Практически все сказанное о разброде и разногласиях в стане сирийской оппозиции, можно отнести и к самому режиму в Дамаске. Конфессиональное размежевание внесло свои коррективы и в поведение ближайших сторонников Асада, не говоря уже о рядовых функционерах партии Баас или же ранее лояльной режиму суннитской буржуазии.
Бегство нескольких суннитских представителей во власти, например, сына ближайшего сподвижника Хафеза Асада генерала МонафаТласа и ряда послов, только подчеркивает эту тенденцию. Отметим при этом, что, несмотря на заверения представителей Сирийского национального совета (СНС) о том, что в их рядах есть и алавиты (тот же А.Далиля) ситуацию в корне не меняют. Совершенно уверены, что когда начнется рано или поздно «послеасадовский период», то эти бывшие сторонники «революции» резко изменят свою позицию в пользу своих конфессий. Даже те различия в поведении и позициях, которые присущи и различным «крыльям» в самих конфессиях ( алавиты Латакии и Дамаска, или суннитская буржуазия Алеппо и бедуины) будут в силу разрастания гражданского противостояния сглаживаться и все более стремиться к единой солидарной позиции. А позиция эта будет объясняться очень просто – борьба за собственность и власть. Или, говоря проще, большой «революционный передел» с резко усилившимися центробежными тенденциями и «парадом суверенитетов».
Те же сунниты, не говоря о христианах и черкесах, тоже не едины в своих симпатиях или антипатиях. Их представители продолжают играть особую роль в защите режима. Достаточно вспомнить о нынешнем министре обороны Ф.аль-Фаридже, который является суннитом. При этом однако, как утверждает ряд экспертов, будучи бедуином из Хамы, он отличается высокой степенью верности данному слову или присяге, а также жесткостью. И таких фигур в армии Сирии, которая продолжает воевать с боевиками, довольно много. Особенно с учетом бескомпромиссных заявлений руководства оппозиции о «невозможности участия бывших функционеров режима в будущем управлении страной, к какой конфессии они бы не относились». Эти заявления объективно не оставляют большого выбора как ни высшему и среднему суннитскому командному звену в армии, так и огромному количеству партийных функционеров «на местах». Не говоря уже о многочисленном аппарате спецслужб и их агентуре. О количестве последней среди населения страны можно только догадываться. Но в любом случае – это очень приличная пропорция.
Такой позиции способствует и нарастающий приток радикально настроенных «добровольцев» из других стран, а также открытое вмешательство аравийских монархий и Турции на стороне противников режима Асада. «Суннитские патриоты» с плохо скрываемым раздражением относятся к этому вмешательству, обособлению курдов, и грядущему распаду страны. Сирийские сунниты, как и алавиты, имеют на подкорке идею «Великой Сирии», на какой бы стороне баррикад они не воевали сейчас. Собственно именно по этой причине интеллектуалы и «светские» оппоненты режима так долго колебались при выборе военного пути борьбы, так категорически не принимали вариант иностранной военной интервенции и повторения в Сирии «ливийского сценария». Другой вопрос, что логика борьбы диктует свои условия, и идея свержения лично БашараАсада сейчас затмевает все остальные соображения. Но все эти «скелеты в шкафу» начнут оживать сразу же после ухода нынешнего президента. А пока в стране властей царит неразбериха и ненужная конспирация, которая довольно примитивно обыгрывается СМИ Запада и стран Залива. Цель здесь простая – показать распад правящего режима изнутри, что для Востока всегда имело особое значение. Та же история с вице-президентом, суннитом Ф.Шараа является этому ярким примером. Оппозиция сейчас утверждает, что Шараа укрывается в одном из ее тайных убежищ на территории Сирии. До этого же победно заявлялось, что он уже находится в Иордании. Из этого всего следует только то, что информация, которая имеет очень большой привкус сплетен «арабской улицы», для СМИ поступает из разных и далеко не единых источников. То, что Ф.Шараа не был на молитве вместе с президентом Б.Асадом по случаю окончания поста месяца рамадан, еще ни о чем не свидетельствует. Напомним, что до этого оппоненты Асада уже один раз «хоронили» зятя сирийского президента Шауката и бывшего министра обороны Али Хабиба.
Та же самая история, судя по всему, имеет место и с «гибелью» младшего брата Б.Асада Махера, который командует ударными алавитскими частями. По версии оппозиции, в него якобы стреляла собственная охрана, и он скончался спустя двадцать дней в одном из военных госпиталей Москвы. Опять же указывается на то, что его не было на совместной молитве. В такого рода сообщения верится с трудом. А отсутствие высокопоставленных функционеров на молитве тоже объясняется крайне просто. А именно повышенными мерами безопасности после теракта в здании сирийских спецслужб, когда погибли бывший министр обороны, его заместитель и руководитель одной из спецслужб. После этого собираться вместе сирийское руководство будет только по исключительным случаям.
Б.Асад, которого все укоряют в неспособности руководить страной, все больше превращается в некий «символ веры» для той значительной части сирийского общества, которая не ждет от смены власти ничего хорошего ни для себя, ни для страны. И деловые качества нынешнего сирийского президента в данном контексте играют второстепенную роль. Режиму в его прежнем качестве необходимо продержаться как минимум полгода. В этом случае оппозиция начнет выдыхаться, поскольку сирийцы – это не фанатичные бойцы, которые готовы посвятить всю свою жизнь борьбе, они сторонники блицкрига. Среди оппонентов Дамаска начнутся дрязги по вопросу тактики и допущенных ошибок, народ начнет уставать от войны и лишений. И это объективно сможет подвигнуть стороны конфликта к началу консультаций по вопросу устройства Сирии в «послеасадовский период». И если не всю оппозицию, то ее значительный сегмент.
Юрий Щегловин
Источник: Институт Ближнего Востока
