Чем чреваты большие стройки: об инвестиционном голоде экономики Украины

Исходя из теории роста Солоу, выпуск определяется тремя факторами: трудом, капиталом и технологиями.

Капитал подвержен физическому и моральному износу, из-за чего какая-то его часть в течение года в любом случае выбывает. Если инвестиции в капитал за год меньше, чем его выбытие, то запасы капитала уменьшаются.

Уменьшение запасов капитала, в свою очередь, через какой-то период времени обязательно станет причиной снижения выпуска. Экономика страны, которая не получает достаточное количество инвестиций, не может расти априори.

I. СИТУАЦИЯ С КАПИТАЛЬНЫМИ ИНВЕСТИЦИЯМИ

В 2010–2013 гг. в Украине ежегодно инвестировалось около 18% ВВП. Больше всего инвестиций приходилось на здания и сооружения: около 55% ежегодно. Еще около 40% вкладывали в оборудование и транспортные средства. На нематериальные активы приходилось до 5% вложений.

В 2016–2019 гг. инвестиции снизились до 15% ВВП. Структура инвестиций тоже изменилась: вложения в здания практически сравнялись с вложениями в оборудование.

Картина резко изменилась в 2020 г., когда доля инвестиций в ВВП упала до 12%. Даже в кризисные 2014-2015 гг. ежегодно инвестировали 14% ВВП. С позиции инвестиций, пандемия и другие институциональные факторы ударили сильнее, чем война и утрата территорий.

Ожидания на 2021 г. еще хуже: инвестиции не превысят 8% ВВП. Президентская программа «Большое строительство» не смогла и близко компенсировать падение инвестиций в здания, оборудование и транспортные средства. По сравнению с 2019 г., эти виды капитальных инвестиций упали почти в два раза. Основной обвал случился в 2020 г., но и в 2021 г. падение продолжилось.

II. ХВАТАЕТ ЛИ ИНВЕСТИЦИЙ

В большинстве исследований усредненное выбытие капитала в индустриальной экономике оценивается в 8%. Иными словами, инвестиции в этой экономике служат до 13 лет. Официальная украинская статистика не публикует этот показатель, но его можно рассчитать косвенно.

Исходя из примечаний к финансовой отчетности украинских компаний, нормативный срок службы зданий - 50 лет, оборудования – 15 лет, а транспортных средств – 10 лет. Следовательно, выбывают материальные активы со скоростью: здания – 2% в год, оборудование – 7% в год, а транспортные средства – 10% в год.

Больше всего в 2010-2016 г. инвестировали в здания и сооружения. Первый и единственный раз инвестиции в оборудование и транспорт оказались в числе лидеров в 2017 г. Ожидаемая скорость выбытия капитала, рассчитанная на базе структуры капитальных инвестиций в украинскую 2010-2018 гг. - 4,5% против 8% в среднем для индустриальной экономики.

Как это понимать? Пока в украинской экономике ежегодно инвестируется более 4,5% запасов капитала, запасы капитала – растут, и экономика - тоже. В противном случае, и запасы капитала, и экономика - падают.

На основании все тех же инвестиций, можно попробовать определить и накопленные запасы капитала. Правда, из-за того, что данные есть только с 2010 г., эта оценка будет неточной.

Итого, на основании данных за 2010-2020 гг. запасы нефинансового капитала в Украине можно оценить в сумму не менее $190 млрд., что сопоставимо с нашим номинальным ВВП за 2020 г.

Запасы капитала ожидаемо занижены где-то в два раза: скорость выбытия капитала в 4,5% позволяет предположить срок службы капитала около 21 года, тогда как для оценки его запасов были использованы данные за 10 лет (с 2010 г. и по 2021 г.) и без входящего сальдо. Следовательно, оценка запасов капитала в $350-400 млрд. – более справедлива.

Теперь, зная запасы капитала, можно попробовать оценить соотношение скорости его выбытия и инвестиций в него.

По 2019 г. включительно украинская экономика капитал накапливала : инвестировалось около 6,5% базы при выбытии 4,5%. В 2020 г. был паритет: инвестировано 5% при неизменном выбытии. В 2021 г. ситуация стала критической: инвестировано только 3,5%.

III. ХОРОШИЕ ИНВЕСТИЦИИ, ПЛОХИЕ ИНВЕСТИЦИИ

В целом впечатления от изменений в инвестициях за период 2016-2019 гг. против периода 2010-2013 гг. двоякие. С одной стороны, доля инвестиций в ВВП снизилась, и это – плохо. С другой стороны, доля вложений в оборудование и транспорт в структуре инвестиций выросла, и это – хорошо.

Изменение структуры инвестиций – это, пожалуй, одно из основных экономических достижений в 2017 г. Это единственный год, когда пропорция инвестиций в здания, оборудование и транспорт приблизилась к оптимальной.

Отдельный вопрос – как учитывать инвестиции в инженерные сооружения? На основании всей тех же примечаний к финансовой отчетности и все той же учетной политики украинских компаний, срок службы инженерных сооружений – 50 лет, как и у зданий.

Насколько этот срок эксплуатации соответствует нашим реалиям? С ним можно согласиться, если речь идет о мостах, эстакадах или портовых сооружениях. Но, очевидно, наши дороги приходят в полную негодность уже через пять лет после постройки.

На основании данных официальной статистики, в годы подготовки к ЕВРО-2012, на инженерные сооружения приходилось до 20% всех инвестиций и еще около 3% - на дороги. В 2013 г., когда большая часть объектов уже была завершена, на дороги пришлось снова 3% всех инвестиций, что составило около 0,5% ВВП. С 2015 г. доля вложений в дороги снизилась до 0,3% ВВП, но уже в 2020 г. - выросла до 0,8% ВВП. Столько на дороги не тратили даже в 2010-2011 гг., годы активной подготовки к ЕВРО-2012.

Если предположить, что дороги действительно служат до пяти лет, то выбытие капитала в 2020 г. ускоряется с 4,5% до 7,1%. Прогноз на 2021 г. – вновь ускорение, теперь до 7,4%.

Напомню, что инвестиции после корректировки запасов капитала на входящее сальдо были оценены в 2020 г. на уровне 5% и в 2021 г. – в 3,5%. С учетом выбытия капитала около 7,1% в 2020 г. и 7,4% в 2021 г., за эти два года запасы капитала уменьшатся на 2,1% и 3,9% соответственно.

Получается, что если до корректировки на долю дорог в структуре инвестиций речь шла о замедлении темпов накопления капитала, то после корректировки – речь идет уже о его ускоренном выбытии. Что, в свою очередь, делает нехватку инвестиций и вызванное ей снижение запасов капитала фактором, тормозящим экономический рост.

IV. КУДА ДЕЛИСЬ ИНВЕСТИЦИИ

Первая гипотезой при поиске ответа на вопрос о том, куда делись инвестиции, было аномально большое накопление запасов в 2020-2021 гг. С точки зрения наглядной поведенческой экономики, эту гипотезу хорошо иллюстрировали набегами на супермаркеты. Тем не менее, гипотеза данными не подтвердилась.

Как оказалось, в 2001-2018 гг. украинская экономика накопила запасов на $24 млрд., а в 2019-2021 гг. – потратила запасов на $18 млрд. Учитывая то, что запасам свойственно портиться под влиянием времени, сальдо запасов на 01.01.2022 г. – до $6 млрд. С учетом того, что в 2020-2021 гг. ежегодно выбывало запасов на $6,5 млрд., есть основания считать, что в течение 2022 г. запасы предприятий снизятся до отметки около нуля.

Что на фоне нестабильной логистики никак не может свидетельствовать о планах по наращиванию выпуска.

Депозиты юридических лиц в 2019-2021 гг. выросли на $11,4 млрд. Фирмы предпочитают ликвидность: снижают запасы и наращивают депозиты. Население тоже нарастило депозиты: на $7,4 млрд. Большая часть приросла в 2019 г., но даже в 2020 г. и 2021 г., когда уже началась пандемия, депозиты выросли на $1 и $1,5 млрд. соответственно. Итого, в 2019-2021 гг. у банков дополнительно появилось почти $19 млрд. Возникает вопрос: а куда эти деньги разместили?

В докризисный 2018 г. банки нарастили депозиты физических и юридических лиц на $1 млрд. и примерно на такую же сумму увеличили кредиты юридическим лицам. Вложения в ценные бумаги и другие долгосрочные инвестиции выросли на $2 млрд. В 2019 г. депозиты в банках выросли на рекордные $12 млрд.: и физические, и юридические лица увеличивают свои депозиты на $6 млрд. Почти половина этой суммы осела в ценных бумагах и только $1 млрд. был выдан в качестве кредитов юрлицам. В 2020 г., на фоне связанного с пандемией экономического кризиса, кредиты юридическим лицам в банках снизились на $6 млрд., тогда как вложения в ценные бумаги выросли на $5,2 млрд.

Ценные бумаги, которые так охотно покупают банки – это ОВГЗ. В частности, в 2019 г., когда банки купили ценных бумаг на $5,3 млрд., государственный долг вырос на $6,6 млрд. Похожая картина была и в 2020 г.: государственный долг вырос на $5,9 млрд, а вложения банков в ОВГЗ – на $5,2 млрд. Как видно, практически всю эмиссию ценных бумаг государства выкупают банки, и что примечательно – не только государственные.

Следовательно, расширение ресурсов базы банков не привело к росту объёмов кредитования. Все эти деньги были впитаны государством. Вместо кредитования экономики, украинские банки стали ещё одним инструментом для наполнения бюджета.

V. ЦЕПОЧКА: ПОПУЛИЗМ – ДЕФИЦИТ БЮДЖЕТА – РОСТ ГОСДОЛГА – ВЫТЕСНЕНИЕ ЧАСТНЫХ ИНВЕСТИЦИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫМИ ЗАЙМАМИ

Зеленскому очень нужны деньги.

Во-первых, как и многие популисты до него, в моменты проседания рейтинга власть пытается купить лояльность электората при помощи социальных трансфертов. Проще говоря, как только рейтинг падает до критической отметки, государство повышает пенсии и заработные платы бюджетникам.

Во-вторых, финансирование требуется «партии»: на вторую заработную плату депутатам, на доплаты особо ценным государственным служащим, на оплату мероприятий и так далее. Часть этих расходов собирается по коррупционной вертикали, когда подчиненные делятся своими доходами с начальством. Часть – поступает в качестве благодарности от подрядчиков «Большой стройки».

В результате всей этой щедро рассыпаемой президентской рукой благодати наш бюджет – хронически дефицитный, и это еще не успела до конца проявить себя ситуация с ценами на газ. Уже в первом квартале 2022 г. расходы на субсидии населению и дотации теплокоммунэнерго придется пересмотреть.

Порошенко и Гройсман передали Зеленскому украинскую экономику на пике ее развития. Кроме того, весь 2019 г. благоприятной для Украины была и конъюнктура на внешних рынках. Переломным оказался 2020 г.

Во-первых, Зеленский начал выполнять свои предвыборные обещания.

Во-вторых, экономика Украины получила сильный удар из-за пандемии коронавируса.

Бюджет, предложенный правительством Гончарука, оказался нерелевантным, и правительство Шмыгаля его пересмотрело. Само собой, в сторону увеличения дефицита.

Дефицит покрыли за счет дополнительной эмиссии ОВГЗ, и процесс вытеснения частных инвестиций государственными был запущен. Теперь, в 2022 г., у нас есть отличная возможность посмотреть, чем заканчивается неверное применение рецептов Дж. М. Кейнса, и что бывает в тех странах, которые пытаются лечить похмелье новой дозой алкоголя.

Перезапустить экономику страны за счет строительства дорог не вышло, чему есть масса вполне очевидных причин.

Во-первых, существенная часть себестоимости этого строительства - битум, ГСМ и строительная техника, которые нужно импортировать.

Во-вторых, дорога не имеет прямого экономического эффекта, только косвенный: чем она лучше, тем ниже расходы на транспортировку.

В-третьих, всем, кто учился в более-менее приличном ВУЗе известно, что строительство дорог в США имени Рузвельта преследовало цели искусственно создать занятость и восстановить доверие, а не пыталось создать инфраструктуру как базу для будущего восстановления экономики.

Как следствие, вместо экономического чуда мы получили вытеснение частных инвестиций, которые были априори более эффективны изъеденных коррупцией государственных расходов.

В нашем случае эффект вытеснения инвестиций проявился настолько сильно, что теперь речь идет уже не о торможении, а об экономическом спаде.

Спад ожидаемо приведет к новому падению президентского рейтинга, что снова попробуют остановить социальными трансфертами. Из-за которых вырастет дефицит бюджета, после – придется эмитировать ОВГЗ, а эта эмиссия - вытолкнет из экономики еще какое-то количество частных инвестиций.

Экономика Украины стараниями Зеленского и его команды стала заложником сужающейся спирали, в центре которой - коллапс. Все популисты заканчивают одинаково: риторика о патриотизме на фоне инфляции и экономического спада.

Я специально не поднимал тему деловой активности и настроений инвесторов. Эти параметры не так просто измерить, и они не находят отражения в официальной статистике. Но, очевидно, у нас нет оснований говорить ни о росте деловой активности, ни об усилении оптимизма в ситуации, когда инвестиции снижаются год от года.

Что остается? Помнить уроки экономической истории и не голосовать за популистов. Платить за это придется в лучшем случае годами, вырванными из жизни, а при особом везении – целыми потерянными поколениями.