Коллективный индивидуализм: краткий ликбез о демократии для украинцев

«O, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись,» как писал «певец британского империализма и колониализма» и просто хороший, а, может, и нехороший, человек Редьярд Киплинг. И, в общем-то, да, хотя отец Маугли не совсем имел в виду то, о чем я пишу. Но разница, причём принципиальная, имеется. Условный Запад — это оплот индивидуализма, в то время, как условный Восток — коллективистский. И вместе им не сойтись.

Когда люди оперируют понятиями, следует помнить, что если это не чисто научная дискуссия среди специалистов по теме, то вся терминология должна рассматриваться в контексте определённой культуры и истории. То, чего добилась одна страна на пути своего исторического развития в своём культурном контексте, другой стране теми же методами не достичь. Мы можем проводить сколько угодно аналогий, но даже вроде бы давно и чётко определённые термины в разных условиях значат разные вещи. Поэтому необходимо прежде всего понимать контекст истории и культуры, а уже потом устраивать у себя хорошую жизнь как у других.

Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! И нельзя не согласиться с Гоголем. Более того, мы не особо так знаем и украинский день. Сегодняшний день, вчерашний день. Откуда нам знать, что день грядущей нам готовит, если мы усилено правим историю под заданные заранее образцы?

В прошлой статье «Владимир Зеленский – это украинский Дональд Трамп» я высказал предположение, что современное состояние в нынешней украинской политике лежит в противостоянии коллективного и индивидуального. Иными словами — условно азиатского и условно западного начал. Которые в данный момент находятся в состоянии баланса, который заставляет людей придумывать планы спасения отечества, которые можно описать как «Через диктатуру(желательно военную) в Европу!». Гусиным шагом маршировать к демократии, так сказать.

Ну, а чего, в Азии, честно говоря, демократия не особо демократична, по большому счёту. Нет, с ходом времени их демократия демократизируется, но не настолько, насколько даже украинцы привыкли. Ничего не поделаешь, такие там конфуцианские общества, выстроенные на чёткой социальной иерархии и патронаже. Вот сам по себе японской язык не особо сложный, но иностранец голову себе сломит в том, как, что, кому и когда говорить. Так там всё расписано. Как и в их экономике. С точки зрения западного человека, в Японии не то, что государственный контроль и распределение, а чистая коррупция. Связи между корпорациями и компаниями определены и закреплены, и никакая лучшая цена или качество не изменять связь покупатели и поставщика. А государство всё это поощряет и организует. Это даёт ему экономический мир и стабильность внутри, которые позволяют корпорациям сосредотачиваться на мировых рынках, где японцы отчаянно конкурируют со всеми. Поэтому, когда президент, да и еще не президент Трамп говорил о нечестных практиках азиатских экономик, он был абсолютно прав. Правда, его рецепт лечения хуже самой болезни, но это другой разговор.

Вмешательство государств азиатских тигров в экономику огромно, что для якобы демократического Тайваня, что для якобы коммунистического Китая. Потому что, несмотря на всю их политическую риторику, они остаются коллективистскими обществами.

Восточный коллективизм — результат возникновения массового производства с массовым использованием неквалифицированной рабочей силы в первую в очередь в Китае, начиная с эпохи Цинь, годиков так 200 до нашей эры. И принесло плоды — население в таких странах начинало очень здорово расти. Примерно в то же время, когда западный индивидуализм пусти корни в греческих полисах. То есть, конечно, всё это было и до, и после, и в других местах. Но чего там не было, это философии, которая могла подвести под это дело базис.

На Востоке это сделали Конфуций и так называемые легалисты-законники.

Постой, воскликнет внимательный и знающий читатель, какие нафиг коллективисты, ежели Восток, по твоим же словам, сплошная иерархия?

Так дело в том, что коллектив совершенно не подразумевает равенства, чего марксисты-ленинисты упорно не хотели замечать. Напротив, коллектив подразумевает иерархию, причем необязательно в орвелловском «некоторые звери более равны, чем другие», а просто по уровню ответственности. В этой конфуцианской идее все дополняют друг друга, как муж занимается определёнными вещами, жена — тоже, император — своими, чиновники — своими, а народ их дополняет, как жена мужа, сын родителей, ночь день. Красота, одним словом. Единственное требование, без которого это благолепие существовать не может — все обязаны занимать чётко определённые общественные и экономические ниши. И боже тебя упаси выйти за предписанные рамки, нарушить баланс — так же вся система хрякнется в тар-тарары!

Всё это покажется знакомым и нам, потому что к 19 веку и на Западе развилось массовое производство с массовым использованием неквалифицированной рабочей силы. Что, в свою очередь, неизбежно привело к возникновению идеологий, странно похожих на древний Китай — «Один народ, одна держава, один лидер!», «Пролетарии все стран, соединяйтесь!» и «Народ и партия едины!» Такая униформность всех и вся в едином порыве.

Так ведь и сами китайские коммунисты никогда не были особыми коммунистами, а просто одной разновидностью националистов-имперцев, как и сами большевики, которые этих цзедунов и выкормили. Это неизбежная логика коллективистского общества — оно по-любому выстраивает вертикаль власти и устанавливает максимальную монохромность во всем. Считается, что в Китае 90% населения — хань, эдакий общий китайский этнос. Ну, раз партия сказала, то так оно и есть, даже если эти люди антропологически, лингвистически и исторически абсолютно не идентичны, и при первом удобном случае откалываются от империи только так. Только невежда может сказать, что все китайцы на одно лицо! Не случайно, что головной болью всех императоров со времён Жёлтого императора остаётся удержание провинций от центробежного стремления.

Как бы там ни было, восточная модель массового производства массовыми средствами отлично работает — та-да! — для массового производства. Называйся оно империей Тан, КНР, сёгунатом, по сути это все государства-фабрики. Которым, собственно, реальная демократия и ни к чему. Немного из этого ряда выпадает Южная Корея, но это же сейчас протестантская страна с высоким потреблением алкоголя, попробовавшая буквально все возможные варианты за последние 70 лет, у которой на севере горит яркий пример солнцеликого правителя родины чучхе.

А так, ну, серьезно, когда в обществе всё расписано до углов поклонов и все это принимают как данность, какая может быть демократия? И когда начинают вспоминать события 30-летней давности на площади Таньаньмынь, удобно забывают, что началось всё из-за ксенофобских выступлений китайских студентов против иностранцев и переросло в неконтролируемый хаос. Который дал миру классическую фотографию мужика с авоськой перед танком, но Майданом это не было даже отдалённо.

Знакомый со своим больным четырехлеткой во время визита в Китай недавно побывал в пекинских поликлиниках, как государственной, так и частной, и, я вам скажу, вы бы и в Виннице на такой сервис не согласились. А им нормально.

Но западным умам это понять непросто, так как они вышли из другой традиции — индивидуализма. Который начал выкристаллизовываться в древнегреческих городах-государствах, полисах, где основным бизнесом была торговля. О, это вам не колхоз и не фабрика, тут нужно уметь крутиться, считать и смотреть, чтобы тебя самого не надули! Вы знаете хоть одно общество, в котором сакральной фигурой является торговец? Или банкир? Как раз наоборот, этих гавриков во все времена и повсюду презирали, гоняли и разоряли, ибо они ничего не производили, а как бы жили за счёт других. Настолько презренными иногда были эти профессии в финансовой сфере и менеджменте, что временами их просто скидывали ну самым последним людишкам. Например, европейским евреям в Средневековье. Но древние греки особых земель не имели и выламываться насчёт прибыли они не могли себе позволить.

И вот в этих полисах нужды в ирригации не было, массовой продукции чего-то одного тоже не получалось, монополий поэтому не заводилось, а заклятым врагам персам они и так наваляли по первое число без конной аристократии. Так что вертикаль власти им оказалась ни к чему. И человек оказывался встроенным в общество не в своей социально-экономической нише, а просто как условная учетная единица — гражданин. А чем он там занимался: растил оливки, гнал самогон, тесал статуи голых мужиков, трындел на базарной площади, мухлевал с «Роттердамом», его роль в обществе не определяло. Нет, ну, понятно, гривны, они и Афинах гривны, особенно, когда они доллары, но, по крайней мере, ты мог пойти поварнякать публично на Агоре. В отличие от Китая, где народу полагалось помалкивать, и свои недовольства он выражал крайне редко, но весьма метко — свергая династию в долгой кровавой гражданской войне, обычно половинившую население Поднебесной.

Демократия востребована там, где признают, что общество не монолитно, не монотонно, не унифицировано по определению, потому что оно не единый коллектив, а набор индивидуальностей. Ведь что держит коллектив вместе? Вынужденная необходимость что-то делать вместе — играть в баскетбол для удовольствия, собирать трактора за деньги. Уберите удовольствие или деньги и коллектив разбредётся в поисках удовольствий и денег. Или нет, если его хорошенько припугнуть, например, через эффективную процедуру децимации. А так — нет, дурных нема. Поэтому, когда человек вещает о необходимости кого-то что-то заставить делать через нехочу — это мыслитель восточного типа, даже если он пробивает окно в Европу, для которого коллектив и его председатель убер аллес. Для него просто принадлежность к коллективу заменяет и удовольствие, и деньги. Такие люди любят проповедовать мораль и бескорыстность. Обычно другим людям.

Для западного менталитета, по большей части, коллективизм — практическая необходимость для достижения конкретных целей. Для восточного — основа построения общественных отношений. И мы видим, что в соответствующем контексте и то, и другое может работать.

Коллективизм в Украине не работает. Это она показывает и доказывает столетиями. И в этом она западная, европейская страна. Для этого ей необходимо избавиться от рудиментов восточной советской инфраструктуры, которая гораздо обширней памятникам Ильичу и названий улиц. Украине не нужно идти в Европу. Ей нужно самой стать Европой. И тогда Европа придёт к ней.

Подписывайтесь канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook