Устойчив ли современный капитализм?

Капитализм континентальной Европы, который сочетает обильное процветание и социальные блага с разумным временем нахождения на работе, продолжительными отпусками, ранним выходом на пенсию и относительно равным распределением доходов, кажется, имеет все, чтобы рекомендовать себя – за исключением устойчивости. Китайский дарвинистский капитализм, с его агрессивной конкуренцией между фирмами-экспортерами, слабо развитой системой социального обеспечения и широко распространенным вмешательством правительства, назойливо навязывается в качестве неизбежного наследника западного капитализма, только лишь благодаря огромным размерам Китая и демонстрируемым из года в год высоким показателям экономического роста. Тем не менее, экономическая система Китая непрерывно развивается.

В самом деле, не совсем понятно, как далеко будет продолжать трансформироваться политическая, экономическая и финансовая структура Китая, и превратится ли Китай, в конечном счете, в новую модель капитализма. В любом случае, Китаю все еще мешают обычные социальные, экономические и финансовые проблемы, свойственные быстро растущей стране с низким доходом.

Возможно, на самом деле проблема в том, что если рассматривать длительный период истории, то все нынешние формы капитализма являются, в конечном счете, переходными. Современный капитализм длится исключительно долгий период с начала промышленной революции, произошедшей два века назад, поднявшей миллиарды обычных людей из крайней бедности. Марксизм и неуклюжий социализм в сравнении с ним демонстрируют крайне неудачную статистику. Но, по мере того как промышленный и технологический прогресс будет распространяться в Азию (а теперь и в Африку), в какой-нибудь момент борьба за существование не будет первичной задачей, и многочисленные недостатки современного капитализма могут принять угрожающие размеры

Во-первых, даже лидирующие капиталистические экономики не смогли оценить эффективно общественные блага, такие как чистый воздух и воду. Провал попыток заключить новое глобальное соглашение по противостоянию изменению климата является симптомом паралича.

Во-вторых, наряду с большим богатством, капитализм создал различные уровни неравенства. Растущий разрыв частично является побочным продуктом инноваций и предпринимательства. Люди не жалуются на успех Стива Джобса; его вклад очевиден. Но так происходит не всегда: большое богатство позволяет группам и индивидуумам покупать политическую власть и влияние, что, в свою очередь, генерирует еще больше богатства. Только нескольким странам – Швеции, например – удалось сократить этот порочный круг, не навредив экономическому росту.

Третьей проблемой является предоставление и распределение медицинской помощи, рынок, который не может удовлетворить несколько основных требований, необходимых, чтобы механизм ценообразования способствовал экономической эффективности, начиная с трудностей, которые имеют потребители при оценке качества своего лечения.

{advert=4}

Проблема только ухудшится: расходы на здравоохранение определенно увеличатся, когда страны станут богаче и старше, возможно превысив 30% ВВП в течение нескольких десятилетий. В здравоохранении, возможно больше чем на любом другом рынке, многие страны решают моральную дилемму, как поддерживать стимулы, чтобы предоставлять и потреблять услуги эффективно и не допускать неприемлемо большого различия при доступе к лечению.

Иронично то, что современные капиталистические общества участвуют в публичных кампаниях, направленных на то, чтобы побудить индивидуумов быть более внимательными к своему здоровью, при этом создавая экономическую экосистему, которая склоняет потребителей к употреблению чрезвычайно нездоровых продуктов. Согласно Центру США по контролю болезней, 34% американцев склонны к ожирению. Очевидно, что условно измеренный экономический рост – который подразумевает увеличение потребления ‑ не может сам по себе быть концом.

В-четвертых, сегодняшняя капиталистическая система в значительной степени недооценивает благосостояние будущих поколений. Большую часть времени со времен промышленной революции этому не придавалось значения, так как создаваемые блага технологического прогресса затмевали близорукую политику. В общем и целом, каждое поколение оказывалось в значительно лучшем положении, чем предыдущее. Но население земного шара превысило семь миллиардов, а вероятность ограничения ресурсов становится все более очевидной, и нет гарантии того, что такой курс будет поддерживаться.

Финансовый кризис, конечно, является пятой проблемой, возможно, проблемой, которая спровоцировала самую последнюю переоценку ценностей. В мире финансов продолжающаяся технологическая инновация почти не повлияла на снижение рисков, а, возможно, и увеличила их.

В принципе, ни одна из проблем капитализма не является неразрешимой, и экономисты предложили разнообразные рыночные решения. Высокая мировая цена на выбросы углерода предположительно должна убедить фирмы и индивидуальных предпринимателей интернализировать на себя затраты своей загрязняющей деятельности. Система налогообложения может быть спланирована так, чтобы обеспечить лучшие способы измерения перераспределения доходов, без обязательного применения каких-либо искажений, путем минимизирования непрозрачных налогов и поддержки низкой предельной налоговой ставки. Эффективное ценообразование в здравоохранении, включая цены на время ожидания, могло бы способствовать лучшему балансу равноправия при доступе к лечению и эффективности. Финансовая система может лучше регулироваться, если уделять более строгое внимание чрезмерному накоплению долга.

Станет ли капитализм жертвой своего собственного успеха, достигнутого в производстве значительного богатства? В настоящее время, пока в моде тема кончины капитализма, такая возможность кажется отдаленной. Тем не менее, так как загрязнение окружающей среды, финансовая нестабильность, проблемы со здравоохранением и неравенство продолжают расти, а политическая система остается парализованной, будущее капитализма, возможно, не будет казаться таким безопасным через несколько десятилетий, каким оно кажется сейчас.

Автор — профессор экономики и государственной политики в Гарвардском университете, бывший главный экономист МВФ

Перевод с английского – Николай Жданович

Источник: Is Modern Capitalism Sustainable?