Отставка Богдана и его бомба для Ермака и Зеленского

Уход Андрея Богдана с поста главы Офиса президента оставил Владимиру Зеленскому и новому руководителю ОП Андрею Ермаку серьезные проблемы в форме законов, которые готовила команда Богдана.

Речь идет о злосчастном законе «О медиа», который в случае принятия Верховной Радой уничтожит свободу слова в Украине. Юрий Романенко вместе с журналистом Сергеем Лямцем проанализировали, что подготовил Александр Ткаченко и замглавы ОП Кирилл Тимошенко для украинцев и чем это чревато для медиа-рынка и не только.

Друзья! Всем привет, дорогие мои телерадиослушатели, подписчики, сёрферы, бездельники, девианты, политически и экономически страждущие и верующие. Короче говоря, всем привет, вы у нас на канале. У нас в гостях Сергей Лямец.

Сергей известный журналист, исследователь феномена вульгарных людей, политиков. И мы поговорим именно о вульгарщине, которая захлестнула нашу неньку. И момент такой интересный – сегодня отправили в отставку Богдана. То ли он сам ушёл, то ли отправили. Мне говорят что заставили, под нажимом он ушёл.

И вот давай начнём с того, что вот, как ты на это смотришь? С чём у тебя будет ассоциироваться эпоха Богдана в Офисе Президента, и что может принести Ермак.

Спасибо. Классный заход на счёт страждущих, верующих. Мне понравилось. Я лично незнаком ни с Богданом, ни с Ермаком, поэтому я могу оценивать только внешнюю визуальную картинку и то что говорят люди о том, и о другом. Что мы понимаем про Богдана – что это был некий доверенный человек президента, который помогал ему на доверии выстраивать структуру власти, расставлять людей, налаживать отношения между ветвями власти. Всё это было нужно президенту, и я думаю, Андрей Ермак на тот момент, который тоже уже работал, он не мог справиться с этой задачей. Ну наверное Богдан был необходим.

Что происходит сейчас. Сейчас система формально уже выстроена. Сейчас возникли другие вызовы, где система оказалась неуправляемая в том смысле что нет никакой общей стратегии и никто не понимает куда идёт. Вот с точки зрения медиа, поскольку я сегодня, честно говоря, собирался прийти и поговорить о законопроектах о дезинформации, и я считаю это невероятно позитивный шаг, потому что, насколько мне объясняли, инициативу закрутить гайки в медиа продвигали Богдан и Кирилл Тимошенко.

Вот эти вот двое людей, которые пришли к президенту, и я думаю в каком то смысле навязали ему свою точку зрения, что если мы сейчас закрутим гайки средствам массовой информации, то нам будет легче работать, все будут говорить о президенте хорошо, все будут говорить только правду некую, которую хочет слышать Офис Президента. И я уверен, что глубоко не понимая вопрос, Владимир Зеленский сказал: окей, пусть будет так, давайте закрутим гайки. Тем более, действительно существует и Тёмный рыцарь, и Джокер, и всё вот это существует, и очень не хочется чтобы это продолжалось.

Но при этом Зеленский победил на свободе в медиа. Скажем так, относительной свободе, которая была при Порошенко. Поскольку Порошенко и мечтать не мог о том, чтобы все медиа плясали под одну дудку. И объективно роль Плюсов и роль других каналов оппозиционных, она была наверное одно из главных, что Зеленский победил.

Почему, на твой взгляд, у Зеленского и его команды такие пробелы в коммуникации? Провалы даже можно сказать. И как раз вот именно эти провалы были связаны с командой Богдана.

Вот спасибо. «Провалы в коммуникациях» хорошая формулировка. Я недавно со своими друзьями медийщиками обсуждал вот этот феномен, почему Зеленский, которого любит 60% населения страны по-прежнему, почему именно он, а не Порошенко, которого все ругали, не Янукович, которого многие ненавидели. Почему именно Зеленский, которого любят, потянулся рукой вот к этому рычагу, который закручивает гайки на рынке медиа?

И мы пришли к такому интересному выводу, что Зеленский, Тимошенко и его окружение, они же на самом деле не медийщики. Вот все привыкли считать, что вот если успех 95 Квартала состоялся благодаря медиа, благодаря 1+1 и другим каналам, то они должны быть медийщиками, они должны быть за свободу слова.

А на самом деле они шоумены, и их шоу просто транслировалось через медиаканалы. Поэтому с одной стороны они вроде как состоялись благодаря свободе слова, а с другой стороны они не понимают, что это произошло благодаря свободе слова. Они понимают, что был канал, на котором выходило их шоу, и вот именно их шоу и приносило успех. Когда мы вышли, и вот один уважаемый человек сказал – они работали в одну сторону.

Да. Односторонняя коммуникация.

Ну вот 100%. И они привыкли вещать в одну сторону, и они привыкли слышать, что там им аплодируют.

Да. И ловить славу.

Да. И тут тебе на – они начинают вещать в одну сторону, а вдруг оттуда несутся приколы, мемы, шаржи, иногда оскорбления, иногда проклятия, т.е. то, к чему привыкли профессиональные политики, которые годами работают в медиа,  вдруг начало их шокировать. Потому что как это, нам всегда только аплодировали или нас не смотрели – а тут нас смотрят, и нам идёт навстречу негатив. Небольшой негатив.

Но я подозреваю, на этой волне пришёл собственно Богдан и Тимошенко к Зеленскому и сказали: смотри, сейчас негатив 10%, а тебе уже так больно. А представляешь, если ты например, как Порошенко затянешь урегулирование ситуации на Донбассе, например, на два года? Негатив сильно вырастет, и тебе станет ещё больнее. Давай может быть мы тебя избавим от будущей боли и просто перекроем им саму возможность тебя критиковать.

И Зеленский, как человек не медийный, я думаю, ну, как бы клюнул на эту приманку.

И вот так родились эти два чудовища, закон о дезинформации и закон о медиа, которые первый разработал Бородянский, министр культуры, а второй закон разработали Александр Ткаченко, который был близок к Коломойскому, который управлял каналом 1+1, на который на прошлой неделе пришло СБУ, что вызвало как бы визг и вопли и на Плюсах и у медийного сообщества, и который находился в тесной связке с Богданом.

Вот законопроект Ткаченко как-то выпал у многих из фокуса внимания, хотя на самом деле он несёт не менее, а может быть даже больше беды, чем закон о дезинформации. Вот ты написал отличную статью на прошлой неделе, которую я поставил на «Хвиле» (и у тебя на странице в Facebook она есть, зайдите и обязательно почитайте), и вот я хотел, чтобы ты раскрыл, в чём главные угрозы для медийного сообщества.

Потому что медийное сообщество, вы просто ещё не понимаете, с чём вы столкнётесь, если эти законы будут приняты, поскольку этого не было никогда в истории независимой Украины, и это принципиально изменит нашу с вами жизнь. Поэтому я думаю, что мы должны реагировать на это. Вот что меняется, изменится на медийном рынке?

Я постараюсь очень в общих чертах, чтобы люди с той стороны не утомились от специфической лексики. Речь идёт о том, что все эти годы независимости мы жили в ситуации, когда регулировался контент, т.е. то что говорится, то что показывается только в телевизионных каналах и в радио.

Но помимо телевизионных каналов, примерно максимум 200 их в Украине, и примерно условно 200 радиостанций, существует много тысяч онлайн медиа, т.е. Украинская правда, Обозреватель, Хвиля, вот уважаемые источники.

И существует ещё огромное количество блогеров, т.е. вот это вот СМИ новой волны, YouTube блогеры, Instagram блогеры, Telegram блогеры.

И вот если то, что регулирует государство это вот столько, однако то, что не регулирует государство – это вот столько. И вот сейчас стоит задача у разработчиков этих двух законов взять под контроль не просто вот это, а взять под контроль абсолютно всё.

Как они это будут делать? Для этого они поняли удивительную вещь: не нужно бороться о отдельно с Юрием Романенко, не нужно бороться отдельно а Александром Дубинским, с Шарием, не нужно бороться ни с кем отдельно – нужно просто сосредоточиться на канал медиа, через которые они выходят.

Вот выходит Юрий Романенко на телеканале – мы будем воздействовать на телеканал, чтобы он запретил Юрию Романенко выходить. Выходит Юрий Романенко на YouTube – мы запретим YouTube показывать Романенко. Выходит он в Telegram – мы запретим Telegram показывать.

Был бы предлог.

Был бы предлог. А вот предлог, собственно, для того чтобы появился такой предлог, они и создали вот этот механизм, двухголовый такой орёл. Вот первая половинка, первая голова орла – это совсем ярый закон о дезинформации, который предусматривает тюремный срок, например, за дезинформацию. И второй орёл, который кажется мягким таким цыплёнком – это закон о медиа, который разрабатывает Александр Ткаченко.

Так вот, насколько мне объяснили, изначально вот эта двойная конструкция задумывалась таким образом, чтобы в случае чего, может быть, даже отказаться от закона Бородянского. Но остался закон Ткаченко. Потому что самого по себе закона Ткаченко более чем достаточно.

Что делает закон Ткаченко: он объявляет медиа всё-всё-всё, что существует в информационном пространстве. Вот забор, на заборе написано что-то, и если возле забора проходит за день тысяча людей – всё, это уже медиа. Или рекламные щиты – это уже медиа по новому закону. Или ваша личная Facebook страница – это уже медиа.

То есть, не просто весь Facebook, а вот ваша личная Facebook страница, если она собирает 100 лайков за какой-то пост – это уже медиа. И означает, поскольку это медиа, государство уже может его регулировать.

И оно может какое-то время не обращать на это медиа внимание, а может применять к нему санкции – оно может его закрывать, требовать от него менять информацию, удалять то, что не нравится.

И самое главное – оно будет регулировать кого запускать, кого допускать, кто хороший, а кто нехороший, какое медиа правильное, какое неправильное.

В итоге может получиться, что например, телеканал Украина будет признан правильным медиа, а вот издание «Хвиля» может быть признано неправильным медиа. И вот телеканалу Украина будет позволено приглашать к себе сотрудников Офиса Президента, а вот изданию «Хвиля» будет запрещено вообще выходить в Украине. Вот, собственно, к чему идёт. Вот в чём опасность закона Ткаченко.

Но в принципе же многие Instagram звёзды наши, у которых есть там по полмиллиона, по миллиону, по два, по три, они скажут – ну и что, а мы какое имеем отношение к политике? Вот нас это как касается? Ведь мы же там о политике не говорим. Вот что им можно сказать.

Спасибо за вопрос. Я обращался, я писал многим Instagram блогерам, я действительно пытался донести, что смотрите, вот с этого, собственно, всё и начинается. Когда соседа бьют, а ты думаешь, что тебя это не касается.

И вот так происходило на самом деле в России. Сначала избили Коммерсант, потом избили Олега Кашина, потом избили Голунова, потом ещё избили кого-то, убили Политковскую, убили многих уважаемых людей – и все думали, слушай, а чего я буду лезть, меня же это не касается. И в принципе, главное, пусть даже убили – главное что стабильность в стране.

А на самом деле всё приводит в конечном итоге, это же знаете, это первые шаги. На первый шаг ты не отреагировал, на второй не отреагировал, ну на третий ты не отреагировал – и вдруг заканчивается всё тем, что человека могут посадить за лайк под постом, который содержал, например, по мнению какой-то организации оскорбление чувств трудящихся, верующих…

Вчера на 18 лет посадили в России ребят каких-то, которым навешали кучу всего…

А совокупный срок у них 82 года. Это если я правильно запомнил цифру, это же ребята, которые участвовали в последних массовых протестах. 82 года людям за то, что они в принципе пришли поддержать то мнение, ту точку зрения, которая им нравится.

Сел там один в 27, выйдет в 45.

Да. И вот среди тех манифестантов были реперы, блогеры. Это люди, чем мне нравится пример российского репера Face, что в какой-то момент он взял вот этот политический вектор, он говорит: а раньше мне тоже было совершенно всё равно, а сейчас я понимаю, что живу в этой стране и это происходит с теми людьми, которые живут рядом со мной. И мне, например, не нравится, кажется он говорит, что за оскорбление чувств верующих могут посадить в тюрьму.

Что такое оскорбление чувств верующих сейчас – это то, что например, на худи, которое рекламирует Instagram блогер, может быть нарисован крест, и это может быть обыгран, просто стоит крестик, он вообще ничего даже не обозначает. В это время какой-то сумасшедший пишет в Нацраду по регулированию телевидения и радиовещания и говорит: вы знаете, вот это вот что это за крестик на худи? А-ну запретить там Instagram блогера Машу Селиванову, не знаю как…

И миллион подписчиков твоих – фи-ить.

Да. И направляется жалоба официальная от государственного органа в Instagram. Мы знаем, как легко в Facebook и Instagram вообще блочат аккаунты. И вот прямая угроза для Instagram блогеров, для YouTube блогеров, потому что это вот происходит вот мгновенно.

И одно дело, когда кто-то пожаловался, а другое дело, когда официальный орган направляет запрос о том, что происходит, едва ли там не разгул фашизма, нацизма, оскорбления чувств, разгул, разжигание ненависти…

Страницы сносятся легко, потому что я знаю на примерах людей, которые работают в Facebook, когда сносили странички с миллионами подписчиков просто потому что… Это при Порошенко было кстати.

Порошенко понял решение, что СБУ, киберполиция капают, капают, капают, абьюзы эти все шлют, шлют, шлют, и оно накапливается, и в конечном итоге Facebook только раз – и всё, сносит без каких-либо. И вся ваша работа просто уничтожается. Пока вы там очухаетесь, пока вы там через суды какие-то пойдёте… Ну мы понимаем, что такое суды в нашей ситуации.

Поэтому мне кажется, что наша медийное сообщество просто не понимает ещё, с каким монстром они могут столкнуться.

Вот ещё хотел тебя спросить. Там же есть ещё один интересный момент. Помнишь, когда принимали закон про мову, нам рассказывали, что это всё на каналы, говорите где хотите в непубличной сфере, занимайтесь чем хотите на каком угодно языке. Но теперь ведь по этому закону в YouTube вы тоже попадаете под действие закона про мову. Вот расскажи это.

Сто процентов. Это интересный момент, когда входят в противоречие два закона. Ведь с одной стороны конституция говорит у нас о свободе слова. Но конституция говорит, что какие-то отдельные моменты регулирует закон. И вот сейчас уже существует закон о мове, который предусматривает например, что спектакли Чехова мы его имеем право показывать в театре Русской драмы, например, только с субтитрами на украинском языке. Или я вот был на замечательном спектакле рассказы Бабеля, там тоже пускали субтитры, хотя они были по рассказам Бабеля на русском языке, и весь шарм был в этом.

Так вот, как мы понимаем, закон о мове до сих пор продолжает действовать, и он работает как маховик. То есть, ладно, когда ещё это касается музыкального контента, когда половина песен должна быть на украинском. Но все СМИ должны теперь иметь странички на украинском языке. Это тоже нормально.

Но ненормально то, что например вы, как Instagram блогер, как YouTube блогер, вы выпускаете продукт на русском языке, чтобы охватить как можно больше зрителей. Например, у вас детский канал, и вы выпускаете контент на русском языке, чтобы и в России дети, и в Казахстане, и в Беларуси смотрели о том, как правильно собирать конструктор, или о том, как желейный мишка удачно перепрыгивает через горку.

Так вот, дорогие друзья, если вы вещаете с территории Украины, и даже если вы вещаете из-за рубежа, но ваш контент идёт на территории Украины, вам придётся теперь снимать его на украинском языке. И ваш желейный мишка превратится в желейного ведмедика. И как только ваш желейный мишка превратится в желейного ведмедика, ваш контент перестанут смотреть дети в России, в Казахстане, в Беларуси…

В Германии. Там 8 миллионов, по-моему, русскоязычных, где-то так вот.

В Израиле то же самое. Вот у меня друзья в Израиле, у них ребёнок сидит на вот этих детских каналах. То есть, это будет удар напрямую по блогерам.

А в чём тонкость? А тонкость в том, что существует отдельно закон про мову, и существует огромный сегмент медиа, который до этого не регулировался. И тут пристраивается к этому делу костыль в виде закона Ткаченко. И вдруг всё то, что раньше не регулировалось, оно вдруг теперь начинает регулироваться.

И разработчик закона Ткаченко говорит: подождите, мы ничего не имеем в виду, мы вводим этот закон только для того чтобы защитить СМИ от произвола СБУ. Кстати, я предлагаю поговорить о приходе СБУ на телеканал 1+1 в этом смысле. А они говорят: подождите, мы вообще этого не имеем в виду, вообще это ничего не работает.

На самом деле всё работает. И как только будет принят этот закон, тут же, вы же понимаете, появится подводная часть айсберга, о которой нам не рассказывают.

Вот например, в чём одна из подводных частей айсберга, то, о чём в законе вообще ни слова. Закон говорит о том, что существует Нацрада по телевидению и радиовещанию, и у неё будут расширены полномочия на YouTube блогеров, на Instagram блогеров. И с этого момента эта Национальная Рада будет выносить вердикт, кому можно, а кому нельзя. Окей, это ещё полбеды.

Но никто не говорит о том, что планируется в Офисе Президента сделать с самой Нацрадой. Сейчас там, например, сидят несколько человек от Ахметова, несколько от Коломойского и несколько от Пинчука, несколько ещё от кого-то. В общем, интересы сбалансированы, потому что у всех этих людей есть свои каналы. И вот они в чём-то друг с другом согласны, в чём-то несогласны, и они друг друга балансируют.

Но планируется следующая комбинация: сначала принимается этот закон, где Нацраде дают сумасшедшую власть. Потом Нацрада идёт в Верховную Раду и докладывает о проделанной работе. Её доклад признаётся неудовлетворительным. И президент получает возможность (и Верховная Рада получает возможность) поменять тех людей, которые сидят там.

И сейчас в Нацраде сидят люди, которые более-менее ещё за свободу слова, потому что свобода слова нужна и Коломойскому, к которому приходит СБУ, свобода слова нужна и Ахметову, который всё равно находится в медиа поле, который боится за то, что его прикрыть могут в любой момент. Свобода слова нужна и Пинчуку, который продвигает какие-то западные ценности. Все нужна свобода слова.

Но как только Нацраду поменяют, полностью Нацрада станет, 7-8 человек из неё станут подконтрольны президенту. И то, что скажет Офис Президента, то что скажет Кирилл Тимошенко, Андрей Ермак, вот то будет выполняться.

И если ваш канал, например, как-то криво посмотрит на то, что как-то криво делает Кирилл Тимошенко. Скажет кто-то например – я кстати смотрел последний ролик с президентом, и мне не понравилось как там свет выставлен, и это всё некрасиво. Президент говорит Тимошенко: слушай, а что ты у меня нос пристроил. Тимошенко поднимает трубку, звонит в Нацраду и говорит – а-ну прикрой вот этого, который меня раскритиковал. И Нацрада прикрывает блогера. И всё. И вот этот механизм работает.

И с этого момента уже становятся лишними любые слова, потому что мы пропустили тот момент, когда можно было сказать – нет, нельзя принять закон Ткаченко. Нельзя, потому что он подразумевает что будет раз, два – канал заблокирован.

Но сейчас, поскольку мы отсиживаемся в окопах, я имею в виду YouTube блогеров, Instagram блогеров, никто не вмешивается, все считают, что это не их драка, это драка неких там Коломойского с Ахметовым, что журналисты где-то там, а блогеры где-то здесь, это вообще ни при чём. Это всё при чём.

Это именно создание системы тотального контроля над медиа.

И я здесь задаю вопрос тогда – к чему мы пришли? Если мы все эти годы смеялись над тем, что происходит в России, и у нас там на целых каналах были соответствующие передачи, где были хихоньки-хаханьки. То по сути создаётся такая же система, а может быть даже и хуже.

Но в любом случае похожая система, которая не по поводу свободы, того, с чем шёл на выборы Зеленский, а по поводу несвободы.

И соответственно, это уже экзистенциальный вопрос каждому из нас – а что мы строим? И нужно ли нам это, за ту ли свободу мы боролись, за такую ли свобод мы боролись на протяжении последних 29 лет, когда говорили о том, что Украина – это островок свободы в постсовке и т.д. Ну согласись.

Сейчас, когда мы видим, как мочат ФОПов, власть наехала на частных предпринимателей, закрутила им гайки. Частные предприниматели имеют возможность высказать неудовлетворённость. Или многие люди недовольны медицинской реформой, и они имеют возможность высказать свою неудовлетворённость. Многие люди недовольны тем, что в городе Киеве пробки, может быть что-то им не нравится, что делает президент Зеленский. То есть, они имеют возможность это высказать. И в этом смысле Украина всегда была оплотом свободы слова.

Да, у нас наверное не совсем страна свободная, в том смысле что ты не можешь выйти на Крещатик и сказать, например, что я за то чтобы Донбасс остался отдельно, да, давайте отрежем Донбасс и оставим его отдельно. Понятно, это уголовно наказуемо, и это наказуемо с точки зрения общества, т.е. ты не можешь говорить такие вещи в отношении своей страны. Это неправильно.

Но ты можешь как минимум выйти и сказать, что я не согласен с тем, что, например, мы слишком быстро разводим войска, я не согласен с этим. И многие люди, которые выходят и говорят, что нельзя так быстро отступать с позиций, которые завтра же займут люди с автоматами с той стороны. То есть, это вот наша свобода слова, за которую мы боролись, и на самом деле, которая нас спасает.

Ну и это кстати причина, почему многие и против Порошенко в 2019 году выступили. Потому что я, например, определился в 2017 году, когда моему знакомому позвонил сын Порошенко и сказал – зачем ты лайкнул пост Романенко в Facebook по поводу Минских соглашений.

Для меня это был сразу алярм, звоночек, что если люди начинают интересоваться моими постами настолько, что их интересуют лайки, то это уже говорит о каком-то гипертрофированном эго и просто неадекватности, которая по всей видимости должна либо трансформироваться, либо от неё нужно избавляться. И это тоже по поводу неадекватности.

На мой взгляд, всё-таки Украина, ты прав абсолютно, как раз этим и отличалась, что мы могли говорить о многих вещах. И когда власть потеряет эту обратную связь с обществом, общество не будет доносить свои беды и т.д., то мы превратимся окончательно в этого уродливого монстра постсоветского, постсоветскую деспотию, станем такими же, как Бердымухамедов в Туркменистане, ездит на велосипедах, читает реп, и все аплодируют, все должны цитировать его книги про алабаев, про жеребцов каких-то и т.д. То есть, это что, мы хотим к этому прийти, или что? Я думаю что нет.

И люди, которые в том числе и сейчас на фронте гибнут, они точно гибнут не из-за того, чтобы мы тут читали дифирамбы самым гениальным правителям, тем более, этих гениальных правителей нет. Мы всегда со скепсисом относились к власти.

Конечно.

Поэтому мы находимся в ситуации выбора. И по всей видимости нам нужно открыть рот и сказать своё «Фе» этому.

Я публично всех призываю это сделать 19 февраля в 10:00 утра под Офисом Президента. Все медийщики, блогеры, все люди, которые считают, что свобода слова является ценностью (потому что это действительно ценность, это то, что отличает развитое общество от неразвитого общества) пусть подтягиваются на акцию протеста.

Там будут ФОПы по поводу своих чаяний, там мы подтянем медийщиков по поводу своих чаяний. Там будут различные группы, Страйк там будет, который Миша Чаплыга развивает с Федерацией Профсоюзов. То есть, там будут абсолютно разные организации, но тем не менее по поводу ключевого собираются – по поводу своих интересов, связанные с ограничением их свобод.

Потому что государство начало пытаться слишком много ограничивать свободы. И я думаю, мы должны это не пропустить. Поэтому я всех приглашаю, говорите всем своим знакомым, блогер вы, не блогер, но это в любом случае коснётся нас всех.

Да. Спасибо. Я вот тоже собрался. Спасибо за то, что вы сделали этот анонс.

Приходите, друзья, и приходите пожалуйста Instagram блогеры, приходите YouTube блогеры, приходите все, кто чувствует, что свобода слова – это то, что должно обязательно сохраниться в Украине.

И под любым предлогом, независимо от того, язык, не язык. Вот знаете, когда говорят – вот вы говорите на русском языке. Да на каком угодно языке, это наше право говорить на каком угодно языке, и говорить на той площадке, где мы хотим и как хотим, если мы не нарушаем законы, связанные с тем, что мы не призываем кого-то убивать, по какому-то признаку дискриминировать, то это наше право – говорить то, о чём мы хотим и как хотим и т.д.

Поэтому будем бороться. А что остаётся.

Мы очень рассчитываем на победу, потому что на самом деле, и я уверен, что вот эта вот сама идея закрутить гайки – это буквально мнение нескольких людей, которые почему-то решили, что это и есть лучший путь.

И оно в том числе будет бить по самому же Зеленскому в конечном итоге. Потому что если побед не будет, реальных побед, если не будет экономического роста, улучшения благосостояния, то в конечном итоге как бы не закручивали гайки, Кучма закручивал гайки, Янукович закручивал гайки, все закручивали гайки, за исключением Ющенко наверное – и это пусть в никуда.

Путь вперёд – это путь через свободы, через возможности, которые генерирует свобода.

Согласен, да. Это путь через баланс. Я это называю «баланс интересов», когда власть имеет свой интерес, и она доносит его, а общество имеет свой интерес, оно его напрямую защищает и имеет возможность высказать. Я подозреваю, все люди так вот живущие в Украине за это стоят.

Поэтому я думаю, что если Ермак будет проводить более сбалансированную политику, я в том числе говорю, что он более будет играть на балансах, чем Богдан, который вот играл на таком подходе бульдозера, когда всё сметает и вперёд, вперёд.

Но я думаю, что в Офисе Президента должны задуматься, и сам Зеленский, не знаю, увидит он это, не увидит, но я думаю что в Офисе Президента увидят.

И я думаю, что паруса нужно разворачивать в другую сторону и ветер нужно разворачивать в другую сторону для того, чтобы не получилась «велика халепа», которая нас всех заведёт в очень плохое место.

Согласен. Хорошо. Спасибо вам большое.

Спасибо тебе Серёжа. На этом заканчиваем. Обнимаем, целуем.

19 февраля, 10:00 утра под Офисом Президента собираемся и не стесняемся. Страшно кому-то – поверьте, я не думаю, что там будут людоеды, которые вас съедят под тем или иным предлогом. Мы защищаем свои свободы.

Пока.  

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook, канал Юрия Романенко на Youtube, канал Юрия Романенко в Telegram, страницу в Facebook, страницу Юрия Романенко в Instagram