«Я хочу крови мародеров»: Arty Green о генералах-мясниках в ЗСУ, угрозе тотальной мобилизации в России и перемирии

В этом откровенном и резонансном интервью с Юрием Романенко, бывший офицер ЗСУ Arty Green без купюр рассказывает о ситуации, сложившейся вокруг выхода украинских войск из Курской области, а также анализирует глубинные процессы, происходящие в украинской армии, российской политике и международных отношениях.

Основные сюжетные линии интервью:

1. Курская операция и ее итоги: Детальный разбор причин выхода ЗСУ из Курской области — от начальных успехов до проблем с логистикой под постоянным огневым контролем, которые сделали удержание плацдарма нецелесообразным.
2. Путин на распутье: Анализ сложного положения Путина, вынужденного выбирать между позорным миром и переходом России на рельсы "военного коммунизма" с тотальной мобилизацией, что чревато внутренними потрясениями.
3. Трамп, переговоры и геополитика: Обсуждение новой архитектуры безопасности, которую пытается выстроить Трамп с использованием России как "удобного чудовища" для контроля над Европой.
4. Генералитет ЗСУ и коррупция: Шокирующие откровения о "мясниках" в высшем командовании армии, коррупции и катастрофических решениях, приведших к огромным потерям.
5. Будущее Украины: Жесткая оценка перспектив страны в условиях возможного перемирия — от нейтрального статуса до неизбежного требования справедливого наказания для коррупционеров и мародеров, без которого "у военкоматов никого не будет".

Интервью представляет собой редкий пример непричесанного, честного разговора о войне, коррупции и политике. Arty Green не стесняется в выражениях, называя вещи своими именами и давая неожиданные оценки как украинским военачальникам, так и международным игрокам, что делает это интервью уникальным источником инсайдерской информации о текущем положении дел.

Юрий Романенко: Друзья, всем привет! Сёрферы-бездельники, любимые девианты, все, кто смотрит наши эфиры. И сегодня у нас интереснейший гость, вы его все прекрасно знаете. Он неоднократно бывал в эфирах, еще задолго до широкомасштабной войны, и во время неё продолжает выходить. Это Arty Green. Arty, привет!

Arty Green: Привет, привет!

Юрий Романенко: Ну давай с тобой обсудим, так сказать, дела наши скорбные или не скорбные, сейчас вот пытаемся разобраться. Ну все знают, что ЗСУ практически вышли из Курской области. Информация идет противоречивая, то ли полностью вышли, то ли, скажем так, на каком-то там кусочке еще держимся. Но очевидно, что вот этот большой маневр, который произошел в августе прошлого года и который в принципе, создал немало шороху, он подошел к концу и в общем-то самое время подвести итоги, какую роль он сыграл. Ты как военный, как оцениваешь то, что произошло? Потому что сначала, когда туда заходили, то думали, что несколько недель это все дело продлится. Потом это все перешло на месяцы, и в результате более полугода они держались, полгода фактически. Были там огромные потери у россиян. Нам это тоже нелегко далось, потому что у меня были солдаты, которые воевали на Курском направлении, неоднократно в эфирах рассказывали, что там было очень-очень не сладко, тоже не нужно в иллюзию впадать. Но тем не менее, произошло то, что произошло. Вот ты как военный, как это оцениваешь?

Arty Green: Ну давай я с самого начала начну. Потому что тут надо рассматривать не последнюю фазу, а в комплексе. Когда около пяти, не буду их все перечислять, потому что не помню, все ли бригады попадали в открытые источники, около пяти бригад высокомобильных, в основном это ДШВ, егеря, и высокомобильные подразделения перешли границу с Российской Федерацией в районе населенного пункта Суджа и развернули рейдовые операции в глубину до 40 километров общей площадью до 1600 квадратных километров — это там где появлялись наши подразделения, не считая разведгрупп.

У противника в этом месте ничего не было. Там были какие-то срочники, какие-то заградотряды, судя по всему, "Ахмат". Ну и там всякая полиция, ФСБ. И зашли успешно, потому что Российская Федерация не удосуживалась серьезными силами удерживать границу под контролем. Поэтому вошли абсолютно без проблем.

И вот углубились, повторюсь, до 40 километров в разные стороны. Какие были планы, до чего дойти, я не знаю. Никто не знает, и нам никто это не скажет. Может, когда-нибудь бумаги только вылезут, скажем так, конкретно оперативные по плану этой операции.

Но комплекта войск совершенно точно недостаточно, чтобы удерживать вот эти самые полторы тысячи квадратных километров с той линией соприкосновения, которая сформировалась вокруг, ну скажем так, Суджанского выступа, назовем это так. Вот. Так как у россиян там не было войск, Путин, если помнишь, сначала попытался это вообще проигнорировать, там типа "провокации на границах", и что-то такое, типа ДРГ в составе пяти бригад зашло.

Но потом, когда он понял, что уходить мы не собираемся просто так, он вынужден был туда отправить комплект войск и постепенно его наращивать. И донаращивался его примерно там до... Тут цифра расходится от 50 до 70 тысяч войск. Причем войска это не простые. Это войска элитные. Это 76-я десантная дивизия. Это две бригады морской пехоты.

И спецподразделения, так подозреваю, что и спецподразделения спецназа ГРУ и так далее. То достаточно элитная часть армии Российской Федерации вынуждена была отвлечься на это наше мероприятие. Причем наши войска традиционно в условиях рейдовых более эффективны.

Поэтому начальная фаза операции была крайне эффективна с военной точки зрения. То наше высокомобильное подразделение вместо того, чтобы сидеть в окопах, где-нибудь под Покровском, где эффективность там бойца спецназа и травокосника 60-летнего плюс-минус одинаковая. То есть сидишь как пехотинец, держишь сектор, вот, и прячешься от обстрелов. А вот в высокомобильной фазе как раз все преимущества высокомобильных и специальных подразделений проявляются. Поэтому наши там проявились неплохо.

Первая фаза операции была крайне успешная. И по мере того, как российский генштаб нагонял туда войска, размеры оперирования наших войск постепенно сократились до... что нас там было? Сначала чуть больше чем 1500 квадратных километров, где-то до 500-600. И вот уже в таком виде этот плацдарм существовал сколько там? Месяца 5 или 4? Причем надо отметить, что наши войска отходили на заранее подготовленные позиции. Все подразделения и части, которые были задействованы, имели хороший боевой опыт, поэтому выбрали на месте удобные рубежи обороны. Я больше чем уверен, что там не в генштабе рисовали, где кому встать, а вот кто где встал, решил, что здесь удобно по ряду объективных причин, там и заняли оборону. И вот этот плацдарм поэтому достаточно долго держался. И россияне были вынуждены нагнать туда войск в 5-7 раз больше, чем было наших, причем элитных войск. Нагнать туда авиации, артиллерии и дроноводов, причем лучших своих дроноводов.

По итогу, когда количество перешло в качество, они взяли под огневой контроль, ну, плюс под флангами, взяли под огневой контроль основные логистические пути снабжения всей этой группировки. То есть, нашей группировке там было порядка 10 тысяч войск. Это достаточно серьезный трафик снабжения и эвакуации.

И этот трафик практически проходил по одной основной дороге, плюс лесные, но лесные — это дело такое, там, смотря какая погода, лесные полевые, наверное. Поэтому, в связи с тем, что дроны, особенно на оптоволокне, достигли достаточно серьезных дальностей, то есть они там до 15 километров оперируют спокойно, довольно значительный участок логистики был взят противником под довольно жесткий контроль.

В этих условиях поддерживать логистику такой группировки стало неэффективно. И на самом деле выйти из этого плацдарма нужно было, наверное, на месяц раньше, когда вот этот эффективный огневой контроль над логистикой уже, скажем так, принял необратимый характер.

Наши попытались где-то месяц-полтора назад провести наступательную операцию небольшую, или, точнее, атакующие действия с целью расширить перешеек, чтобы появились ещё логистические маршруты, чтобы отодвинуть FPV-операторов и артиллерию чуть подальше от основной дороги. Что-то получилось, что-то не получилось, но в целом, проблемы с логистикой были очевидны. Все, у кого есть какие-то контакты с нашими военными на этом участке, все знали прекрасно, что добраться до Суджи – это лотерея.

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Ну, я имею в виду проехать на Суджу.

Юрий Романенко: То есть, дорога постоянно простреливалась, дроны там постоянно... Ну, короче говоря, это просто в тир превратилось.

Arty Green: Так на самом деле достаточно много у нас мест, но там большой комплект войск. Это не батальон стоял. Допустим, не буду говорить конкретно, мои близкие друзья, там где они меняются, они выбирают туман. И практически любая смена и пополнение, эвакуация возможны только в условиях тумана, когда дроны как бы или не видят, или не летают. Или дождя плотного.

То есть, вот они сидят, ждут дождя, дождь пошел, и вот это вот пулей пролететь, допустим, 5-10 километров, скинуть туда все нужное, и улететь обратно, пока дождь не кончился. В таких условиях держать такие позиции неэффективно. А если это не просто позиция, а 10-тысячная группировка, на которую постоянно идет давление, помимо огневого, еще и пехотного, то это большая проблема.

Поэтому вот сейчас мнения разделились. Бутусов, по крайней мере, Юра озвучил, что приказа на отход не было. Это было не организованное решение тактических командиров. Вот. Но так как никто не попал в окружение, как бы все всех предупредили. Не так, что вот снялся батальон и ушел там справа, слева. Средний ничего не знал, его забыли там. Такого там не было.

То есть, в принципе, группировка вышла относительно организованно, несмотря на то, что там были проблемы со связью, там Старлинки не работают. Достаточно большое количество подразделений. У нас, как обычно, генштаб занимается фрагментацией, поэтому там не то чтобы 4 или 5 бригад, там наверняка еще куча всяких ГУРовцев, ССОшников и прочих фрагментированных осколков.

Я знаю, кто там был командующий, и когда мне сказали, я обрадовался. По крайней мере, на последнем участке. Сначала там был вроде Красильников, это командующий оперативного командования "Пивнич". А потом его заменили на десантника такого, дуболома. И последние несколько месяцев командовал там, ну мягко говоря, слабый и такой командир такого, как сказать, плана. Короче, который не щадит войска вообще. Свои.

Поэтому там действительно были проблемы, их надо было решать методом оставления этих территорий и отхода туда, где логистика будет значительно более прикрыта. В результате вот этого маневра, то есть вопрос открытый, был ли это приказ Генштаба, либо нет. Сильно большое подозрение, что не было никакого приказа Генштаба, хаотичный отход под воздействием, что где-то одно подразделение провалилось, соседи начали заворачивать фланги, предупреждать остальных соседей.

Юрий Романенко: Дебальцево напоминает.

Arty Green: Да, очень сильно напоминает Дебальцево, где сверху команда была держаться, а другой не было, а тактические подразделения договорились. Старшим командиром тактических подразделений тогда был Сергей Шаптала, комбриг 128-й. Ну и грубо говоря, мы все на него наехали и как бы потребовали возглавить прорыв.

Юрий Романенко: Под Дебальцево.

Arty Green: Да, и он тогда взял на себя эту ответственность, и когда он вышел там и доложил по военной связи командующему АТО о том, что он вывел свою бригаду и остальной организован Дебальцева, тот на него наорал и потребовал срочно возвращаться обратно. Вот такая была вот реальность Дебальцева, но тем не менее, назвать этот выход неорганизованным нельзя. То есть мы из-за Дебальцевской операции потеряли...

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Если брать только убитыми, порядка 200 человек. Это всё Дебальцевское сражение, начиная с 24 января по 18 февраля. В том числе в ночь прорыва у нас были потери. Мы тогда считали, куча тоже разрозненных подразделений, у нас получилось 11 человек. Но конкретно в моём батальоне один погиб, исполняющий обязанности командира 1-й роты.

В других подразделениях мы посчитали на коленке по отдельным подразделениям. Получился один процент из погибших при выполнении прорыва. Это на порядка 3 тысяч человек, участвующих в прорыве. Там цифру называли 2700, но посчитать было нереально. Каждое подразделение, у них свой был учет, и проверить его было нереально.

То есть от двух до трех тысяч, скажем так. А здесь вышло в пять раз больше, примерно. Но у людей хороший боевой опыт. То есть это уже четвертый год войны. Все подразделения, которые там находились, хорошо обстреляны. Штабы не вчерашние. Поэтому, несмотря на отсутствие связи и естественный бардак, ни одно из подразделений не попало в окружение, не было отрезано и уничтожено и не попало в плен. Там Бутусов дает цифру, что около 40 пленных на сегодняшний день, но еще куча пропавших без вести в том плане, что может они еще не нашлись, либо погибли в боях при отходе, потому что отход сопровождался давлением войск.

Это 70-тысячная группировка получила, видимо, команду набрать пленных, ну как бы сделать нам побольнее. Но было жестко с обоих сторон. Я думаю, что противника набили при отходе больше, чем мы потеряли, причем в разы. Но это логично, потому что противник наступает не зная, где именно они, но он наступает по территории, которую он не знает.

Отступаешь ты по своей территории, которую знаешь хорошо, потому что ближние тылы ты всегда знаешь хорошо. И вот это преимущество своего поля, оно сказывается очень сильно. Поэтому умелые подразделения отступают крайне эффективно с точки зрения пропорции потерь отступающих и наступающих.

Юрий Романенко: И ловушка не получилось под аккомпанемент переговоров, этих вот, которые идут сейчас между втроем в треугольнике Украина, Россия, США. И это вот один из наших зрителей, Серж Убб, абсолютно правильно пишет: “Как кто-то сказал, "Минск без котла не бывает". Возможно, Трамп слил данные, чтобы новый котел устроить. Ну, это уже такое бы, это...”

Нет, тут просто я думаю, политическая логика, она где-то плюс-минус такая, что вот нужно набирать какие-то баллы. И поэтому Путин как бы пошел в такое наступление.

Arty Green: Ну да, да, он сейчас бросает, он прекрасно понимает, что вот-вот все, Зеленский согласился, и огонь прекратится тогда, когда Путин скажет "я согласен, завтра прекращаю огонь". И все, и завтра он прекратится. То есть сейчас у него в руках, то есть он решает - завтра или послезавтра, или через четыре дня. Но если он затянет там на больше чем неделю, то он может получить другой пакет санкций, который потом тоже надо договариваться о снятии и за это надо что-то отдавать.

То есть Трамп выбрал такую классную тактику, то есть он особо там не предупреждает видимо, он говорит просто "будет плохо" и все. И вот если ты тянешь резину, ты получаешь просто объявление нового пакета санкций какого-то. Опа! А потом когда ты уже согласился, пакет тоже введен. И как бы из-за него потом надо будет как-то что-то решать. Поэтому я так думаю, что Путин, так как мяч на его стороне и мало того не просто мяч, в принципе, дата прекращения огня у него в руках сейчас. Он, видимо, ждал окончания курской операции, то есть судя по той информации, которой я на сегодняшний день владею, не было никакого договорника об отводе с Курской области для того, чтобы там Путин прекратил огонь. Все было достаточно спонтанно. По крайней мере, подразделения, которые участвовали в этом деле, они такие приказы не получали.

Юрий Романенко: Ну и плюс руководство, насколько я знаю, руководство российской группировки, как раз накануне наступления оно поменялось. И там как бы пошли более агрессивные действия. Я не знаю там...

Arty Green: Они все время были агрессивны. Кризис настал именно из-за того, что они могли решить прикрытие логистики. И того логистического пути, который находился под столь интенсивным огневым контролем, не хватало для снабжения и эвакуации такого комплекта войск, который находился на Суджанском плацдарме, или выступе. Отход, естественно, проводили командиры подразделений. Я сильно подозреваю, что на заранее подготовленные позиции какие-то выбранные, точнее, может быть даже не подготовленные, не то что там прямо вот все было совсем подготовлено, потому что не было как бы планового, возможно не было планового отхода, но по крайней мере с точки зрения рельефа, количества построек и зеленок.

Соответственно командиры выбрали где они будут эффективно держать оборону. Чтобы подход к ним был через какие-то зеленки, хорошо прикрыта эвакуация. И получается, что вместо комплекта войск, который был в этой конструкции, смахивающей на ядерный гриб или крону дерева, вот эта же линия сейчас сократилась раз в пять. То есть ее может держать не пять бригад, а две бригады.

А количество дроноводов и артиллеристов останется то же. Если пехотинцы могут выйти истощеные, то артиллеристы, поверьте мне, когда идет интенсивная фаза боев, у них появляются и второе и третье дыхание. И они могут там всю ночь трудиться без сна. То же самое касается и дроноводов. Потому что это охотничий азарт. Ты видишь результат, противник бегает в полный рост, причем не по одному, по три, а подразделениями.

И когда вот такая дичь ходит, ну как бы некогда спать. И не хочется. Поэтому, скажем так, огневые возможности и возможности поражения у этих пяти подразделений сохранились. Чувство локтя они там успели наработать за это время, поэтому в принципе там достаточно глухая оборона.

Но, повторюсь, оборону заняли не по государственной границе, а там, где удобно. И вот это "там, где удобно", в основном на российской стороне, то есть откуда отходили. Но чуть севернее, там россияне куда-то там вклинились и что-то там хотят, ну, в смысле, зашли на Сумскую область. То есть где-то там какой-то кусочек Сумской области зашли россияне, а где-то какая-то часть Курской области осталась под нашими подразделениями. И вот сейчас идёт стабилизация линии обороны. Я думаю, она будет стабилизирована, потому что плотность, огневая плотность на километр фронта выросла раз в пять. Ну, соответственно, во сколько раз сократилась линия соприкосновения на этом участке, во столько раз, считай, выросла плотность средств поражения.

Поэтому с такой плотностью там никто никуда не будет ходить. Ни противник в нашу сторону, ни мы в их. То есть это ситуация обречена на заморозку на удобных позициях.

Юрий Романенко: Но смотри, из того, что ты говоришь, вытекает же прямое следствие, что раз количество войск, которые по периметру этого гриба уменьшилось, логично, должно уменьшиться, потому что сократилась линия фронта, то, соответственно, россияне тоже могут перекинуть вот эти освободившиеся войска, ну, допустим, на тот же Донбасс, потому что мы видим, что под Покровском у них произошло существенное, скажем так, заторможение продвижения, которое осенью было там и в начале зимы. И, возможно, это было связано с тем, что, например, тех же лучших дроноводов перебросили туда, на Курскую область, и, соответственно, резервы какие-то туда бросали. И теперь это может все появиться там, на Донбассе. Ну, логично, наверное, я так думаю.

Arty Green: Но понимаешь, в чем дело, если взять вот тот же Покровск, то есть Покровск держится не за счет того, что там нас войск много, а за счет того, что у нас там зона тотального поражения, то есть киллзона вдоль всей линии обороны этого Покровского-Мирноградского района обороны, там просто пройти невозможно. То есть там на самом деле не имеет значения, сколько нашей пехоты стоит, и сколько они пехоты нагонят. То есть если эту зону пройти нельзя, то и не пройдет ни взвод, ни дивизия, ни армия. Вот, поэтому если их перекинуть туда, то они там погоды много не сделают, будут просто большие одномоментные потери.

Поэтому бросать, допустим, на Покровск эти войска неэффективно. Но в то же время Путину хочется их бросить, потому что это аргумент, который у него в руках. И если завтра будет прекращение огня, то этот козырь у него не сыграет. Поэтому он вполне возможно попытается успеть еще до того, как он согласится и скажет "все, завтра прекращение огня", где-то что-то еще откусить. Для того, чтобы финальные аккорды были как бы на его чаше весов, что при торговле.

Вот, поэтому, конечно, захочет что-то еще там отчебучить. Но из того, где у нас еще достаточно нестабилизирован фронт, это Кураховское и Южно-Донецкое направления, вообще Курахово и Великая Новоселка. Но они уже утрачены, поэтому это скорее Константиновское направление.

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Потому что в Часовом Яре ловить нечего, там 24-ка нас сожрет на завтрак. Они же дергались там недавно, там 40 единиц техники спалили одномоментно. Там 98-я дивизия ВДВ Ивановская, она деклассирована до ужасного состояния, которая там ведет наступление. А Хмельницкий там о нем даже говорить не стоит.

В Торецке могучий АЗОВ встает сейчас Нацгвардии. Плюс несколько боевых подразделений. Они в Торецке пришли к активным атакующим действиям.

Юрий Романенко: Кусок отбили с утра, как раз была информация, что кусок Торецка отбили какой-то на юге.

Arty Green: Ну там идет мобильная фаза войны. Вот они умнички, они не сидят на месте, они все время растаскивают противника. Не дают им расслабиться. И кстати, эта Курская операция тоже была выгодна именно этим, что вот Путин сидел там, и Герасимов его на расслабоне, значит там, где не шли активные боевые действия, значит там никто воевать не будет.

И поэтому им там не нужно было держать комплект войск. А мы вынуждены держать комплект войск по всей белорусской границе, ну и соответственно по всей неактивной российско-украинской. Потому что они могут ударить в любом месте. Вот. А они сидели на расслаблении. Они воевали только там, где они хотели воевать. А вот наше выступление в Курской области как бы заставило их понять, что ни фига. Так не бывает. И мы можем выбрать, где повоевать.

Так что в принципе, операция – это большой плюс. Помимо того, что Путин вынужден был нагнать именно на Курскую, на этот участок, чтобы бороться с нашими пятью бригадами, я условно говорю пятью. То есть там не только же бригады, там еще отдельные подразделения были.

Путин вынужден был, конечно, усилить оборону Белгородщины, Брянщины, и начал даже переживать за Беларусь, туда прислал какие-то подразделения для учений. То есть, оттяжка войск от основных направлений, помимо тех, которые были задействованы на Курске, я думаю, еще тысяч пятьдесят приблизительно, из-за того, что он вынужден был прикрыть еще другие участки. Тем более тут бродили слухи, и мы их не сильно опровергали, что мы можем ударить еще где-нибудь на Брянщине, в стык с белорусами вообще и так далее. Хорошие слухи с точки зрения того, что "держите и там войска, потому что может быть то же самое". Это все тяжко от, скажем так, основных направлений усилий. Поэтому это тоже польза, оперативно-стратегическая что ли польза от этой операции.

Ну вот так, ну сейчас я повторюсь, там замрет именно там, где наши примут решение, что здесь удобно обороняться и встанут, потому что плотность средств поражения такая, что там никто не выживет в киллзоне. А киллзона это там 10-15 километров. Вообще, где никто не выживет. Тем более сейчас зеленки нет еще, вообще не спрячешься. Зеленка появится, будет еще более-менее какие-то шансы затеряться, а считай до апреля, как бы, ни одного шанса, даже до мая примерно. В мае начинается уже такая буйная растительность, там уже можно как-то так немножко эффективнее прятаться.

Юрий Романенко: Ну то есть по сути вот даже исходя из таких погодных условий похоже на то, что там боевые действия еще несколько недель будут идти, потому что мы видим, что все идет под аккомпанемент этих переговоров, потому что там Трамп сегодня сделал очередное заявление, что 18 марта проведет телефонный разговор, и американцы там сегодня говорили, что там 10 ярдов осталось до перемирия...

И, собственно говоря, масса таких идет новостей, которые показывают, что стороны интенсивно торгуются. Потому что, например, сегодня Блумберг сообщил, что Путин разрешает некоторым западным фондам продавать российские ценные бумаги. За день запланированных переговоров с Трампом о возможном прекращении огня, согласно опубликованному указу, Путин позволил зарегистрированному в США фонду 683 Capital Partners приобретать ценные бумаги российских компаний, которые ранее принадлежали примерно дюжине западных инвестиционных и хедж-фондов. Среди фондов, получивших право продавать свои активы, оказались Franklin Advisors, Templeton Asset Management, Baillie Gifford Overseas. Указ также уполномочивает две российские структуры проводить сделки. Короче говоря, идет явная какая-то разморозка деловой активности, причем она точечная. В духе "ты мне, я тебе".

Подморозили этого, Трамп подморозит этого судью международного суда, который санкции на Путина наложил. Эти со своей стороны переговоры с Ираном как бы проводят, пытаются как бы втянуться в переговоры с Ираном. Параллельно сейчас мы вот видим, с хуситами начинается заваруха. Это тоже такой психологический и не только элемент давления на Иран. Там Трамп уже чуть ли войну хуситам не объявил и говорит, что "мы знаем, что Иран стоит за ними".

Ну то есть они в комплексе пытаются разыграть сразу на нескольких шахматных досках свои партии со своими интересами. И вот в этом контексте, как ты считаешь, собственно говоря, Украина входит в эту партию, как бы там, вошла уже, с какими картами? Потому что когда нам американцы пригрозили, новая администрация пригрозила остановить поставки оружия, то нас тут многие говорили, и высшее руководство в том числе, что мы спокойно до конца года можем воевать на тех поставках и на тех запасах, которые были сделаны ранее. В этом контексте, как оцениваешь нашу устойчивость? Как она тебе кажется? С военной точки зрения.

Arty Green: Ну, смотри, если бы с российской стороны все было стабильно, то есть у них ежемесячно одни и те же пополнения идут и так далее, то есть они не наращивают свой комплект войск, мы не наращиваем свой комплект войск, то как бы все достаточно стабильно. Но проблема состоит в том, что, судя по всему, где-то к середине года у российской армии будет большая проблема с кадрами.

Большая кадровая проблема. Я имею в виду количество пехоты в первую очередь. Штабы особо там не дохнут у них, а вот пехота дохнет с завидной регулярностью. И механизмов пополнения рекрутингового, по сути, найма наемников уже будет не хватать для того, чтобы обеспечивать предыдущий комплект войск.

И вот это и ПСО, потому что они там выполнили на 107 процентов, и так далее, ну это и ПСО. Ну, то есть, очевидно, по характеру взятых в плен последнее время персонала противника, его снижение качества настолько огромное, вот, допустим, моя 24-я бригада сейчас в Яре, она воюет уже там больше года по крайней мере, в Часовом Яре. Основной противник это 98-я дивизия, Ивановская, Костромская. Поначалу там рексы были, десантура хорошего качества, скажем так. В последнее время там все что попадается - сплошные недоразумения. И, во-первых, буквально на второй неделе после подписания контракта уже все они уже у нас тепленькие тут сидят. То есть никакой подготовки нет. Средний возраст подскочил лет на 15 у этих десантников так называемых. Там 50 плюс уже все десантники. Да, ивановские. То есть если там и выполняют пополнение, то там скоро и 70-летние пойдут у них в строй. То есть это уже материал качественно другой.

А на такой идут только когда нет нормального. Вот, поэтому совершенно точно у Путина заканчиваются войска для того, чтобы вести именно тот тип боевых действий, который он ведет с начала октября 2023 года, когда он начал наступление на Авдеевку.

То есть постоянно интенсивные бои. Если ты помнишь, именно с того момента ежедневные среднесуточные потери составляют около полутора тысяч человек в день по данным нашего генштаба, и я тебе скажу, что эта цифра очень близка к реальности. Просто я знаю, как она формируется, она реально очень близка к реальности. То есть это тип боевых действий, единственный, который имел внешнюю успешность, потому что это именно внешняя успешность, там приобретение посадочки, парочки квадратных километров, пусть 70 квадратных километров в неделю. Такими темпами им Донецкую область брать 3 года еще, понимаешь? И такими темпами им надо 800 тысяч солдат положить за эту самую Донецкую область.

Поэтому скажешь, что положить 800 тысяч солдат, при этом как бы забрать агломерацию, состоящую из, раз, два, три, четырех городов. Ну, шо занадто, то нездраво. То есть назвать это победой будет очень сложно. То есть он в позиционном тупике в данном случае. Значит, но это не значит, что у него нет выхода. Выход у него есть. Если ему не дадут возможность выйти из войны, то у него есть возможность сделать из России Северную Корею и перейти на рельсы военного коммунизма. Кто скажет, что у него не получится, тот обманывает или себя, или всех. Потому что совершенно точно инструменты у Путина включить механизмы военного коммунизма, типа "За родину! За Сталина!”. Все в строй, все заводы клепают снаряды патроны, пока там “Великой Победы” не будет и так далее. И вот эта самая война даст ему возможность эту власть как бы применить. Но в этом случае у него будет несколько миллионов человек под ружьём.

В этом случае, когда война забуксует на самом деле и штык будет воткнут в землю, то наступит сразу февраль 1917-го. То есть скажем так, если эту крысу загнать в угол, он вынужден будет прийти к уже всеобщей мобилизации. Для того, чтобы мобилизовывать уже насильно, нужно уже всё восстановить в Северной Корее, в полном смысле этого слова и в экономическом, и в политическом. Есть у него такая возможность? Есть. Но это может привести к тому, что он продлит свою жизнь ровно на два, максимум три года. Потому что когда уже этот вот насильно нагнанный народ воткнет штык в землю, пока они там молодые, вчера мобилизованные, у них шары по 7 копеек, их там гонят, "Ахмат" пугает, через 3 года они станут бойцами с 3-х летним боевым опытом. Их уже там "Ахматом" не запугаешь. И тогда они могут там солдатские комитеты создать, и вся картина образца 1917-го года. То есть это в этом случае беда-катастрофа будет у Путина.

И поэтому, как минимум, поэтому ему нет смысла к этому переходить. Есть смысл найти какой-то формат прекращения огня, выхода из войны. Но у него есть очень обязательные условия. Ему надо выйти из войны так, чтобы он вполне мог объявить своим подданным о Великой Победе, достигнутой под его великим руководством. И не просто так это заявить, а так чтобы хотя бы больше половины убедить в этом даже. Поэтому он не может с побитой мордой выходить из войны. Ему нужно выходить с гордо поднятым хвостом и со знаменами. И именно это ему обеспечивает Трамп. Говоря публично о том, что он хороший парень, у него с ним хороший разговор, о том, что он заждался его в G7.

Типа G8 надо, ну и так далее. То есть он ему вешает такую морковку, этой крысе, загнанной в угол, и этой морковкой показывает, как из этого угла выйти. А если его не выпускать из этого угла, дальше мы получим что? Пяти- или десятимиллионную российскую армию. А, извините, а кто будет ее сдерживать? Украина рухнет сразу, потому что то, что сейчас мы еле сдерживаем. А если добавить эту биомассу, кратно увеличить, то Украина уже не вынесет. Потому что внутренняя червивость власти привела к тому, что у нас не осталось возможности мобилизоваться на следующий уровень. Что творится с тероборонной, все видят. Шансов нарастить, допустим, на 500 тысяч количество войск у нас нет ни одного шанса.

То есть удержаться, вот если бы у них ничего не происходило, и у нас ничего не происходило, то да, можно было бы так воевать еще много. Но у них происходит. Путин вынужден будет, если война перевалит через июнь, переходить к мобилизации. Для того, чтобы к ней перейти, он вынужден будет делать из России Северную Корею. А когда это будет Северная Корея, он может мобилизовать уже не там 100 тысяч или 500, а может и 5 миллионов.

А имея уже раз так случилось, то дальше ему надо воевать и воевать. И желательно успешно. Дальше, я думаю, сила появится и на Прибалтику. И на Польшу. Я думаю, на Скандинавию он только не полезет. Там театр военных действий сложный, и более стойкие будут в обороне стоять бойцы.

Юрий Романенко: Ну...Но тут просто не забываем, что если Путин идет в такой треш, то тут уже нужно понимать, на какие экономические ресурсы он опирается. Да, у России они огромные, но там тоже масса деструктивных тенденций потихонечку накапливается.

Arty Green: Военный коммунизм, Юра, военный коммунизм. Внутренних ресурсов совершенно точно хватит, чтобы прокормить 140 миллионов человек. Россия в отличие от периода голодовки является крупнейшим экспортером продовольствия в мире. То себя она прокормит. Заставлять работать можно не только за деньги, но и за...

Юрий Романенко: За паёк.

Arty Green: Да, за паёк, за карточки. Можно там бижутерию придумать, "медаль за бой, за труд из одного металла льют", и так далее. То на самом деле у него внутренних инструментов для перевода Российской Федерации в режим Северной Кореи достаточно. Другой вопрос, повторюсь, если как бы стратегически на это дело посмотреть, когда вот эти мобилизованные пять миллионов воткнут в землю штыки и скажут, что дальше воевать не будем, надоело.

А когда они это сделают? Когда они станут опытными бойцами. То есть не свеженабранными, мобилизованными с глазами по 7 копеек, "куда погнали, туда побежал". Через три года у любого глаза будут уже не по 7 копеек, это будут уже опытные солдаты. Которого там хрен запугаешь заградотрядом, организованное подразделение может еще ночью сходить и этот заградотряд еще и ликвидировать. Ну просто, чтоб не мешал в самоволку бегать за самогонкой. То есть это будет уже другое качество. То есть через три года он получит пять миллионов вооруженных людей, ненавидящих власть. И это 17-й год прошлого века. Поэтому я думаю, что он на это не пойдет. Ну не то, что не пойдет, он очень не хочет на это идти. Потому что жить он собрался не в ближайшие два года, а еще может лет 20. И наследников оставить процветающими. А тут как бы у него прямой ход к краху.

Единственное заинтересованное лицо в этом может быть Китай. Может быть. В том плане, что если развалится Россия, именно путь и к развалу центробежному, да, то Китай может получить обратно свою Северную Маньчжурию и заодно контроль над Зауральем всем.

И вообще, Путин, когда будет куда-то бежать, ему бежать особо некуда, и он может, как Янукович с Крымом сбежал в Россию, так Путин может сбежать в Китай с Приамурьем.

Юрий Романенко: Но с другой стороны, мы видим, что Трамп активно маневрирует и пытается с Путиным заключить сделку как раз по поводу Китая. И эта сделка в духе, в котором играли Рузвельт-Никсон с Киссинджером, и можно вспомнить и Трумэна с Ачесоном, когда они тоже решали вопрос треугольника с Китаем, с СССР, когда с Чан Кайши маневрировали и в конце концов кинули его.

И в общем-то, здесь на самом деле очень серьезные ставки, потому что Трамп, на самом деле, предлагает Путину достаточно жирные вещи, на которые сложно не клюнуть, потому что это и признание, которое он любит в глазах США.

И нефть, и возможность нефть и газ экспортировать на премиальные рынки, правда при посредничестве США, потому что там схемы формируются, в которых штаты будут играть роль посредника, который получает свою маржу от того, что запускаются как бы вновь эти транспортные, эти газовые потоки, если брать Северный поток. И украинскую ГТС, потому что очевидно, что украинская ГТС тоже будет в такой же схеме...

Arty Green: Да, кстати, да, еще никто не сказал про украинскую ГТС. Те редкоземельные металлы, фигня по сравнению с газотранспортной системой украинской. Если сдать концессию, по крайней мере транспортной мощности, американскому бизнесу, тут будет точно гарантия безопасности. Но наши как бы олигархи, естественно, не хотят этого выпускать, потому что они же кормились руками с этого вонючего газа... Ну ладно короче...

Юрий Романенко: Изменилось, извини перебью, на самом деле ситуация изменилась, потому что труба уже пустая и поэтому кормиться собственно говоря нечего, поэтому...

Arty Green: Сейчас да, сейчас да. Сдать концессию Трампу, сказать, вот труба пустая. Если придумаете, что с ней делать, то делим пополам.

Юрий Романенко: Они уже не пополам, но они уже все придумали. То есть в этом плане вот эти идеи, маневры с фондом и схемой по Северному потоку, это уже все как бы уже есть. Оно просто еще там не достаточно широко идет в медиа, хотя уже в медиа тоже западные просачивается информация. Поэтому в этом контексте оно явно... Ну ты как военный, как ты чувствуешь? В моем понимании с точки зрения политического анализа, международного анализа, я просто вижу, что всё вот явно уже идёт как бы к тому, что формируется конструкция, и там не две-три недели, но я думаю, что к середине апреля, может быть, к началу апреля будет какая-то подморозка с последующим как бы вот разворачиванием сценария. Вот я вижу вот так.

Arty Green: Ну прекращение огня будет внезапно. То есть вот сегодня мы узнаем, что с нуля часов завтра прекращение огня. Поэтому как бы это заранее спрогнозировать сложно. Оно очень субъективно вмещено на стороне Путина. То есть звонок Путина Трампу, тут же как бы Трамп перезванивает Зеленскому и говорит "так, с нуля готовь указ". Тот скажет "есть" и как бы все, с нуля будет прекращение огня. Ну примерно так.

На самом деле нет смысла тянуть дальше, потому что у Путина, повторюсь, дефицит, дефицит серьезный уже войск. И у него была как бы на сносях, что называется, эта Курская операция. А больше у него на сносях ничего нет. То есть там в принципе какие-то локальные бои за деревню с громким названием Константинополь на южно-донецком направлении. Ну в общем-то и все.

То есть у него больше нет в обозримой перспективе каких-то операций, которые могут принести какие-то там, не знаю, географические названия, ощущения победы или еще чего-то. Все, ему вот на этой громкой ноте и надо заканчивать. То есть я не удивлюсь, если в понедельник будет прекращение огня. Потому что если не будет, то я не пойму зачем. Потому что ни одного направления не создает какую-то угрозу. То сейчас Путин там на громкой ноте, что он вот освободил Курщину, даже напялил их пиксель зеленопротивный ради этого случая, ну то есть вот на этой громкой ноте надо заканчивать симфонию, а не то потом иначе как бы все впечатление испортится, потому что я не вижу где еще там может произойти что-то значимое по всей линии соприкосновения.

Поэтому вполне возможно, что уже, если не на этой, то на следующей неделе будет прекращение огня. А потом, да, а потом... Ну, кстати, еще, ты знаешь, я заценил на самом деле стратегию Трампа. Он как бы даёт, протягивает руку Путину. Помощи в том плане, чтобы он смог сохранить свои позиции внутри России.

И в этом есть очень глубокий смысл на самом деле. То настроение внутри, не знаю, как ты, а я мониторю, что там в России происходит. То есть у меня там инсайдеры есть. Там как бы вот это победобесие достигло такого уровня, что если Путин вдруг внезапно дематериализуется каким-то образом, то очень вероятно, что на его место придет фанатик.

Какой-нибудь Стрелков там или что-то такое. Ну, в смысле, там, не то чтобы вот это окружение Путина выдвинет из своего круга фанатика. Нет, не так это будет. Просто как бы дрогнет трон, и наиболее организованные и решительные этот трон захватят. То есть выхватят его у окружения Путина и посадят туда своего. А свой этот может быть фанатиком. Какой-нибудь Гиркин там или еще какой-нибудь персонаж, которого мы сейчас не знаем, но он известен, что называется, в узких кругах. И в этом случае с фанатиком уже договориться сложно. С человеком, главная цель которого - хорошо жить, можно договориться всегда. А с фанатиком это очень проблематично. И мало того, его ликвидация физическая этого фанатика ничего не даст. Ну, посмотрите на Хамас. Там практически ближайшие 15 представителей претендентов на трон были ликвидированы в течение года. И ничего, каким был Хамасом, так и остался. Тоже самое и Хезболла. Поэтому ликвидировать фигуру, если она является фанатиком, смысла нет, потому что у него в окружении тоже фанатики. А вот у Путина в окружении, вот эти сибариты, которые тянут на себя патриотические шкурки, имитируя свою дальновидность. А на самом деле это сибариты обычные, просто в этой маске. И не надо их отстранять от власти совершенно точно. Если Путин зашатается, просто подкнется, упадет с лестницы и убьется, то вполне возможно, что его окружение, являющееся бледным, скажем так, очень бледным по себе, не сможет удержать ситуацию. Вполне возможно, что небольшая группа решительных сможет взять власть в стране, потому что настроение в стране вот нагнетено этой шизофренией ура-патриотичной. И поэтому надо как раз Путину, потому что у него в руках все инструменты, поручить гасить эти настроения.

Юрий Романенко: Ну, "военкоры"...

Arty Green: Внутреннюю разрядку, чтобы уже... Америка стала уже дружбанами, Европа так, ну, заблудилась, но в принципе тоже хрен с ними. Мы же с ними воевали там, и с ними, и против них, ну, то есть там с немцами, так с немцами, с англичанами вроде вместе воевали. То есть снизить градус внутри России, чтобы не появились шансы у как бы решительных авантюристов захватить власть в стране.

Сейчас у них такой шанс есть, потому что градус внутри страны высокий. И они могут захватить и получить поддержку. А если градус будет опущенный, возьмем Советский Союз образца 80-х годов. Если Троцкий придет, что он с тем Советским Союзом сделает? Уже ничего. Мы уже все расслаблены анекдотами про Брежнева, все слушаем Сева Новгородцева из Лондона, ну и так далее.

Вот, вот и как раз Путина надо поручить это, провести работу по дегазации вот этой территории от вот этого шовинистического угара. У него есть для этого инструменты и ему надо дать мотивы для этого.

Так что стратегически правильно помочь Путину выбраться из этого говна. Он и сам хочет. Но тут конечно придется поторговаться за Украину. И это тоже - не нужна нафиг Путину эта Украина, ему надо сохранить морду лица. Потому что с побитой мордой его там свои съедят. Надо как бы триумфатором въехать в столицу после СВО. И Трамп ему в этом помогает. А наш недоразумение вот действует наоборот. Вот представьте модель поведения Маннергейма,

Когда в Финляндии нужно было выходить из войны в 44-м. Если бы он вел себя так, как наш лидер страны, да, вот если бы Маннергейм вот говорил все то, что говорит Зеленский, только Маннергейм говорил это о Сталине. Вот это всё. То, что бы было бы с Финляндией, как бы она вышла из войны, в каком виде, и осталась ли она в европейской части вообще. Я думаю, что она бы была бы автономной областью финской, где-нибудь там, где исторически финно-угорские племена появились на Поволжье. Где-нибудь там, или в Поволжье, или вообще там за Уралом. Все, кто выжил из финнов, вот там бы и поселились.

Юрий Романенко: Польша получилась бы.

Arty Green: И там столицу бы им сделали, какого-нибудь, не Хельсинки, а Биробиджан-2. Вот. Поэтому тут очевидно, что Зеленский не полный недоумок, то есть у него есть какой-то план, и этот план заключается в том, чтобы сорвать мирный трактат Трампа. Именно поэтому он так себя ведет. Не потому что он такой горячий, молодой, или как там, кулак-классика. Нет, потому что ему крайне не нравится, что происходит.

Это ведет к окончанию праздника жизни для его 5-6 менеджеров и его лично. И они не очень бы хотели.

Юрий Романенко: Ну какая, собственно, альтернатива? Вот я же тебе говорил, что может ли Украина самостоятельно вести войну? Ну мы понимаем, что нет. Поддержка Европы. Ну вот сегодня там Калос заявила, ну, которая является высоким представителем ЕС по внешней политике и политике безопасности, сказала, что они там прорабатывают план по предоставлению военной помощи Украине на 40 миллиардов евро.

Прямая цитата относительно Украины: "Существует широкая политическая поддержка оборонной инициативы в размере 40 миллиардов евро. Конечно, сейчас дискуссия идет вокруг деталей, но на прошлом заседании Европейского совета 6 марта мы получили выводы, что нам необходимо двигаться с этой инициативой, мы провели какую-то работу над этим вопросом." Ну, из Германии тоже там идут сигналы, что новая администрация, новая коалиция даст 3 миллиарда евро, как бы там они возобновят поставки, хотя честно признали, что ЗРК IRIS-T, например, они сейчас не дадут, потому что на изготовление уйдет еще там год.

Но Европа с одной стороны она начинает дергаться и возникают очень интересные конструкции, потому что, например, мы видим, как активизировалась Турция и собственно если Европа остается без поддержки штатов, то они уже, я думаю, близки к тому, чтобы подумывать о том, как бы Турцию в свою конструкцию включать без опасности и, в связи с этим, даже дать Турции членство в ЕС, то, что она там несколько десятков лет не могла получить. Но, как бы, я думаю, ты тут сам, находясь там, зная Европу хорошо изнутри, думаешь, насколько, в принципе, европейцы могут стать серьезной такой точкой опоры для Зеленского?

Потому что еще одна цитата сегодня - Кир Стармер, британский премьер, анонсировал в Times, что тысячи британских миротворцев могут быть размещены в Украине на неопределенный срок для защиты страны от дальнейшего российского вторжения. 20 марта в Лондоне состоится встреча глав оборонных ведомств стран-коалиции желающих, детально обсудят вопросы возможного размещения миротворческих сил в случае достижения соглашения о прекращении огня Украины с Россией. Переговоры по размещению войск в Украине после организованного London Online саммита коалиции желающих ведут около полутора десятка стран, среди которых Великобритания, Франция, Турция, Канада, Австралия. Планируют направить в Украину до 30 тысяч военнослужащих, а другие страны коалиции будут помогать оружием и логистикой.

Ну, если посмотреть, то видно, что играют, условно, бриты со своими союзниками, а Турция является, кстати, одним из таких союзников ближайших. Плюс Франция и, собственно, страны северной Европы поменьше. Как ты видишь наши возможности, если мы теряем поддержку США?

Arty Green: Ну, все было бы красиво, если бы, повторюсь, в России все происходило так, как происходило до сих пор. Но, к сожалению, эта шара заканчивается. То есть Путин вынужден будет переходить к новому этапу. У него закончился материал наемников качественных. У него пошел уже окончательный мусор. И чтобы нагнать качественных войск, уже не будет, надо брать количество.

Чтобы взять количество, делать из России Северную Корею. А тогда уже будет не 600-тысячная группировка в его распоряжении, а уже несколько миллионная, причем сколько он захочет. Причем экономика станет на военные рельсы, военном коммунизме. Дело в том, что он загнан в угол крыса. Вот в режиме относительно вялой войны, то есть без мобилизации России, Украина будет долго еще кровь пить, еще подбиваться может быть годик-два, пока не иссякнет. У нас же тоже что-то растет, дроновый фронт, реальные технологии всякие разные. Можем развернуть набор наемников тоже, за рубежом, подключить ЧВК, ну как-то так бодаться еще там пару лет.

Но проблема в том, что у Путина уже выбора нет. У него, если перевалит война через полгода и не будет иметь завтрашней перспективы окончания, он вынужден будет переходить к режиму военного коммунизма. А уже с 5-миллионной армией, не только мы, Европа не справится, они не успеют отмобилизоваться. С тем комплектом политиков, которые сейчас во власти, война в Европе будет выглядеть как компания германской армии во Франции в 1940 году. Две недели. И потом Путин скажет, что теперь президентом у вас будет Орбан. "Он мне нравится". Он будет назначать губернатора Испании, Португалии и Франции.

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Вот, и всё. "Или тогда я не пойду, мой солдат не наступит, не помоется ногой, что называется в Бискайском заливе. А если как бы не согласны, то сходит и помоет". Вот. Ну, примерно такая ситуация. И единственное, кто может их спасти, это штаты. Но это будет уже именно спасение. Это будет такой ультиматум Вильсона, ну, в таком плане.

Юрий Романенко: Ну так в этом плане...

Arty Green: И этот ультиматум, поверь мне, будет уже знаешь где проходить? Этот уже будет проходить...

Юрий Романенко: Ну так я ж... Я только об этом хотел сказать. Ну собственно говоря, Трамп может в эту логику спокойно играть, потому что ему интересна жирная как бы западная Европа, которую можно доить и которая будет реципиентом безопасности. А Путин выступает удобным таким... удобным чудовищем, которым можно пугать, как Гитлером штаты как бы разбирали...

Arty Green: Он же не пугает, это реальное развитие событий в случае если как бы бросить его на самотек. Вот если пугать дальше Путина, не давать возможность ему выйти из угла со знаменами, то оно так и будет все. И только будет Трамп сидеть и думать в какой момент его усаживать. В какой момент?

Юрий Романенко: Да. Вот это, поэтому я согласен в этой логике, она для Трампа, фактически беспроигрышна с точки зрения там его интересов как бы национальных. Хотя с другой стороны, в принципе, подход он уничтожает, скажем так, и НАТО в прежнем виде, и вообще систему отношений штатов со своими стратегическими союзниками. Потому что, например, Япония сегодня заявила о том, что размещают ракеты на юге в районе Окинавы, чтобы защитить Окинаву, южные острова свои. Да. И, собственно говоря, и Япония, и корейцы задаются вопросом, ну а в принципе, вообще штаты будут выполнять свои договоренности?

Мы видим новость из Португалии относительно того, что они пересматривают возможность закупки F-35-х по той простой причине, что появилась информация, что Штаты не обновляют прошивку, и F-35-е становятся видимыми для российских радаров, и, собственно, как бы там французы суетятся и говорят, покупайте Рафали или Еврофайтеры, которые строит европейская промышленность. И это такая очень опасная игра для Трампа в том числе, точнее говоря, для Соединенных Штатов, потому что можно заиграться в такой шантаж геополитический до того уровня, что начнет обсыпаться просто вся имперская инфраструктура США, которая была сформирована после Второй мировой войны. Точнее говоря, она уже сыпется. Просто Трамп пытается создать новую архитектуру, где Путин является одним из таких элементов, такой кнут, для того чтобы принудить Европу, принудить своих союзников к послушанию. Вот. Ну, тут можно заиграться.

Arty Green: Не только к послушанию, к тому, чтобы они платили за себя. И кстати ты говоришь Рафаль, да не вопрос, а сколько может Рафаль произвести в год изделий? И сколько может произвести их Локхид? Вот так на минуточку. Это сколько веков надо будет переоборудовать авиацию Евросоюза там на Рафале? Поэтому никуда не денутся, будут и F-35-е закупать.

Юрий Романенко: Ну, это если они не пойдут в милитаризационный вот этот тренд, потому что мы видим, что Германия начинает потихонечку перестраиваться, там и в Дрездене Фольксваген закрывает автомобильный завод, и на его месте будет производство вооружений. То есть, сумрачный тевтонский гений, он так начинает просыпаться, я думаю, что многие в Европе вздрогнут, когда он проснется...

Юрий Романенко: Возможно, он так долго с россиянами контактировал, что стал как Илья Муромец, там, 33 года лежал.

Arty Green: Немцы стали травоядными. Германия... Ну вот у меня недавно была операция на плече, делал во Франкфурте. Но там Германия - это уже не государство немцев. Это уже мультикульти. Понимаешь? Это уже совсем другие люди. Это травоядная нация, которую как бы для того, чтобы они стали боевыми, им надо действительно повоевать. И потом может быть, при смене поколения они станут воинственной нацией. Нет, уже не та история. Германия к нынешнему состоянию этого государства не имеет никакого отношения. Невозможно из человека, который вырос травоядным, сделать хищника. Это нужно выращивать новых людей в новых условиях. Поэтому совершенно точно нет. Сумрачный тевтонский гений уже это исторический артефакт.

Юрий Романенко: В этом плане Украина в европейском контуре безопасности, она бы могла быть существенным элементом, если бы Европа решилась на субъектную политику безопасности. Но исходя из того, что ты говоришь, я тоже вижу по Европе, огромные проблемы будут с пробуждением этой европейской воинственности, которая Европу сделала Европой в мировой истории. Или как ты думаешь?

Arty Green: Ну, по сути, изъявляет готовность с оружием в руках защищать свою страну, Скандинавы, немножко голландцы и датчане. Ну, датчане и так скандинавы. Немножко голландцы, немножко британцы. Всё, больше никто. Остальные там на ближайшее плавсредство, если до Америки не догребут, то хотя бы до Африки. И всё, и так далее. Украина выдала на гора миллион человек. Из 30 миллионов миллион человек выдала на гора.

Наверное, полтора бы выдало, если бы не такое вороватое правительство было и цинично. Ну, вообще-то такое мелкое даже. Понимаешь, что они хоть и воруют много, но они как-то мелко выглядят. Если бы не вот это, то, наверное, до 5 миллионов ресурс у Украины мог бы быть. А вот остальная Европа, все остальные 550 миллионов, думаю, что и половины бы не выдали из этого. Ну и мало того, вся бы европейская армия состояла наполовину из канадцев, на четверть из британцев и на четверть из всех остальных. Вот примерно так. И набралось бы их пару сотен тысяч всего. Я имею в виду тех, кто воевать будет. Ну вот такая вот сейчас история. И что они сделают с Ордой, которую как бы мобилизует? Если Орду набрал, то надо идти в поход.

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Если Путин Орду наберёт, то ему пойти в поход. Ну как минимум Прибалтику оторвет, там всё такое, а потом скажет, что он не делал. Не, ребята, ну как бы, потому что ему надо будет потом выходить из этой фазы, ему будет уже сложнее. Поэтому лучше, чтобы он туда не заходил. И вот эта вот Европа с этими потугами, она может обеспечивать как бы вот прежний режим войны, а вот новый, ни одного шанса. Ни одного шанса.

Да и штатам надо еще сильно напрячься, чтобы где-то хотя бы наутро их остановить. То есть не просто так он станет и скажет, "а я, нельзя". И Путин такой, "а, все, хорошо, понял, дальше не хожу". Нет, там будет серьезный замес. И действительно третьей мировой будет пахнуть.

Юрий Романенко: Украина в этой конструкции, где оказывается, я имею в виду, если перемирие подписывается, то запускается. В твоем понимании, какие украинские плюсы, какие минусы?

Arty Green: Ну, смотри, Украина, во-первых, надо разобраться, кто у нас власть. Если такие же жулики, которые были предыдущие ротации правительства, то перспективы у нас не очень. Если у нас, во-первых, демография уйдет, ну, как бы, страна, которая будет продолжать грабить, никогда не будет инвестиционно-привлекательной, и территорией, на которой люди будут хотеть жить.

Поэтому она обречена к деградации, стагнации такой, ну, тотальной. А если придет как бы правительство, которое займется как бы правильными делами, то перспективы очень сильные. Очень сильные.

Юрий Романенко: Даже в нейтральном статусе, по сути.

Arty Green: Да, да, а что такое нейтральный статус? Если у нас сохранится население, хотя бы 30 миллионов, ну что такое нейтральный статус? У нас самая сильная армия в мире, самое боеспособное будет это население. Самая швейцарская из всех швейцарских армий в мире вместе с израильской. Понимаешь, кто нам... И командование у нас будет уже не вот эти вот скажем так, слабые, которые сейчас - не хочу использовать резкие термины, пока война не кончилась. А будет уже другое. Да, сам черт не брат, да. То есть, ну, как бы, остальное НАТО по сравнению с боевой боеспособностью украинской армии, отмобилизованной украинской армией. Ну, так будет так. Ну, железа получше, все дела. Но сейчас война-то поменялась.

Понимаешь, в чем дело? Все железо, которое там сейчас в НАТО, оно было сориентировано на третью мировую войну. Это гигантскими лавинами брони, железа там и так далее. А сейчас видишь тактика мелких пехотных групп. Вот что ты сделаешь с этой армадой, этой авиацией и так далее? Вот как ты авиацией будешь бороться с тактикой мелких пехотных групп. Там, расстояние между тройками будет несколько сотен метров. Что бомбить будешь? По тонне ракет на каждую тройку.

Юрий Романенко: Вот там то и дело, да.

Arty Green: А тут, когда нет стационарных позиций, вот тут как раз и беда. Или не видно где ты, понимаешь? Вот норы-то там, там куча всякого песка, щебня, камней, каких-то нор там и так далее. Вот в этой вот площади, где можно в принципе батальон разместить, да, где-то там ныкается 10 человек. Где-то там. Ну и как, куда, куда капки дать?

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: На самом деле на этой войне вот это вот маскировка, это главное оружие, потому что если противник знает где ты, у него всегда найдется, там дойдут до тебя когда-нибудь руки и тебя убьют. А когда не знают где ты, или вас много, и вы все по норам, еще и так хаотично перемещаетесь, то есть шансы выжить, сохранить боеспособность и достойно встретить противника, если вдруг он захочет сходить в гости.

Юрий Романенко: Даже несмотря на дроны и огневую мощь, которую они сейчас обеспечивают, по поражению, по живой силе.

Arty Green: Так дроноводов-то, скажи, сколько дроноводов в Европе? Именно имеющих боевой опыт, там сотни боевых вылетов, хотя бы сотни, у нас некоторые тысячи боевых вылетов, тысячи.

Arty Green: Я тебе уверяю, необстрелянный боец стоит даже не 1/10, а 1/20 обстрелянного. Наоборот, обстрелянный воин стоит 10, а то и 20 необстрелянных, несмотря на то, что того учили на полигонах, то есть не просто там чувак, которого в строй поставили. Нет, это кадровый, там контрактник. Но 10 контрактников необстрелянных стоит одного обстрелянного, мобилизованного. Ну так вот у нас таких обстрелянных...

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Сейчас 1.5 миллиона. Я имею в виду тех, которые обстреляны на фронте. Именно они, а не просто участники боевых действий-писаря. Ну потому что многие уже откосили. Большинство моих друзей уже как бы по разным болячкам уже откосили. Как? У кого была инвалидность еще с 15-го года, у кого было трое детей еще в 2022 году, кто-то там еще какая-то солдатская причина.

Юрий Романенко: Угу.

Arty Green: Вот. У кого, как бы, просто достало его, пошел и добился увольнения через здоровье, как я. Вот. Хотя мне не сильно мешали, честно говоря. Если б мешали, конечно, не отпустили бы. А так, контрактникам было выгодно, я сдыхался, чтобы по мне больше вопросов не было. Поэтому они меня, по сути, отпустили. Вот. Могли бы еще кровь попить. И лежал бы я в госпитале годами.

Вот, то есть на самом деле достаточно много украинцев, которые просто устали за 3 года войны и сами решили, что мне пора. И у каждого есть основания, таких достаточно много, мы их побратимы. Плюс те, кто заменились, у кого были реально формальные причины на этот отход условный.

И они там тоже позаменялись или перешли в какие-то новые части куда-нибудь поближе к дому, чтобы детей видеть. Чтобы дети не выросли без тебя вообще. Годы-то идут. Вот я тоже своего малого. Я уехал, ему был... Вот сейчас ему 16. Я его в 13 оставил. Вот три года я его не видел. Круто. Видел пару раз в отпуске.

Юрий Романенко: Так у тебя еще 14-15 год был, это тоже не забываем.

Arty Green: Ну, 14-15 тогда жена приезжала, я тогда более свободный казак был, понимаешь. Тогда все-таки мы были добробаты, и вот эти вот генералитет, который сейчас, вот самый главный, они там хвост поджимали, в наши дела не совались. Мы сами решали, кому куда в отпуск. У меня пароход в ремонт зашел, я поехал пароход ремонтировать. Вот, Дебальцево началось, я там с парохода судоремонтного завода приехал в Дебальцево.

Arty Green: А тут нет, тут другая история.

Юрий Романенко: А скажи как ты вот...

Arty Green: Как раб на галере, прикован к веслу.

Юрий Романенко: Вот это вот, вот то, что ты сказал, скажем, из этого вытекает еще один очень интересный момент для наших ближайших перспектив. Это субъективизация вот таких военных, ну скажем так, политической элиты. Вот как ты думаешь, это произойдет вот сразу после окончания, когда начнется избирательная кампания? И какое количество вот таких осознанных людей готово будет пойти вот в эту политику?

Arty Green: Ой, ну как бы запрос на справедливость побольше будет, то есть политической активности будет больше. Ну, вот смотри, из моих побратимов, близких, да, у меня там, ну, человек, скажем так, процентов буду говорить, иначе нужно понимать, какой круг. Процентов, наверное, 25, порохоботы. Вот прямо вот "Петр Алексеевич", там, все аргументы мои, там, они не слушают. Это вопрос не логики, это вопрос веры. Вот.

Вот Пётр Алексеевич, всё. Несмотря на то, он пытался сдать Дебальцево в качестве пленных немцев, как бы мои аргументы, они меня уважают, любят как брата, но как бы это вопрос веры. Логика тут не работает. Так, потом свободовцы. Вот есть у меня несколько хлопцев там, ну условно говоря, 15%. Вот это свободовцы. Хотя "Свобода" как партия потеряла баллы, после того, как они к власти пришли после Майдана, сильно проштрафились их функционеры. Их репутация в родной Львовской области рухнула, там ниже плинтуса. Но тем не менее есть у меня несколько свободовцев, которые до сих пор там Тягнибок и дела. Потом есть даже, которые там...

Ну, партия... Ну, смотри, есть такой очень классный командир, сейчас уже полка беспилотных систем "Ахиллес". Фамилия, она их все время забавляет. 92-й бригадой, короче. Я постоянно с ними воевал, причем мои дроноводы, которые занимались подготовкой боеприпасов, учились именно там. То есть, мне было удобно, у них там целая мастерская была, целый такой мини-заводик, и я туда своих отправил, и они там как бы набрались...

Юрий Романенко: Азов?

Arty Green: Ну Азов это, несмотря на то, что Белецкий сейчас белый и пушистый, и делает вид, что он вообще даже не думает ни

Arty Green: Да мы все уже по партиям поделены, еще до этой войны.

Юрий Романенко: Не-не-не, я не имел в виду партию, я имел в виду вот именно активность в разных партиях. Вот это я имел в виду.

Arty Green: Нет, активность будет радикальная. То есть активность радикальная. То есть у людей будет массовый, ну, в-первых, ПТСР, не забывайте. То есть всё воспринимается архиболезненно. Это как соль на рану. Любая как бы несправедливость, да, или там ненависть такая. Вот если они не любят там Зеленского, значит не любят так, что ему лучше держаться от них подальше. Если там не любят Порошенко, то то же самое.

Хотя Порошенко никто не трогал в последнее время. Во-первых, он там очень демонстративно помогал, реально какие-то деньги потратил. Наверное, процентов десять из того, что украл за свою каденцию, он, наверное, потратил и похудел еще, видимо, переживал на нервах много. Поэтому его никто не трогал. Когда он привез самолет в мою бригаду...

Я послал своих порохоботов, чтобы они из детства запетлют свои тарелочки. Я естественно не поехал, потому что я бы ему руку не протянул. Вот несмотря ни на что. Зачем оно мне нахрен...

Поэтому на самом деле рассматривать армию как какой-то субъект вообще нельзя. Это примерно, условно говоря, миллион субъектов, каждый из которых совершенно не слепок соседнего. Но они способны объединяться в группы для решения конкретных задач. Например, если Майдан случится, то он займет, я думаю, часа три-четыре вместо трех-четырех месяцев раньше. То есть если уже решаться, то это все будет быстро.

Юрий Романенко: Угу.

Юрий Романенко: Эффективно.

Arty Green: И как бы и радикально. Поэтому не дай бог этой власти довести до Майдана. Они даже не успеют понять, как она закончилась. Ну в смысле их власть. Другая. И причем объединяться тут будут и порохоботы, и азовцы, и свободовцы в одном подразделении.

Ну, я имею в виду, в одной штурмовой группе. То есть, ситуативно объединяться против врага, как мы сейчас против россиян, как бы однозначно. А то, что Зеленского в армии не любит никто, это абсолютно точно. Скажем так, в разной степени презирают активно. Чем дальше от переднего края, тем могут меньше презирать.

А чем ближе к переднему краю, презирают очень активно. Поэтому как бы Зеленский враг, вот людям в погонах, мы все его ненавидим. Просто в разной степени это озвучиваем. Вот командиры не могут озвучивать, их тут же снимут. Они вложили там душу, время, сердце в это подразделение. Они боятся, что на их подразделение пришлют какого-то мясника, который начнет их братьев кидать в топку, как хворост.

И так далее. У них есть мотив у всех молчать. Это создает иллюзию, что у Зеленского, какая-то есть репутация. У него настолько негативные к нему отношения, что мало кто себе это представляет. Я представляю.

Юрий Романенко: А когда произошел вот этот перелом? Ну, потому что, может быть, любви не было, но после 22-го, 24.02.22-го, когда он не побежал, по крайней мере, уважение, что проявился так...

Arty Green: Это не было никакого уважения. Все вот это помнят прекрасно, когда он ходил, разоружал этих правосеков и так далее. Не было никакого уважения. Было просто понимание, ну выбрали, выбрали, ну следующую выберем получше, может быть. А может и нет. Вот такое. То есть не было любви. Ну голосование, я тебе напомню, было 50 на 50. В армии. Вот по избирательным участкам, где большая часть была военных, голосовала, то есть это военные городки там и прочие, где именно 50 плюс процентов было военных, этот как его Порошенко-Зеленский было 50 на 50, даже где там 51 на 49. То есть Петя и там проиграл и в армии, но это такое чисто, ну потому что их там двое было, ну вот "Петю я не люблю, ну значит Зеленского", то есть Зеленского никто особо не любил в армии никогда, и он ничего не сделал, чтобы эта любовь появилась ни в какой момент.

То, что не убежал, да хрен с ним. Убежал бы, лучше было бы. Ну, был бы Залужный, исполняющий мои обязанность верховную. Ну и вся любовь там. То есть лидер-то нашелся бы в стране. Да. То, что этот не потерялся, это даже на самом деле, ну как бы, могло быть лучше. Удрал бы себе вон за кордон и сидел бы там, а тут бы Залужный бы остался. Может быть. Да не может быть, а скорее всего.

Юрий Романенко: А Залужный сейчас в этой ситуации, когда он посол, в твоем понимании, его позиции остались в армии? Сильные восприятия как лидера? Или что-то изменилось, когда он ушел на гражданку?

Arty Green: Ты знаешь, очень противоречивые. Я могу сказать, что я бы очень не рекомендовал ему идти в избирательную кампанию. Он очень много нехорошего о себе узнает. Ну, я имею в виду узнает о том, насколько плохо о нем многие думают. И как бы это может торпедировать его рейтинг очень сильно.

Поэтому я бы на его месте этого не делал. Дело в том, что он представитель той самой касты, как и Сырский, и так далее. То есть, смотри, Залужный такой весь, лощеный там, очень характерный в общении такой, балакающий, дружелюбный, да, и так далее. А кого он взял себе первыми замами? Майсюка, мясника первой гильдии, вообще конченого. То есть, Майсюк – это именно карательная рука.

Это как Малюта Скуратов в свое время, именно карательная. Так вот Моисюк у нас тоже именно карательная. Потому что он был первым замом Залужного, а Залужный весь такой няшный, белый, пушистый, да. А вот когда нужно было кого-то посылать на штурмы и приехать и всем сообщить о том, что все вы трусы, один ядреный танк, и это вот, и подлую парку гонят, потому что он балбес. Он хоть генерал-лейтенант, он ни хрена ничего не понимает в военном деле. Кричать, пылить матом, головой стучать - это как бы не знание военного дела. То есть вот это свирепое лицо с выпученными глазами там и так называемым "командным голосом", это не показатель для профессионального военного.

Да, он пусть почитает, кому интересно, пусть почитает "Волоколамское шоссе" Александра Бека. Там достаточно хорошо раскрыт портрет генерала Панфилова. Вот это совершенно не Моисюк. А второй его заместитель Забродский Михаил, это тоже патентованный мясник. Вот просто мясник. Я тоже не очень хочу озвучивать некоторые вещи, потому что ну, короче, один из самых негативных персонажей в истории украинской армии.

Юрий Романенко: Это он у Порошенко был депутатом, по-моему?

Arty Green: Да, да, да, это командующий ДШВ. Он, кстати, герой Чеченской войны, у него орден за подписью Путина. Его, правда, вычистили из интернета. Я своими глазами видел скан его орденской книжки, но сейчас его нет. Видимо, кто-то ему помог вычистить все это из интернета. Было время, что они же гордились до 2013-го года, до 2014-го года. Они вот этими делами гордились.

Ну кто там где-то еще воевал, там в Чечне воевал, орден там сидел. Орденскую книжку не вор же пришел, у него сфотографировал, он вывалил куда-то там. И оно пошло там дальше. Вот у нас такой боевой там чувак этот, командующий. Вот. А сейчас все вычистили, ну видимо когда Петя его брал, там Петины технологи знают как чистить интернет. Вот. А так вообще он мясник, вот самый настоящий, психология военного преступника, инвалид моральный. И именно с ним Залужный, вот этот няшный, который с сердечками и так далее, написал одну статейку, взял его себе замом из депутатов "Петиных", там, выпросил у Зеленского тогда, он с Зеленским еще был не на, ну, в отношениях. Я имею в виду Залужный. И потом опять же посылал этого Забродского тоже представителем ставки там, на юга, уже на южное направление, это на наше контрнаступление так называемое.

То есть кто такой Залужный? Это подмарафеченный представитель того же клана. Того же клана. То есть у него как бы внешняя атрибутика такая позитивная, а на самом деле он представитель того самого клана, который чуть не украл у нас победу.

Точнее, он чуть не украл у нас победу, и чуть не угробил вообще нас всех. Тем, что расходовал драгоценный бесценный материал, знаешь, как воду лил на огород.

Юрий Романенко: Ты имеешь в виду, наверное, прежде всего наступление лета 2023 года.

Arty Green: Да не только, это перманентно. Сейчас вот назначили командующим АК "Пивнич", там одного такого Шандера, вот, утилизатор батальонов. Это звездец какой у нас, вот эти вот. Там Содоля зацепил этот взор, да, и за Содолем там повылазил. Да у нас таких Содолей там достаточно. И Валера один из них, к сожалению.

Только он не сам бегал, кричал с выпученными глазами. У него для этого были церберы. Моисюк и Забродский. Но он же ж писал. И операцию на Юге, и так получилось, что он отвечает за то, что тупейший, просто тупейший и такой же держиморда, знаешь, как сержант из "Тонкой металлической оболочки", генерал Зубанич вообще был главным начальником на этом наступлении. Я про командира корпуса, который наступал. Вот 47-я бригада, 33-я, там, и 3-я, я уже забыл, 60-я какая. Забанич командовал этим делом. Да у него IQ меньше 90, понимаешь? Плюс...

Ну вот, как в "Тонкой металлической оболочке", помнишь фильм?

Юрий Романенко: Да, да, да.

Arty Green: Ну, вот сержант - это вот Зубанич. Вот у него такая модель поведения. Но при этом еще он так умеет контрабансить и так далее. Тот хоть как бы не коррупционер, а этот карьеру сделал на контрабанде. Он там чемпион контрабанды. Конкурировал с Николюком на фронте. Фронт я имею виду Хмельницкий, да.

Юрий Романенко: А вот этот новый начальник генерального штаба, Андрей Гнатов, которого буквально вчера назначили, Баргилевича отправили в генеральную инспекцию Минобороны. А теперь Андрей Гнатов, как ты его характеризуешь? Наш он или нет?

Arty Green: Послушный, послушный молодой хлопец. Кто его знает, я с ним в хороших отношениях. У него модель поведения такая, не заносчивая. Он не корчит из себя что-то величайшее. То есть, не строит из себя. Модель поведения у него такая, ну, как это сказать, симпатичная что ли. Но это не делает его хорошим командующим, к сожалению. Потому что он больше всего любит начальство. И поэтому он молодой уже генерал. То есть он карьеру сделал у Содоля. Это любимчик Содоля. И назначили его, когда Содоля под воздействием резонанса общественного убрали, его же на место Содоля и поставили.

Я под его командованием был в АТО Херсон, когда мы штурмовали Херсонский-Береславский плацдарм. Ну, вот мне тяжело литературным выражением описать качество командования, которое тогда было. Я не буду сейчас, пока война не кончилась, многие вещи как бы озвучивать, но именно низкое качество командования. То есть то, что оно делало, это было просто ужасно. И нам это стоило тысячи жизней. Тысячи. Мы разбили там офигенно подготовленные штурмовые бригады просто лбом о бетонную стену. Просто лбом о бетонную стену. Потому что нами командовал... Хороший парень. Но никакой командующий.

Потом он на Хортице, сколько он там успел, пока его там на Драпатова поменяли. Год, наверное, да? То же самое. То есть он оказался там не лучше того же Содоля, да. Вот.

Поэтому он ласковый теленок, который у всех маток сосет, с ним дружат волонтеры, он ведет себя по-человечески, но он нулевой, как командующий. То есть он хороший парень. У меня куча друзей, несколько сотен таких у ребят, которыми я бы с удовольствием обнялся, и в том числе в армии. Но среди них не так много тех, кто может быть хорошим командующим или начальником Генштаба. Вот он такой.

Юрий Романенко: Смотри, в этом контексте, как ты относишься к Марьяне Безуглой, которая очень жестко критикует генералитет и в принципе поднимает такие волны, такой жесткой критики. Потому что я даже смотрю по реакции аудитории, и многие, конечно, так шокированы тем, что ты говоришь.

Arty Green: Да? А что там? Ну, военные и нет, потому что они это всё знают. Но они помалкивают в тряпочку, потому что тут тявкнешь лишнее... Смотри, Марьяна, она 90% того, что она говорит, она говорит правду. Но проблема в том, кого она толкает. То для неё образцом, значит, хорошего командующего это Моисюк или Буданов. Она это прямо озвучила. По-моему, ещё кого-то озвучила, но неважно. Моисюк или Буданов.

Моисюк, повторюсь, и Буданов тоже самое, это одни из самых презираемых в армии генералов за их отношение к крови, за их заносчивость. Буданов, у него не такое поведение, не с напущенными глазами, как вот-вот сержант с "Тонкой металлической оболочки". А Майсюк такой...

Arty Green: Моисюк — это держиморда, классическая держиморда. И когда Залужный говорил, что "я не люблю держиморд, я их" — самое, то он лицемерил, потому что его ближайший помощник, которого он взял, был Моисюк, который и есть вот это самое держиморда.

А Буданов, во-первых, он некомпетентен, он как разведчик некомпетентен, как начальник ГУРа, он сделал ГУР в ЧВК.

Такую, именно ЧВК. Плюс все прекрасно знают, что он не чист на руку. И причем очень не чист. То есть подгреб под себя там кучу потоков, там якобы это ему нужно на военные дела, но кто это считал? Сколько куда уходит. Короче, у Буданова очень негативная репутация в армии. Именно в армии.

Там всякие волонтёрки могут вздыхать и охать, когда он их приглашает поговорить. Ну высокий симпатичный чувак, спецназовец, реально там как бы воевал, он реально из Крыма ушёл, подстрелив пару СБУшников, ну как командир группы. Но это командир группы, это группа из 8 человек. Ну я таких знаю ого-го несколько сотен человек. Это не повод из них делать начальника Главного управления разведки.

Ну вот такое. Это значит, вот назначение Буданова начальником ГУРа напоминает, что вот представь себе такая картина. Банк едет, точнее банковская машина, значит, везет какие-то деньги куда-то, внутри экспедитор, значит, и на него там напали какие-то там бандиты, значит, он от них отстрелился хорошо, значит, и как бы эти деньги сохранил. Там приехал банк, и тут Совет директоров собрался, точнее акционеров. "У нас лучший работник банка, вот он экспедитор" и сделали его управляющим банком. Но он, блин, экспедитор. И там как-то его хоть золотом не обвешивают, у него стратегического и оперативного мышления не появится. И вообще понимание, что это такое. Вот он сделал из этого банка экспедиторскую фирму. Инкассаторскую точнее. Вместо банка. Вот они возят ценности. Что умеют, то и делают.

Так вот, мадам Безумная, то есть Безуглая, это случайно сказалось, я не люблю такие оговорки. Безуглая, она считает, что именно Моисюк или Буданов - это будущая армия. Значит, она ни хрена не понимает, о том, что она говорит. Она слушает о том, что этот плохой, тот плохой, почему плохой, то есть она как, знаешь, как ретранслятор, она это ретранслирует. Но выводы делает - обнять и плакать. Я бы например, вот если бы мне вот сейчас сказали, что вот Сырского ставить или Буданова назначить? Сырского ставить или Моисюка назначить? При всем моем как бы негативном отношении к Сырскому я ставлю Сырского. Вот так. А она хочет поменять его на Буданова и Моисюка.

Юрий Романенко: Логичный вопрос в этой ситуации, а есть кто-то в армии, кого уважают или лучше об этом не говорить, пока война не закончилась? Ну, кого-то из генералов, которого уважают?

Arty Green: Да, конечно. Драпатый. Драпатый вообще авторитетный. Вот из генералов он… Не, есть еще там Красильников, кстати, достаточно сильно уважали, но не все. У него есть… Я как бы его оцениваю как хорошего человека и неплохого генерала. То есть скажем так, в пятерку бы лучших я бы его поставил. Но с учетом того, что у нас мусорный уровень генералитета, то и пятый генерал это уже так лучше поменять. Вот. А Драпатый, да, он вообще без вопросов. Для меня большая загадка, как он умудрился вообще генералом стать в этой системе отрицательного отбора. Просто загадка. Ну вот он сейчас главком сухопутных войск, очевидно, что его назначение было под, как это сказать, электоральным воздействием. Какое-то позитивное нужно назначение сделать. Такое, чтобы как-то вот немножко погасить. Типа того, что верховный все-таки заботится о кадровых заменах, ну в смысле, об улучшениях. Ну, видишь, Красильникова снял. Якобы тот видимо виноват в чем-то там, на Курской или не знаю. Я вот подробности не знаю, почему сняли Красильникова. На его место поставили конченого замкомандующего ДШВ. Конченого просто, утилизатора батальонов. Ну, как бы пусть сидит лучше в Чернигове и подальше от войск.

Бумажки перекладывает и выпучивает свои глаза на писарей штабных, чем в войсках сидит. Так что я как бы расцениваю это назначение даже как бы скорее в плюс. Просто армия, которая на фронте, избавилась от одного держиморды и мясника методом его повышения. Ну не повышение, это равнозначная должность. Командующий оперативным командованием и командующий АК.

А может не вроде значения. Я не очень в разрядах этих ориентируюсь.

Юрий Романенко: Ну такая картина маслом жесткая. Скажи, в контексте всего, что ты сказал, у тебя внутреннее какое ощущение от того, что ждет Украину в ближайшие месяцы, ну в ближайший год, потому что, ну, я думаю, что это будет очень турбулентные процессы внутри страны и вокруг страны?

Arty Green: Но вокруг это я все-таки надеюсь, что не заставят Путина переходить на ту фазу. Все идет к этому, как минимум. И он не хочет, и Трамп не хочет, а у них контрольный пакет силы в этом деле. И китайцы не особо в это лезут, стараясь по своей старой тактике посидеть на берегу и посмотреть, чем все это закончится. Ну там где-то они, конечно, свою игру играют, но я не вижу, чтобы они сильно активничали. Они слишком зависимы от Европы и Штатов. У них под 70% экономики - это экспорт в цивилизованный мир. И вот так вот на раз-два не перестроишь никак. Поэтому они просто завязаны. И потрясения им не нужны, потому что они самая уязвимая экономика мира в этом.

Поэтому им никакие резкие движения вообще не нужны. А у Трампа и у Путина... Путин не хочет становиться Кимом, ему хочется быть респектабельным главой мировой державы, а не изгоем мировым. Поэтому шансы есть. И шансы достаточно быстрые, повторюсь, потому что времени мало, у Путина войска заканчиваются. Именно те, которые до тотальной мобилизации.

Arty Green: А внутри Украины, ну, смотря кого выберем, то есть, очевидно, на поле политическом сейчас нет ни одного игрока, который будет играть значимую роль в следующем парламенте и следующий президент, то есть, смотря кого выберем. Очевидно, будет не Порошенко, очевидно, будет не Зеленский, очевидно, будет не Тимошенко. А все остальные не организованы еще, не структурированы. Понятно, что Лёвочкин суетится, создает какие-то политические проекты, Ермак пытается что-то там насоздавать. Там всё такое. Очевидно, что парламент будет фрагментирован, но вполне возможно, что всё-таки повышенный запрос на справедливость и так далее передавят медийную монополию олигархов, и власть могут получить люди, которые придут выполнять работу, а не заработать.

Не знаю. Как получится?

Юрий Романенко: Еще вот, ты знаешь, подумал очень важный вопрос. Вот в этом контексте, каким ты видишь возможное будущее условных пророссийских сил, если Путину удастся протащить повестку, что, ну, там какая-то амнистия должна быть, или, ну, условный Мураев возвращается в Украину и участвует в политическом процессе. Ты вообще видишь, ну, как бы, вот что это в принципе возможно после всего, что произошло? Что вот там...ОПЗЖ какой-то плюс, ну типа там, или Мураев, там, или кто-то там, Азаров, ну, Азаров, понятно, там, не вернется, но... Ну вот, вот, вот такой вот, как бы, попытка имплементировать в политическую систему вот такие фигуры, которые однозначно, как бы, завязаны на русских?

Arty Green: Ну, так или иначе, спрос рождает предложение. Мураев это будет или Сидор Поликарпович, которого никто вчера не знал. Пророссийские политики будут представлены в следующем парламенте. Потому что пророссийский электорат в Украине остался. Я думаю, процентов 10 его в этой части страны осталось. Где-то так. Я имею в виду в этой части, которая во-первых, не оккупирована, во-вторых, не эмигрировала и не поедет за 300 километров голосовать.

Я имею в виду заграничные голосования. Я все время ездил. Я причем с Литвы, с Латвии ездил в Эстонию. Потому что я так маскировался, где я нахожусь. А тогда еще можно было прийти, показать паспорт, сказать, я хочу тут голосовать. За неделю писать заявление, зарегистрироваться именно в Эстонии, а жить в Латвии.

Я тогда так вот прятался от банды Януковича. Значит... Ну, совершенно точно пророссийские партии будут. А будет он Мураев там или не Мураев, какая разница? Это совершенно точно, спектр будет представлен. Потому что есть спрос, есть электоральная база. Это, по моим оценкам, это около 10%. Ну, смотря кого называть пророссийским. Вот мы с тобой сейчас по-русски говорим, нас тоже там кто-то назовет пророссийскими.

У меня штатные боты, которые за мной закреплены, лазят за мной везде, в том числе по яхтенным чатам. Напоминают мне, что я кремлевская консерва. Тебя тоже, кстати.

Юрий Романенко: Понятно. Но у меня уголовное дело хоть в России есть, 282-я.

Arty Green: Да, слушай, уголовное дело в России было и на коллаборантов откровенных, которые явно были агентами ФСБ. Там вот этот замглавы или какой-то мэр, или что, вот именно коллаборант. То есть он тоже был в списке санкций, уголовное дело было в Москве, за что-то. То есть они маскируют своих агентов тем, что у него есть типа...

У него есть справка от Путина о том, что Путин его не любит. То есть это на самом деле не стопроцентный аргумент. А так спрос есть. По моим оценкам это 10-15%. В основном, старики. Во-вторых, какие-то озлобившиеся, может быть, за кем-то СБУ гонялось, понимаешь. То есть это склоняет, конечно, население к противоположным политическим взглядам.

Юрий Романенко: Понятно.

Arty Green: То есть и страх от загнанной в эти политические дебри, но я имею в виду пенаты, такие тоже наверняка есть. Ну посмотрим. А Мураев, не Мураев? Тут надо, неплохо было, конечно, смотря кого выберем, выберем ли тех, кто будет разбираться, потому что я буду голосовать исключительно за трибунал. Я буду голосовать и агитировать за тех людей, которые пообещают трибунал над вот этим вот тотальным мерзким мародерством, которое было эти три года войны. Я хочу крови, потому что без этой крови не очистить страну. То есть если вот все, что произошло вот с этой масштабной мобилизацией, которая на самом деле масштабнейший криминальный бизнес, если организаторы его не будут наказаны публично и очень жестко, то я не вижу смысла нахождения в гражданстве страны, в которой такие вещи проходят безнаказанно.

Юрий Романенко: Ты вернешься, когда выборы начнутся, ты вернешься в Украину или нет? Тут спрашивали.

Arty Green: Я не гражданин другой страны. Понимаешь, я сейчас во времена Януковича вынужден был сделать релокацию. Да, и мой младший сын как бы учился, ни дня не учился в Украине, учился в иностранных английских школах, и сейчас в университет собрался, в американский. Да, то есть он как бы свою жизнь формирует. Но представь, что он до трех лет жил в Украине. И все. И как бы больше не жил.

Но у него нет другого гражданства. Мы этим вопросом не сильно озабочивались, озаботились, скажем так, и не парились. Я с 2012 года не имею ничего, кроме концов в Украине, кроме побратимов. Ни экономических, ни родственных и так далее. Но у меня нет другого паспорта. Круг моих друзей — это украинцы. То есть мои побратимы — это украинцы.

Arty Green: Все мои дети украинцы. Но я собираюсь уже дальше, вот сейчас вот формализую как бы окончание своего бизнеса. Там надо один стартап закончить и как бы довести его до уровня уже стабильного бизнеса и все. Мои планы - в море. Все. У меня вон яхта готова. Это кругосветка. Причем такая затяжная, лет на 10. Не спеша.

Юрий Романенко: Класс.

Arty Green: Вот я даю честное пионерское. Следующие выборы, вообще вот эти выборы ближайшие - это последнее, в чем я буду активно участвовать в Украине. У меня просто, ну как бы все. Ну как бы... Я закончил.

Юрий Романенко: Ну у многих людей на самом деле. Смотри, я согласен, потому что это последний шанс. Я просто знаю кучу людей, у которых точно такое же настроение, что это будет вот или последний шанс, когда будет вот все поставлена точка в этом блядстве за 34 года как бы там...

Arty Green: Особенно квинтэссенция была последние три года, то есть по уровню цинизма.

Arty Green: Ну как бы не было еще, Если она не будет наказана, именно наказана, не просто поменяна, а наказана, то я знать не хочу об этом государстве. Знать не хочу. Я на там чилийской, не знаю, панамской Гренаде сделаю себе гражданство. Просто из влияния, чтобы даже не думать про это. Потому что если такое будет прощено, то...

всё, без меня. Я как бы свой... Что мог сделать, сделал. Дальше там... Дело молодых.

Юрий Романенко: Ну, из этого тебе низкий поклон от всех наших зрителей и всей нашей аудитории, не только наши, потому что тебя уважают очень много людей. Огромное спасибо за то, что ты сделал для Украины и делаешь для Украины. Мы просто вот снимаем шляпу, как говорится. Arty Green с нами был. Спасибо за такой откровенный эфир, который вот... Никогда не знаешь, какую сторону он с тобой пойдет, но вот все как есть. Вот мы вот так вот развернулись, и мне кажется, что для наших зрителей то, что они услышали, будет очень ценно.

Поэтому я всем советую поставить максимальный лайк, разогнать это все дело, написать комментарии, шорты, которые пойдут, и нарезки, которые пойдут тоже разгонять. Потому что то, что Arty рассказал, это крайне бесценно в нашей ситуации. И самое главное спасибо тебе за позицию, которая, мне кажется, является искренней, человечной. И это то, что нужно Украине, потому что если мы не будем просто иметь позицию, не будем иметь совесть в конце концов и не будет наказаний за то, что произошло за эти 34 года, особенно как ты говоришь за три года войны, то я с тобой согласен, мне в такой стране тоже лично делать нечего. Ну не в стране, в государстве, таком, оно нахер не нужно как бы. Поэтому будет последний шанс, последний выход для многих, я думаю.

Arty Green: Многие, я могу сказать, если не будет наказано вот то, что творилось эти три года, если вот так еще раз клюнет жареный петух, то следующего 24 февраля у военкоматов никого не будет.

Юрий Романенко: Да.

Arty Green: Некого будет защищать.

Юрий Романенко: Всё, спасибо за эфир, обнимаем тебя, спасибо тебе еще раз огромное. Arty Green с нами был, пока. На этом заканчиваем, еще раз прошу всех включиться, максимально разогнать этот эфир, мне кажется он получился просто пушкой. Работаем, мне кажется... Мне кажется, я уверен, что это то, что нужно сейчас услышать многим нашим гражданам и посмотреть в зеркало, каким бы кровавым и червоточивым оно не было. Пока, до завтра.