- Послание Президента к Федеральному Собранию РФ и последующая отставка Правительства — это начало Большого Транзита Власти от Президента Путина V к Председателю Госсовета Путину VI. При этом трансформация формы госправления (от нынешней суперпрезидентской республики к квази-парламентской) — вторична. Первично сохранение власти верховным правителем и боярской аристократией («Озеро», «Политбюро 2.0», клуб ветеранов Управления КГБ СССР по городу Ленинграду и Ленинградской области), а также сохранение существующей квазифеодальной системы и доминирующих «групп интересов».
- Большой Транзит при помощи Госсовета означает отказ (временный?) от Транзита при помощи Союзного Государства. Лукашенко может перевести дух. Украинские военные тоже могут временно расслабиться — по поводу российской армии со стороны Беларуси на белорусско-украинской границе.
- Неактуальным для России может считаться и казахстанский Транзит-Елбасы: Назарбаев выпустил полноту власти, ввел президента-преемника. Путин пока не давал оснований думать о каком-либо двоевластии или о появлении преемника.
- Однако новая властная конструкция, предложенная Путиным, сложна и нелогична — в отличие даже от прежней концепции «путинской вертикали». Некоторые наблюдатели трактуют полную реализацию всех заявленных изменений в Конституцию как попытку госпереворота: усиление централизации, ликвидацию (огосударствление) муниципального уровня, упразднение федерализма, дрейф к унитарному госустройству. Если Госсовет будет стоять как бы над всей системой власти и напоминать Политбюро ЦК КПСС, это может ускорить управленческий коллапс и кризис всей российской политической системы.
- Принципиальной новацией выглядит попытка отказаться от п. 4 ст. 15 Конституции РФ — от приоритета норм международного права — в случае их конфликта с российским законодательством. При всей сложности и даже невозможности подобных изменений (в соответствии со ст. 135, в случае пересмотра этой статьи необходимо фактически принимать новую Конституцию), даже сама декларация будет означать самоизоляцию России и усиление недоверие к ней — особенно в финансово-экономической сфере (иностранные кредиты под госгарантии, отсутствие двойного налогообложение, вклады в зарубежных банках российских граждан, недоверие к рублю и т.д.).
- Перемещение Дмитрия Медведева с позиции премьер-министра на позицию заместителя председателя Совбеза РФ (вице-президента?) — это никак не понижение в иерархии и не «пас в сторону» — это создание новой неожиданной ситуации в предстоящей возможной борьбе с силовиками. Не должно стать сюрпризом, если именно Медведев в 2024 году окажется в президентском кресле (с урезанными полномочиями) — ведь именно взаимное доверие Путина и Медведева и отсутствие у последнего политических амбиций является основой устойчивости нынешней российской властной конструкции.
- Борьба с «дворцовыми путчами» силовиков может стать главным трендом российской внутренней политики в ближайшее время. Возникает впечатление, что президент РФ посмотрел фильм о заговоре военных против императора «Союз спасения» и пришел к выводу, что современные декабристы — это вовсе не Навальный, Соболь или Гудков, а Шойгу, Золотов, Бастрыкин, Колокольцев, Патрушев, Сечин, Чемезов и далее по списку. Реакция не заставила долго ждать. (Хотя сам характер конституционных изменений, объявленных Путиным, выдает в нем поклонника не столько Николая I, сколько «русского Бонапарта» Павла Пестеля, автора диктаторской «Русской Правды».)
- Кандидатура премьера-преемника должна определить логику ближайших политических комбинаций. Михаил Мишустин — оптимальное решение (для Путина) сразу по нескольким параметрам: (1) он — бюрократ-инноватор, чиновник с хорошей (возможно, лучшей на этом властном этаже) репутацией и имиджем «технократа-либерала» и «обелителя экономики»; (2) не связан (по крайней мере, явно) с какой-либо из больших финансово-политических группировок; (3) не замечен в наличии собственных политических амбиций; (4) обладает эксклюзивными возможностями по выявлению финансовых нарушений любыми госчиновниками или госорганами, что может в ближайшее время оказаться двояко востребованным — и для чистки госаппарата от коррупционеров, и для «ператрахивания», т.е. укрепления феодальной вертикали.
- Ни о каком новом общественном договоре между государством и населением речь не идет. Остается старая директива (именно директива, а не договор!): вы (посполитые) не интересуетесь политикой — не «майданите», не требуете политической конкуренции, не создаете власти проблем, а мы (власть, государство) гарантируем вам потребительский минимум. Именно это имел в виду Путин в начале своего послания, когда так вдохновенно говорил о новых пособиях на детей, об увеличении материнского капитала, о квартирах для врачей и бесплатных обедах для младших школьников (цена вопроса, по подсчетам Кудрина, — 400–500 млрд. руб. в год).
- Всё произошедшее и планируемое в ближайшее время повышает динамику политического процесса, но никоим образом не предает ему ни конкурентности, ни прозрачности, ни публичности. С точки зрения удержания власти в 2024 году нынешняя попытка сконцентрировать в одних руках диктаторские полномочия (путем изменения Конституции) — избыточна и преждевременна, чревата хаосом в управлении и кризисом всей политической системы. Что, в свою очередь, не исключает применения отработанной в истории России технологии: лечить внутрироссийские проблемы за счет внешнеполитической агрессии («маленькой победоносной войны»). А, стало быть, создает новые риски для политической системы — делает ее хрупкой и непластичной, создает новые политические риски.
- В послании Путина не идет речи ни о каких новых социально-экономических идеях развития, ни о переходе к инновационному типу развития, ни о сломе неофеодальной политэкономической модели, ни о каком-либо новом видении будущего, ни об «окне возможностей», ни даже о «перестановке кроватей». Есть лишь обещание поделиться с народом тем самым «бюджетным профицитом». А потому никакой Перестройки, Оттепели, модернизации и прочих «либерастических» вражеских выдумок в нынешних условиях ожидать не приходится. Возможна короткая попытка экстенсивной мобилизации — за счет перенапряжения и элиты, и народа. А вот стоит ли ожидать периодически повторяющуюся в истории России Смуту — большой-большой вопрос.
P.S. для Украины.
Всё произошедшее в России для Украины может иметь одно хорошее последствие, одно тревожное и одно никакое.
Одно хорошее: вероятность получить в ближайшей перспективе российскую армию с белорусской стороны украинско-белорусского кордона пока остается низкой. Одно тревожное: ситуация на Донбассе может стать инструментом и одним из факторов сугубо внутрироссийских межклановых и межбашенных разборок, поэтому риски ее эскалации повышаются. Одно никакое: пока Путин остается в политике (иначе говоря, пока он жив и здоров), крымская тема оказывается отложенной в долгий ящик.
Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook
