«Формула Штайнмайера»: капитуляция или победа?

Сразу отвечу на этот вопрос: ни то, ни другое. И сейчас на меня набросятся все как сторонники «зрады», так и ярые фанаты «Зе-перемоги». Я прекрасно понимаю причины информационного взрыва в медиа, который мы сейчас наблюдаем после брифинга президента Украины Владимира Зеленского, на котором он анонсировал принятие закона о местных выборах на Донбассе, а также подтвердил, что мы подписали так называемую «формулу Штайнмайера». Но я не считаю эмоционально-импульсивную реакцию, волной накрывшую социальные сети и телевидение, до конца осознанной и оправданной. И сейчас я объясню почему, раскрывая свой ответ на вопрос, вынесенный в заголовок.

Во-первых, «формула Штайнмайера» — это не что-то материальное. Это не юридический документ, не декларация, не резолюция, не даже кусок бумаги. «Формулы» как таковой не существует. Это инициатива, устно озвученная бывшим министром иностранных дел Германии, а ныне – федеральным президентом, Франком-Вальтером Штайнмайером в 2016 году. Он высказал своё видение относительно того, как должны реализовываться Минские соглашения, в частности в вопросе проведения выборов на Донбассе. Эти мысли оперативно подхватили россияне, приукрасили их различными коннотациями и вбросили через свои медиа в Украину, «помогая» нам раздувать из этого целую историю и чуть ли не фетиш. На деле же, «формула Штайнмайера» как была ничем, так и осталась.

Исходя из этого, то, что подписали сегодня в Минске, нельзя назвать «формулой Штайнмайера». Мы по сути не знаем, что там подписали, особенно учитывая информацию о том, что в изначальные предложения Штайнмайера вносились коррективы. Какие? Никто не знает. Почему никто ничего не знает, спросите вы? А это уже следующий логический элемент моей статьи.

Во-вторых, государственные коммуникации в Украине – это тотальный провал. Тут мне спорить крайне сложно. За многие годы независимости, украинские власти не научились нормально общаться со своим населением. Социальные взаимоотношения, существующие внутри общества, не изменились, и их проекция во властных структурах также осталась неизменной. Поэтому так и получается, что «формулу Штайнмайера» нам закинули немцы, а русские её раскачали, наше правительство (и предыдущее, и нынешнее) не смогло толком объяснить всем, что она значит, а сегодня на протяжении нескольких часов всё медиа-пространство Украины черпало информацию о неких подписанных документах в Минске лишь из российских источников, тогда как власть предпочла по старинке отмолчаться, а затем назначить брифинг президента. К нему все пришли уже накрученные по этому поводу. Точно такая же ситуация произошла во время обмена заключенными в начале месяца. И вообще, многие вероятные социально-экономические последствия сегодняшних Минских манёвров произойдут благодаря идиотской и топорной коммуникации властей с обществом, экспертно-журналистской средой и внешними партнёрами (телефонный скандал с Трампом тому яркое подтверждение).

В-третьих, подписание того, что в СМИ называют «формулой Штайнмайера», ничего не значит, пока мы не увидим дальнейших практических действий: принятия закона о выборах на Донбассе и согласования следующих конкретных шагов на заседании «нормандской четвёрки». Пока нет текста закона, нет плана действий, нет понимания, до какой степени и насколько принципиально на нас будут давить на встрече «нормандского формата», делать однозначные выводы невозможно.

В-четвёртых, если кто-то сегодня внезапно понял, что Украина идёт по пути постепенного стратегического поражения в конфликте с Россией, то это не так. Мы проиграли в 2014 году, когда подписали Минские соглашения. А в дальнейшем мы проигрывали одну битву за другой, что существенно сужало наше поле для манёвра. В итоге, к моменту прихода к власти президента Владимира Зеленского и завершения формирования им Кабмина, окошко для возможностей Украины резко уменьшилось. Проигрыш Украины в противостоянии с РФ произошёл задолго до сегодняшнего дня, а в международном плане ситуация стала оборачиваться против нас на рубеже 2016-2017 годов. Так что, «дякую». Жаль, что часть общества и политиков до сих пор этого не заметили, и не принимали мер, предпочитая жить в воздушных замках. Об этом мы очень подробно писали в двух статьях – о раскладах вокруг Донбасса и о глобальных договорняках США и РФ.

В-пятых, «формула Штаймайера» ни к чему нас не обязывает, кроме того, что уже прописано в Минских соглашениях. Стороны всё равно должны выполнить пункты договорённостей до проведения выборов на Донбассе. А на этом пути существует десятки различных сценариев развития ситуации. Саму «формулу» можно реализовывать по-разному, и «срывать» её можно по-разному. Соответственно, никакой однозначности и бесповоротности сегодняшние манёвры в Минске не принесли. У нас по-прежнему нет собственного плана действий по Донбассу, нет инициатив по решению конфликта, нет стратегического видения своей внешней политики, нет национального консенсуса относительно Донбасса и Крыма, нет понимания, как развивать новую экономику региона. В таких условиях то, что происходит в Минске, и, вероятно, будет происходить на заседании «нормандской четвёрки» — это навязанный нам компромиссный договорняк глобальных игроков, которым надоело ждать Второго пришествия Христа в Украине, чтобы она родила наконец ответ на вопрос: «Чего мы хотим?». И пока эта ситуация сохраняется, мы будем просто выполнять то, что нам скажут «сверху». Поэтому и «зрады», и «перемоги» никакой быть не могло – это политика. Тем не менее, существует куча рычагов воздействия на ситуацию, которые остаются у нас на руках, даже на этапе написания закона о выборах на Донбассе. Если захотим, можем обыграть ситуацию по-другому. Нет, ну значит, нет, судьба подобного государства предрешена.

Теперь, исходя из всего вышеописанного, встаёт вопрос: что же делать? Я лично считаю, что мы должны сделать следующее.

Принять закон о выборах на Донбассе, выписав его максимально размыто и туманно.
Под любым предлогом (их сотни) завести переговоры в «нормандском формате» в тупик, а затем заявить, что мы не можем гарантировать выполнение «формулы» без исполнения остальных 12 пунктов Минска.
Возвращаемся на круги своя, и формируем собственное видение по Донбассу, в том числе через большие дебаты и дискуссии внутри украинского общества (подключая и механизм референдумов).
Вырабатываем и начинаем реализовывать план по развитию новой экономики Донбасса на подконтрольных территориях.
Признаём, что конфликт на востоке может быть долгосрочным, и, соответственно, строим на линии разграничения необходимую для сдерживания инфраструктуру (усиленные оборонительные сооружения).
Начинам выкачивать трудовые ресурсы из Донбасса и Крыма, а также разрешаем с ними торговать через регистрацию на территории Украины, что подорвёт финансовую систему ДНР и ЛНР и увеличит затраты РФ на содержание этих территорий.
В течение следующих 4-7 лет усиливаем свои переговорные позиции по Донбассу и выходим на новые переговоры с новыми вводными параметрами.

———————————————————————————————————

В чем опасность реализации формулы Штайнамайера в рамках Минских соглашений детально рассказал руководитель политических программ Украинского института будущего Юрий Романенко.