Ландскнехты бизнеса: глобальный рынок ратного труда

Война – это некая акция, благодаря коей люди, которые не знают друг друга, друг друга убивают ради славы и выгоды людей, которые друг друга знают и друг друга не убивают.

Поль Валери (1871-1945)

Феномен наемничества пронизывает всю военную историю человечества. Еще фараон Рамзес II (XIII в. до н.э.) командовал двадцатитысячной армией, более половины которой составляли наемники. «Анабасис» Ксенофонта (первая половина IV в. до н.э.) описывает историю греческих наемников персидского царя Кира Младшего. Греки из одних и тех же городов-государств воевали и в войске Дария III, и в сражавшемся с ним войске Александра Македонского [4] – только в битве при Гавгамелах (331 г. до н.э.) за него сражалось около 9.000 греков-наемников. «Наемники были одним из самых важных явлений греческой жизни в эпоху упадка, – писал историк Д. Иловайский. – Они почти заменили собой прежние ополчения греческих граждан: последние все более и более уклонялись от военной службы и предпочитали вести войны наемными отрядами». (В армии Цезаря было 5.000 наемных конных галлов.) Летописи упоминают использование наемников и в походах на Царьград киевскими князьями Олегом (907 г.), Игорем (944 г.) и Владимиром (1043 г.); исландские саги сообщали: «У конунга Ярицлейва (Ярослава) было много норвежцев и шведов».

Наемничеством также пронизана практически вся история Средних веков. Широкое распространение наемников (ландскнехтов [5], рейтаров и пр.) в средневековую эпоху связано с тем, что содержать постоянную профессиональную армию (в т.ч. в мирное время) могли позволить себе лишь самые обеспеченные из монархов [6], а остальным (крупным феодалам, вольным городам и пр.) приходилось довольствоваться периодически нанимаемыми войсками. (На рубеже XVI-XVII вв. начались «полёты диких гусей» – переходы на наемную службу в континентальные армии Европы ирландских отрядов; с тех пор термин «дикие гуси» стал собирательным обозначением наемничества.) «Наемники были очень важны, так как они являлись немногими хорошими пешими воинами Европы» – суммировал бельгийский историк Дж.Ф. Вербрюгген в книге «Военное искусство Запада в Средние Века».

Кстати, основанная в 1506 г. швейцарская гвардия, нынче несущая церемониальную службу в государстве-городе Ватикане «по обеспечению безопасности священной персоны папы и его резиденции», является примечательным отголоском тех времен.

В этом контексте нелишним видится обратить внимание на то, что завоевание конкистадорами Латинской Америки изначально было преимущественно частным предприятием конкистадоров – последние получали от испанских королей право на получение откупа на завоеванных ими землях, а так же право получения там земель. Таким же частным предприятием был захват колоний в Индии и Юго-Восточной Азии британской Ост-Индийской компанией, французской и голландской Ост-Индийскими компаниями. При этом частное завоевании Америки для Испании или Индии для Великобритании принесло также большую государственную пользу.

И лишь переход к национальным государствам и комплектуемым по призыву армиям перевел наемников в число скорее второстепенных формирований вспомогательного характера. (Создание в 1831 г. французского Иностранного легиона [7], успешно функционирующего и в наше время, является одним из немногих примечательных исключений.)

Однако во второй половине ХХ в. классический военно-экономический феномен наемничества, обретя новое звучание, приобрел и политико-экономическое измерение.

Начало ему положили политические события 1950-х гг. в Индонезии и Гватемале. Настоящий всплеск наемничества произошел в 1960-е гг., когда началась деколонизация Африки (только в вооруженных силах Родезии служили до 13 тысяч наемников).

В 1961 г. началась гражданская война в Конго, в которой решающую роль сыграли европейские наемники [8]; их в частности активно использовал М. Чомбе [9], ставший в 1964 г. премьер-министром страны. В том же Конго в 1965 г. наемники нанесли поражение партизанам «симба» (вынудив бежать даже самого Че Гевару, более чем полгода скрывавшегося в джунглях). После этого наемники подавили поддержанный извне мятеж в Дофаре, родной провинции Кабуса, султана Омана.

Но в конце 1970-х гг. начался постепенный упадок «классического» наемничества. Его стимулировал суд над белыми наемниками, захваченными правительственными войсками в Анголе (троих наемников приговорили к смертной казни, а еще около 20 – к долгим срокам заключения).

Кроме того, развитие процессов экономической глобализации обогатило силовую картину мира геоэкономической составляющей. Все более активными участниками международных процессов становился транснациональный бизнес, представляемый все большим количеством транснациональных корпораций. Их геоэкономические (порой граничащие с геополитическими) амбиции вступали во все больше противоречие с национально-государственными, а растущая финансово-экономическая мощь постепенно переходила и в политико-экономическую плоскость. В силу этого постепенно оформлялась и росла потребность в силовых структурах, альтернативных армии и полиции – т.е. не вписывающихся в традиционные рамки государство-центричной модели мироустройства. Геополитическое (прежде всего военно-политическое) противостояние государств постепенно дополнялось геоэкономическим (порой – своеобразно военно-экономическим) противостоянием международного бизнеса.

Так, на фоне упадка «классического» наемничества индивидуального характера стало развиваться наемничество корпоративного плана.

Впервые американское правительство прибегло к помощи частных военных компаний для обучения войск своих союников в 1974 г.: американская компания Vinnell Corp. принадлежавшая военно-промышленому концерну Northrop Grumman получила контракт на подготовку Национальной гвардии Саудовской Аравии (что в первую очередь предусматривало защиту нефтянных разработок в самой Саудовской Аравии) [10].

Под действием общемировых политико-экономических тенденций феномен наемничества постепенно трансформировался. Этому способствовала сама «трансформация войны» (М. ван Кревельд) [11]. Так, в 1993 г. генерал Г. Деникер (зам.начальника швейцарского ГенШтаба) еще написал книгу о новой форме войны — малой асимметричной войне, которая больше не ставит целью уничтожение противника. По его мнению войны будущего будут характеризоваться другими целями, задачами, даже другими моральными нормами, нежели прежние войны национальных государств. Подмеченные военными экспертами тенденции серьезно проявились и в военно-экономической плоскости.

В отличие от периода 1960-х гг., начиная с 1990-х гг. соответствующие структуры действуют если не совсем нелегально, то по крайней мере в определенной юридической нише («правовом вакууме»), не нарушая соответствующих законов – прежде всего потому, что новые международно-правовые нормы, регулирующих их деятельность в новых условиях, еще не сформировались.

После окончания «Холодной войны» и блокового противостояния окончательно оформился и приобрел достаточно завершенный вид такой феномен как организуемые профильными компаниями «частными армии», «арендуемые» всего правительствами многих стран – причем не только из числа «третьего мира» (озабоченного перманентными войнами, революциями и восстаниями), но даже благополучного Запада [12].

Переходу военно-экономических отношений в негосударственную сферу косвенно способствовали такие грандиозные события как распад «Варшавского пакта» и общие сокращения расходов на оборону (в т.ч. сокращение армий). Тысячи военных специалистов – от снайперов и подрывников до летчиков [13] и переводчиков [14] – оказывались не у дел. Насыщаемый такими специалистами масштабный «рынок ратного труда», охватывающий целые континенты (начиная с Европы и заканчивая Африкой и Южной Америкой), постепенно оформлялся в целостную сферу силовых услуг (от физической охраны до силового вытеснения конкурентов), функционирующую в общемировом масштабе.

Так, только в сегменте разминирования в конце 1990-х в международном масштабе действовало несколько десятков компаний; различные международные организации (прежде всего комитеты ООН по вопросам беженцев (UNHCR) и развитию (UNDP), Мировой банк (World bank), Международный фонд доверия (International Trust Found) и т.п.), Евросоюз и правительства США, Германии, Японии, Швеции, Великобритании, Франции и других стран выделяли десятки и сотни миллионов долларов для этих целей. [15]

29 сентября 1994 г. министр обороны США У. Перри и министр обороны Хорватии Г. Шушко подписали в Пентагоне договор о сотрудничестве в военной области.. Рамками этого договора предусматривалось участие компании Military Professional Resources Incorporated (MPRI), основанной в 1987 г. в г. Александрия (США), в подготовке хорватских вооруженных сил и участия ее специалистов в планировании операций хорватской армии [16]. Во время Боснийской войны (весна 1995 г.) сербские формирования, несмотря на значительное преимущество по количественным параметрам, понесли существенные потери от хорватских подразделов, алгоритм деятельности которых полностью отвечал правилами тактики и стратегии НАТО. Как предполагают эксперты, проведенная хорватами операция «Шторм» как раз и была спланирована стратегами MPRI (хотя последняя отрицает свое непосредственное участие в этом мероприятии). В июле 1996 г. MPRI получила 13-месячный контракт на обучение вооруженных сил Боснии на сумму 50 млн. долларов. Кроме того, компания выиграла контракт на отправку 45 человек для охраны сербской границы во время действия эмбарго, направленного против боснийских сербов. В 1998-99 гг. компания MPRI осуществила аналогичную военно-стратегическую работу в Албании в отношении албанской УЧК ведшей партизанскую войну против сербских войск в Косово и Метохии. В марте 2001 г. компания оскандалилась: как только она получила контракт на обучение македонской армии, вдруг выяснилось – всего два года назад ее инструкторы обучали… албанских боевиков в Косово!

Другая американская компания Brown&Root получала также в 1995 г. и в 1997 г. контракты на обеспечение деятельности американских войск на Балканах (согласно данным General Accounting Office Конгресса США стоимость этих контрактов достигала 2,2 миллиардов долларов).

Приблизительно в то же время основанная в 1989 г. в ЮАР фирма Executive Outcomes (EO) [17], получив несколько десятков миллионов долларов [18] от правительства Сьерра-Леоне (в котором с 1992 г. шла гражданская война, развивающаяся не в пользу центральной власти), силами наемников практически спасла его от повстанцев.

В Анголе в 1990-те гг. было задействовано более 80 компаний «военных подрядчиков» (в т.ч. уже упоминавшаяся Executive Outcomes), чьими заказчиками выступали как правительства, так и большие корпорации. Так, когда в марте 1993 года силы УНИТА захватили прибрежный город Сойо (центр нефтеперерабатывающей промышлености и нефтетерминалов), Executive Outcomes была привлечена правительством Анголы для восстановления контроля над городом (ЕО перебросила туда полсотни своих «бойцов»).

Для охраны своих объектов в Колумбии британская нефтяная монополия British Petroleum нанимала целые батальоны местных военнослужащих, боевую подготовку которых обеспечивала британская ArmourGroup.

Согласно специальному докладу ООН, среди клиентов Executive Outcomes не только законные правительства соседних африканских государств – Замбии, Руанды, Бурунди или Заира (как уверял журналистов шеф EO И. Барлоу). Обращаются за помощью к фирме и частные компании, занимающиеся, например, добычей полезных ископаемых в той же Сьерра-Леоне.

Не случайно эксперт из университета Джорджтауна Г. Хоу, сравнивал отношения правительств африканских государств с наемниками – и сделку Фауста с дьяволом: вы решаете свои текущие проблемы, но приносите за это в жертву суверенитет и сырьевые ресурсы. Многие эксперты аргументировано доказывают, что подобное военно-экономическое «сотрудничество» это просто новейший вид колониализма.

Кампания борьбы с терроризмом, начавшаяся после терактов в США 11 сентября 2011 г., стала дополнительным стимулом «приватизации войны». Порожденная и периодически подкрепляемая терактами общая атмосфера социального страха дополнительно стимулировала и без того активно развивающийся сектор услуг по охране и безопасности, в рамках которого боевые специалисты негосударственного характера становятся все более и более востребованными.

Так, уже в мае 2002 г. упоминавшаяся компания MPRI, насчитывающая к тому времени 700 постоянных сотрудников и 12.000 сотрудников по контракту, имела заявленный годовой доход в 95 миллионов долларов.

Афганистан и особенно Ирак стали настоящим «клондайком» для частных охранных и военных компаний (частных солдат из США в Ираке всего в 1,6 раза меньше, чем военнослужащих), позволяющим зарабатывать даже не десятки миллионы, а сотни миллионов долларов прибыли (Служба исследований Конгресса утверждает, что общая цифра затрат из бюджета на частные контракты неизвестна, а есть лишь приблизительные цифры [19]), параллельно обогащаясь на смежных операциях более чем сомнительного характера [20]. Так, после входа американских войск в Афганистан (2001 г.) и Ирак (2003 г.) MPRI и получила мощные контракты на создание новых армий Афганистана и Ирака, впоследствии получив еще ряд контрактов (в т.ч. по подготовке воинского контингента Грузии для участия в операциях в Ираке и в Афганистане).

В свое время американская ВКА официально разрешила охранным фирмам пользоваться легким стрелковым оружием (калибра до 7,62 мм) и некоторыми другими видами оборонительного оружия. В то же время многие сотрудники охранных фирм требуют права на использование более мощных видов оружия. Некоторые фирмы, нарушая действующие положения, уже располагают легкой бронетехникой, малокалиберными автоматическими артиллерийскими орудиями, вертолетами, что превращает их настоящие «частные армии». Чем это оборачивается на практике – показала «охранная» деятельность американской корпорации Blackwater (в 2009 г. переименованная в Xe Services). Основанная в 1996 г. как небольшая охранная фирма и разросшаяся «на иракских дрожжах» (нанятая в 2003 г. правительством США для охраны посольства и других объектов в Ираке), она получила скандальную известность в сентябре 2007 г. – ее сотрудники застрелили без причины 17 мирных иракских граждан. В результате расследования выяснилось, что с 2005 г. охранники Blackwater открывали огонь как минимум 195 раз, причем в 80% случаев делали это первыми [21]. Как признал сенатор К.Левин (глава комитет по вооружениям Сената США), расследование было сложным потому, что «Blackwater и другие частные компании поддерживают тесные связи и часто действуют по заданию ЦРУ» [22]. В середине декабря 2009 г. газета The New York Times писала о том, что компания Blackwater была вовлечена в операции по похищению людей, подозреваемых в связях с боевиками в Ираке. Из-за разгоревшихся международных скандалов Blackwater (ее сумма годовых контрактов к концу 2009 г. года превысила 1 млрд. долларов) лишилась лицензии на деятельность в Ираке – однако (уже под именем Xe Services) в начале 2010 г. получила контракт стоимостью в 437 млн. долларов на подготовку полицейских сил в Афганистане.

Внешне парадоксальным видится тот факт, что оплата «ратного труда» частного «бойца» – ощутима выше чем у военнослужащего даже самой высокооплачиваемой армии США. (Так, бывшие спецназовцы из британской SAS получают в частных фирмах в среднем в три раза больше, чем на службе Короне – до 700-1000 долларов в сутки) Однако эта затратная «вилка» сполна окупается политическими и макроэкономическими факторами. Так, высокие потери среди личного состава армии чреваты политическими осложнениями, в то время как гибель сотрудников частных фирм имеет меньший резонанс – погибшие, раненые или попавшие в плен наемники не входят в официальную военную статистику. Кроме того, гражданских лиц министерству обороны не надо обязательно страховать (это делают фирмы-наниматели, что, кстати, стало для них тяжелым бременем), обеспечивать медицинскими и другими услугами за казенный счет, предоставлять льготы, обеспечивать пенсией «по выслуге лет» и т.п. Если наемный охранник или инструктор погибает, то его семье не выплачивается пожизненное государственное пособие.

Вместо выводов. Демократия войны?

Война – всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени.

Томас Манн (1875-1955)

Частные военные корпорации, поставляющие наемных охранников (а фактически – «солдат» и «полицейских») со временем будут приобретать всё большую роль в мире «приватизированного насилия». Их существование и влияние на развитие событий уже очевидно по опыту операций в Ираке и Афганистане, где эти компании перебирают на себя все больше «силовых» функций, ранее относившихся к прерогативам армии и полиции.

По большому счету, частными компаниями такие структуры как ArmourGroup, Brown&Root, Executive Outcomes, Military Professional Resources Inc. или Blackwater / Xe Services являются несколько условно – ведь работают они преимущественно по государственным контрактам, в тесном сотрудничестве со спецслужбами собственных стран и в т.ч. в государственных интересах, преследуя те же цели и следуя по тем же планам, что и регулярные армии и полиция. Важная разница – в том, что им предоставлена, на порядок большая свобода в выборе средств достижения данной цели. Кроме того, в случае явных перегибов в обеспечении безопасности (вспомним «охранные мероприятия» Blackwater) государству проще уйти от ответственности, «переведя стрелки» на малоподсудного «частника» (отделывающегося преимущественно «малой кровью»).

В виду этого популярная максима «демократии не воюют» в новых условиях приобретает новое звучание – демократии не воюют сами, т.к. предпочитают нанимать для войны согласных воевать по контракту за чужие интересы. Посему сакраментальное «миролюбие демократий» носит преимущественно внешний характер.

Открытыми остаются вопросы: (1) имеют ли право сами правительства передавать охрану границ и населения страны, т.е. фактически часть своих полномочий, которыми наделили их избиратели, частной фирме, которая, к тому же, должна оплачиваться из госбюджета? И (2) зачем тогда армия и полиция?

Кроме того, бурное развитие «карманных» частных армий обостряет и без того непростую проблему сепаратизма. Сепаратизм экономический гораздо опаснее сепаратизма, базирующегося на национальной идее. Опаснее, потому, что он более скрытен, но экономически очень силен в сравнении с сепаратизмом националистическим. Недовольство современной региональной буржуазии тем, что центральная элита диктует свои правила игры и постоянно ограничивает растущие аппетиты и амбиции локальных финансово-промышленных вождей и царьков, подталкивая тем самым последних к экономическому сепаратизму. А если клановые и корпоративные интересы не совпадают с интересами государства в целом, то конфликт между ними – только вопрос времени. В этом смысле общее развитие частных армий – в перспективе очень опасная тенденция не только во «внешнем» своем измерении, но и в измерении «внутреннем».

Примечания

1. Предложенный Фр. Форсайтом термин «псы войны» (восходящий к У.Шекспиру) постепенно дополнил традиционное (с XVII в.) обозначение наемников как «диких гусей».

2. Примечательно, что в том же 1981 г. на Сейшельских островах наемники пытались произвести переворот и свергнуть законное правительство – они действовали именно так, как описывалось в книге Форсайта. Путч, впрочем, был достаточно успешно подавлен – похоже, власть также читала роман Ф.Форсайта и сделала из него соответствующие выводы.

3. По определению историка античной войны И. Гарлана, «наёмник – это профессиональный солдат, который руководствуется в своих действиях не принадлежностью к политическому обществу, а стремлением к наживе».

4. Не случайно Александр Македонский говорил своим воинам в ходе похода в Индию, что «достойное занятие уже является целью».

5. Наёмники в условиях войны не чуждались грабежа и разбоя (например, швейцарские наемники перед каждой битвой приносили клятву, что будут грабить не раньше, чем закончат дело). В связи с этим в период Тридцатилетней войны (1618-1648 гг.) стали нарицательными такие слова, как «банда» (отряд ландскнехтов) и «мародёр» (фамилии командиров ландскнехтов – немецкий генерал граф И. Мероде или шведский полковник В. фон Мероде).

6. В 1651 г. российским царём Алексеем Михайловичем был учреждён Рейтарский приказ. После перехода при Петре I к регулярной армии, последний рейтарский полк майора Ивана Поздеева, находившийся на гарнизонной службе в Киеве, был расформирован в 1719 г.

7. В Иностранном Легионе в 1917-1919 гг. служил советский маршал украинского происхождения Р. Малиновский. Нынешний 1-й кавалерийский полк Иностранного Легиона (1°REC) был создан в 1921 г. на основе кавалерии разбитой в Крыму белой армии Врангеля.

8. См. Доклад о допросе тридцати наемных солдат, арестованных в Кабало 7 апреля 1961 г., полученный Генеральным секретарем от и.о. его специального представителя в Конго. Эксперты ООН отметили у наемников хорошую боевую форму, военную выправку и дисциплину. Впервые были официально упомянуты мотивы поступления на службу: финансовое положение, семейные неурядицы, страсть к приключениям, желание служить хорошему делу; задержанные утверждали, что их завербовали для выполнения полицейских функций.

9. Самым известным его советником и вербовщиком стал французский полковник-парашютист, ветеран колониальных Вьетнама и Алжира, теоретик революционных войн Р. Тринкье.

10. Согласно данным центра The Center for Public Integrity американской организации The International Consortium of Investigative Journalists стоимость только тех контрактов, копии которых эта организация смогла получить достигала общей суммы в полмиллиарда долларов.

11. См. Van Creveld M. The Transformation of War: The Most Radical Reinterpretation of Armed Conflict Since Clausewitz. – Free Press, 1991.

12. Согласно расследованию центра The Center for Public Integrity американской организации The International Consortium of Investigative Journalists с 1994 по 2002 Департамент обороны США заключил 3.061 контракт с 12 из 24 существовавших в США частных военных компаний общей стоимостью в 300 миллиардов долларов.

13. См., например, Украинский летчик рассказал о наемниках в странах Африки – Зеркало недели, 24 февраля 2011 г.

14. Военным переводчиком, например, был считающийся самым крупным торговцем оружия в мире В.Бут – один из прототипов главного героя голливудского фильма «Оружейный барон» (2005).

15. См. Валецкий О.В. Минное оружие: вопросы минирования и разминирования – М., 2009.

16. MPRI тогда выполняла задачу в интересах правительства США; она через генерала Дж. Севала (военного советника госсекретаря США У. Кристофера) получала прямые указания от президента У. Клинтона.

17. Ее основатель недавно издал книгу о становлении и развитии своего предприятия. См. Barlow E. Executive Outcomes-Against all Odds – Galago Publishing, 2010.

18. По разным данным – от 15 до 60 миллионов долларов США. Существуют предположения, что Executive Outcomes получила даже долю в торговле алмазами и другими полезными ископаемыми Сьерра-Леоне.

19. Глава комитета по надзору за реформами правительства Г. Воксман в феврале 2007  г. заявил, что частным фирмам по безопасности было выплачено около 4 млрд. долл. из средств, отпущенных на восстановление Ирака.

20. Так, например, американская фирма Parsons получила 186 млн. долларов на строительство в Ираке 142 объектов здравоохранения, из которых компании перед своим уходом удалось завершить только шесть. Но при этом производитель вооружения Lockheed Martin начала скупать компании из сферы здравоохранения и строительства – чтобы получать заказы на восстановление разрушенного и на лечение людей, пострадавших от произведенного ею же вооружения. (См. Кляйн Н. Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф. – М., 2009. – С.499.)

21. Позже американский суд предъявил обвинения ряду бывших сотрудников Blackwater по статьям «непредумышленное убийство», «попытка совершения непредумышленного убийства» и «превышение должностных полномочий с использованием оружия». В январе 2010 г. фирма, переименованная в Xe Services, урегулировала серию судебных процессов по обвинению в применении чрезмерной силы со стороны десятков иракцев.

22. Кроме того, в защиту Blackwater, являющейся крупным спонсором Республиканской партии, выступил тогдашний президент-республиканец США Дж. Буш; он в частности заявлял, что «ребятам, которые обеспечивают безопасность сотрудников Госдепа, иногда приходится применять силу».