WebMoney и право раба

Все мы наслышаны о нашумевшем конфликте вокруг системы Webmoney. Группа компаний, осуществляющих обслуживание операций с украинскими титульными знаками этой системы, 11 июня сего года была подвергнута «следственным действиям», инициированным Министерством доходов, выразившимся в обысках сотрудников и изъятии компьютерной техники. И, что гораздо чувствительнее, в аресте средств, находившихся на счетах компаний, что, по сути заблокировало одно из основополагающих направлений их деятельности.

Претензии вышеуказанного министерства впечатляют — это и легализация криминальных доходов, и уклонение от налогообложения, и участие в финансовых пирамидах, и выпуск электронных денег без лицензии — к вопросу подошли явно с размахом, чтобы мало не показалось, ничтоже сумняшеся в том, что этого более чем достаточно для неискушенных граждан, чтобы убедить их в поимке опасных бандитов.

Не понимая, что написали полнейший бред. Почему — раскроем дальше.

Трения системы Webmoney и официальных украинских властей имеют давнюю историю. 10 лет назад, когда появились украинские Webmoney, представители этой системы вели активный диалог с НБУ, участвовали в круглых столах и обсуждениях, подавали свои предложения по формированию регулирующих документов и положений, определяющих само понятие электронных денег, порядка их оборота и регулирования рынка. НБУ до определенного момента был открыт для диалога, велась активная работа по созданию Положения об электронных деньгах.

Положение было утверждено в 2008 году и поставило больше вопросов, чем ответов. Дело в том, что система работала 5 лет перед этим, работала легально, и, разумеется, должна была быть юридическая модель, по которой она работала, причем в условиях, когда предмет деятельности системы в законодательстве отсутствовал напрочь. Такая модель была найдена. Базировалась она на неотъемлемом праве каждого лица, как физического, так и юридического, закрепленного в Гражданском кодексе Украины, и заключалась в переуступке прав требования на депозит в банке, то есть пользователи системы, имеющие украинские титульные знаки, являлись владельцами соответствующей им доли в депозите. Получив 1 титульный знак системы, его владелец приобретал право требовать 1 гривну с депозита в банке, и мог либо передать эту единицу другому пользователю, либо реализовать право требования и получить свою гривну. Система же создавала удобные для пользователей средства получения, передачи титульных знаков, и реализации прав их требования.

Приложив все усилия, чтобы войти в правовое поле, представители системы были несколько шокированы, обнаружив в определении электронных денег следующий текст: «електронні гроші — одиниці вартості, які зберігаються на електронному пристрої, приймаються як засіб платежу іншими, ніж емітент, особами і є грошовим зобов’язанням емітента … Випуск електронних грошей в Україні мають право здійснювати лише банки (далі — банки-емітенти).». Называется — приплыли. Где здесь вебмани? Учет прав требования и обслуживание этого учета здесь и не запрещены, и не разрешены. Их просто нет. В результате, мы получили положение регулятора, которое ничего не изменило для системы — оно просто оказалось не про нее.

Несмотря на это, в 2010 году система разработала и подала в НБУ на согласование предполагаемые правила своей работы, приведенные в соответствие с этим положением. НБУ по своей инициативе заморозил этот процесс, согласовав правила трех систем, одна из которых вообще не относится к электронным деньгам, после чего прекратил какие-либо действия в этом направлении. На три года — вместо отведенного этим же положением одного месяца.

Теперь одна из основных претензий к вебмани — то, что система работает без лицензии НБУ. Извините, это не смешно. Это более 60 миллионов гривен денег, принадлежащих 2,5 миллионам пользователей системы, которые, по сути, украдены у них при содействии ведомства, чья функция — не допускать подобное.

Теперь о претензиях по отмыванию денег и прочем. Как показано выше, деньги на арестованных счетах принадлежат не системе. Это деньги пользователей. Если эти деньги имеют сомнительное происхождение — их владелец, и только он, отвечает за то, откуда он их взял. Если вы пытаетесь привлечь к ответственности учетную систему, это означает, что, если мы выявляем факт продажи, скажем, наркотиков, за гривны, которые, как известно, продукция НБУ, мы должны немедля арестовать председателя Нацбанка за организацию торговли наркотиками. Бред? Безусловно. Но когда он собирается перекочевать в обвинительный вердикт, это вызывает, как минимум, определенные вопросы о профпригодности системы, его выдавшей.

Что это? Некомпетентность? Зачистка рынка в интересах третьих лиц? Попытки взять под контроль сферу интернет-платежей? Мы уже писали о возможных мотивах такого странного поведения властей. Сейчас суть не в этом. Как известно, судят не за то, что делал. Судят за то, что СДЕЛАЛ. И один из знаковых моментов сотворенного НБУ и Минсдохом — это попытка оставить вне закона и подавить силой право системы вебмани обеспечивать учет имущественных прав своих пользователей. Почему я на этом акцентирую внимание. В древнем Риме существовало такое понятие — peculium. Очень упрощенно — это такое имущество, которое передавалось в ведение другого лица с тем, чтобы это лицо осуществляло с этим имуществом какие-то распорядительные действия. В том числе и учетные. ЭТО ПРАВО РАСПРОСТРАНЯЛОСЬ ДАЖЕ НА РАБОВ. Если эта афера НБУ и Минсдоха пройдет безнаказанно — будет создан прецедент по «законному» опусканию нас ниже правового уровня, на котором находились рабы.

Я не знаю, что еще должно произойти, чтобы мы все, наконец, осознали, в какую пропасть тянут нас утратившие человеческий облик элиты — нас всех, не только причастных к этой истории. История очень показательна — в этой стране у нас больше нет прав. Мы для них даже не рабы, мы — досадное недоразумение, путающееся под ногами у самозванных феодалов. Нет ни одного государственного органа, который встанет на нашу сторону в конфликте с интересами бандитов, правящих страной. В этой стране нам нечего терять, кроме своих цепей. Народовластие возможно лишь там, где народ не боится проявить свою власть, и давно уже настало время сделать это. Если же власть проявить некому — рабский ошейник и кнут будут единственной национальной идеей для этого государства.