Возвращение «однополярного мира»: от доллара к золоту и обратно

Данный материал — замечательный полемический ответ доктора политических наук, действительного члена Академии геополитических проблем на доклад Радики Десай из Университета канадской провинции Манитоба «Финансовые кризисы и конец доллара как мировой валюты».

За его основу взята подготовленная ею и коллегами статья «Геополитическая экономика: после американской гегемонии, глобализации и империи» (Geopolitical Economy: After US Hegemony, Globalization and Empire).

Основная мысль доклада состоит в том, что предпринятая для преодоления недавнего кризиса накачка ликвидностью банков в ущерб промышленности («увеличение доли валютных сделок и уменьшение количества производственных операций»), называемая «финансиализацией» и осуществляемая в том числе и в рамках едко критикуемой в СМИ «антикризисной» практики «количественного смягчения» (то есть практически бесконтрольной наличной эмиссии), результата не достигла. Несмотря даже на то, что авторы попутно дают этой политике «финансиализации» (а по сути деиндустриализации) высокую оценку.

И в результате курс доллара США, как главной мировой резервной валюты, несмотря на отдельные всплески конъюнктурного роста, по-прежнему остается в нисходящем тренде, сформированном еще отменой его золотого покрытия в 1971 году. По мнению авторов доклада, это в определенной перспективе сулит американской валюте негативный, если не сокрушительный, финал, конкретную форму и параметры которого они, однако, предсказывать не берутся («…останется только один вопрос – будет ли падение доллара незначительным или же станет катастрофическим?»).

Отстаивая свою позицию, Радика Десай и ее коллеги вступают в полемику с теми, кто по-прежнему считает позиции доллара незыблемыми. Прежде всего, с Субраманьяном Чандрасекаром и Барри Айхенгрином, специально подчеркивая, что последний некоторое время назад разделял их пессимистические взгляды на будущее доллара, считая, что его доминирование сменится многополярной моделью «нескольких валют». Но затем, под влиянием глобального финансового кризиса их изменил, сделав акцент при этом на то, что (sic!) «…будущее доллара будет определяться факторами, неподвластными контролю со стороны правительства США»…

А вот «с этого места», как говорится, «пожалуйста, поподробнее»…

Дело в том, что Александр Зиновьев еще в конце 1990-х годов говорил и писал о том, что существуют две Америки – национальное государство и «глобальное (мировое) сверхобщество». Эксперты влиятельного аналитического центра «Намакон» вслед за ним показали, что, в отличие от право-республиканского «национального государства», которое, ввиду одно- и узкопартийности, считается маргинальным и не выходит за рамки абстрактной концепции, «глобальная», точнее глобалистская «сверхобщность» Америки давно и глубоко проросла в практическую политику. И давно и глубоко проросла в практическую политику. зиждется на межпартийном, республиканско-демократическом консенсусе. Объединяя демократов с центром и левым крылом Республиканской партии, она образует элиту «американского истеблишмента», собранную в Совете по международным отношениям (CFR). Безраздельно доминируя в борьбе двух Америк, эта «сверхобщность» подчиняет интересы США глобальному олигархическому капиталу и превращает экономическую и военную мощь этой страны в инструмент реализации его (капитала) корпоративно-клановых интересов.

Известный экономист, председатель Русского экономического общества Валентин Катасонов, рассматривая валютно-экономический аспект этой геополитической коллизии, указывает на существование «двух больших лагерей», отражающих интересы мировой финансовой олигархии:

— «лагеря защитников status quo в финансовом мире, то есть системы бумажных денег, фундаментом которой является ничем не обеспеченный доллар»

— и «лагеря сторонников возвращения к золотым деньгам».

Важность характеристик этих «лагерей» побуждает нас привести развернутую, пусть и весьма объемную, цитату, что будет намного эффективнее попытки ее «сокращенного» пересказа. «В первый лагерь, — отмечает Катасонов, — входят хозяева (главные акционеры) печатного станка ФРС США, а также те банки, которые тесно ассоциированы с ФРС (банки все тех же акционеров ФРС) и являются привилегированными получателями ее бумажной продукции. Для представителей этого лагеря золото является опасным конкурентом доллара. Финансовая олигархия, принадлежащая к этому крылу, будет делать все, чтобы продлить работу печатного станка, включая развязывание большой войны. Этот лагерь в первую очередь представлен кланом Рокфеллеров и несколькими менее известными кланами, которые помимо печатного станка ФРС контролируют мировой рынок “черного золота” (нефти. – Авт.) и военно-промышленный комплекс США.

Второй лагерь, стан сторонников золота (по мнению Катасонова) гораздо более пестрый и широкий. В нем есть часть мировой финансовой олигархии, которая не так тесно привязана к ФРС. Она располагает значительными запасами накопленного золота и контролирует добычу и мировой рынок желтого металла. Она готова пойти на ликвидацию нынешнего печатного станка и замену его золотым стандартом. Эта часть мировой олигархии, прежде всего, ассоциируется с кланом Ротшильдов и некоторыми более мелкими кланами, тяготеющими к Европе».

На возможные объемы этих золотых запасов указывают:

— статистика, приводимая Николасом Хаггером: 80 тыс. из 120 тыс. тонн общего мирового золотого запаса, по его данным, хранятся в центробанках, а остальные 40 тыс. тонн находятся в частных руках,

— аналитика того же Валентина Катасонова, из которой следует, что по миру «гуляют» значительные объемы «черного», неучтенного золота,

— скандал вокруг поддельных, якобы золотых, а на самом деле вольфрамовых, с позолотой, слитков, проданных в октябре 2009 года из США в Китай и т.д.

Добавить к приведенной Катасоновым в целом исчерпывающей характеристике интересов, целей и задач двух околоклановых групп можно три уточняющих, но весьма существенных момента.

Во-первых, по возможности внести ясность в структуру обоих лагерей. Поскольку информация об акционерах ФРС строго засекречена, и тайна эта охраняется почище государственной, придется воспользоваться «утечками» в СМИ. В 2011 году, со ссылкой на информированные западные и саудовские источники, был обнародован перечень восьми «семей», владеющих 80% собственности ФРС: Kuhn и Loebs, Rockefellers, Goldman Sachs и Lehmans в Нью-Йорке, Warburgs в Гамбурге, Rothschilds в Париже и Лондоне, Lazards в Париже и Israel Moses Seifs в Риме.

Принципиальных расхождений за треть века, как видим, никаких. По «золотому лагерю» официальной определенности больше.

Финансовый контроль над Европой Ротшильдами осуществляется с помощью «наброшенной» на нее банковской «сети». Точнее, двух связанных между собой сетей, благодаря чему олигархический контроль то ли дублируется, то ли маскируется (но точно не подменяется) государственным, вернее надгосударственным, на уровне ЕС. Вот они:

— контролирующаяся кланом Ротшильдов группа «Интер-Альфа» (Inter-Alpha Group of Banks). Это одиннадцать крупнейших европейских банков, пять из которых пополнили альянс в 1971 году, как раз в момент отмены золотого покрытия доллара;

— Круглый стол Европейского финансового обслуживания (European Financial Services Roundtable [EFSR]), замкнутый на ЕС (со штаб-квартирой в Брюсселе), который включает 21 банк.

Первое, что выясняется при сопоставлении состава обеих структур, — четыре банка, входящих в оба списка. Среди них: королевский Royal Bank of Scotland (80% акций принадлежит британскому правительству), скандинавский банк Nordea, голландская ING Group и испанский Santander (тесно связанный также с католическим орденом Opus Dei и Банком Ватикана, который носит название ИДР – «Институт по делам религии»).

Второе: в обоих списках имеются три банка, входящих в так называемую «золотую пятерку», контролирующую мировую цену золота, — группу участников лондонских золотых торгов («фиксингов»). А именно: глобальный ротшильдовский банк Hong Kong & Shanhai Banking Corporation (HSBC), немецкий Deutsche Bank и французский Societe Generale. (Двумя остальными участниками «пятерки» являются Scotia-Mocatta — подразделение по торговле драгоценными металлами шотландского Bank of Nova Scotia и еще один британский банк Barclays Plc., к роли и месту которого в глобальном раскладе мы еще вернемся).

Из всего этого следует, что «непримиримость борьбы» олигархических кланов, как и сама «борьба», достаточно условны, в чем мы скоро убедимся.

Во-вторых, нынешний доллар, на наш взгляд, все-таки имеет некое суррогатное покрытие, которым являются нефть и другие углеводороды: отсюда и непрекращающиеся войны в нефтеносных регионах планеты. Однако контроль над этими сырьевыми ресурсами уже не так монополизирован Рокфеллерами, как раньше: с конца 1990-х годов начался форсированный заход на американский нефтяной рынок контролируемых Ротшильдами британских транснациональных кампаний BP и Shell, причем, в альянсе с королевской саудовской компанией Saudi Aramco. Активное участие в этом переделе нефтяного рынка США принимает и сама американская сторона – в лице техасской нефтяной компании Texaco и рокфеллеровских нефтяных компаний:

— Exxon Mobil (объединение бывших Standard Oil of NewJersey и Standard Oil of New York) — в восточных штатах,

— Amoco (бывшая Standard Oil of Indiana) — в штатах Среднего Запада,

— Chevron (бывшая Standard Oil of California) — в западных штатах.

Поскольку не просматривается никаких явных оснований считать этот передел «недружественным захватом», стало быть, имеет место согласованная «игра» с прогнозируемыми и устраивающими всех результатами и последствиями.

Это очень важно потому, что геополитическая сторона этих нефтяных «игр» выглядит как пересмотр условий, выдвинутых в мае 1940 года Франклином Рузвельтом и принятых Уинстоном Черчиллем в обмен на стратегическую помощь США Британии против Гитлера. (Именно тогда разгромивший англо-французскую коалицию вермахт стоял у ворот Дюнкерка, откуда немцы, тем не менее, позволили беспрепятственно эвакуироваться окруженному британскому контингенту). Условия Рузвельта включали:

— послевоенный роспуск Британской империи (то есть передачу колоний под фактический «протекторат» Вашингтона),

— переход в американскую сферу влияния одной из имперских «нефтяных жемчужин» — Саудовской Аравии,

— и (sic!) передачу американцам всех британских стратегических активов в США и запретом на владение таковыми в будущем.

В-третьих – и это самое важное. На определенном, относительно недавнем, этапе глобального развития (ориентировочно с конца 1960-х – начала 1970-х гг.) жесткое противоборство кланов Ротшильдов и Рокфеллеров, которое продолжалось если не с момента создания ФРС, то уж с Великой депрессии точно, начало все более явно уступать место некоей согласованной «игре в борьбу». Суть и смысл этой трансформации были изложены еще Гитлером и приняты будущим главой МИД Великобритании лордом Эдуардом Галифаксом во время их встречи, состоявшейся 19 ноября 1937 года в Оберзальцберге. Именно она предшествовала пресловутому Мюнхенскому сговору – договору Лондона и Парижа с Берлином и Римом, по которому Гитлер получал карт-бланш на захват и раздел Чехословакии, и его экспансия таким образом направлялась в выгодном Западу направлении – на восток, к границам СССР.

Нацистский фюрер обманул своих подельников. Заключив с Москвой пакт Молотова – Риббентропа, напав на Польшу, а затем и на Францию, и оказавшись у ворот Дюнкерка, он разрушил англо-французские планы и заставил капитулировать не только Париж перед Берлином, но и, как мы уже увидели, Лондон — перед Вашингтоном, что и составляло планы последнего. Отсюда риторические вопросы: под чьим влиянием Гитлер совершил эти шаги, пошедшие вразрез со стратегией Drang nach Osten, отраженной в его «манифесте» «Mein Kampf», и кто контролировал тогда сам Вашингтон. Ясно, что клан Рокфеллеров.

Поэтому, на наш взгляд, настоятельно необходимо процитировать сказанное в ноябре 1937 года Гитлером Галифаксу: «Имеются две возможности оформления отношений между народами. Игра свободных сил, которая во многих случаях означала бы активное вмешательство в жизнь народов и могла бы вызвать серьезные потрясения нашей культуры, созданной с таким трудом. Вторая возможность состоит в том, чтобы, вместо игры свободных сил, допустить господство “высшего разума”; при этом нужно, однако, отдать себе отчет в том, что этот высший разум должен привести примерно к таким же результатам, какие были бы произведены действием свободных сил. Я последние годы часто задавал себе вопрос, достаточно ли разумно современное человечество, чтобы заменить игру свободных сил методом высшего разума».

Отсюда и растут корни вышеупомянутой «игры в борьбу».

Таким образом, из очень важного и своевременного анализа Валентина Катасонова, соединенного с нашим историческим экскурсом и геополитическим содержанием глобальных нефтяных и валютных «игр», вытекает следующее.

Так называемый «мировой порядок денег» — третья, по Жаку Аттали, составляющая «Нового мирового порядка» — после «мирового порядка сакрального» («новой мировой религии») и «мирового порядка силы» (глобализации НАТО), — с 1971 года имеет два альтернативных пути реализации. Первый из них представлен глобализацией «вашингтонского консенсуса» с ведущей ролью доллара ФРС, то есть сохранением монополярного или, точнее, мондиалистского мира (США и НАТО в нем отводится роль силового инструмента в руках глобальной олигархии). Второй путь предполагает восстановление и глобализацию «золотого стандарта». Под видом строительства «многополярного» мира, ее пытаются запустить в Швейцарии, в ведущих американских мормонских штатах Юта и Миссури, а также еще в одиннадцати штатах и, с переменным успехом, в ряде других стран и регионов.

Иначе говоря, генеральный тренд, выраженный перманентным падением курса доллара, который отмечен авторами рассматриваемого материала в ИА REX, и столь же перманентным ростом цены золота, обнаруживал общий замысел сценария приближающихся глобальных перемен: все шло к поэтапной смене «долларовой» фазы строительства «Нового мирового порядка» «золотой», «пост-бреттон-вудсской». «Нынешняя долларовая система, — подчеркивает в связи с этим Валентин Катасонов, — настолько себя дискредитировала, что “золотая” мировая финансовая олигархия без труда вербует своих сторонников в самых разных слоях общества и имеет широкую социальную базу во всем мире. Достаточно вспомнить движение “Оккупируй Уолл-стрит”, которое, по сути, было направлено своим острием не только против банков…, но и против ФРС как оплота и тыла империи Рокфеллеров». (Не является секретом, что штаб-квартира этой массовой акции располагалась в Ванкувере, в информационном холдинге Adbusters Media Group, контролирующимся Джорджем Соросом — одним из ближайших партнеров Ротшильдов).

Из того, что переход к золотому стандарту открыто обсуждался в президентской кампании 2012 года одним из кандидатов Роном Полом, принадлежность которого к Республиканской партии подтверждает двухпартийность консенсуса «глобального сверхобщества», следует, что согласованный двумя ведущими кланами глобальной олигархии переход от «долларовой» к «золотой» валютно-финансовой системе к осени прошлого года уже набрал необходимую инерцию….

И на этом восходящем тренде внезапно был жестко и решительно остановлен. С прошлогоднего сентября цены на золото впервые с 2001 года, когда начался их беспримерный по продолжительности и крутизне динамики подъем, заскользили вниз. А в середине нынешнего апреля произошел их беспрецедентный обвал – сразу на 59 пунктов, чем был пробит «психологический барьер» в 1525 долларов за тройскую унцию.

Впрочем, «первый звонок» прозвучал гораздо раньше — более чем за год до начала «золотого» обвала. В середине мая 2011 года грянуло знаменитое «дело Стросс-Кана», которое аналитики считают прямым последствием сильно «нашумевшего» доклада экс-главы МВФ на объединенном ежегодном собрании МВФ и Всемирного банка, с которым он выступил за полтора месяца до этого, 3 апреля. Доминик Стросс-Кан тогда высказался (sic!) за отказ от «вашингтонского консенсуса» (то есть, по выражению Катасонова, от долларового status quo), выразив надежду, что «…в конструировании новой макроэкономической системы …маятник качнется …от рынка к государству». То есть в сторону если не плановой, коммунистической, то максимально регулируемой рыночной экономики, сильно смахивающей на социализм. Мнения об истоках такого демарша высказывались разные, в том числе экзотические. Автору этих строк представляется, что в случае с арестом Стросс-Кана имела место весьма нервная реакция Рокфеллеров и Вашингтона в целом на озвученный таким образом сценарий замены доллара в качестве мировой резервной валюты золотом. Хотя авторство этого плана скорее всего принадлежало британской ветви Ротшильдов, а не всему этому клану, центр которого сегодня находится не в Лондоне, а в Париже, тем не менее, воспринят он в США, видимо со страху, был в качестве ультиматума со стороны клана Ротшильдов в целом, а также со стороны Европы.

Видимо, по «случайному совпадению» обстоятельств именно с лета 2011 года, сразу за низвержением Стросс-Кана, долговой кризис в зоне евро выходит за границы Греции и превращается в общеевропейский: в него втягиваются Ирландия, Италия, Испания, Португалия и, наконец, Кипр. Некоторые эксперты напрямую обвиняют в этом США. Уже с октября 2011 года все антикризисные мероприятия в ЕС приобретают статус «чрезвычайных».

На этом фоне видно, как последовательно «офлажковываются» и торпедируются все попытки Германии, как «локомотива» ЕС, выбраться из кризиса, выправив ситуацию.

Обратим внимание: остановка сценария замены в качестве единой меры стоимости (ЕМС) доллара золотом ранней осенью 2012 года, как и другие шаги глобальной олигархии, была осуществлена не в одностороннем, а в согласованном режиме. Помимо рассмотренного «дела Стросс-Кана», об этом свидетельствуют перемены, произошедшие уже после этого в Ватикане. Появление папы-иезуита Франциска I, свидетельствующее о беспрецедентном за всю историю Святого престола расширении влияния католических орденов, по всей видимости, произошло не в «авральном», а в «штатном» режиме, ибо «подкоп» под Бенедикта XVI осуществлялся давно и стал достоянием широкой общественности еще в мае 2012 года. Тогда в связи с утечкой секретных документов был арестован близкий к прежнему понтифику Паоло Габриеле, ставленник влиятельного статс-секретаря Святого престола кардинала Тарчизио Бертони, который не устраивал в Ватикане очень и очень многих.

Следовательно, недавняя смена самого папы представляет собой не что иное, как очередной этап консолидации глобальной олигархии – всех трех ее кланов (Ротшильдов, Рокфеллеров, Ватикана), осуществляемой вслед:

— за объединением британских и французских Ротшильдов (2004),

— за упомянутым «делом Стросс-Кана» (май 2011),

— за «шпионским» скандалом в Ватикане (середина мая 2012),

— за фактическим поглощением Ротшильдами бизнеса Рокфеллеров (конец мая 2012),

— и за заменой в феврале 2013 года президента Банка Ватикана (ИДР). Тогда близкого к ордену Opus Dei Готти Тедески (партнера испанской банковской группы Santander — партнера Ротшильдов в южной Европе и Латинской Америке) сменил Эрнст фон Фрайберг. А он представляет Мальтийский орден, отражающий куда более широкие – глобальные — связи и позиции Ротшильдов в западном истеблишменте, не только католическом, но и, в целом, «иудео-христианском».

Наш анализ будет неполным без упоминания о том, что «особую» ставку в этой стратегической «игре» глобальные олигархи, прежде всего Ротшильды и агентура их влияния в США, уверенные в своей способности удержать ситуацию под собственным контролем, сделали было на Китай, по сути поощряя быстрое наращивание Пекином своих золотых запасов, общий объем которых держится в строжайшем секрете.

Но еще во времена Ху Цзиньтао — преемника и выдвиженца Дэн Сяопина — появились первые признаки «облома» этих прожектов, связанные с тем, что нарастив мускулы, КНР приступила к самостоятельной «игре», и это вызвало постоянно растущее раздражение по обе стороны Атлантики; между прочим, Джозеф Най — автор комментария, на который мы только что сослались, – не кто иной, как председатель Североамериканской региональной группы Трехсторонней комиссии, что очень многое объясняет. С победой же в конце 2012 года в предсъездовской борьбе нового поколения лидеров во главе с Си Цзиньпином, которое связано преемственностью уже не с командой Дэн Сяопина, а с группой Цзян Цзэминя, оппозиция Пекина глобально-олигархическим планам только усилилась.

Таким образом, если читать доклад и статью Радики Десай и ее коллег с пониманием всего описанного, становится ясно, что представленный нам документ особенно интересен и показателен масштабностью и значением не только и не столько поднимаемых, сколько тщательно скрываемых проблем. Авторы эти проблемы «толерантно» обходят, явно не желая, чтобы им начали задавать «неудобные» вопросы, ответы на которые способны пролить чуть больше света на подоплеку происходящего, чем это допустимо в сфере общедоступной аналитики.

Но обо всем — по порядку.

«После коллапса банка Lehman Brothers в сентябре 2008 года состояние доллара стало объектом пристального внимания, — пишут авторы. — …Влиятельные лица, включая главу Народного банка Китая… (2009), МВФ (2011), специалистов Королевского института международных отношений (КИМО. – Авт.) – (sic!) ведущего научно-исследовательского центра Великобритании в этой отрасли (…2010) – и представителей ООН (2009), …говорят о снижении роли доллара …и призывают к его замене или поддержке за счет использования другой валюты».

Включение же в этот список Народного банка Китая наглядно демонстрирует ставку Ротшильдов на эту страну, интерес к которой объяснялся как их сохраняющимися интересами, прежде всего в Гонконге и Шанхае (глобальный банк HSBC и не только), так и «играми» вокруг «золотого стандарта».

Идем далее. Что такое упоминаемый Радикой Десай и ее коллегами «коллапс Lehman Brothers» — не с примитивно финансовой, а с геополитической и исторической точки зрения?

Начнем с того, что это — сокрытие концов крупнейшей аферы XX века – создания Федеральной резервной системы (ФРС). Активнейшую закулисную роль в подготовке закона о ФРС сыграли связанные с кланами Ротшильдов и Рокфеллеров хозяева компании Kuhn, Loeb & Co — Якоб Шифф, а также братья Пол и Феликс Варбурги, первый из которых входил в Совет управляющих ФРС, а второй возглавил американскую еврейскую благотворительную организацию «Джойнт». В 1977 году Kuhn, Loeb & Co, «отметившаяся» также финансированием революционных потрясений 1917 года в России и приводом к власти в Германии Гитлера (непосредственное участие в этом приняли братья Даллесы, представлявшие банкирский дом Шредеров), была поглощена не кем иным, как банком Lehman Brothers.

После обрушения 2008 года, американские активы банка перешли к британскому финансовому конгломерату Barclays Plc. — о нем мы уже упоминали в связи с европейским раскладом, пообещав раскрыть его роль и место в нынешней ситуации. Так вот Barclays к рассматриваемому моменту давно уже стал «местоблюстителем» Ротшильдов в упомянутой «золотой пятерке», контролирующей мировую цену золота. (Ранее входившая в «пятерку» компания NMRothshild & Sons уступила место Barclays сразу после упомянутой парижской консолидации в 2004 г. британской и франко-швейцарской ветвей Ротшильдов).

Не вызывает сомнений, что ставшее пиком кризиса обрушение Lehman Brothers было именно плановым и строго управляемым: для спасения банку «не хватило» «всего» 4 млрд долларов, в то время, как, по отчету самой ФРС, общий объем сугубо эмиссионных вливаний в банки в 2008-2010 годах в США составил без малого в тысячу раз больше этой суммы — 3,3 трлн долларов; кроме того, американские активы Lehman Brothers были переуступлены не «своему» Bank of America, который этого добивался (успешно поглотив, кстати, оказавшийся в аналогичной ситуации Merill Lynch), а именно британскому Barclays, деньги которому в размере 7 млрд фунтов стерлингов целевым порядком выделило на это британское правительство, что указывает на политическую природу данного «благоприобретения». И т.д.

Что для нас самое важное в этом массиве фактической информации? Разумеется то, что «концы» создателей ФРС «спрятаны» в «золотой пятерке», осуществляющей контроль над ценами на золото. Ведь в докладе Радики Десай и ее коллег — подчеркнем это еще раз — утверждается, что доллар слабеет с момента отмены его золотого покрытия, с одной стороны, разогнавшего печатный станок ФРС, а с другой, — породившего конкуренцию американской валюты с золотом за функцию ЕМС. Тем самым проясняется смысл – и столь поспешного краха Lehman Brothers, и заметания «следов» истории ФРС. На наш взгляд, этот смысл заключается в подведении черты под одним вариантом строительства «Нового мирового порядка» и в запуске другого: «долларового» вместо «золотого».

Из всего этого вытекают как минимум четыре крупных последствия, которые, без преувеличения, будут определять мировую политику в ближайшие годы, а возможно и десятилетия. О многих из них в строках и «между ними» говорится в рассматриваемом материале Радики Десай.

Первое и главное – потому, что именно здесь авторы проговариваются о глобальном геополитическом замысле, реализуемом средствами геоэкономики. Реанимация проекта «доллар ФРС» и перезапуск «печатного станка» предназначены для завершения процесса экспроприации и консолидации тех активов, которыми пока еще располагают оппоненты США и Запада, о чем открытым текстом, причем дважды, написано в рассматриваемом материале. Вчитаемся в следующий фрагмент: «…Рынок ценных бумаг США растет, невзирая на кризис еврозоны и вопреки любым улучшениям экономических показателей, (sic!) только потому, что активы мировых рынков, способных принять огромный объем ликвидности в мире, истощились…». И далее: «Основными объектами биржевой торговли стали валюта и сырьевые товары…».

Если перевести это на русский язык, то получится следующее: плодить пресловутую «ликвидность» (то есть печатать доллары) в ФРС будут не для борьбы с кризисом – это сказочки для наивных простачков. А сугубо для того, чтобы под прикрытием «второй волны» этого кризиса прибрать к рукам остаток привлекательных мировых активов, в центре которых стоят «сырьевые товары». То есть наши с вами российские невосполняемые природные ресурсы.

Имеющий уши – да услышит!

Радика Десай и ее коллеги даже не скрывают того, что добиваться этого США и Запад намерены с помощью дальнейшей «стерилизации» внутреннего инвестиционного капитала в ценных бумагах США по системе a-la «Кудрин и остальная либеральная Ко». Делаться это будет, разумеется, на словах — из «лучших побуждений», на деле — чтобы исключить саму возможность самостоятельных государственных инвестиций в жизненно важные промышленные отрасли, в том числе связанные с оборонным комплексом (насколько это актуально – увидим дальше).

Авторы признают, что США и Запад действуют в этом направлении уже давно и отнюдь не спонтанно. «Ряд ключевых решений, принятых между …1985 и 1995 годами, положили начало “глобализации” и созданию “империи” (глобальной империи доллара. – Авт.) или, если говорить другими словами, создали плацдарм для последующих финансовых вливаний, которые привели к образованию пузырей на рынках ценных бумаг и недвижимости» (напомним, что кризис 2008-2010 гг. был запущен банкротством крупнейших ипотечных компаний США. – Авт.). «Только после этого, — продолжают авторы, — (sic!) стали ясны истинные причины финансовой либерализации, так как значительная часть потоков капитала устремилась (sic!) в экономику США и активы, выраженные (sic!) в долларах. Под прикрытием “глобализации” капитал (российский — с помощью Кудрина и Ко. – Авт.) перетекал на рынок ценных бумаг США, а председатель ФРС Алан Гринспен создавал иллюзию “новой экономики” США (подобно “сколковским” фантазиям об инновациях премьера Дмитрия Медведева. – Авт.) и “чуда скрытой производительности” (этим, с помощью пресловутого айфона, Медведева «разводили» в Силиконовой долине. – Авт.). В то время, как г-н Гринспен и его преемник г-н Бернанке (sic!) рассказывали сказки о колебаниях цен на жилье и искали оправдание притокам капитала в империю Джорджа Буша-младшего, финансовые вливания в раздутый рынок ценных бумаг США (с помощью все тех же Кудрина и Ко. – Авт.) продолжались…».

В знаменитой директиве Совета национальной безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 года прямо говорилось о том, чтобы будущий «любой некоммунистический, номинально дружественный (к США) режим» в нашей стране «в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира». Именно это и подразумевается под вожделенными «иностранными инвестициями», в ожидании которых Россия и по сей день старается угодить и «ведет себя хорошо», утилизируя свой собственный инвестиционный потенциал в «дани», уплачиваемой новой «золотой орде».

Второе последствие. Надо понимать, что отказ от проекта «золото» с возвратом к проекту «доллар ФРС» обусловлен прежде всего грамотным и эффективным сопротивлением Китая. По мере его нарастания Западу (точнее, Ротшильдам) в какой-то момент стало ясно, что продолжение движения к «золотому стандарту» может захлопнуть глобальный капкан, ключик от которого окажется отнюдь не у самих Ротшильдов – в Париже или Лондоне, а в Пекине.

Валентин Катасонов, который посвятил «золотой» политике Китая ряд специальных статей, отмечает не только беспрецедентный рост китайского запаса желтого металла, но и геополитические аспекты этой стратегии, которые раскрыты президентом China National Gold Group Сун Жаоксу, причем не где-нибудь, а в центральной партийной газете «Жэнминь Жибао». «Увеличение золотого запаса, — пишет Сун, — должно стать одной из ключевых стратегий Китая независимо от того, требуется это для экономической безопасности государства или для ускорения интернационализации юаня».

«Интернационализация юаня» — и есть заявка на глобальное финансовое лидерство в условиях отказа от доллара: в Китае, стало быть, уверены (или, скорее, из надежных источников осведомлены), что у Ротшильдов золота не хватит на свой проект и, продвигая его, они просто «таскают каштаны из огня» для Поднебесной.

Вот и последовал из Вашингтона, Парижа и Лондона срочный «отказ в отказе»: все его текущие издержки (включая судьбу несчастного Стросс-Кана), видимо, посчитались несущественными, по сравнению с масштабом последствий возможного проигрыша «золотой партии». Причем, сделано это было, как говорится, «не отходя от кассы». Воспользовались тем, что лондонские золотые «фиксинги», проводимые «золотой пятеркой», пока еще не испытывают серьезной конкуренции со стороны созданной в Китае в 2002 году Шанхайской золотой биржи, торги на которой осуществляются только за юани и под жестким контролем Национального банка Китая.

По данным Катасонова, крупнейший глобальный банк Ротшильдов с китайской пропиской – упоминавшийся нами HSBC – имеет в КНР всего сто отделений (для сравнения: государственный Торгово-промышленный банк Китая – 16 тыс. 232 отделения), а удельный вес всех иностранных банков не превышает двух процентов.

Не случайно Радика Десай сотоварищи сетуют на то, что «несмотря на утверждения правительства США о стабильности экономики…» и мнение «тех, кто считает, что роль доллара в мировой экономике осталась неизменной, указывая на отсутствие резервных запасов в другой валюте», замена доллара другими инструментами идет полным ходом. И в качестве показательного примера приводят «образование банка развития БРИКС», ведущая роль в котором принадлежит Китаю, а также России.

В связи с этим приведем выдержки из интересного документа, обнародованного 21 марта 2013 года, в канун недавнего саммита БРИКС в Дурбане и в день прибытия в Москву с государственным визитом Председателя КНР Си Цзиньпина. Речь идет о Концепции участия Российской Федерации в объединении БРИКС. Наиболее впечатляющими практическими шагами по «реформированию устаревшей международной финансово-экономической архитектуры…» (Ст. 8. П. а) в концепции названы:

— «создание более представительной, стабильной и предсказуемой системы международных резервных валют» (Ст. 17. п. в);

— «повышение роли национальных валют во взаиморасчетах между странами БРИКС…» (Ст. 17. П. е), которое, надо понимать, легло в основу российского предложения создать Банк международных расчетов БРИКС – институт валютного контроля, учреждающий собственную глобальную сферу влияния, альтернативную западной. Это прямой вызов базельскому Банку международных расчетов (БМР), существующему с 1930 года и выполняющему указанные функции управления валютной политикой пока еще суверенных государств с помощью контроля над их центробанками с 1974 года, с учреждения в его структуре Базельского комитета по банковскому надзору;

— «поощрение создания независимых рейтинговых агентств государств-участников БРИКС» (Ст. 18. П. ж) – еще один прямой вызов Западу. На этот раз в сфере монополии на управление якобы «суверенными» кредитными рейтингами, а, следовательно, внешней и внутренней политикой стран, которой обладают существующие западные агентства, прежде всего «большая тройка» — Moody’s Investors Service, Standard & Poors, Fitch Ratings. (Более подробно тема роли рейтинговых агентств в мировой экономике и политике автором этих строк освещалась в сентябре 2012).

Единственный «большой вопрос» к изложенным в концепции президентским инициативам звучит следующим образом: они выдвинуты сугубо под БРИКС, которая по большому счету является изобретением Goldman Sachs (Джеймс О’Нил, 2001), или все-таки под стратегический альянс с Китаем, но уже в рамках не БРИКС, а прежде всего Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)? То есть, под какой из «золотых проектов» — Ротшильдов или китайский?

Хотя, в принципе, предельная актуальность этой дилеммы и снижается нынешним отказом Запада от «золотого стандарта», остается такой важный вопрос, как подлинная мотивация российских действий. По-прежнему ли в ее основе находится вульгарный, компрадорский либерализм, или все-таки появилось нечто иное, сохраняющее интригу относительно средне- и долгосрочных перспектив? Ведь рано или поздно, как справедливо отмечают авторы рассматриваемого материала, доллар упадет, и новый стандарт ЕМС опять встанет в повестку дня. Будем ли мы к этому тогда готовы – зависит именно от нынешней мотивации. И российско-китайский альянс в этих условиях – не игра «в интересах Пекина», а адекватный ответ Западу, победа которого в «золотой игре» оказалась бы катастрофой прежде всего для России.

Заданный нами риторический вопрос тем более актуален, что очень двусмысленной выглядела постановка вопроса о «новой мировой резервной валюте» в 2008-2009 годах Дмитрием Медведевым и Нурсултаном Назарбаевым. Поддержанная Соросом и Нобелевским лауреатом Робертом Манделлом (которого считают «интеллектуальным отцом» евро), эта неожиданная инициатива, однако, натолкнулась на жесткую отповедь Барака Обамы и тогдашнего главы американского минфина Тимоти Гайтнера. Поэтому, откровенно говоря, мало похоже на то, что у нее был восточный вектор. Особенно имея в виду посещение обоими лидерами – и в то время, и ранее — элитарных атлантических посиделок (CFR и КИМО). А также учитывая содержание нашумевшей статьи Назарбаева «Пятый путь» (сентябрь 2009 г.), по сути ставшей своеобразным «золотым манифестом» в преддверие саммита «Группы двадцати» в Питтсбурге.

Ничего не меняет в этом выводе и ее поддержка Китаем, который, как мы убедились, преследует в «золотой партии» собственные цели, отличные от западных.

Третье последствие: исчерпанность капитализма – не только в империалистической форме, но и в открытой Карлом Каутским форме «ультраимпериализма». «Мировое правительство», которому, не дождавшись «отмашки», преждевременно присягнул Стросс-Кан в апреле 2011 года, засветив конечные планы глобальной олигархии (что и стало настоящей причиной его падения), формируется по-фабиански постепенно. Перекладывая при этом издержки этого процесса на государства, о чем и пишут Радика Десай и ее коллеги, предлагающие государствам «…взять на себя управление тенденциями кризиса этой системы (капитализма)» на том основании, что именно они сыграли в его становлении «центральную роль».

Как тут не отметить справедливо подчеркнутую авторами роль СССР, заключавшуюся в том, чтобы «…помешать реализации империалистических проектов доминирующих государств»!

Четвертое, уже сугубо геополитическое последствие, состоит в следующем. Цитаделью доллара, обеспечивающей функционирование ФРС, служат США и НАТО, а геополитическим измерением замены проекта «золото» проектом «доллар» является сброс «в отбой» концепции «многополярного мира», что означает возврат к монополярному, то есть к глобальному доминированию США и глобализации НАТО. Политические императивы в этой системе устанавливаются Рокфеллерами: чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с программами (демократическая практика, миростроительство, устойчивое развитие) и «пилотными» регионами (Нью-Йорк Сити, Западные Балканы [прежде всего Сербия и Косово], южный Китай) Фонда братьев Рокфеллеров, а также программным заявлением и другими документами, размещенными на его сайте.

Как все это осуществляется на практике, мы наблюдаем уже без малого полтора десятилетия. Поэтому вернемся к той части приводившейся объемной цитаты из одной из статей Валентина Катасонова, где говорится о готовности принадлежащей к ФРС финансовой олигархии к «продлению работы печатного станка» любой ценой, «…включая развязывание большой войны». Нельзя исключить, что и мировой.

Расстановка сил такой войны уже формируется. Изолируя Германию в еврозоне, глобальный олигархат, по сути, реставрирует Версальский миропорядок, отвергнутый в свое время немцами с помощью вовремя подсунутого им тем же олигархатом Гитлера. Одновременно олигархат способен управлять политическим поведением Германии с помощью так называемого «Канцлер-акта» — тайного договора, заключенного между США и ФРГ 21 мая 1949 года в качестве условия создания Федеративной республики. Как свидетельствует видный советский и российский разведчик генерал Юрий Дроздов, срок его действия простирается до 2099 года, что воспроизводит ситуацию внешнего управления перспективами вовлечения Германии в кризисы и военные конфликты, уже имевшую место в 1930-е годы.

Поэтому как никогда актуален вопрос не только об укреплении ШОС, но и об ускорении реинтеграции постсоветского пространства – в максимально возможных пределах. Пространство, как учил видный немецкий геополитик Карл Хаусхофер, само является фактором силы. Особенно, если это стратегически важное пространство, к числу которых на территории бывшего СССР относятся Прибалтика, Украина, Северный Кавказ и Закавказье, Средняя Азия.

Кроме того, альтернативы российско-китайскому стратегическому альянсу в складывающихся условиях не существует не только в валютно-финансовой, но и в геополитической сфере. Тем более, что имеются все основания полагать, что данное обстоятельство, особенно с 2012 года, очень хорошо понимается и в Пекине. Поэтому ни в коем случае нельзя «клюнуть» на очередную попытку Вашингтона превратить «глобальный треугольник» Россия – Китай – США в антикитайскую «ось», подобную антисоветской «оси» 1972 года. Невзирая на предпосылки в виде глубоко ошибочного, на наш взгляд, положения Концепции внешней политики России о неких «общецивилизационных корнях» нашей страны с государствами Евро-Атлантического региона (Ст. 54), что опровергается историей и абсолютно не соответствует современной действительности.

Поэтому центральный вопрос здесь – не о «прозрачности» соседних границ и не о возникающей в связи с этим наркотической и мигрантской угрозе, а о базировании войсковых группировок в новых «лимитрофных» зонах и о пространственных возможностях их взаимодействия в случае необходимости с частями НОАК. Учитывая, что азиатско-тихоокеанский театр военных действий в будущем глобальном конфликте, если олигархату его удастся развязать, будет иметь несравненно большее значение, чем во Второй мировой или холодной войнах.

Будем признательны Радике Десай и ее коллегам за откровенность, а ИА REX – за доведение этой откровенности до внимания российской общественности. Предупреждены – значит, вооружены.