Украина в постмодерне – 12. Земля

Снова на повестку дня вышел горячий вопрос о торговле Землей. Снова зазвучали дифирамбы Украине – Великой Аграрной Державе. Снова вспомнили о том, что Украина кормила пол Европы (подразумевая, что Европа этим обязана Украине). Эту проблему невозможно решить без учета ментальных особенностей украинцев и мифологии славян-земледельцев.

Поклонение Матери-Земле

С древнейших времен украинские селяне воспринимали землю мистическим образом. Земля у них была в буквальном смысле всем: кормилицей, защитницей, благодетельницей, источником жизни и матерью всего сущего. Она представлялась живым человекоподобным существом. Славяне поклонялись Богине Земле в разных формах, и с ней было связано большинство дохристианских обрядов и практически вся славянская мифология. Отсюда идет Мать-Земля, Мать Сыра Земля, Богиня Плодородия. Мать Сыра Земля подразумевает связь со стихией воды и урожаем. Высшая степень клятвы была целование Земли. С Землей были связаны и могилы, и культ Мертвых. Земля воплощала в мировоззрении славян не только образ Богини-Матери, но и весь род, соединяя живущих с умершими (см. поэзию Т. Шевченко). Отсюда поминальные обряды с обязательным посещением могил и трапезы на них. Эти обряды призваны поддержать единство рода и заручиться поддержкой ушедших в лоно Земли предков. От их благоволения к живым зависело Ее плодородие.

С принятием православия образ Матери-Земли слился с образом Пресвятой Богородицы. В нашем ментальном пространстве образ Богородицы затмевает образ Иисуса Христа, в то время как в католичестве мы наблюдаем противоположную картину. Православие достаточно легко вошло в жизнь украинца-земледельца, поскольку православные праздники полностью отвечали земледельческому циклу.

Селяне не воспринимали землю как товар, а продажу земли-кормилицы считали кощунством. Сельская жизнь пропитана религиозностью и космическим единением с природой. Поэтому у селян все события в жизни – от земледельческих работ до постройки дома, бракосочетания, приема пищи и т.д. – имеют литургическое значение.

Специфика использования земли селянами

В селянской ментальности не существовало таких буржуазных категорий как прибыль, рентабельность, производительность труда. Выдающийся экономист Александр Чаянов (1888-1937)[1] утверждал, что крестьянское хозяйство принципиально отличается от фермерского мотивом производства. Классический фермер руководствуется капиталистическим критерием прибыльности и рентабельности. Крестьяне исходили из потребительской системы хозяйствования, основанной на мистическом симбиозе с Природой и Землей. Для крестьян максимизация прибыли за счет минимизации издержек вещи запредельные, они исходили из полной и равномерной занятости всех членов селянской семьи и максимального удовлетворения их физиологических потребностей, Ведь они одновременно представляли замкнутое самодостаточное хозяйство производителя и потребителя.

Во-первых, А. Чаянов обосновал теорию предельной полезности, в соответствии с которой затрата собственных сил сельской семьи (хозяйственной единицы) растет до того «естественного предела», при котором крестьянское хозяйство производит все необходимое для существования своей семьи. Выше этого субъективного предела селяне не упирались – зачем мучить себя и семью с целью получения излишка и затем думать, как за счет него получить удовольствие, если сразу же можно предаться миросозерцанию. «Дивлюсь я на небо, та й думку гадаю…» – этакий сельский гедонизм. Очевидно, при таком селянском менталитете речь о производстве товарного зерна не могла идти в принципе.

Во-вторых, славянское аграрное хозяйство строилось на безнаемных основах семейного хозяйства. В этой системе ценностей нет места заработной платы наемным работникам и прибавочной стоимости. Даже батраков воспринимали как членов большой семьи.

В-третьих, А. Чаянов сформулировал положение об исключительной выживаемости отечественного сельского хозяйства. Крестьянское хозяйство в условиях архаичного земледелия никогда не гналось за прибылью, а заботилось о поддержании существования самой семьи.

Известный спонсор украинского движения помещик Евгений Чикаленко писал:

«З селян, … з якими завжди був у добрих відносинах, нікого не можу відзначити, такі вони мені здаються одноманітні. Були між ними розумніші й дурніші, але всі вони були неграмотні, байдужі до всього, що не торкалося їхнього матеріяльного життя. Майже всі вони захоплювалися господарством, завжди клопоталися, як би найбільше насіяти, не дбаючи при тім про добрий обробіток землі, мовляв:

— Як Бог хоче, то й на камені вродить!»[2].

Желая облегчить селянский труд, Чикаленко завел в своем хозяйстве американскую технику. Однако оказалось, что для «нашого некультурного робітника це знаряддя не підходить: як тільки господар чи економ скриються з очей, він починає дрімати, сидячи на вигідному пружинистому сідалі, і врешті засне, а коні теж, не чуючи принуки, йдуть повільніше, поки не постають та, гризучи траву, не позаплутуються».

Вообще у Чикаленко масса наблюдений о неспособности украинских селян к капиталистическим отношениям. Первая мировая война только усилила социалистические представления. Получив винтовку в руки, селянин вернулся домой воевать за чаемую землю со всеми властями и своими соплеменниками:

«– Вся земля мужикам.

– Каждому по сто десятин.

– Чтобы никаких помещиков и духу не было.

– И чтобы на каждые эти сто десятин верная гербовая бумага с печатью – во владение вечное, наследственное, от деда к отцу, от отца к сыну, к внуку и так далее.

– Чтобы никакая шпана из Города не приезжала требовать хлеб. Хлеб мужицкий, никому его не дадим, что сами не съедим, закопаем в землю»[3].

Культура голода

Конкурентоспособность сельского хозяйства в Украине находилась на примитивном уровне средних веков при урожайности 4-6 ц/га, в лучшие годы – до 7-8 ц/га. Из-за низкого уровня агрокультуры в Украине и архаичной техники ведения сельского хозяйства периодически случались голодные годы. А в 1833 и 1891/1892 годах наблюдался Великий голод. Большие неурожаи в 1901-1902 гг. спровоцировали революцию с желанием «по справедливости» переделить землю помещиков и куркулей, но селяне отнюдь не стремились переходить на западные формы хозяйствования. Для сравнения, средняя урожайность в Германии составляла около 18 ц/га, в Голландии – до 25 ц/га, США – 10 ц/га, при значительно более высокой производительности труда.

При такой урожайности земли не хватало, а высокая рождаемость еще более обостряла земельную проблему. Количество лишних людей в селах быстро росло, и урбанизация не успевала их поглощать. Рост производительности труда только увеличивал количество безземельных селян и обострял кризис. Для его компенсации церковь вводила все новые праздники, во время которых запрещалось работать. В середине XIX в. в селах отмечали в среднем 95 праздников, в начале XX в. – 123[4].

Покупательная способность основной массы селян была ничтожной, и даже небольшой неурожай (каждые 3 года) вызывал в их семьях голод. В селах укоренилась культура голода. Селяне привыкли изготавливать «хлеб» из лебеды и пушной хлеб (с мякиной, из неотвеянного зерна), желудей и древесной коры, смешивать муку с глиной, питаться разными суррогатами. Материальные потребности селянина были невелики, поскольку он компенсировал их мистическим и духовным наполнением, чувством вселенского счастья. И эти ментальные особенности вчерашний селянин перенес с собой в город. Городская Украина вышла из села, но село не вышло из городской Украины.

Тоталитарные правила громады, гарантирующие выживание в условиях культуры голода, ценились селянами выше глотка свободы. М. Вебер назвал подобные общины «архаическим аграрным коммунизмом».

Эта культура голода сохраняется и в современной Украине, просто она трансформировалась в «культуру нищеты». Минимальный прожиточный уровень украинца намного ниже нормальных физиологических потребностей представителя Западной Европы, но украинцы не протестуют!! С 1 июля прожиточный минимум для трудоспособных лиц составляет 2 007 грн – унизительная сумма не только для Европы. Отсюда и ценности выживания Украины на Культурной карте мира.

Ориентация общества на ту или иную систему ценностей приводит к различной структуре общества и системе власти. Культурная карта мира. The WVS Cultural Map of the World by Ronald Inglehart & Chris Welzel, 2017

Товарное зерно

Мне с возмущением возразят – ведь Украина реально поставляла много зерна в Европу. Действительно, в середине XIX в. Украина монопольно владела Британским зерновым рынком, а по сахару Киевская биржа формировала европейские цены в 1870-90-х годах. Однако откуда бралось товарное зерно?

Товарную сельхозпродукцию на Украине давали крупные польские фольварки Потоцких, Браницких, хозяйства капиталистического типа Бобринских, Бродских, Терещенко, Харитоненко, Чикаленко, а на степном юге – многочисленные немецкие колонии менонитов, лютеран и католиков. Хотя численность немецких колонистов составляла здесь всего 6% селян, но именно они обеспечивали значительную долю товарной сельхозпродукции и вели высокопродуктивное хозяйство. Многие колонии немцев (Хортица, Пришиб-Гальбштадт, Кронау-Орлофф) превратились в цветущие городские поселения и промышленные центры. Немцы обеспечивали производство до 50% сельхозтехники и поставляли ее украинским селянам. Завод Иоганна Гена в Одессе выпускал ежегодно до 80 тыс. плугов, 30 тыс. борон, 6 тыс. молотилок, 2 тыс. сеялок.

В Елисаветграде в 1874 г. братьями-англичанами Эльворти был основан один из старейших в Европе заводов по выпуску сельхозмашин, в 1917 г. здесь работало 7000 человек! Успешно вели хозяйство колонии сербов, шведов и голландцев. Не удивительно, что они вызывали зависть голоты из соседних украинских сел.

В степной Украине общинное земледелие отсутствовало, здесь доминировал «кулацкий» индивидуализм и немецкие общины. В основной своей массе кулаки и зажиточные селяне происходили из казаков. Природа у казаков и селян была принципиально отличной. В отличие от селян-земледельцев, казаки представляли собой осевших кочевников-воинов, которые клялись не землей, а кровью. Они не были изначально связаны с культом Земли, хотя продолжительное совместное существование сблизило язык, но казаки продолжали считать себя отдельным народом и старались не смешиваться с селянами.

Идеал селян верно отметил Донцов: «Им нужны были «соняшні кларнети», тихое мурлыкание кота под грубкой, или же мечтательный пафос сверчка». Селяне привязаны к «громаде» и не мыслят себя вне ее: «громадой и батька легче бити», «разом нас багато, нас не подолати». Казаки, даже осевшие на земле, в душе и по своему генотипу оставались воинами. Они стремились обстоятельства подчинять себе. Их способ существования – расширение в пространстве. Казаки по натуре – индивидуалисты, вот почему они предпочитали жить на хуторах. Для селян торговля матушкой-землей была немыслима, для них земля была живой. Казаки легко торговали землей и считали селян низшим социальным слоем. А во время казатчины использовали селян как «пушечное мясо». Поэтому селяне прозвали их куркулями (от турецкого korkulu – «тот, что вселяет страх, опасный»).

А в это время бурно развивалось сельское хозяйство в США. Фермерские комплексы охватывали десятки тысяч га, что позволяло использовать передовую агротехнику и искусственные удобрения. О. Гасси и С. Маккарти изобрели жатку, в 1881 г. ее сменил комбайн. Это позволило США по производительности труда намного опередить Европу и в два раза снизить цены на европейском аграрном рынке. Экспорт зерна из Украины рухнул, доходность резко упала. Т.М. Китанина пишет: «Если в 1880-х 46,3% урожая пшеницы и 8,5% ржи вывозилось за границу, то в последние предвоенные годы соответственно 15-16 и 3,9»^[5]. Однако, чтобы поддержать доходы даже в голодные годы товарное зерно из Украины шло на экспорт, а не голодающим селянам^[6].

Патриархальный архаический мир села попытался разрушить Столыпин. Он организовал переселение безземельных селян в Сибирь. За 1906-1914 гг. туда с Украины выехало почти 1,2 млн. человек. На главу семьи выделялось 15 га земли и 45 га – на всех членов[7]. Основной упор он делал на слой зажиточного и среднего крестьянства (фермерского типа), которые должны были стать локомотивом аграрных преобразований и создать емкий рынок в селе для растущей промышленной продукции, но после его убийства реформа свернулась.

В Первую мировую войну начались гонения украинских немцев. Поскольку они обеспечивали поставку товарного зерна, то с ним начались проблемы, что и привело к логистическому кризису начала 1917 года.

Земельный вопрос в УНР

Западная буржуазная цивилизация построена на Верховенстве права и неприкосновенности Частной собственности. Оба эти условия свято соблюдались в Российской империи после судебной реформы 1864 года. Украинская революция нанесла смертельный удар буржуазным отношениям и товарному производству сельхозпродукции. УЦР во главе с Грушевским в ноябре 1917 года приняла III Универсал. Он предусматривал конфискацию земель без выкупа, что подрывало основы буржуазной демократии – незыблемость права собственности:

«Віднині на території Української Народної Республіки існуюче право власності на землі поміщицькі та інші землі нетрудових хазяйств сільськогосподарського значіння, а також на удільні, монастирські, кабінетські та церковні землі касується. Признаючи, що землі ті є власність всього трудового народу і мають перейти до нього без викупу, Українська Центральна рада доручає генеральному секретареві по земельних справах негайно виробити закон про те, як порядкувати земельним комітетам, обраним народом, тими землями».

Украинцы искренне считали, «що земля Божа і повинна бути не приватною, а державною власністю». Генеральный секретарь земельных дел Б. Мартос выступил с критикой «Тимчасового земельного закону». Он отметил, что совершенно не ясно, какая собственность «касується», ведь переданная в руки селян земля тоже является собственностью. Это вызовет множество недоразумений, как и передача рыбы в озерах и т.д. Что делать с теми людьми, которые болеют, инвалидами, нетрудоспособными? Что делать с перепродажей земли подданным других стран? Далее Мартос сказал:

«І хто зна, коли Вільгельм, Франція, Англія й Америка скажуть нам, що ми повинні визнать право на володіння цими землями, чи ми зможемо не погодитися з цим? Гасло «Земля народу», балачки, що земля, як сонце, як повітря повинна належать всім, не витримує критики. Мало по-малу вона перейде в пожизнене володіння, а далі у спадщину»^[8].

УЦР действовала популистски и не разработала даже элементарных основ правовой конфискации земли и передачи ее неимущим селянам-хлеборобам. Поэтому III Универсал запустил на Руси-Украине «черный передел» панской и казачьей земли, т.е. гражданскую войну. «Черный» происходит от слова «чернь» (голота). Этот передел осуществлялся без всяких законов голотой, получившей на фронте оружие.

Украинские селяне начали массово уничтожать продуктивные польские, немецкие и панские хозяйства, грабить и палить усадьбы, похищать инвентарь, делить панский скот и землю, а зачастую убивать помещиков и их семьи. Товарное производство рухнуло! «Революция вполне определенно доказала ошибочность убеждения в глубокой религиозности крестьянства», –  отмечал М. Горький^[9]. Началась экспроприация собственности и аграрный террор. Зачатки Западной буржуазной цивилизации в Украине рухнули.

Гетман Скоропадский, опираясь на немцев, попытался ввести передел земли в правовое поле. Земля возвращалась владельцам, включая немцев и помещиков. По проекту земельной реформы все большие земельные участки (более 200 га) должны были принудительно выкупаться государством с помощью Государственного Земельного банка и распределяться между крестьянами не более чем по 27,5 десятин в одни руки на правах выкупа. Крестьян обязали сажать пшеницу! Конечно же, селяне не пылали желанием покупать землю, которую можно было захватить задаром! Начались крестьянские бунты.

Окончательно кинжал в сердце Частной собственности и буржуазному пути развития Украины всадили Петлюра и Коновалец, которые организовали восстание и свергли Скоропадского. К тому же для австрийского офицера Коновальца буржуазные Англия и Франция были враждебными странами.

Д. Яневский описал положение в Украине в 1920 г.:

«В квітучому до початку І Світової війни Краї панував цілковитий адміністративний, фінансовий, господарський хаос. Промислове виробництво сягало хіба що 15-20 відсотків від довоєнного, посівні площі скоротилися на третину, урожайність зернових – принаймні на 25-40 відсотків, поголів’я основної тяглової сили – коней – на 1 млн голів, реманент – на 60%. Натомість в 1920 р. вже існувало 960 колгоспів, організація яких стала «логічним наслідком» декрету уряду Чехівського про націоналізацію землі»[10].

Подчеркиваю, первые колхозы начало создавать в 1919 г. правительство УНР-Директории В. Чеховского. Петлюра создал режим Директории, при котором в Украине воцарился правовой нигилизм, анархия, атаманщина и Руина. Местные атаманы и батьки воевали между собой за контроль над территорией и грабили города. Не удивительно, что Ллойд-Джордж назвал Петлюру «авантюристом», а французский военный представитель полковник Фрейденберг на переговорах с делегацией Директории поставил условие: «Петлюру отстранить, потому что он – бандит».

С позиции селянской цивилизации «черный передел земли», восстание Петлюры, селянские атаманы и «батьки» считаются героями борьбы селян «За волю, за землю»! С европейских буржуазных позиций действия селян квалифицировались как правовой беспредел, а атаманы являлись банальными бандитами. Согласованной позиции между этими оппозиционными цивилизациями быть не может, хотя, несомненно, они оказывали сильное влияние друг на друга.

Большевики и земельный вопрос

Поэтому лозунг большевиков «Власть – Советам, земля – крестьянам» был просто развитием процессов сельской Украины. Большевики-западники пытались взять под контроль эту архаическую крестьянскую стихию и организовать ее для получения товарного зерна в нужных количествах, для чего ввели НЭП. Л. Троцкий в статье «Экономический авантюризм и его опасности» образно заявлял:

«Коллективное хозяйство есть прежде всего крупное хозяйство… Из крестьянских сох и крестьянских кляч, хотя бы и объединенных, нельзя создать крупного сельского хозяйства, как из суммы рыбачьих лодок нельзя сделать парохода».

С позиции большевиков-западников и западного прогресса эта отсталая сельская масса мелких собственников была исторически обречена на исчезновение, как это происходило в США. Троцкий был ярым сторонником коммун по типу еврейских кибуц. Бухарин, наоборот, предлагал эволюционный путь: поддерживать кулака как «курицу, несущую золотые яйца», и увеличивать хозяйства до 600 га. Бухарин выдвинул свой знаменитый лозунг «всему крестьянству, всем его слоям нужно сказать: обогащайтесь». Сталин лавировал между этими позициями.

Расчет на коммуны потерпел фиаско. В середине 1920-х годов в Украину для бедных безлошадных селян, объединенных в коммуны, было ввезено 10 тыс. американских тракторов «Фордзон» вместе с плугами и прочим оборудованием^[11]. Они работали до первой поломки и быстро превращались в металлолом. Более того, крестьяне протестовали, что железный конь причиняет боль их Матери-Земле.

В условиях НЭПа новоявленные капиталисты, пользуясь ситуацией, резко взвинтили в городах цены на хлеб и стали получать сверхдоходы. Другими словами, чем больше голод – тем больше доходы. Селян совсем не волновало, как называется их государство, а заботило лишь наличие собственной земли. Этим же ранее объяснялась и массовая эмиграция украинских крестьян в другие государства – главным стимулом было получение земли. А нации формировались в городах.

Сначала Сталин стал на сторону Бухарина, обвинил Троцкого в экстремизме и выслал его в 1929 г. из СССР. Однако к этому времени выяснилось, что эволюционный путь невозможен. НЭП выродился в спекуляцию ресурсами, а малочисленное кулачество не могло обеспечить страну товарным зерном в принципе. У них не было знаний, финансовых ресурсов и технологий. Урожайность в Украине снизилась (4-5 ц/га), что не позволяло снабжать растущие города, не говоря уже о создании запасов для неурожайных годов.

В 1920-е годы в мире набирал силу процесс механизации с/х и создание крупномасштабных механизированных ферм. Лидером выступали США, на опыт которых ориентировалась группировка Сталина. Он на заседании Политбюро (23.04.1928) предложил создавать совхозы в качестве пилотного проекта, рассчитанного на 5-6 лет. Моделью послужила механизированная ферма Томаса Д. Кэмпбелла-младшего из Монтаны, США. Она занимала площадь 38 500 га, отличалась полной механизацией производства и высочайшим уровнем производительности, и оставалась передовой вплоть до его смерти в 1966 г. М. Таугер обращает внимание, что «его высокомеханизированное, крупномасштабное земледелие создало прецедент, которому последовали фермеры США и многих других государств[12].

Проект совхозов обсудили на пленуме ЦК в июле 1928 г. М. Калинин отметил, что «нам известно, как изымать зерно у кулака», но проблема не в кулаках, а в нехватке зерна, и это «подталкивает нас к организации совхозов»[13]. Председатель ВУЦИК Г. Петровский сказал: «Давайте возьмем сельское хозяйство США, обеспечивающее продовольствием все государство, и конкурирующее на всех рынках. Но наши крестьяне – 83% населения – находятся на столь низкой ступени развития, что не могут обеспечивать хлеб в достаточном количестве как для остальных 17% населения промышленных центров и городов, так и для самих себя»[14]. Производство зерна в СССР оказалось ниже довоенного уровня, а прирост населения составил 10%. На проект «совхозы» было выделено 300 млн. рублей, что существенно превышало размер ассигнований на строительство Днепрогэса. Он был рассчитан на 6 лет. В январе 1929 г. Кэмпбелл встретился в Москве со Сталиным и провел консультации для сотрудников Зернотреста, а в июне 1930 г. посетил крупные совхозы на Северном Кавказе и в Украине.

Однако сильный неурожай в Украине и голод 1928/1929 спутал все карты. Была создана Украинская комиссия помощи крестьянам, пострадавшим от неурожая («Урядком»), на которую ушли зерновые резервы СССР[15].

Ситуацию усугубила Великая депрессия и скачкообразное падение цен на зерно, что заставило большевиков-технократов форсировать процесс коллективизации (т.е. быстрого укрупнения крестьянских хозяйств для их механизации и резкого повышения урожайности). Поэтому они свернули НЭП и перешли к мобилизационной командно-административной экономике, инвентаризации всех ресурсов и распределению их среди населения СССР. Большинство крестьян в Украине выступали против индустриализации. Традиционно для нас коллективизация проводилась в турборежиме революционной целесообразности, по типу как у нас сегодня проходит турборежим принятия законов. История ничему нас не учит, а зря.

Печальную роль в коллективизации в Украине сыграли Комітети незаможних селян (комнезамы), что в немалой степени обусловило голодомор 1932/33 года. Они были организованы только в УССР декретом ВУЦВК 9 мая 1920 г. Право вступать в них имели только безземельные селяне и с земельным наделом менее 3 га, т.е. голодранцы. 1-й секретарь ЦК КП(б)У Квиринг выступал против засилья безземельных селян, однако украинские национал-коммунисты настояли на проведении аграрной политики КП(б)У через комнезамы с полномочиями сельсоветов. В 1926 г. Комнезамы объединяли 800 тыс. членов!^[16] В селах комнезамовскую голоту называли «ледарями» и люто ненавидели. Ефремов в дневниках в (28.12.1924) высказался о них: «незаможник ні до чого не придатний». Комнезамы взяли под контроль кооперацию и «освоение» дотаций и кредитов, которые попросту разворовывались и проедались. Они составляли списки «кулаков»-выселенцев и делили «кулацкое» имущество, именно эти голодранцы тут же натягивали отобранные сапоги на свои босые ноги. Именно они воплощали в жизнь партийные инструкции о терроре голодом. Всего из Украины было сослано в Сибирь и на Урал около миллиона «кулаков» и крепких середняков с семьями, т.е. самых толковых и предприимчивых крестьян. Как ни странно, эта ссылка спасла их жизни от голодомора 32/33 годов и террора голоты.

Из состава комнезамов формировалась и колхозная верхушка. Они рассматривала колхозы как свою вотчину. Невежественные в аграрных технологиях, они, по сути, развалили колхозное хозяйство. Для получения премий и дотаций они занимались приписками и завышением оценки урожая. Ефремов описывает, как в 1929 г. нарком земельных дел УССР украинец А. Шлихтер на съезде агрономов требовал увеличить урожайность на 30%. Агрономы подхалимски соглашались и на 50%, а один даже предложил 200%. В то же время, отметил Ефремов, «нанівець звели» середняка. А с чего повышать урожай, когда «село обідране і голе, голодне і без худоби, без світла і без освіти». И далее он отмечает: «На Москву нарікати нема чого, коли на Україні все руйнується руками своїх власних, рідніх, українських яничарів. Серед них – Грушевські і Студинські, Заболотні й Багалії і тисячі безособових боягузів»^[17].

Активисты комнезамов получали процент от изъятого продовольствия. Их деструктивная деятельность достигла такого масштаба, что 8 марта 1933 г. ВУЦВК под давлением ЦК КП(б) принял постановление о их ликвидации, а многих руководителей-комнезамовцев расстреляли или сослали в лагеря.

Крестьяне бойкотировали такие колхозы, надеясь пережить эту напасть в своих частных приусадебных хозяйствах: «Нащо робити, коли все одно все заберуть». Они отказывались убирать зерно в колхозах, где на полях осталось до 30% урожая. Однако селяне не учли принципиальное отличие буржуазной и советской экономики. В буржуазной экономике частная собственность, включая землю, была священной, и их урожай и землю никто не мог забрать. Однако селяне сами в 1917 году добровольно вышли из этого буржуазного правового поля, затеяв грабеж имений и захват земель. Поскольку в стране Советов земля была национализирована, т.е. стала принадлежать государству, то государство как ее собственник мог в любой момент ее забрать, включая и продукцию с этой земли. Собственность, по сути, никто не отменил, она только изменила свою форму.

Фактически, в 1929-1933 годах мы наблюдаем новую фазу гражданской войны, но уже между городом и селом. Здесь население снова разделилось на своих и врагов. Сталин провел четкую границу между своими и чужими. Свои – это «новая деревня, которая поворачивается к городу, ждет от него тракторов, …хочет жить по-новому, … связаться с городом». Чужие – это «старая деревня». Здесь не было никаких сантиментов и жалости. Кто не с нами, тот становился врагом. Сталин приступил к коренной и безжалостной ломке архаического сельского уклада, не обращая внимания на многочисленные жертвы среди сельского населения. Ведь революция требует жертв.

Эти трагические события были закономерным продолжением искривления человеческой психологии, которое началось во время Первой Мировой войны. Три года людей учили убивать врагов, затем вернувшиеся с фронта солдаты начали убивать друг друга в борьбе за землю. На это обращал внимание современник академик Ефремов в своем дневнике:

«Од людей, яких роками тренирували на убивстві, яких зучили легковажити своє і чуже життя, свою і чужу особу – нема чого вимагати людяности. Це звихнуті люде, що дають життя й виховання такому ж звихнутому поколінню. Поглянути тепер тільки на наших “дітей війни” – морозом подере і страшно стане за ближчу прийдешність. І не швидко од цього лепу оклигає людськість»^[18].

Сталин, обозленный на селян-саботажников за срыв его планов укрупнения хозяйств, применил к ним террор голодом, а из партийных документов исчезло упоминание о смычке пролетариата и беднейшего селянства. Этот террор с энтузиазмом поддержали украинские рабочие, коммунисты, комнезамовцы и комсомольцы. Террор голодом в 1932/33 годах применялся к тем колхозам, где не внедряли новые методы хозяйствования, сохранили низкую урожайность в 4 ц/га и выполнили менее 30% плана по обеспечению города товарным зерном. Эти колхозы заносили на «черную доску», а их селян лишали приусадебных участков и всех продуктов питания. В то же время в УССР по состоянию на октябрь 1932 г. годовой план выполнили 1403 колхоза^[19], в которые, наоборот, поставлялись потребительские товары по низким государственным ценам. Отметим, сегодня средняя урожайность в Украине 40 ц/га, в передовых хозяйствах – выше 60 ц/га. В 2017 г. средняя урожайность в Голландии составила 87 ц/га, Ирландии – 96 ц/га.

В результате этой гражданской войны 1929-1933 годов между городом и селом последнее было полностью поставлено под контроль пролетарской власти города во главе с партийными органами. Нанеся удар по архаическому селу, Сталин остановился на полпути, поскольку невозможно было 83% сельского населения сократить до 30% (как в европейской периферии). На съезде колхозников в 1935 г. был принят компромисс – колхозники получили в вечное пользование личные приусадебные участки в 50-60 соток, право содержать крупный рогатый скот, птицу, и что самое главное – торговать на базаре по рыночным ценам! Постройки на приусадебных участках также становились личной собственностью колхозников. Урожайность выросла до 8-9 ц/га. Также колхозы стали выполнять в масштабах государства функцию примитивного социального обеспечения людей, проживающих в сельской местности, включая пенсионеров.

Здесь есть еще один важный аспект – война, голодомор, сталинские репрессии и быстрый экономический рост позволили Украине избежать мальтузианской ловушки, в которой оказались Индия, Индонезия и Филиппины, когда рост населения обгоняет рост производства продуктов питания[20].

Укрупнение ферм в США

 Дисбаланс в отношениях города и деревни отнюдь не был выдумкой большевиков, а типичным явлением 1920-30х годов, особенно сильно проявившись в Польше, Канаде и США. В США во время Великой депрессии также происходило уничтожение мелких фермеров. Пылевые бури, известные как «Пыльный котёл» (Dust Bowl) в 1930-33 гг. охватили 23 штата от Техаса до Западной Вирджинии и стали следствием экстенсивного развития сельского хозяйства. Они вызвали «Великую южную засуху». А из-за Депрессии цены рухнули, что усугубило положение фермеров, они не могли рассчитаться по кредитам. Банки за долги забрали фермы и сгоняли фермеров в никуда. Около 2,5 млн. фермеров и членов их семей покинули свои хозяйства в районе Великих равнин.

Безработица привела к смертности от голода и сопутствующих факторов, но президент Г. Гувер отказался выделять помощь голодающим из федеральных резервов. В 1931-1932 гг. состоялись «голодные походы» в Вашингтон. В 1932 г. по приказу президента Гувера против участников «голодного похода» были брошены войска под руководством генерала Д. Макартура. Новый президент Рузвельт 12 мая 1933 г. учредил закон о регулировании сельского хозяйства (Agricultural Adjustment Act), который повысил цены на аграрную продукцию для восстановления паритета цен. С этой целью сокращались посевные площади всех фермеров с выплатой компенсаций. Однако большую часть премиальных платежей получили крупные фермеры, что позволило им интенсифицировать и укрупнить свои хозяйства. А мелкие фермеры разорились и потеряли землю. Для повышения цен были уничтожены десятки миллионов голов скота, брикеты из зерна использовались для отопления муниципальных заведений.

Число безработных в США превысило 25% гражданской рабочей силы! Только в августе 1935 г., после гибели людей от голода и болезней в США был принят закон, предусматривавший страхование по старости (с 65 лет) и безработице и программа помощи беднейшим фермерам. Там также наблюдаются чудеса со статистикой, данные по 1932 г. отсутствуют. С 1929 по 1933 гг. численность населения США увеличилась всего на 3%. Эти события описал Джон Стейнбек в романе «Гроздья гнева» (The Grapes of Wrath). Так в США окончательно сформировалось крупное фермерское хозяйство.

Ликвидация колхозов Леонидом Кучмой

Со временем колхозы утвердились в сознании селян, они приспособились к этой форме, пожалуй, оптимальной в стране доминирующего селянства. Даже появились успешные колхозы с высоким уровнем урожайности. С обретением независимости Украина стала возвращаться к рыночной экономике и снова замаячила проблема частной собственности на землю. К сожалению, колхозы не были трансформированы в кооперативные хозяйства по французскому и польскому образцам, а были ликвидированы турбо-методами. Указом президента Л. Кучмы от 3 декабря 1999 г. Ресурсы – земля, здания, птица и скот, орудия труда – были срочно розданы селянам. Не требуется большой фантазии, чтобы представить, как происходила ликвидация колхозов, МТС и совхозов в течение четырех месяцев! Обещанная финансовая помощь для перехода колхозников на фермерскую форму хозяйствования не была выделена. Такие турбо-методы привели только к разрушению аграрного сектора и созданию коррупционных схем по изъятию ценных земель у колхозов и передаче их в частные руки мощных зернотрейдеров, включая зарубежных. Напомним, что стоимость земли в кризисном 1999 г. была минимальной, а ресурсов у селян на создания фермерских хозяйств не было.

            Земельный вопрос сегодня

Фактически сейчас возобновилась битва за ценнейший ресурс Украины – землю. Это приобретает актуальность в связи с ростом мировой проблемы продовольственного снабжения. В США падает прибыльность с/х из-за истощения и деградации почв. В ЕС урожайность падает из-за климатических изменений. На агро рынок мощно вырвались Россия и Украина, которые стали конкурировать друг с другом. Попутно Россия стала вытеснять США с привычных рынков. В 2013 году шли переговоры между Украиной, Казахстаном и РФ о создании зернового пула, который реально мог контролировать 40% мирового рынка зерна и формировать цены по типу ОПЕК. Конечно, такой опасный для себя картель не могли допустить западные страны, и военный конфликт между Украиной и РФ похоронил эту перспективную для Украины идею помочь стать субъектом, а не объектом мировой политики.

В США один работник, занятый в сельском хозяйстве, может прокормить 80 человек и обработать 50-60 га. Но в агробизнесе на него работают целые корпорации по выпуску техники, удобрений, логистики и прочее. Для привлечения молодежи департамент сельского хозяйства (USDA) развернул масштабную программу The Beginning Farmer and Rancher Development, целью которой является подготовка нового поколения американских фермеров. Финансирование составляет 15 миллионов долларов в год на 2019 и 2020 финансовые годы и далее с возрастанием финансирования.

Судя по заявлениям, партия «Слуга народа» посредством изобретения турборежима хочет приватизировать землю по американскому сценарию с созданием огромных фермерских хозяйств с высокой производительностью. Здесь есть несомненные плюсы. Производительность и инвестиции резко вырастут. И сейчас такие примеры в Украине есть, когда пару десятков человек, в частности специалисты из Голландии вахтовым методом собирают урожай на десятках тысяч га. Однако лишними оказываются 35%  сельского и поселкового населения, достаточно 2-3%. Т.е. 10-12 млн. человек надо куда-то деть. Конечно, сейчас не будет сталинских методов голодомора. Есть цивилизованные – алкоголизм, наркомания, туберкулез, корь, ликвидация сельской медицины, стимулирование заробитчанства и т.д.

Также безусловная польза будет в том, что вместе с ликвидацией сел будет завершено разрушение основ архаической Украины. Это будет способствовать усилению буржуазности Украины. Ведь сельский и местечковый менталитет не способен создавать государство по определению.

Однако проблема этого сценарии в том, что Украине будет отведена самая низкодоходная часть аграрной продукции. Ведь ее стоимость формируют много факторов. Это и сельхозтехника, сортовый посевной материал, элитный скот, удобрения, химзащита, топливо. Все эти элементы импортные. Зачем американским Monsanto, DuPont, Cargill, John Deere развивать здесь производство комбайнов, тракторов, химзащиты и прочие высокорентабельные вещи? И зачем голландцам, американцам и французам конкурент в лице украинских селекционеров. Ведь селекция – это очень высокорентабельная отрасль, так, для выведения элитной породы коров нужно более 50 лет.

Также у нас продажа земли никак не увязана с развитием вторичной переработки в АПК. Конечно, такая переработка повышает добавленную стоимость, создает рабочие места и отчисления налогов, но в корне противоречит западной концепции, по которой Украине отведена почетная роль Великой Аграрной Державы по первичному производству аграрной продукции.

Намного оптимальнее для Украины французская фермерская модель. Не зря Франция была против создания зоны общей торговли с США, которая бы смела сельское хозяйство Франции. Эта модель опирается на высокопродуктивное среднее фермерское хозяйство. Производительность труда здесь ниже, зато фермеры не требуют создания рабочих мест и выдают многообразную аграрную продукцию, создавая Франции туристический бренд продуктов для гурманов.

Советник Посольства Франции в Украине по вопросам сельского хозяйства Николя Перрен дает представление об аграрном секторе Франции[21]:

 

В стране фермеры владеют 20-30% земли, которую обрабатывают, а остальные арендуют. Есть такие, которые не имеют ни одного гектара, а лишь арендуют землю. Во Франции существует система защиты арендаторов, чтобы фермер смог окупить свои инвестиции. Поэтому у нас средний срок аренды – 15 лет, и на практике обычно соглашение об аренде продолжается. Дело в том, что по закону арендатор имеет приоритетное право на продление аренды.

Франция выбрала эту модель, так как поддержка мелких хозяйств – это одновременно поддержка сельских территорий, чтобы обеспечить людей в селе работой.

Во Франции осуществляется политика целевого использования земельных ресурсов. Поэтому если вы являетесь владельцем земли, то это еще не дает вам права ее эксплуатировать. Для этого нужно, во-первых, иметь профессиональные навыки, и во-вторых, иметь специальное разрешение от государства на эксплуатацию земли. Поэтому крупные землевладельцы не имеют другого выбора, как сдавать землю в аренду.

Средний размер фермы составляет 64 га. Средняя площадь фермы, которая специализируется на зерновых – 130-140 га. Наибольшие же обрабатывают по 1500-2000 га.

Важнейшее место в аграрной сфере занимают кооперативы. Государственная поддержка кооперативов базируется на особом налогообложении, поскольку кооперативы у нас – это неприбыльные организации. Кроме того, кооперативы имеют налоговые льготы, потому что они часто выполняют важную социальную роль. Также кооперативы могут пользоваться помощью, определенной сельскохозяйственной политикой ЕС, например, дотациями на модернизацию производства.

Франция – чемпион мира в селекции полевых культур. В аграрной отрасли сейчас насчитывается около 500 стартапов.

Выводы

Надеюсь, приведенный беглый исторический обзор проблемы земли и товарной продукции показал читателю, что вопрос не так прост и не упирается только в банальный подход к земле как простому товару. Здесь завязан и ментальный, и социальный, и экономический, и геополитический фактор Украины как страны объекта или субъекта. Конечно, надо довести начатое Столыпиным и продолженное большевиками дело перехода аграрной сферы Украины от архаики к постмодерну. Ведь здравые по сути модернистские пожелания Столыпина и большевиков из-за турборежимов принятия решений заканчивались очень плачевно. Мы видим четкие параллели. В условиях набирающего силу мирового кризиса в 1928 г. большевики перешли в революционный турборежим в вопросах с землей, что закончилось трагически. Сейчас мы тоже в преддверии мирового кризиса и структура экспорта у нас аналогичная – сырьевая, и в вопросах земли турборежим опасен также печальными последствиями. Тем не менее, необходимо вводить землю в товарный оборот.

Конечно, на этом поле пасутся мощнейшие агрохолдинги, которые захватывают львиную долю дотаций и являются королятами в своих областях. На одной конференции Юрий Косюк гневно обличал средний и малый бизнес за зарплаты в конвертах и приводил себя в пример, что он платит все в белую и является настоящим патриотом Украины. Конечно, можно выдавать себя за патриота, если в 2017-2018 годах его Мироновский хлебопродукт получил из госбюджета почти 2,5 млрд грн. дотаций! Ведь зарплаты в конвертах – следствие деформации налоговой политики. К тому же мелких фермеров стремятся ободрать местные власти, урожай захватить рейдеры, да и с кредитованием они не могут конкурировать с агрохолдингами. Необходимо создавать Земельный банк, который бы выделял фермерам землю под малый процент с возможностью ее выкупа. Поэтому пускать землю на рынок надо в рамках концепции, которая бы увязывала развитие фермерства, защиту их урожаев, производство уникальных продуктов для гурманов, кооперации, строительство передовых заводов сельхозтехники, развитие селекционной работы и создание четкого реестра земель под государственной защитой.

Понравился текст? Автора можно отблагодарить на карту Приват 5167 9856 9004 1074 Удовик Сергей

[1] Работы «Организация крестьянского хозяйства» (1925) и «Краткий курс кооперации» (1925).

[2] Євген Чикаленко. Спогади (1861-1907). – Нью-Йорк, 1955. – C. 165.

[3] Булгаков М. Белая гвардия.

[4] Рыбас С.Ю. Столыпин. – М.: Мол. гвардия, 2003 – С. 43.

[5] Китанина Т.М. Хлебная торговля в России в 1875-1914 гг.: Очерки правительственной политики, Л. – 1978. – С. 160.

[6] Ермолов А.С. Наши неурожаи и продовольственный вопрос. – СПб., 1909. – С. 576.

[7] Петровський В.В. Історія України. Неупереджений погляд: Факти. Міфи. Коментарі.  – Х.,ВД “Школа”, 2007. – С. 226.

[8] Українська Центральна Рада. Документи і матеріали. Том 2. 10 грудня 1917 р. – 29 квітня 1918 р. – К.: Наукова думка, 1996. – C. 24.

[9] Горький, Максим. О русскомъ крестьянствѣ. Из-во И.П. Ладыжникова. – Берлин, 1922. – С. 28.

[10] Яневський Д. Політичні системи України 1917-1920 років: спроби творення і причини поразки. – К., Дух і Літера, 2003. – C. 389.

[11] Семененко В.І. Історія України. Прихована правда: Від казацьких часів до сьогодення. – Х.: ВД «Школа», 2009. – С. 283.

[12] Таугер, Марк. Голод, голодомор, геноцид?: голод, сел. Хоз-во и совет. С.-х. политика. Пер. с англ. К.: Довира, 2008. – C. 96.

[13] Там же – C. 89-90.

[14] Там же – C. 60.

[15] https://www.2000.ua/v-nomere/svoboda-slova/ekspertiza_svoboda-slova/zernovoj-krizis-ili-golod_arhiv_art.htm

[16] Про роботу КНС. Резолюція Політбюро ЦК КП(б)У від 31 грудня 1926 р. // Радянський селянин. – 1927. – №2. – С. 4.

[17] Єфремов С.О. Щоденники, 1923-1929. – К.: ЗАТ «Газета «Рада», 1997. – С. 729, 731.

[18] Там же. – C. 258.

[19] Економічна історія України: Історико-економічне дослідження: в 2 т. – К.: Ніка-Центр, 2011. – Т. 2. – С. 249.

[20] Allen, R. C., 2003. Farm to Factory: A Reinterpretation of the Soviet Industrial Revolution. Princeton, NJ: Princeton University Press.

[21] https://propozitsiya.com/nikolya-perren-ukraina-i-franciya-dve-bolshie-selskohozyaystvennye-strany

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook