Стратегические цели Украины и России на переговорах в Стамбуле

В этом тексте Юрий Романенко представляет глубокий анализ переговоров между Украиной и Россией, состоявшихся в Стамбуле. Он раскрывает стратегические цели обеих сторон, объясняя, почему Россия рассматривает эти переговоры как шаг к перестройке мирового порядка, в то время как Украина ищет перемирия и мира.

Используя исторические параллели с Северной войной и другими конфликтами, автор показывает долгосрочную логику российской внешней политики, ее геостратегические амбиции и объясняет, почему Путин ориентируется прежде всего на диалог с Трампом, а не с украинским руководством.

Текст также освещает проблемы в отношениях Украины с соседними странами, особенно с Польшей, и предлагает анализ будущего переговорного процесса. Если вы интересуетесь геополитикой, стратегическим анализом российско-украинской войны и перспективами мирных переговоров — этот материал заслуживает вашего внимания. Текст составлен на основе моноэфира Романенко, который вы можете посмотреть ниже.

=Друзья, всем привет! Сёрферы-бездельники, мои любимые девианты! Начинаем наш МОНО-эфир. Но поскольку это мозговой штурм всегда в формате коллективно вместе с вами, то поразмышляем относительно того, что произошло в Стамбуле, потому что на протяжении последних нескольких дней мы видели бурные дискуссии, абсурдные заявления, большие ожидания относительно этого мероприятия, которое являлось многообещающим.

По большому счету оно будет продолжать оставаться многообещающим, поскольку, скорее всего, будет иметь продолжение в июне, так как обе стороны заявили, что они удовлетворены ходом начатой дискуссии. Российская сторона в лице Владимира Мединского заявила, что вполне удовлетворена ходом дискуссии, а украинская сторона тоже зафиксировала, что диалог идет.

Давайте сначала зафиксирую, что мы услышали от разных сторон, прежде всего от наших. Министр Умеров заявил о трех приоритетах по итогам этих переговоров: возвращение людей, приостановка огня и договоренность о встрече Зеленского и Путина. Удалось согласовать обмен с Россией в формате "тысяча на тысячу" — уже какой-то результат этой встречи. Потом первый замглавы МИДа Сергей Кислица сказал, что встреча лидеров Украины и России позволит решить много вопросов, поскольку именно Путин утверждает решения в России.

Третье, самое абсурдное заявление — пресс-секретарь МИДа Георгий Тихий сказал, что не может раскрыть смысл переговоров, но добавил, что Россия выдвинула неприемлемые условия, а Украина оставила свою позицию. Я не понимаю, как можно не обозначить смысл переговоров, ведь он уже появился через иностранных корреспондентов западных СМИ и через сливы от источников, в том числе от нашей стороны. Поэтому в чем проблема обозначить хотя бы какие-то основные сюжетные линии? Тем более, что и так это все делают.

Накануне европейцы угрожали Путину жесткими санкциями. Напомню, что говорил и Макрон, и новый премьер Германии Мерц, который сказал: "Тот факт, что Зеленский всё равно поехал в Турцию — это огромная уступка. Путин не явился, он сам поставил себя в невыгодное положение, новый пакет санкций готов, мы примем его в Брюсселе во вторник". Макрон заявил о поддержке Украины, что борьба там продолжается, и так далее.

Различные мотивы сторон

Здесь нужно начать анализ — какие были ожидания и какие мотивы стояли у различных сторон. Начнем с того, что у Украины и у России они абсолютно различные по своей стратегической глубине. Украина задекларировала, что нам необходимо 30-дневное перемирие, и после этого начинаем переговоры. Россияне же изначально смотрят на происходящее просто как на ступенечку, которая ведет к новой "Ялте".

Они не скрывают и не будут скрывать, что для них ключевым является новая архитектура мира. И они смотрят на Трампа как на субъекта, который к этой архитектуре их приведет. Поэтому они на самом деле говорят с Трампом. Поэтому когда мы читаем цитату, что Зеленский и Путин должны встретиться, и это что-то решит — это заблуждение по поводу того, кем мы являемся в этом процессе и что на самом деле хочет Путин.

Путин смотрит на происходящее сквозь призму игры с Трампом и попытками договориться по этой многополярной архитектуре. Поэтому он встречается с Си Цзиньпином, согласует позиции. И Трамп это прекрасно понимает — во время своего турне на Ближнем Востоке он сказал: "Мне вообще там, по большому счету, все равно, что происходит. Мы тут контракты подписали на 4 триллиона долларов. А там, в Стамбуле, какие-то делегации, я даже не в курсе, о чем они там говорили и к какому результату пришли".

То есть, после того, как стало понятно, что Путин не приезжает, а в тот момент, когда Трамп сказал, что готов приехать в Стамбул, появилась надежда, что и Путин тогда выдвинется. Потому что было очевидно: без Трампа Путину там просто нечего делать, ведь он смотрит на Украину как на марионетку Запада в лице США. На европейцев он смотрит точно так же, как на марионеток. Помните, как он говорил, что европейские лидеры могут сколько угодно выделываться, но когда Трамп поднажмёт, они прибегут к своему хозяину и будут лизать ему ручки. Это такая спесивая позиция, за которой, тем не менее, стоит длинная логика, которую все время продвигает Россия.

Заявления Мединского и историческая аналогия

Заявления Мединского в этом контексте вполне органичны, несмотря на то, что он в Стамбуле сделал несколько смешных пассажей, которые показывают глубину его исторической экспертизы. Мединский дал интервью какому-то из федеральных каналов, которое демонстрирует их отношение к переговорам.

Он сказал: "Сейчас многие говорят — якобы сначала перемирие, а потом переговоры о достижении мира. Так говорят люди, которые вообще историю не знают. Как правило, как говорил Наполеон, война и переговоры ведутся одновременно. Напомню примеры: Вьетнамская война 15 лет — всё время шли переговоры по ходу боевых действий. Корейская война — всё время шли переговоры по ходу боевых действий. И если взять XX век, советско-финская война — история повторяется удивительным образом. Сталин предлагает перемирие Финляндии, но англичане и французы подзуживают: нельзя с советами договариваться, мы вам обеспечим военную помощь, придут добровольческие экспедиционные корпуса. Никто, естественно, не прибыл. 'Воюйте с русскими до последнего финна'. По ходу боевых действий начинается перемирие и затем идут мирные переговоры, в конце концов ставится точка, заключается мир и заканчиваются боевые действия. Война и переговоры всегда идут в истории одновременно".

Мединский также говорил о Петре Первом: "Знаете, кто его финансировал? Англия и Франция. Швеция до сих пор была бы великой державой, если бы не это". Это вызвало вопросы даже в российском сегменте, потому что Франция в эпоху Людовика XIV как раз поддерживала Швецию, которая была ключевым врагом в Северной войне. Как известно, эта война продолжалась 21 год с 1700 по 1721. Мединский сегодня тоже говорил об этом. Франция сделала ставку на Швецию, чтобы через неё оперировать в регионе Балтийского моря, влиять на те страны, которые там представлены, и на Германию (точнее, на то, что тогда существовало в виде сотен германских государств), и на слабеющую Речь Посполитую. Тут Мединский перевернул историю и за 20 секунд переписал её.

Долгосрочная стратегия России

Но при всем при этом в заявлении Мединского прослеживается несколько ключевых моментов, которые Россия постоянно проталкивает в своей внешней политике. Когда он вспоминает Северную войну, которая длилась 21 год, из этого вытекает, что если бы Швеция тогда согласилась отдать порты в устье Невы, дать возможность России построить порты, то никакой страшной войны не было бы. Но "гады, которые маячили за Швецией" этому препятствовали.

Суть заключается в том, что всегда есть какие-то "гады", большие игроки, которые стоят за теми государствами, которые мешают России осуществлять свои интересы, которые вечны. И, если бы эти страны, средние и маленькие, уступали России вовремя, то никаких проблем не было бы, они бы так не страдали. Но поскольку они по каким-то причинам не хотят уступать — вот, смотрите, и он приводит череду этих войн: Северная война, потом войны с Турцией, с которой Россия воевала фактически более двух столетий, 9 войн, которые в конце концов серьезно ослабили Турцию. Россия вышла к Черному морю, и произошло то, что произошло.

Россия показывает эту длинную логику через Мединского, говоря: "Смотрите, мы на самом деле ведем длинную игру, и поэтому мы готовы воевать долго". Мединский об этом буквально сказал: "Мы готовы воевать долго, а сколько готовы вы воевать? Вот мы 21 год воевали со Швецией, а что у вас?" И это на самом деле очень серьезный вопрос.

Неправильное восприятие ситуации

За всей этой мишурой "Путин струсил" (как с нашей стороны начали заявления, от президента и от комиков типа Кошевого), создается фон, который уже привел к серьезным проблемам на начальном этапе войны, потому что мы неправильно прочитали, что произошло, и из этого последовали неправильные выводы, неправильные стратегические решения, точнее говоря, их отсутствие, и из-за этого возникли проблемы, с которыми мы столкнулись на сегодняшний момент.

Когда Кошевой вчера кричал: "Да кого там прислал этот Путин? Хотя бы Лепса прислал какого-то. Путин не приехал. И хорошо, что Путин не приехал!" Но мы же сели за один стол с этими "нукерами Путина", которые якобы не облачены полномочиями и не могли решать то, что ожидали в Киеве.

В Киеве вообще подход, как к какой-то "стрелке" — что вот сейчас пацаны приедут на стрелку, быстро все разрулят и ударят по рукам. Поэтому для этого нужен был Путин. Но Путин не играет в эту игру. Он играет в длинную игру, в которой Украина является одним из важных элементов для их внутренней политики, для их стратегии в отношениях с Европой, Штатами, Китаем.

Точно так же, как устье Невы когда-то для Петра Первого стало важным, потому что он понимал, что невозможно, имея те выходы к морю, которые были в тот момент у России, нормально торговать с Европой, где были сосредоточены все передовые технологии. Тем более что он съездил в Нидерланды перед Северной войной и увидел блеск западной цивилизации в момент её становления. Поэтому они приняли стратегическое решение: вместо того, чтобы возить грузы через посредников, через Балтийское море, через Речь Посполитую (Черноморские порты отсутствовали, они были закрыты) и через Архангельск (Северный путь, который был ограничен в навигации), они поставили задачу выгрызть точку в устье Невы или где-то на Балтийском море, через которую можно будет начать экспансию на Запад.

Длинная стратегия России и Украина

Эта длинная стратегия России последовательно реализовывалась: получить точку на Балтийском море, получить контроль над Северным Причерноморьем, развить порты, бороться за контроль над проливами с Портой, потому что это было необходимо для выхода в Мировой океан. И на протяжении двух столетий они последовательно двигались к этому.

Независимая Украина, которая появилась в 1991 году, откинула их в реализации этих стратегических инструментов. Порты Северного Причерноморья для России были важны во многих аспектах. Новороссийский порт, через который сейчас идёт 50% внешней торговли России, не закрывал все потребности, которые у России есть. Поэтому она всё время смотрела на Причерноморье, на возврат Причерноморья — отсюда притязания на Одессу, Николаев, Херсон и все остальные порты, контроль над которыми давал огромные возможности двигаться дальше.

Крым, как вчера правильно сказал Бартощак: "Если ты контролируешь Крым, то ты контролируешь южное побережье Черного моря, соответственно, ты контролируешь все Черное море, поскольку ты просто ставишь там ракеты, и всё Черное море оказывается под контролем". Казалось бы, зачем идти дальше? Но нет, они хотят экономически закрыть для себя логистику в южном направлении и получить Одессу, Херсон, Николаев, все эти порты, поскольку это позволит уйти от зависимостей на Балтике.

Как мы сейчас видим, пролив Скагеррак в любой момент может быть закрыт для нефтяных танкеров России, и тогда рухнет вся нефтяная логистика, которую она развивала на протяжении последних 20 с лишним лет. Балтийское море крайне уязвимо с точки зрения интересов России, там нет такого влияния. На Черном море нужно будет договориться с Турцией по поводу проливов, и многие вопросы будут решены. Хотя, при этом, у Турции, как вчера правильно говорил Бартощак, масса вопросов к России, и она вообще единственный системный большой игрок, который имеет стратегическую логику по дезинтеграции России через влияние на тюркские народы внутри самой России, в Центральной Азии и так далее, но это отдельная тема.

Разная оптика восприятия

Я к чему все это говорю? К тому, что мы изначально смотрим на происходящее в Стамбуле сквозь различную оптику. Для Путина это ступеньки дальше, к новой "Ялте". А для нас — попытка решить вопрос вхождения в перемирие, а потом достижения мира. С этой точки зрения наша стратегическая задача на несколько порядков меньше в масштабности, чем у Путина.

Можно говорить, что на данном этапе россияне переиграли в том плане, что они вовлекли нас в ту форму переговорного трека, которая им более выгодна. Перемирие не началось, но мы вошли в переговорный процесс. То, о чем говорит Мединский — что войны могут длиться десятилетиями или годами, как Северная и Южная Корея сражались, а с марта 1951 года начались переговоры, в которых участвовали разные стороны. Премьер КНР Чжоу Эньлай ездил в Москву, южнокорейские лидеры ездили на Запад. Они через посредников между собой общались, и крупные игроки между собой, прежде всего СССР и США, общались. И только когда умер Сталин, в течение пары месяцев было достигнуто соглашение, потому что Сталин был той величиной, которая была заинтересована в том, чтобы война продолжалась как можно дольше для того, чтобы измотать своих оппонентов.

Нынешняя ситуация

Сейчас мы зашли на этот трек, и можно кричать о том, что Путин струсил, что он не приехал и так далее. Но по факту мы имеем то, что мы в переговорном процессе, а россияне не собираются останавливать наступление. Более того, как мы знаем из сливов, Мединский во время встречи сделал заявление, что если Украина не будет соглашаться отдать четыре области, то Россия заберет еще две — Сумскую и Харьковскую. В этом плане они уже затащили нас на свое поле.

С другой стороны, означает ли это, что так и будет, или в какой логике должны быть наши дальнейшие действия? Напомню, что когда началась широкомасштабная война 24 февраля, то уже через несколько дней шли переговоры. От непосредственных участников переговоров я знаю, как они проходили и какие задачи ставили россияне.

Россияне изначально установили такую планку, что нам вообще ничего не было ловить. Они вели с нами так, будто мы уже проиграли, хотя уже через полторы-две недели стало понятно, что они очень серьезно забуксовали. Они требовали: армия в 80 тысяч человек, армия должна проследовать к местам своей дислокации, а российские войска будут сопровождать наши части и контролировать этот возврат. И прочие хотелки: денацификация, полная демилитаризация.

Но проходит несколько дней, и они понимают, что не увязали, и по ходу переговоров ситуация начала меняться — начали появляться новые опции, которые чем ближе было к концу марта, тем больше менялись. Появилась армия в 250 тысяч с нашей стороны, исчезли тезисы по русскому языку, и начала вырисовываться более удовлетворительная конструкция, чем то, что было изначально, когда они фактически требовали подписать капитуляцию. Да, там был нейтральный статус, но ключевым было то, что Украине удалось протащить гарантии безопасности, под которыми подписывались и Китай, и США, и другие страны, типа Великобритании, и Россия в том числе.

Гарантии безопасности, которые были как пятая статья — в случае, если бы Россия нападала на Украину, то эти страны должны были конкретно вписываться за нее. Но это сорвалось по известным причинам, и не только потому, что приехал Борис Джонсон. Важнее было то, что после Бориса Джонсона приехал Блинкен, и тогда американцы в середине апреля сказали нам, что дадут гарантии безопасности. И прокатили нас на этом, потому что, несмотря на то, что мы им дали разработанные соответствующие договоры с полноценными гарантиями безопасности, учитывая Будапештскую историю, американцы с этой темы съехали, откладывали, пока на саммите НАТО в 2023 году не съехали окончательно.

Поэтому, когда говорят, что Борис Джонсон приехал и заставил нас выйти из переговорного процесса, это просто переоценка и непонимание того, какую роль Великобритания сегодня реально играет, какие у нее есть возможности. На самом деле ключевую скрипку играли и будут играть американцы.

Текущие результаты и перспективы

После того, как встреча произошла в Стамбуле, у некоторых чуть ли не припадок происходит, что не удалось договориться, и что теперь дальше будет. А что теперь дальше будет? Дальше начинается переговорный трек, как это было в финской войне, о которой вспоминал Мединский, как это было в нашей войне в марте 2022 года.

То, что россияне обозначили свою позицию — четыре области и так далее — это они и так все время обозначают, это ничего не меняет. Ключевым является то, что обе стороны признали, что переговорный трек будет. Трамп признал, что он будет говорить на этот счет с Путиным, и переговоры продолжатся. Будет Стамбул-3, будет Стамбул-4, я так думаю.

Турки, которые затащили нас на свою площадку опять, в лице Хакана Федана играют сейчас важную роль посредника, они в этом плане в какой-то степени "банкуют", потому что им удалось вернуть статус переговорной площадки, что усиливает их статус на глобальном уровне. То, что саудиты не смогли реализовать, когда на их площадке в Джидде шли переговоры.

Европа теперь стоит перед конкретным вызовом — переходить от слов к делу. Если Мерц сказал, что во вторник объявят санкции, то объявляйте санкции, потому что россияне смотрят на европейцев просто как на слабовольных дурачков, которых можно водить вокруг пальца. Путин недавно сделал заявление, что санкции они переживут, что они плевали на эти санкции.

На самом деле у русских не все так хорошо, как мы уже 250 раз здесь обсуждали. Не все так хорошо в экономике, как они пытаются подать. Но ключевым является то, что они демонстрируют способность, несмотря на все жертвы, несмотря на все проблемы, двигаться в этом длинном треке. И если мы не начинаем отвечать таким же образом и демонстрировать длинную волю, перестраивать свою экономику, политическую систему исходя из задачи устойчивости в войне, которая уже фактически находится в ирано-иракском формате 1980-88 годов, то вопрос времени, когда мы начнем обсыпаться.

Путин просто ждет, когда Трампу надоест, и он выскочит из переговорного процесса, а Украина останется один на один с проблемой либо вместе с европейцами. И дальше Путин будет решать вопрос европейцев, пытаться расшатывать через различные инструменты, в том числе через свою пятую колонну в разных европейских странах. И как это работает, мы видим на примере Польши и Румынии, где вскоре будут выборы. Обе страны критически важны для нас, с обоими правительствами у нас неплохие отношения, будем называть вещи своими именами.

Проблемы в отношениях с соседями

По Польше появился результат опроса газеты "Выборча" и Центра изучения общественного мнения: 38% поляков негативно относятся к украинцам, в то время как позитивное чувство выражают лишь 30%. Количество граждан, симпатизирующих украинцам, сократилось на 10% за последний год и на 21% по сравнению с 2023 годом. При этом эксперты, изучающие дезинформацию, зафиксировали более 327 тысяч антиукраинских комментариев в польском интернет-пространстве, что на 13% больше, чем годом ранее. Общий охват такого контента составил свыше 75 миллионов потенциальных контактов, что значительно превышает прошлогодний показатель в 54 миллиона. Дополнительное исследование IBRIS выявило, что 62% поляков считают, что Украина недостаточно благодарна за оказанную помощь.

У нас огромные провалы на этом направлении, потому что мы плохо коммуницируем с поляками, с румынами, со словаками, и даже с венграми. И это создает пространство возможностей для России в выстраивании такой архитектуры в Восточной и Центральной Европе, которая позволит давить на Украину вплоть до ее ликвидации.

Все, что нам на самом деле было нужно все эти годы — просто иногда оборачиваться, смотреть на свою историю, на историю Российской империи, России, Советского Союза, Польши и других стран для того, чтобы видеть те уроки, которые мы не усвоили. Но мы вместо этого бегаем на день вышиванки, все гордо кричат, что стали патриотами, а два офицера СБУ задерживают очередного коррупционера в Ровенской области, который тоже в вышиванке. И вот это суть того абсурда, в котором мы находимся, когда какая-то эмоциональная мишура забивает все информационные каналы, но суть мы уловить не можем.

Стратегические выводы

Сейчас посмотрим, какие будут результаты выборов в Польше и в Румынии. Необходимо будет активизировать наступление на этих направлениях, начать работать с их информационным пространством, высаживать туда десанты, постоянно прояснять нашу позицию. То же самое делать относительно словаков и венгров. Русские делают все для того, чтобы мы оказались в ситуации, как Жириновский рисовал в апреле-мае 2014 года — картину раздела Украины между Польшей, Румынией, Венгрией, где останется маленький огрызок Украины, а возможно, и он не останется, если все будут запятнаны украинской кровью.

И смотрите, как они последовательно реализуют эти свои задачи. Польша была просто нашим мощнейшим союзником на начальном этапе войны. Был всеобщий романтизм, всеобщая любовь. Смотрите, что произошло за три года, потому что мы все пускали на самотек и не работали в этом направлении, несмотря на то, что у нас нет недостатка ресурсов, чтобы с той же Польшей системно выстроить коммуникацию. То же самое касается в меньшей степени Румынии, с которой мы получили дополнительный толчок благодаря тому, что она фактически обеспечивает сегодня наш морской путь, который позволяет выживать Украине.

Тут не нужно опускать руки, нужно понимать, что даже если бы вот мир заключили, там Путин и Трамп приехали бы и был заключен в Стамбуле мир, совершенно очевидно, что этот путь все равно не заканчивается, а наоборот продолжается, потому что для Украины после мира будет не менее сложная ситуация, чем та, которая сегодня. И вопрос, как она через него пройдет, точно так же, как Польша проходила после Северной войны, в которой она тоже принимала участие, и других войн. От этого определяются возможности, которые будут открываться перед сильными игроками — не только Россией, но и той же Турцией, Польшей, не говоря про более сильных игроков.

Наша слабость определяет возможности других. Наша сила и наша адекватность будет определять, как мы будем двигаться и в каком направлении.

О результатах Стамбула и перспективах

То, что обменяли пленных — хорошо, это обеим сторонам позволяет показать, что там был какой-то результат. И эти несчастные наши пленные, которые уже многие там по три года находятся, окажутся на свободе, и слава Богу.

Вопрос не в том, устроили мы коммуникацию или нет. Вопрос в том, насколько мы адекватны вообще в понимании своей ситуации. Потому что через адекватность ты приходишь к пониманию того, что делать. А коммуникация является одним из ресурсов и одним из инструментов.

Трамп говорит, что мир станет безопаснее в течение 2-3 недель. Ну, это хорошо работающая формула, поэтому, несомненно, он что-то знает.

На вопрос, может ли Зеленский ради вечной власти нырнуть под крыло Путину и стать Аля-Лукашенко? Считаю, что это невозможно. По одной простой причине: посмотрите, как к Зеленскому относятся в Москве, как Лавров высказывался перед Стамбулом. Он называл его ничтожеством и так далее. Для них принципиально будет додавить и решать вопрос Зеленского таким образом, чтобы он потерял власть. Крайне наивно полагаться, что с ними можно будет договориться. Я не верю, что у Зеленского есть такой коридор возможностей после всего, что произошло. Тем более, что это запустило бы гражданскую войну здесь.

Ключевым вызовом после перемирия или после окончания войны будет вопрос: откуда Украина берет ресурсы на то, чтобы поддерживать социалку, поддерживать безопасность, перевооружать армию и поддерживать ее в нормальном состоянии? Тем более, что это должна быть армия больше, чем та, что была до широкомасштабной войны. Ключевой вопрос — где взять ресурсы? Если их получать у России (допустим такой вариант сделки), то здесь сразу на дыбы встанут сотни тысяч человек. Поэтому этот коридор возможностей закрыт, потому что это автоматически привело бы к гражданской войне и обрушению государства, что русские снова использовали бы для того, чтобы достичь своей цели.

На вопрос о сроках переговоров — никто не даст сейчас ответ, потому что многое зависит от Трампа, от того, как он будет себя вести. Многое зависит от Европы, насколько она введет или не введет серьезные санкции. И от россиян, которые держат темп. У них в руках этот инструментарий. Не захотел Путин ехать в Стамбул — он не приехал. И что дальше? Они протащили переговоры в условиях, когда отсутствует перемирие. И Зеленский сказал, что россияне ведут наступление — так они его не прекращают с осени прошлого года.

Мы сейчас явно ушли в ирано-иракский вариант, где стороны обстреливают друг друга ракетами, на фронте идет борьба, а по ходу где-то в европейских столицах, либо в Эр-Рияде идут переговоры о том, как выходить из войны. И это продолжалось годами, пока в конце концов всем не надоело, и очень быстро войну остановили.

Поэтому не нужно стонать, а нужно просто приходить к адекватности и от европейцев требовать то, что необходимо, с американцами говорить по поводу тех возможностей, которые они здесь могут получить в экономике. Трамп и его команда мыслят баблом, выгодой, интересами. Если у них уже готова сделка, то тогда это все быстро прекратится, и эти две-три недели Трампа могут сработать. Пока что все выглядит рыхловато.

Северная война — хороший пример того, как, будучи в общем-то в говне по уши, реализовать волю и представления. Именно представление о том, какое место должна занять Россия в европейском раскладе, в результате привело их и на берега Днепра, и к появлению Санкт-Петербурга, а потом на берега Черного моря спустя 60-70 лет. Они туда били, провели несколько войн с Турцией и в конечном итоге добились своего.

Что касается нейтрального статуса — я думаю, это может быть формально нейтральный статус с привязкой к той же самой Европе, которая фактически сейчас сформировалась. А с другой стороны, очевидно, что НАТО — это отыгранная позиция, ни в каком НАТО мы там не будем. Само НАТО может развалиться и валиться по кускам. Венгрия в НАТО играет роль пятой колонны, которая по сути саботирует любые стратегические решения. То же самое в Европейском союзе. Поэтому мы видим, как идёт пересмотр и роли самого НАТО.

По ходу продолжается уменьшение Украины до уровня сложности её организации. Это то, что я говорил в октябре 2013 года, что мы будем терять территорию, пока наш уровень организации не будет соответствовать тому, что мы занимаем. Так можно потерять и всё, находясь в архаичной форме идеологии пса-патрона, который через смешки смотрит на наше положение. Потому что смешного абсолютно мало.