В небольшом одноэтажном здании, буквально в нескольких шагах от горисполкома Дружковки, — два входа. В левую верхнюю часть дома ступеньки ведут на крыльцо, возле двери табличка: «Отдел Государственной службы охраны». В правую, подземельную часть здания дверь всегда закрыта. Здесь — подвалы, в которых во время оккупации Дружковки (город был освобожден сразу после Славянска, 5 июля 2014 года) пророссийские боевики держали и избивали своих пленных.
Ступеньки ведут вниз в узкий коридор. По правую руку — маленькие камеры, очень грязные, без мебели и туалетов. Краска на стенах потрескалась и обвалилась. Под низким потолком — крошечные окна с решетками, которые выходят во двор отдела ГСО. «Это здесь уже убрали. Мы первый раз когда пришли сюда, тут был слой засохшей крови», — рассказывают местные активисты.
Попасть в подвалы они смогли только через год после освобождения Дружковки, 5 июля 2015 года. «Окровавленные тряпки и куски газет, пучок длинных черных женских волос — как часть скальпа. Я когда туда зашла, там старый пол весь был в темных пятнах, как будто в масляных, так мне тогда показалось. А потом, когда подсветили — мы были в шоке. Это пятна крови, которые впитались в дерево. Это страшно, я не могу вспоминать», — говорит ЛІГА.net жительница Дружковки Ирина Кирикова.
Сколько людей прошли через подвалы боевиков — до сих пор неизвестно. «Сколько мы ни задавали вопрос нашему начальнику милиции, нам на него никто не дал ответа. Все пытаются скрыть, будто ничего не было и никого не убивали», — считает Ирина Кирикова. Но, добавляет, боевики старались проводить «ротацию»: местных заложников отправляли в Краматорск и Славянск, а в Дружковку везли из других городов. Например, дружковского пенсионера Анатолия Водолазского, которого в мае 2014 года боевики схватили возле памятника Ленину с украинским флагом, вывезли в подвалы горисполкома Краматорска.
62-летний пенсионер Василий Зандер (на фото) попал в подвалы после того, как не подал руку знакомому — сепаратисту с блокпоста. Сказал: «Я с сепаратистами не здороваюсь». К нему приехали ночью, надели мешок на голову и доставили в камеру. Избивали четыре дня. После основных «допросов» добивали ногами и автоматами. Дважды за это время он попадал в больницу. Первый раз был еще в сознании и просил врачей: «Оставьте меня здесь, не возвращайте в пыточную». Но медики побоялись. Василия Зандера забрали и вернули в подвал. Как его везли в больницу во второй раз, уже не помнит: ему пробили левую ногу, он истекал кровью, началось заражение. Спасло то, что к нему в камеру бросили двоих алкоголиков, которые начали стучать в дверь и просить: «Вынесите этот труп». Ребята из скорой помощи оказались проукраинскими — сохранили ему и ногу, и жизнь.
Ольга Меренкова (на фото), вдова дружковского предпринимателя Николая Меренкова, ни разу в этом подвале не была. Ее муж провел здесь несколько дней уже перед самым освобождением Дружковки, и выжил. Но через год — умер от болезни. «Я здесь впервые. Муж говорил, что нацарапал на стене свою фамилию. Я хочу ее найти», — говорит она.
В камерах даже днем сумрачно, и она подсвечивает стены фонариком. Фамилия «Меренков» выцарапана возле двери.
«В этой камере он был, — плачет Ольга. — Пять суток без еды, без воды, без туалета. Эта камера у них считалась расстрельной — из камеры смертников никто живым не выходил. Он здесь просидел вплоть до 5 июля 2014 года. И когда сепаратисты бежали из города, то всех из камер выпустили, а его как расстрельного — нет. Волей судьбы сюда вернулся какой-то работавший на сепаратистов завхоз, услышал, как муж колотит в дверь и просит открыть, и открыл. Николай ему сказал: стреляй меня здесь, в камере, не вывози только из Дружковки, пусть хоть жена похоронит. На что он ответил: беги, все уже сбежали, я тебя освобождаю. Муж пришел домой. Конечно, за эти пять суток они его уничтожили как человека. Он был как загнанный зверь».
Прежде чем забрать Николая Меренкова «на подвал», боевики ограбили его квартиру. Семья Меренковых — частные предприниматели, развивают небольшой бизнес, у них магазин и кафе. «На мужа сразу надели наручники и под автоматом вывели из дома, а у нас в квартире с дочерью провели обыск. Забрали все ценные вещи: автомобиль, ноутбуки», — говорит вдова.
Знакомые Николая Меренкова утверждают, что в камеру смертников его посадили уже с меткой на лбу, сделанной зеленкой. Периодически к нему бросали людей, затем куда-то уводили. Больше всего, признавался он друзьям, его поразила семья из Москвы. В Дружковку они приехали к родственникам. На блокпосту поселка Донского их остановили боевики, которым понравился хороший автомобиль. В камеру к Меренкову попали только отец, уже с простреленной ногой, и сын, а женщину увезли в неизвестном направлении. «До вечера они сидели, рассказывали это Николаю в камере, а вечером их вывели из камеры в этот дворик, и Николай в окно видел, как их расстреляли, бросили в багажник и вывезли», — рассказала Ирина Кирикова.
Надписи на подвальных стенах, сделанные шариковой ручкой или нацарапанные острыми предметами, можно найти и в других камерах. Одну из них, вероятно, оставил верующий: «Иегова, услышь меня! Пожалуйста».
