Лешек Бальцерович: Реальная зарплата у вас в прошлом году увеличилась на 15%. Невероятно!

Лешек Бальцерович — фигура, которая не нуждается в представлении не только профессиональным экономистам, но и многим образованным людям. Находясь на должности вице-премьер-министра и министра финансов Польши в 1989-1991 годах, он в кратчайшие сроки реализовал программу экономических реформ так называемой шоковой терапии, которая обеспечила переход экономики страны от плановой к рыночной и создала прочный фундамент для многолетнего роста.

В 2001-2007-м Бальцерович возглавлял Национальный банк Польши и вторично подтвердил реноме выдающегося экономиста, ведь именно благодаря монетарной политике НБП экономика государства избежала падения в результате кризиса 2008-2009-го. В интервью  профессор Бальцерович делиться опытом реформирования экономики.

Что, по вашему мнению, мешает Украине реализовать свой экономический потенциал и набрать высокий темп роста ВВП?

— Прежде плохие условия для частных инвестиций и ведения бизнеса. Если страна имеет такое образованное население, но ее экономика не растет надлежащими темпами, главной причиной такого положения является неблагоприятная среда для деловой активности. Одной из проблем Украины, несмотря на то что наметился определенный прогресс, является стимулирующая фискальная политика, предусматривающая избыточные расходы бюджета и большие субсидии. Это приводит к высоким налогам и теневой экономики, бюджетному дефициту и время от времени к экономическим кризисам.

Этого следует избавиться. Каким образом? Здесь не надо быть философом. Прежде уменьшить расходы. Вы тратите немалые средства на субсидирование природного газа, тепла и т.п. — от такой практики в Польше отказались более 20 лет назад. Низкие цены на голубое топливо для населения наносят вред. Во-первых, повышают нагрузку на бюджет. Во-вторых, поддерживают зависимость от импорта из России. Это очень неэффективная экономическая политика, свидетельствует о стремлении украинской власти получить определенные ценовые уступки от Кремля.

Одновременно, когда вы дорого платите за топливо, можно сэкономить на инновациях и нововведениях. Поэтому субсидии не имеют смысла ни с экономической, ни с политической точки зрения. Кроме того, на условия ведения бизнеса существенно влияет уровень коррупции. При массовой, непредсказуемой коррупции, одной из причин которой является зарегулированность, вредящая бизнесу, ожидать значительного объема честных инвестиций не приходится. А без них экономика не будет быстро не развиваться. Проблему можно решить, если устранить ее причины. Следовательно, нужны широкая дерегуляция и переход на новые правила регулирования.

Сторонники неизменных цен на газ и субсидий утверждают: если повысить их, население значительно обеднеет, что может привести к социальным беспорядкам. Как вы прокомментируете такую ​​позицию?

— То же самое было в Польше, Чехии, Венгрии, Латвии, Эстонии 20 лет назад, но мы это прошли и сейчас находимся в лучшем положении, чем Украина. Я бы сказал, что украинские чиновники не так боятся, как делают вид, что беспокоятся о населении. Оставляя все без изменений, они скорее наносят людям вред, чем помогают им. Если взглянуть на статистику, можно увидеть высокий дефицит счета текущих операций в платежном балансе. Конечно, такая ситуация не является устойчивой, а эта экономическая политика не последовательна. Я понимаю, что фиксированный обменный курс гривны к доллару очень популярен. Но если вы хотите содержать его, то не можете оставлять низкие цены на газ для граждан, поскольку это сказывается на платежном балансе, а следовательно, противоречит политике фиксированного курса и рано или поздно приведет к плохим последствиям.

Если говорить о фиксированном валютном курсе, настолько ли вредны инструменты его поддержки в Украине?

— Я не рекомендую фиксированный курс для Украины. Согласен с МВФ, что было бы лучше и безопаснее перейти к плавающему валютному курсу и инфляционному таргетированию. Именно это мы и сделали в Польше 2000. НБУ должен обещать инфляцию на уровне 2-3% и пытаться удержать ее на этом уровне. Однако если по каким-то причинам фиксированный курс является популярным и правительство берется поддерживать его, то нынешняя взрывная фискальная политика будет иметь негативные последствия. И это лишь вопрос времени.

Одним из аргументов фиксированного курса в Украине является большой вес внешнего сектора (экспорта и импорта) в экономике. Поэтому есть опасения, что введение свободного курсообразования приведет к чрезмерным колебаниям гривны и других негативных последствий.

— В Польше даже более диверсифицированный экспорт и плавающий курс. Если использовать соответствующие финансовые инструменты, то этими флуктуациями можно управлять. Я убежден, что фиксированный курс — это не очень плохой режим. Однако, чтобы его иметь, нужно соблюдать определенные условия для его сохранения. Но дело в том, что в Украине этого не делают. Например, в Болгарии была значительно больше привязка национальной валюты к евро. Но после обвала, произошедшего в результате кредитного бума, там резко уменьшили бюджетные расходы, чтобы удержать стабильность, и им это удалось. Итак, фиксированный курс требует строгой фискальной дисциплины, чем плавающий, а в Украине ее нет — в этом и проблема.

Прежде всего у вас слишком высокие расходы. Украина имеет наибольшее после Беларуси соотношение бюджетных расходов к ВВП в Европе, при этом сохраняется низкий уровень дохода на душу населения. Как следствие — быстрое развитие невозможно. При таком положении дел есть большой риск, во-первых, регулярных кризисов, а во-вторых, очень медленного экономического развития.

Когда я смотрел статистику, меня удивило, что реальная зарплата у вас в прошлом году увеличилась на 15%. Невероятно! Если бы кого-то спросили, как положить конец росту экономики, он бы ответил, что надо делать именно так, как это делают в Украине: увеличивать бюджетные расходы, наращивать реальные зарплаты, уничтожая доходы и подрывая стабильность государства.

В Украине есть мнение, что для развития экономики нужен мощный средний класс. Какой опыт его формирования в Польше?

— Появление среднего класса — это результат роста частного сектора. Уничтожать его и соответственно прибыли — значит блокировать развитие среднего класса. Его формируют люди, которые не являются чиновниками, которые не зависят от государства и работают в частных организациях. Последние развиваются тогда, когда есть частные инвестиции.

Украинская экономика еще не восстановилась после падения в результате кризиса 2008-2009 годов. Польша, наоборот, продемонстрировала лишь замедление роста ВВП, но падение не было. Как удалось его избежать?

— Действительно, Украина имела самое большое в мире после Латвии падение ВВП в 2009-м, что в основном было вызвано кредитным и фискальным бумом, который произошел раньше. Когда тратить слишком много, наступает коллапс. Вот почему меня удивляют все эти цифры. В Польше бума не было. В то время я руководил центробанком и мы удерживали достаточно высокие процентные ставки, поэтому внутренний кредит не рос слишком быстро. Это первая причина динамики ВВП страны. Вторая — мы имели плавающий валютный курс, поэтому ослабление злотого помогло поддержать экспорт.

 К 2008 году в Украине локомотивом экономического роста была металлургия, после кризиса большие усилия направляют на развитие аграрного бизнеса. Это адекватная политика или лучше диверсифицировать источники экономического роста?

— Это ненормально. Так при плановой экономике: из центра давали указания, какую отрасль развивать в первую очередь. В Польше совсем другая ситуация. Мы создали условия для свободной конкуренции и рынка: есть много людей с идеями, поэтому развиваются предприятия различных отраслей, в которых в центре и дела нет. Потому что если есть, скажем, миллион частных предпринимателей с сильными стимулами, они будут значительно эффективнее для экономики, чем сотня чиновников. Это основа свободной экономики. Создайте лучшие условия для роста частного бизнеса, стимулы для предпринимательской деятельности, прежде всего честной конкуренции, — и получите результат, который вас удивит. И не только в наркобизнесе или металлургии.

Источник: Тиждень, перевод «Хвилі»