Анатолий Гальчинский: «Хюндай» — это не случайность, это система

Экономист Анатолий Гальчинский дал мощнейшее интервью, где в пух и в прах разгромили сказки власти о системных реформах и «покращеннях». Можно спорить с либеральными подходами Гальчинского, но цифры и мастерское вскрытие логических ошибок правительства делает его интервью «Зеркалу недели. Украина» чрезвычайно интересным.

Ротации в сферах законодательной и исполнительной власти близятся к завершению. Президент Янукович уже определился и с собственным претендентом на пост нового главы НБУ, внеся в Верховную Раду предложение о назначении на эту должность нынешнего зампредседателя Игоря Соркина.

Кандидатуру, которую хоть и не с первой попытки, но все же удалось провести через парламент, большинство наблюдателей склонны рассматривать, как чисто техническую.

Тем временем нынешняя злоба экономической повестки дня свидетельствует, что новому руководителю Нацбанка придется принимать далеко не технические решения. Об этом, как и о многих других ключевых вызовах текущей государственной политики — в продолжении начатой еще перед новогодними праздниками нашей беседы с одним из наиболее авторитетных украинских экспертов, многолетним президентским советником по вопросам макроэкономики Анатолием Гальчинским.

— Украина закончила 2012 год с дефляцией 0,2%. Виктор Янукович назвал это важнейшим достижением экономики. Конечно, стабилизация ценовой динамики, болезненно досаждавшей всему обществу в предыдущие годы, — это хорошо. Но как подобная ситуация соотносится с общими экономическими результатами, которые весьма далеки от положительных оценок?

— В идеале речь действительно идет о позитиве. Но истина всегда конкретна. Не только теорией, но и многолетней мировой экономической практикой доказано, что оптимальной для переходной структурно реформирующейся экономики является инфляция в пределах 4—6%. Китай, Турция, Индия подтверждают это. В связи с этим дефляция прошлого года — это не только и даже не столько благо, это отражение общеэкономической стагнации, падения объемов ВВП (за 11 месяцев — 98,7%), промышленности и строительства, омертвления деловой активности.

Президент был обязан акцентировать внимание именно на этой, обратной, стороне медали и сопряженных с ней вызовах. Он этого не сделал. Мне довелось десять лет работать советником президента по макроэкономике, поэтому могу с уверенностью утверждать: подобных проколов в оценках экономических результатов не допускалось. В 2002 году дефляция в Украине составила 0,4%. Соответственно, уменьшились темпы роста ВВП с 9,2 до 5,2%, что, в свою очередь, послужило поводом для серьезных разбирательств на уровне не только НБУ и правительства, но и президента. Экономика — это живой развивающийся организм, обладающий рефлексивной реакцией. Ее необходимо чувствовать. Власть должна научиться разговаривать с экономикой, понимать ее, вовремя реагировать на подобного рода коллизии. Этого нынешние правители делать не умеют.

— Вы упомянули НБУ, и он в этом контексте вроде бы успешно выполняет свою ключевую функцию. Стабильность национальной денежной единицы, которая измеряется уровнем инфляции, — это конституционная прерогатива Национального банка. Должен ли он с учетом этого нести ответственность за устранение перечисленных вами негативных моментов?

— Это очень интересный вопрос. Его ответ не лежит на поверхности. Я в целом позитивно оцениваю деятельность прежнего руководства НБУ — в критических ситуациях банком принимались, как правило, эффективные управленческие решения. Но здесь речь о другом. Мне хорошо известны секреты денежно-кредитной политики: она должна быть предельно эластичной, системно реагировать на малейшие коллизии экономической динамики. Не случайно во многих странах Запада ценовая динамика оценивается не на помесячной (как у нас), а на декадной основе (то есть ее замеры производятся каждые десять дней. — Ред .).

Аплодировал руководству НБУ, когда в первом полугодии банк проводил относительно жесткую монетарную политику. Но, по всей вероятности, у руководства банка (в силу, скорее всего, неопытности) не хватило того, что называется чутьем настройщика пианино. В банке не почувствовали с учетом инфляционной динамики момента, когда можно было бы увеличить предложение денег, снизить учетную ставку (она не изменяется у нас с 2010 года, составляя 7,5%, а ведь это — важнейший инструмент монетарной политики), активизировать механизм реинвестирования и этим стимулировать общую деловую активность.

За 11 месяцев прошлого года денежная масса (агрегат М3) увеличилась приблизительно на 11%. В условиях стандартной ситуации этот показатель мог бы рассматриваться как оптимальный. Но для дефляционного года этот параметр, скорее всего, должен быть более весомым.

В 2000—2004 годах, когда мы имели наиболее высокую экономическую динамику, денежная масса увеличивалась в пределах 35—40% в год. Не дай бог, чтобы меня поняли, что подобных параметров мы должны придерживаться и в наше время. Тогда был совсем иной уровень монетизации экономики. Но то, что в 2012 году существовала возможность обеспечить большее предложение денег в экономику и снизить на этой основе стоимость кредитов, для меня является весьма доказуемой истиной.

Поскольку вы затронули очень чувствительную для меня тему — деятельность НБУ, то должен сказать и о другом. Считаю ошибочным решение В.Януковича по поводу пертурбации руководства банка. Мы это уже проходили. Национальный банк как один из ключевых институтов экономической политики государства, требует кадровой стабильности. Здесь недопустимы «сезонные» работники. Центральный банк страны — это не площадка номенклатурных испытаний, не «пересадочная» платформа. Малейшие промашки в политике банка чувствительны не только для всей экономики, но и для каждого жителя страны персонально. Горе тем руководителям, которые не понимают этого. Алан Гринспен возглавлял Федеральную резервную систему США, на которую возложены функции центрального банка, более 18 лет. У нас же за 21 год существования НБУ его руководство менялось восемь раз. Очень печальный факт.

— Уже есть последние данные НБУ — в декабре прошлого года денежная масса выросла на 5,8%, а монетарная база — на 7%. Как вы прокомментируете этот факт?

— В контексте рассмотренных вопросов я готов позитивно оценить соответствующую коррекцию. Но это скажется на экономической, и в том числе на ценовой динамике лишь спустя три-четыре месяца. Речь идет о стандартной ситуации — временном лаге в изменениях предложения денег и соответствующей реакции экономики.

— Еще одна проблема, которая сейчас на слуху, — вопрос о коррекции бюджета-2013. Президент четко заявил, что по результатам первого квартала Кабмин внесет конкретные предложения по изменениям в госбюджете. Как бы вы могли прокомментировать и эту ситуацию?

— Президент и в этом вопросе не сказал главного — какой должна быть, с точки зрения главы государства, логика соответствующих изменений. Чтобы определиться в этом, нет необходимости ожидать апреля-мая. Тогда будет поздно. Для меня главным в этом вопросе являются не статьи расходов: кому сколько дать, как закрыть «дыры» бюджета Киева (это вопрос отдельного разговора). Исходной является насущная необходимость общего снижения государственных расходов. В этом состоит неординарность нынешней бюджетной ситуации, которая требует инициативной позиции, как я это понимаю, президента (а не что предложит правительство). Считаю, что в нынешней критической ситуации главе государства необходимо поступать именно таким образом. Мы вступили в полосу экономической стагнации, выбраться из которой можно только на основе ощутимого сокращения бездумно стимулируемого в последние годы уровня государственного потребления. Очень точно по этому поводу было сказано в одной из предновогодних публикаций Reuters (29.12.2012 г.): «Украина исчерпала ресурсы поддержки экономического развития в условиях отсутствия реформ. Ныне перед страной стоит дилемма: или уступить кредиторам, или затянуть пояса».

Мне не только как ученому-экономисту, но и просто как гражданину страны хотелось бы знать позицию президента по этому вопросу. Не говорю о каких-то новациях. В период мирового экономического кризиса 1998—1999 годов мы оказались в более сложной ситуации. Россия тогда официально объявила дефолт. Никто в деловом мире не сомневался, что так же вынуждена будет поступить и Украина. Наши финансовые проблемы были тогда на порядок острее, чем в России. Как поступил тогдашний президент Л.Кучма в этой ситуации — известно. Своими указами (у президента тогда не было большинства в парламенте) он сократил практически все статьи расходов госбюджета, и экономика начала оживать. Очень хорошо знаю, как (не всегда чисто с юридической точки зрения) это делалось и чего это стоило. Приходилось резать, как говорят в таких случаях, буквально по живому.

В итоге, если в 1997 году дефицит бюджета составлял 6,7%, то в 1998-м он уменьшился до 2,2%, а в 1999-м — до 1,5% ВВП. Расходы совокупного бюджета в 1997 году составляли 31,1%, а в 1998-м — 30,4%, 1999-м — 27,4% ВВП. Кредиты МВФ мы получили тогда благодаря этим решениям. Нам поверили. Фундамент экономического роста в 2000—2004 годах был заложен фактически на соответствующей основе.

Еще раз повторяю: ситуация, которая сложилась в наши дни, не содержит в себе альтернативных решений. В моем понимании, не ожидая итоговых (за первый квартал) предложений правительства, президент должен взять на себя инициативу и, обратившись с соответствующим (специальным) посланием к парламенту (так в свое время поступил Л.Кучма), определить основные (с точки зрения главы государства) позиции бюджетной коррекции на 2013 год и минимум — на два последующих года, акцентируя при этом внимание на необходимости реального (поэтапного) сокращения удельного веса государственных расходов в структуре ВВП. Хочу, чтобы читатель нас правильно понял.

Рассматривая проблемы бюджета, мы ни на минуту не должны забывать, что, к сожалению, по уровню экономического развития Украина еще не достигла даже среднемировых параметров. Согласно статистике МВФ, в 2011 году ВВП на душу населения (а это синтезирующий показатель развития) составил в странах ЕС 31,2 тыс. долл., Центральной и Восточной Европы — 15,2 тыс., России — 16,2 тыс., Беларуси — 15,1, а у нас — всего 7,2 тыс. долл.

Речь идет о параметрах развития с учетом паритета покупательной способности национальной денежной единицы. Все разговоры о бюджете необходимо начинать с печальной констатации того, что по соответствующему показателю мы в 2,3 раза отстаем от России и в 2,1 раза — от Беларуси. В странах, работающих на опережение, обеспечивая 6—7% годового роста экономики, бюджетные расходы не превышают 20—25% ВВП (в Китае — 22,9%, Индии — 26,5%). Мы же в последние годы превысили отметку в 30%.

Существующие коллизии в темпах экономической динамики во многом связаны с этой ситуацией. С учетом затрат Пенсионного фонда в 2011 году уровень государственных расходов составил 44,5% ВВП. Это — самый высокий показатель среди стран СНГ (Россия — 38,8%, Казахстан — 24,1%). Этим все сказано: наивысший уровень государственного потребления и фактически самые низкие в последние годы темпы экономического роста. Это — данные официальной статистики МВФ. Как говорят в таких случаях, дохозяйничались до ручки. Экономика не справляется с такими объемами государственного потребления. При всей сложности этой проблемы ее необходимо решать. Президент обязан не только понимать это, но и занять в этом вопросе инициативную позицию.

— Расставляя приоритеты, президент говорит об абсолютно правильных вещах — необходимости активизации развития внутреннего рынка, усиления конкурентоспособности реального сектора экономики. Но подобные декларации мы слышим каждый год, а какие-либо реальные сдвиги не наблюдаются. Скандальный проект «Хюндай» (это слова В.Януковича) — подтверждение этому. Говорим одно, а делаем другое.

— Вы совершенно правы. О приоритетах внутреннего рынка мы слышим от Н.Азарова в течение более 1000 дней — три года кряду об одном и том же. Виновен ли мировой экономический кризис в том, что этот вопрос у нас не решается? Наоборот. Сложности внешнего рынка должны стимулировать процессы внутреннего потребления. Нас интересуют в первую очередь инвестиции в основной капитал, объемы строительства. Хочу извиниться перед всегда уважаемым мною читателем и опять сослаться на опыт 2000—2004 годов. Тогда была сформирована инвестиционная модель развития экономики: ВВП за пять лет вырос в 2,1 раза, а инвестиции в основной капитал — в 3,2 раза.

При правительстве В.Януковича в 2003 году инвестиции выросли на 31,3%, в 2004-м — на 28,0%. Это — официальная статистика. А что теперь? Итоговых данных за 2012 год у нас еще нет, но две цифры могу назвать: в 2008 году капитальные инвестиции составили 272 млрд. грн., а в 2011-м — 259 млрд. То есть они не выросли, а сократились на 5%. По оценочным данным, по итогам 2012 года эта цифра увеличится. Ежегодный статистический справочник говорит нам следующее: если в 2008 году объем инновационной продукции, поставляемой на экспорт, составлял 23,6 млрд. грн., то в 2011-м — 12,6 млрд., или почти в два раза меньше. Из уст президента мы недавно узнали, что половина потребляемого в Украине металла обеспечивается за счет импорта. Этим все сказано.

«Хюндай» — это не случайность, как это ныне представляется, не ошибка, это система: то, что в состоянии сделать сами, — покупаем. Для этого много ума не требуется. Думаю, что Януковичу-премьеру должно быть стыдно за состояние экономики под эгидой Януковича-президента. Может быть, проблема состоит в том, что при Л.Кучме премьеры выполняли преимущественно организационно-технические функции? Но суть вопроса, видимо, не в этом. Для экономической политики нынешней власти доминантой были и всегда будут интересы работающего в основном на экспорт крупного капитала, а не капитала с приоритетами внутреннего рынка.

Приведем для доказательства еще немного статистики: в 2009 году экспорт товаров и услуг в структуре ВВП составил 46,3%, в 2010-м — 50,7%, в 2011-м — 53,8%. О чем говорят эти цифры? За 1000 дней соответствующего правления относительные параметры внутреннего рынка не расширились, а сузились с 53,7 до 46,2% ВВП. Вот вам и цена ежедневных деклараций о внутреннем рынке как приоритете номер один в структурной перестройке украинской экономики, придании ей ощутимых импульсов роста, преодолении предельно высокой зависимости от внешней конъюнктуры.

— Процесс вроде пошел немного дальше деклараций. Задачи по разработке программы импортозамещения, как и оптимизация финпланов госпредприятий, возложены на экс-главу Нацбанка, а ныне — экономического вице-премьера С.Арбузова. Он справится?

— Я уже говорил об эффективности многих управленческих решений бывшего руководства НБУ. Но сейчас ситуация такова, что нельзя ограничиваться точечными решениями или поддержкой отдельных направлений. Для качественного развития внутреннего рынка необходим комплекс взаимосвязанных и объединенных общими приоритетами мер в различных сферах государственной политики — макроэкономической, бюджетно-фискальной, денежно-кредитной, регуляторной и т.д.

Поэтому президент как глава государства, сосредоточивший наибольшие полномочия за все годы независимости, должен не просто поручить разработку такой программы, но и, как в случае с бюджетом, взять на себя инициативу и ответственность в этом вопросе, обеспечив максимально возможную поддержку всех ветвей власти на этапе имплементации. Задача, конечно, не из простых, но и ситуация в экономике — тоже. Хочу еще раз подчеркнуть, что речь идет о центральном пункте экономической стратегии государства. Более важной позиции, чем развитие внутреннего рынка, в этой стратегии не существует. Глобальная экономика вступила в полосу чрезвычайно сложных системных трансформаций, и ее функциональная нестабильность приобретает перманентный характер. Никто точно не знает, по какому сценарию будут развиваться события завтра. Укрепление позиций внутреннего рынка — единственная возможность гарантировать собственную (естественно, относительную) самодостаточность. У нас большие резервы в этом. Над их реализацией необходимо серьезно работать.

Источник: «Зеркало недели. Украина»