Православие в Украине: поместная церковь, либо уния с Ватиканом

О вере нынче пишут многие. Публикациями на тему «Религиозная интервенция РФ в Украину» отметились солидное «Зеркало недели», блистательный Gorky Look да и не только они. Со своей стороны, хочу подчеркнуть не просто унылую деликатность темы, а ее бризантную взрывоопасность. Причем, по некоторым сценариям — в прямом смысле.

Для начала разберемся, что творится в православном притворе — не погружаясь в церковную казуистику. Нам прежде всего важно понятие каноничности.

Согласно Писанию Святой Дух по заповеданию Христову снизошел на Апостолов. В дальнейшем Апостолы рукополагали епископов — глав местных церквей. Затем уже эти епископы рукополагали других епископов. Через этот обряд передается церковная благодать, которая придает силу и угодность Богу всех церковных таинств и обрядов — крещения, причащения, венчания и прочих.

Упрощенно говоря, если в церкви передача благодати происходит неразрывно от Иисуса Христа до наших дней, то такая церковь является канонической. Или признанной, если по-мирскому.

А теперь заглянем в храм, в смысле, оценим проблематику.

Формально в Украине действует Украинская Православная церковь (МП), обладающая широкими правами автономии. Но по идеологической и административной подчиненности она — русская (РПЦ), а правильнее было бы называть кремлевская православная церковь.

Это хронически воспаленный имперский аппендикс. Суть не менялась что в царские, что в советские времена. Вместо независимости Украины признает некий единый русский народ. Закономерно поддерживает российскую агрессию и аннексию Крыма, благословляет убийство украинцев и прочие богопротивные деяния (подвижническая позиция отдельных священников УПЦ МП погоды, увы, не делает).

Однако УПЦ МП — каноническая! Признается всеми! Если священник этой церкви решит перейти, к примеру, в католичество, за ним, как правило, сохранится его сан. Все церковные обряды действенны — разумеется, если верующий верует искренне.

С Украинской Православной церковью Киевского патриархата иначе. Ее появление — продукт как политической ситуации, возникшей после распада СССР, так и личных амбиций ее создателей, пошедших на очень серьезный грех — клятвопреступление.

Соответственно, это неканоническая церковь. Ее статус среди других церквей и христианских конфессий примерно такой же, как у непризнанной ДНР. Эстафета передачи Святого Духа от Христа к Апостолам и далее до наших дней прервана. Проводимые обряды не имеют благодати. Значимость их такая же, как у дипломов об образовании, которые выдает все та же ДНР.

Для утешения паствы УПЦ КП можно напомнить, что Бог обитает в душах людей. Внутреннее важнее внешнего, «ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф, 18:20).

К сожалению, факт неканоничности не могут компенсировать ни последовательная патриотическая позиция, ни поддержка украинских воинов, ни растущий общественный авторитет.

Чуть лучше, но примерно так же печально обстоит дело и с каноничностью Украинской Автокефальной Православной церкви.

На своей каноничности (а заодно и на неканоничности УПЦ МП!) настаивают старообрядческие церкви, представленные в Украине. Но их удельный вес слишком мал для серьезного влияния на клерикальные процессы.

Теперь перемещаемся ближе к алтарю, то есть, говорим о главном.

Ни малейшего сомнения, что существование в Украине такого мощного идеологического инструмента агрессивной недоимперии как УПЦ МП, абсолютно недопустимо. В этом случае независимости Украины будет не больше, чем свободы воздушного змея, который парит, почти как птица. Но на привязи.

Наиболее легитимный путь решения насущной проблемы с позиций церковных традиций следующий.

Неканонические УКП КП и УАПЦ добровольно каются, проходят эпитимью и вместе с общинами и храмами вливаются в лоно канонической УПЦ МП. Объединенная церковь избавляется от антиукраинских и наиболее одиозных персон, приводит свою деятельность в полное соответствие с украинскими законами и подает прошение об автокефалии в Москву. Русская православная церковь оперативно собирает синод и запрошенную автокефалию, то бишь, автономию предоставляет.

Созданная таким образом поместная Украинская Православная церковь переходит под омофор Вселенского Патриарха Константинопольского. Она становится духовной опорой очищения и реформирования Украины, как это сделала католическая церковь в Польше. И за несколько лет поместная УПЦ превращается в одну из самых авторитетных и влиятельных православных церквей в мире.

Конечно, Господь Бог способен свершить любое чудо. Но в описанный пасторальный сценарий почему-то не верится.

Куда более реальным выглядит вариант, что общество, раздраженное последовательнрой антиукраинской позицией УПЦ МП, не удержится от радикальных шагов вроде изгнания «московских попов из Киево-Печерской Лавры».

Кремлевские безбожники в ответ немедленно завоют о «попрании веры». Те российские ватники, которые о православии знают только то, что бухать с батюшкой — не грех, опять массово полезут к нам через черную дыру Донбасса. Но поскольку к отражению сухопутного вторжения мы относительно готовы, то Кремль, наловчившись в Сирии, начнет бомбить Киев. Лавру, что характерно, в том числе.

Собственно, Путину очень нужен в загашнике какой-нибудь «святой» повод для очередного повышения ставок в виде эскалации агрессии. Поэтому в церковном вопросе Украина должна действовать с осторожностью бывалого сапера.

Но все же решительнее, чем поступает нынче Вселенский Патриарх, у которого опасение не раздражать Москву заметно превалирует перед стремлением поддержать Киев.

Приемлемый алгоритм представляется таким.

УПЦ КП и УАПЦ объединяются. Они бы уже давно это сделали, если бы не интриги РПЦ. Возможно, к ним присоединится одна из старообрядческих церквей, действующих в Украине, привнося элемент каноничности.

Верующие Украины усиленно информируются о том, что под видом УПЦ МП мы имеем филиал РПЦ, и обо всех связанных с этим антиукраинских процессах и тенденциях. Это несомненно вызовет заметных отток прихожан и, соответственно, оскудение церковной казны. А это — чрезвычайно существенный фактор, так как бескорыстность давно исчезла из добродетелей РПЦ. Параллельно умными и деликатными усилиями власти в УПЦ МП должны появиться заметная группа патриотически настроенных церковников, нацеленная на поместную церковь в Украине.

Дальше и Москва, и Константинополь, который Стамбул, ставятся перед выбором: либо в УПЦ МП грядет очередной раскол, объединение части церкви с единой УПЦ КП и затем новая уния с Ватиканом (в Европу мы идем или где?!). Либо Москва не препятствует появлению украинской поместной церкви, сохраняя взамен евхаристическое общение с нею.

Удар по мошне и угроза унии с католиками — вот то, что воспримет кремлевское православие. Римское католичество, входящее в Украину царскими воротами, пугает Кремль больше, чем наше вступление в НАТО. Потому что Папу на военные понты не возьмешь.

Но это должна быть воистину филигранная игра.

К сожалению, существует еще одна труднопреодолимая сложность.

Дело в том, что Президент Порошенко является не просто ревностным прихожанином и жертвователем УПЦ МП, но даже дьяконом Свято-Ионинского монастыря. На полном серьезе: по церковным праздникам в облачении с хоругвью в руках во главе крестного хода. Сейчас возможностей для исполнение дьяконских обязанностей у него не осталось, но заявления об их сложении не звучало.

Надо помнить, что все отношения православия с властью исторически заточены именно на взаимопонимание с царем, как бы он ни назывался. Без дозволяющего кивка власти никто никуда не шелохнется. А Петр Алексеевич сам инициативы против УПЦ МП проявлять не станет. Здесь у него, как человека мистического, завязки попрочнее, чем страх перед Путиным и боязнь американцев.

По итогу выходит, что так, как есть — уже нельзя. Но и грамотно менять — некому.

Только уповать на небеса и остается.