Мертвые Души 3.0. Перезагрузка

«…В офисе «Контры» погибли почти все.
Официальной версией был теракт на почве ненависти – «Контра», как выяснилось, опубликовала что-то, способное обидеть чувствительных исламских радикалов…

…Мне кажется, что при таких взрывах происходит что-то жуткое и не вполне научное – на миг открывается дверь в адское измерение и высунувшаяся из него лапа проводит своими раскаленными когтями по реальности чужого мира».

(с) Любовь к трем цукербринам.

«А Санек уже был заарканен тайгой.
Он шагал как на зов, и он будто давно
Был уже не Санек. Он уже был другой.
Может, был уже Бог. Может, был Сатаной…

…Вы желали б узреть на участке тайги
В инфракрасный бинокль – угасающий след?
Это гаснет герой, нарезая круги.
Глянешь в новую ночь – а следов уже нет».

(с) Дух леса.

Я как-то писал здесь, что Пелевина никто не читает давно. Кроме меня, еще пары-тройки умников и нескольких профессиональных похитителей смыслов, людей бесталанных, скучных и лживых.

Мертвых. Крепко ухвативших за ноги немногих живых.

Которые сами не могут придумать ничего. Да. Есть такие люди.

Мне всегда было проще придумать, сконструировать заново, чем взять или отнять. Проще. Дал Бог способности, это не хвастовство, хотя было время, когда я гордился этим даром, но заслуги человека нет в том, что ему дано. К тому же, Бог что то дает, но какие то способности забирает, для равновесия, иначе одаренный человек и был бы Бог, а это нарушение условий придуманной им конструкции.

Когда в конце восьмидесятых я занялся игровым проектированием, как бизнесом, то раздавал методологические матрицы направо и налево, рисовал их между делом, или готовясь к игре, и дарил. Как автографы. Как поэт Орлуша дарит свои экспромты на салфетке.

Был ли Щедровицкий для меня авторитетом? Он был учитель, безусловно, но его могучий системный интеллект казался мне чем-то избыточным. Другое дело Мамардашвили, обаяние разума которого меня буквально вводило в транс. Мой ум был незрелым, и, признаться, я при всех усилиях ничего не понимал. И даже не хотел, мне просто нравилось.

Теперь я читаю некоторые тексты Мамардашвили как собственные мысли, нужно было повзрослеть и кое что пережить. Хотя в остальном все равно ничего не понимаю))).

Кем стали те методологи в России , кто вышел из школы игрового проектирования?

Консультантами рейдеров. Или политтехнологами. То есть рейдерами социальности, похитителями будущего.

В чем залог успеха любого вора, грабителя или серийного маньяка? В наличии плана, проекта, конструкции. Его жертвы могут быть достаточно умны, но они пасутся без замысла и умысла, и любой самый тупой, но продуманный и жадный волк из засады всегда окажется эффективнее.

Потому Путин долгое время побеждал расслабленное общество. У него всегда был план, схема захвата, самая примитивная, пошлая, но была. И желание хищника. Умысел.

Имея технологию захвата и умысел присвоения, можно захватить все. Телевидение, Академию наук, судебную и политическую систему, сырьевые монополии, территории, умы людей, все их мыслительные конструкции, и, наконец, сами их души.

Основная двухходовка его метода, его «двоечки», всегда была одна — сначала дезориентирующий стрессовый толчок, удар, вводящий в растерянность и испуг, а затем разводилово потерянного лоха.

Это один из главных приемов воров-майданщиков, кстати: на прохожего налетает, сбивая с ног, пробегающий громила, «случай», катастрофа», затем дезориентированного бедолагу «разводит» коммуникатор. Он может просто вынуть кошелек, или поднять выбитый кошелек с тротуара, может предложить помощь, усадив на скамейку. Может наехать, обвинив в сообщничестве с убежавшим громилой, и потребовав «вернуть» кошелек.

Так же работают барсеточники,или чеченские специалисты, «подрезающие» автомобили на трассе.

Вся схема проторедейрского бандитизма девяностых — была такая — наезд, иногда с нескольких сторон, предложение схемы решения вопроса, решение.

Вторая часть путинского разводилова всегда была несколько избыточной, с моей точки зрения. Я объясняю это тем, что методологам нужно было показать свою работу нанимателям-ментам, напридумывать конструкций. Например, совершенно не обязательно было так подробно и длинно свертывать политическую систему, создавать такие громоздкие симулякры, как ЕР, в начале нулевых, или затратные и безвкусные сурковские молодежные проекты, или такую сложную организационно-правовую аферу с высасыванием и умерщвлением институтов гражданского общества, и Академии Наук, и правозащитных организаций, они ведь и сами находились на последнем издыхании.

Но — нужно назвать и освоить бюджет, значит нужно дать громоздкую схему, а потом отчет, вроде потешного отчета Потупчик.

Зато первая часть «двоечки» всегда была на уровне — предельная отмороженность и зверство, так, чтобы общественный шок, нокаут, был гарантированным. И взрывы домов, и Беслан, и агрессия против славян, украинцев, все это делалось с многократным запасом беспредельности.

Есть такое правило у бандитов-отморозков — чтобы начать говорить с комерсом, о любых мелочах, нужно убить его семью, со старта. Не больше не меньше. Результат гарантирован. Это — техника. Рано или поздно ментовская среда должна была породить такого сверхотморозка, сверхурода, как Путин. Что и произошло.

Часто первая и вторая часть разводки не очень сочетались логически. Например, отмена губернаторских выборов после Беслана. Но это такие детали, тем более когда общество мордуют и кошмарят настолько, что оно не способно к логике и наблюдениям.

У методологов нулевых были большие проблемы с идеями.

Нужно было что-то предлагать, строить поражающие воображение заказчика конструкции, а ума и креативности не хватало.

Поэтому доходяги и стали сканировать контент.

Помню, поначалу претензии Лимонова к Суркову, что тот ворует идеи, мэмы, концепции и конструкции, казались мне потешными, надуманными. Потому что контент самого Лимонова, на мой вкус, не очень креативный и стильный, кому нужна эта чепуха, думал я, Лимонов себя переоценивает.

Потом я присмотрелся, насколько неталантлив и не энергетичен Сурков, и значит да, таков его удел, воровать у лимоновых.

Другой жук-копрофил, Дугин, воровал с молодых лет. И вот он создает стремненький компилят из эзотерики и хуцпы, и накачивает этим мозги ментов, так, что начинает подтекать компрессионная жидкость. О качестве речь не идет, главное обложка.

Методологам нужна видимость продукта, иначе им не дадут корма и отрежут головы, а ментам нужна хоть какая-то схема, чтобы уверенно действовать. Вот так они и работают, как кинематическая игрушка «Мужик и медведь».

Схемы решают.

Мой однофамилец, Михаил Юрьев, написал в начале нулевых концептуальную вещь, «Третья Империя». Вот он весьма талантлив и креативен, признаю.

Там построено фундаменталисткое кастовое общество, чекисты и их потомки — высшая каста, полубоги. Российская империя правит миром из угасающих фрагментов Халифата, Китая, Америки, после необходимой ядерной войны, той самой первой части двухходовки, нокаутирующей.

И все действия путинской команды реализуются в целом тупо по этой книжке.

Со стороны они могут казаться безумными и логически несвязными, и на уровне идей, и на уровне действий, но стоит прочесть книгу…

Другое дело, что концепция Юрьева в принципе нереализуема. Можно достичь любых, самых фантастических целей, но не негодными средствами. А отмобилизованный легион Путина, от Сечина и Кобзона до оголтелых старушек и чоповцев, в принципе не предназначен для конструктива, строительства..

И условия внешние оказались не такими удобными, как предполагали методологи и введенный в заблуждение Путин. Они просчитались. Мир оказался даже не то чтобы тверже, он вообще оказался другим.

За идею и бездарную реализацию «Русской весны» получены деньги методологами и игротехниками, погибли тысячи людей, разрушены целые регионы, раскурочены миллионы мозгов. Но — это нереализуемо.

На очереди — провал управляемого исламского террора, других гибридных технологий. Это неизбежно.

В результате происходит интересная вещь. Путин — как турист, уверенно идущий по карте, но эта карта — совершенно для другой местности, и его припасы давно истощены, а он ленится или боится заглянуть в рюкзак. Он последователен, но нелеп. Он уже умер, потерялся в тайге, но еще не догадывается.

Но эта уверенность и последовательность — завораживают по прежнему многих. Поэтому я и утверждаю — наличие любого плана — дает маньяку конкурентное преимущество перед мировым, разумненьким, вполне бессмысленным стадом.

И у мирового стада — большие проблемы с концепцией и дорожной картой будущего.

Меня спрашивали — необходим ли проект? А такого вопроса даже нет. Проект всегда неизбежен. Мир живет по сценарию, в некоей драматургии, игре, алгоритме. Это способ его существования. Мир это текст. Заклинание, пьеса. Мы рефлекторно подыгрываем и импровизируем в рамках замысла, интуитивно находим свое амплуа, даже если замысел предполагает нашу гибель в данном действии.

Эпохи отличаются жанром и сюжетом.

И сейчас социальный мир доживает в матрицах прошлого. Социал-демократическая модель начала прошлого века — реализована. Это ведь просто обывательский мэм, — что свободный мир, рынок, демократия, сам себя регулирует и развивает, и не нужна никакая опалубка, моделирование, направляющие. Нет, проект, от операционной системы марксизма и монетаризма до множества прикладных приложений двадцатого века, существовал. И он завершается.

Завершаются модели мультикультурализма, глобализма и постиндустриальности. Мы видим — как. Впрочем в целом — они были весьма успешны и не будут отменены, но будут модифицированы.

Если будет кому этим заняться.

Повторю. У нас большие проблемы. Людям нужны идеи и сценарии, образы этологии. Они как утята, ищут утку-мать, чтобы брести за ней, и не успокоятся, пока не найдут.

И идей было много. И двадцатый век еще бурлил идеями. И то, что человеческое общество было не окончательно атомизировано, держалось на традиции, каноне, авторитетах, и то, что средства доставки контента были еще не полностью совершенными и манипулятивными, позволяло предохраняться от риска, что одна идея-вирус захватит умы окончательно.

Ведь в чем технология сектантства — сначала уничтожить ум, логику, образованность и социальность, напугать, смутить, маргинализировать паству, выбить из-под людей опоры,а затем захватить их души с помощью ПРОСТОЙ, обязательно простой идеи. Обязательно работающей на понижение, на эксплуатации темной энергии и инстинктов. «Исламский» постмодерн. «»Христианский» фундаментализм, как разновидность сатанизма. Фашизм. Советизм. Цивилизация рыб.

Впрочем, прошли по краю тогда, мы знаем.

Но сейчас происходит следующее, утверждаю:

1. Конструктивных и позитивных идей, моделей, людей и социальных институтов, способных их создавать,стало меньше. Очень мало.

2. Напротив, усилилась, и стала высокотехнологичной, деятельность по конструированию «низких» моделей. Здесь очень мало креативности, но специальные люди сканируют и отбирают любые манипуляции, которые работают, и делают из них подобие идеологий. Предчувствие «темных веков» и пришествие Князя тьмы стало доминирующим в массовом искусстве. Количество идей уменьшилось, но они монополизированы, и огромные ресурсы направляются на доработку самых безотказных идеологий и мэмов.

3. Медиа-технологии доставки контента в головы близки к совершенству. Самопрограммируемый, самонастраивающийся маркетинг идей позволяет пробить защиты и дойти до любой аудитории. До одной в два шага, до другой — в пять шагов, вся разница. Появились такие приемы воздействия и захвата, которым заведомо НЕВОЗМОЖНО противостоять. Ни личности, ни социуму.

4. Мы глупеем. У нас уже нет логических и этических защит, нет стены традиции или, напротив, креативности, рефлексивности от воздействия манипулятивных мэмов.

5. Мы перестаем быть людьми. Скелет этических табу, императивов разрушается. Возможно все. Простодушный постмодернизм, лишенный ироничности и «условности», рефлексивности, релятивизм, ставший новой моралью и новой нравственностью, превращает нас в колонию клеток, в коллодий.

Прежде, чем перейти к выводам, отмечу еще вот что.

Мы констатировали, что наличие проекта, плана, воли — сильная сторона Зла, против расслабленного Добра.

У зла еще одна ОЧЕНЬ сильная сторона, ее нужно видеть.

Объясню на примере Путина. Есть такая позиция — Путин не может быть дьяволом, потому что дьявол, Воланд, Мефистофель, это что-то крутое и эстетичное, а Путин ничтожен.

Но я утверждаю, что настоящий Сатана — это и есть ничтожность, энтропия, серая слизь. Иначе все было бы слишком сложно. Зло — не герой, зло — грязь.

Этимологическое облако славянского слова «чорт» — черный, серый, сор, сера (копро).

Понимаете?

Путин и другие апологеты зла это распад, коррозия, и они будут коррозировать общество, мир, разлагать его. Террором, гадкими мэмами, раскачиванием черни. Энтропией. Донбассом.

Царство Сатаны — это очень просто, это не эзотерика от фриков, это распад, это все против всех, это торжество ничтожности, ничтожеств и деструкции.

И это — в условиях кризиса конструктивных идей и моделей для двадцать первого века — очень опасно, не правда ли?

Так вот, то, что люди ослабели мозгами, делает их все более восприимчивыми к слову, еще более внушаемыми.

Методологи зла на излете, они будут продолжать сканировать информационное пространство, Пелевина и Ильина, но все основные идеи и сценарии они подскребли.

Но начался этап консолидации, как на фондовых графиках. Или в комиксах про начало конца света ггг.

И в ситуации, когда слово так сильно работает, и люди так восприимчивы к любому слову, и их головы так пусты, я хочу противопоставить их слову — свое слово, злодейской модели будущего мира — свою модель. Они соблазняют тьмой, я хочу соблазнить светом.

В 2010 году я прочел переписку Гоголя с Пушкиным. Знаете, кажется, был момент, когда я заплакал. Я понял весь ужас положения, в котором оказался Гоголь, на физиологическом уровне почувствовал. Он поставил неподъемную задачу, и понял, что не справится. А отступиться не мог. И умер.

Он решил перепрограммировать русский мир, а потом, запустив вирус, и весь мир. Перепрошить. Сделать такой программирующий текст, «Мертвые Души-3, чтобы мертвые души ожили. Чтобы плохие стали хорошими, жадные щедрыми, вруны — искренними, лентяи работягами, унылые веселыми. Ведь нет никакой детерминированности в том, что прокуроры должны быть хищниками, политики подлецами, а крестьяне дурачками.Это просто мэмы, дурные привычки.

Он знал, что это возможно. Что есть несколько людей, которые создают сценарии жизни для всех остальных, на долгие годы. И что вначале — слово.

Но он не справился на уровне стилистики. Когда сатира, это может быть умно и весело, а когда утопия — все становится скучным и занудным.

Он не изобрел формы и умер.

Мы пока не будем ставить задачу найти форму. Я просто начал организацию системного проектирование будущего и намерен масштабировать его, с помощью облачных аудиторий. Чтобы противопоставить проекту проект. Светлый — темному.

Я бы очень хотел,чтобы и Пелевин перешел к позитивным моделям, потому что уверен, что общество живет сейчас во многом по его матрицам, масштабированным и ретранслированным бездарными плагиаторами. Это пять-шесть человек всего. И мир орков, и Донецкий аэропорт, и Язык-паразит, управляющий людьми, и камлание на нефть на черепе волка, и царство Иштар со всеми механизмами откачивания баблоса, все это он визуализировал, оформил, помог людям ТАК проживать..

Я размышляю о проекте проектирования несколько лет. Я знаю, сейчас меня читают несколько методологов и игротехников, с которыми я работал, и у которых учился в юности. Они знают, что в моем случае это конкретика, а не фантазии, это профессиональная постановка задачи.

Еще о мистике. Да, я знаю, что моменты бифуркации, мерцания возможных миров — существуют. В 2011 у меня сорвался так необходимый для сдвига в светлую сторону медийный проект, я это почувствовал. Тогда был нужен новый точный звук. После Болотной все было кончено. Звук угас. Буду пробовать снова.

Сейчас, после расстрела в Париже, опять такой момент, прикосновение Того мира. Энтропийного .Чтобы дернуть Туда.

До того был Боинг. Тогда произошло нечто, заставившее мир опомниться и отшатнуться в светлую сторону.

Несколько дней назад я написал вполне предметный материал, о том, как вижу развитие ситуации и настроений в России, в новом году, о переходе к модели «Крымская астения» от модели «Безумный Донбасс», и знаете, я не решился его опубликовать. Не нашел даже зазора в спектре общественного внимания. У меня хорошее чутье на это.

Раздался хлопок, или щелчок пальцев, шорох черного занавеса, в Париже, голова общества повернулась в сторону хлопка, и все, внимание перехвачено. Общество так расслабленно, и им так простодушно манипулируют, используя матрицы Пелевина, например, и описанную мною «двухходовку» Путина, и это так эффективно снова. Черт побери. И возможно, общество уже не вернется в сознание, никогда. И так и умрет в мороке.

И давно мертвый, слабый, заблудившийся Путин, победит еще более слабых..

Ну, будем делать то, что должно.

И в общем пока особых выводов нет, просто хотел показать свой, достаточно специфичный взгляд на большие процессы, и ход своих рассуждений по этому поводу. Чтобы в дальнейшем было яснее, из какой точки и как я смотрю.

Facebook автора