Украинское везение. Взгляд постороннего на события в Украине

Последние 500 лет украинцам катастрофически не везло. Либо исторические обстоятельства складывались против них, либо что-то происходило не вовремя или в неподходящем месте. Но самое главное, их предводители, от Хмельницкого, через Петлюру, до Ющенко, слишком часто умудрялись “вырвать поражение из победной хватки”, как говориться в иронической американской поговорке-перевертыше.

Не стоит недооценивать роль удачи в истории. К примеру, совершенно случайно всю ночь идет дождь, а наутро тяжелая кавалерия французских рыцарей вместо того, чтобы лихой лобовой атакой непринужденно смять легкую английскую пехоту, оказывается тупо увязшей по уши в грязи. В результате рождается легенда о непобедимых английских лучниках, развеять которую будет способна только другая легенда об Орлеанской деве, Жанне д’Арк, а война окажется Столетней. А если бы заносчивые французы подождали, пока земля не просохнет – все бы закончилось в один день. То есть, французское невезение заключалось, все-таки, не столько в погоде, сколько в нежелании думать наперед.

То, что Украине начало везти к 2014, не случайно. Начиная с декабря 2013 года, любая попытка режима Януковича подавить недовольство силой встречала соответственно возраставший уровень сопротивления, подтверждая мысль, выраженную одним из руководителей Ирландской Республиканской Армии (ИРА), что всякая революция является результатом отсутствия мозгов у правительства. Тем не менее, без определенного элемента исторической удачи, при других обстоятельствах, знаменитый призыв сотника Парасюка на Майдане мог привести не к позорному бегству президента, а кровавой бойне в центре европейской столицы. То, что началось после, аннексию Крыма и отторжение юго-востока трудно назвать везением. Но, в контексте полного развала всего и всепроникающей культуры коррупции и безответственности, несомненным везением для страны стало то, что украинская политическая элита смогла выдвинуть пару внятных и компетентных руководителей в лице Турчинова и Яценюка, способных взять на себя ответственность и удержать корабль государства на плаву. И то, что на роль президента нашелся Порошенко, тоже несомненная удача. Его долбают все, кому не лень, при этом забывая, что он не единоличный диктатор, как его оппонент из Москвы, и иметь полный контроль не может, да и не должен. Достаточно того, что он удерживает от распада пока что очень плохо функционирующую страну. Можете со мной не соглашаться, но Украине повезло, что нашлось достаточно людей, способных в нужное время принять нужное решение и ответственность за него, в обстановке серьезного раздрая.

Более того, необходимость противостоять внутреннему и внешнему врагу временно сплотила очень неоднородные в своих взглядах силы. За прошедший год они делили все: возмущение, гнев, злость, отчаяние, страх, панику, боль, гордость, надежду. Но все это было реакцией на события, навязанных извне. В том плане, что, если меня навернуть чем-то тяжелым по голове, то моя реакция будет обуславливаться не моими взглядами на дальнейшее развитие общества и экономики, а животной необходимостью избежать черепно-мозговой травмы. Это совсем не сознательный выбор, а, скорее, простой рефлекс. Перед лицом общей угрозы объединиться сравнительно легко; она конкретна и происходит в реальном времени. Поворотный момент наступает тогда, когда речь заходит о вариантах будущего. Момент выбора, он же момент истины. Враг может быть общим, а истина, как правило, у каждого своя. И тут уж кому как повезет.

Недавние выборы в Верховную Раду вовсе не отменили необходимость удачи в принятии решений. Хотя, несомненно, определилось некое общее понимание, нация большинством проголосовала за европейский выбор. Но это всего лишь выбор направления, а дьявол, как говориться, скрывается в деталях. Порошенко и Яценюк сказали все правильные слова об экономике, приватизации и децентрализации. И, как ожидается, имеют достаточно голосов в Раде, чтобы провести все необходимые законы. Но одно дело сказать, что нужно делать, а другое – убедить тех, кому это придется исполнять, а в украинском контексте еще и тех, кому придется вдобавок чем-то жертвовать. А без самопожертвования системные реформы не получаются. Поэтому, во избежание социальных потрясений, эти реформы, — не их идею, которая всем близка и понятна, а именно детали их имплементации, которые затронут всех, — еще нужно, как говорится в мире бизнеса, “продать”.

А вот тут украинскому правительству потребуется везение, потому что, насколько я могу судить, любое украинское правительство традиционно не считает своей обязанностью вступать в прямой диалог с населением. Демократия только во время выборов, а потом каждый сам по себе. Народ, конечно, тоже в массе своей не активный, можно подумать, что он живет где-нибудь в Онтарио, ему, пока не прижмет, не особо интересно. Между тем, Украина уже давно живет в долг и на занятое время. В необходимости перемен необходимо убедить каждого, иначе молчание ягнят неожиданно может обернуться волчьим рыком. Ведь Донбасс сейчас колбасит не в последнюю очередь оттого, что достаточное количество народа там просто не поняло, что, собственно, произошло зимой. В обществе должен происходить не простой обмен параллельными мнениями, как на Шустер Live, а постоянный диалог, спор в поисках общей истины. Для общества важнее не кто прав или занимает высшую моральную позицию, а что необходимо непосредственно сделать для решения каждой конкретной проблемы. Приказать, конечно, всегда можно, но, как сказал поэт Ален Гинсберг, что если бы объявили войну, а никто на нее не явился? Помните весну?

Интересное дело, ругают мажоритарную избирательную систему, которая якобы позволяет кандидатам покупать электорат, и предлагают взамен систему выборов пропорциональную. Но не лукавство ли это, снобизм или лень? Может дело не только в том, что каждому избирателю что-то лично дают в руки, а том, что с каждым избирателем имеют дело напрямую, и он это ценит? Вместо партийного списка с именами людей, о которых большинство никогда не слышало, и которым совсем не обязательно проявлять себя в качестве политика, потому, что их отбирает по своему усмотрению партийное руководство, увидеть конкретное лицо живого человека? А вот лидер ПС Ярош и комбат “Азова” Билецкий как-то же выиграли в округах, которые ну совсем не оплоты национализма. Выиграла не их идеология, а их лица. Люди, как правило, предпочитают знать своего кандидата лично, а не его политические декларации.

Так как идиосинкразии населения в расчет не берут, Украине также потребуется везение в решении проблемы, которая создала саму возможность сепаратизма в стране. К сожалению, никто, насколько мне известно, не поднял вопрос о необходимости гарантированного представительства областей или регионов в парламенте. В последнее время постоянно приводится в пример Израиль, страна, в 30 раз меньше по размеру и в 5 раз по населению чем Украина. При этом большая часть его граждан прибыла со всего мира сравнительно недавно и приняла единую культуру (если не религию) и язык, созданные сознательными усилиями в конце 19-го века. Поэтому там нет принципиальных различий среди регионов и нет проблем языка (или даже диалектов). Поэтому их парламенту, Кнессету, нет необходимости отражать региональные различия. А вот Украине это жизненно необходимо. И речь идет не об искусственно раздутом конфликте на Донбассе, а естественных для любой большой страны различий в истории, культуре и экономических интересах каждой ее части. Львов и Херсон не идентичны, а без прямого представительства этих областей в Раде, представительские функции будут перехватывать политические партии. Плохо, если партия является исключительно выразителем региональных или религиозных или этнических образований. Еще хуже, когда она выражает при этом интересы каких-то мутных политико-экономических структур. К чему это ведет, украинцы должны знать. Однопалатный парламент может работать в компактном Израиле, но Украине необходим эквивалент второй палаты, на манер германского Будесрата или канадского Сената. Тогда голос регионов и областей будет услышан напрямую, через конкретных людей, и необходимость партийного посредничества если не отпадет, то уменьшится. И никакой федерации не потребуется.

Везение потребуется в отношениях с образованиями, известными под акронимами ДНР и ЛНР, и их покровителем. Особенно, если ничего в деле налаживания национального диалога и представительства от областей не произойдет. Рискуя нарваться на анафему, я скажу, что имеющаяся ситуация с анклавами на востоке, оторванным от тела Украины, странным образом работает в ее пользу. Я рассуждаю исключительно с точки зрения политики. Постоянно гибнущие даже во время “перемирия” люди платят слишком высокую цену за такую политику, но такова ужасная действительность. Как показала ситуации в уже освобожденных районах, значительная часть населения настроена враждебно, и пройдет достаточно времени, перед тем, как его настроение изменится. Богатая демократическая Британия 30 лет мучилась с сектарным расколом в Северной Ирландии. Поэтому патовая ситуация на Донбассе сейчас предпочтительна для неустоявшейся Украины. И, мне кажется, она косвенно ударит по России.

При условии замораживание конфликта на Донбассе, это РФ, кто, вполне возможно, заимеет себе не второе Приднестровье, а второй Ольстер. Правый Сектор уже заявил о своем неприятии любых соглашений по разделу Украины, и о готовности перенести партизанскую войну на территории свежеслепленных республик. Не удивлюсь, если и на территорию самой Российской Федерации. Группы, составившие ПС, годами готовились к городской герилье, и, учитывая специфику ситуации на Донбассе, в этом заткнут за пояс саму ИРА. Интересным может оказаться то, что это тоже будет гибридная война. А так как ПС не государственная структура, то на все претензии России, которая в качестве гаранта ее Новороссийского протектората окажется на крючке ответственности, правительство Украины сможет лишь удивленно пожимать плечами – ополченцы, должно быть, отпускники, все наши дома, вдоль разделительной полосы сидят, зимуют. То, наверное, ваши марионетки бузят.

Не уверен, что так оно и будет, но что было бы здорово и очень удачно для Украины, если все ее праворадикальные националистические группы определились в своей идеологии, особенно в свете Майдана. Иногда меня спрашивают люди не знакомые с советской мифологией, — почему в России и Украине смешивают фашизм и нацизм? Приходится отвечать, что Советский Союз оформил свои отношения с фашистской Италией до прихода Гитлера на мировую арену. Поскольку немецкие нацисты переняли многое из атрибутики итальянских фашистов, то их, оказалось, удобно слепить в один враждебный образ. К тому же, противопоставлять Союз Советских Социалистических Республик национал-социалистической Германии было как-то несподручно, уж очень похоже звучало.

Фашизм, конечно, это проведенное в жизнь итальянское воплощение идеи корпоративизма, когда все элементы общества, включая государство, религию, предпринимателей, профсоюзы, все общественные институты и организации объединяются в единое целое, тело, корпус, отсюда термин корпоративизм. Все, что не вписывается в навязанное единство, отторгается. В этом плане Украина и близко не стоит к идеалу Муссолини, а вот Россия вполне подходит под этот незатейливый шаблон.

Национализм и социализм, напротив, не имеют четких определений. Каждый может интерпретировать их по-своему. Гитлеровцы трактовали национализм как агрессивный расизм, а социализм как тотальный государственный контроль. Современные европейские страны исповедуют мягкий культурный национализм и социальную защищенность населения. Характерно, что большинство режимов, считающихся формально коммунистическим, такие как Китай или Куба, на самом деле националистические с нездоровой дозой социализма. Мне лично по душе канадский национализм, заключающийся в высмеивании американского слабого пива и нездоровой любви к национальной системе здравоохранения.

Но эти детали в дискурс не попадают, а вполне определенные термины “фашизм” и “нацизм” используются в качестве бытовых ругательств даже на высоком международном уровне. Возможно, что Украине повезет, и кто-то, вместо бесконечных разговоров про Бандеру, сможет перевести навешивание эмоциональных ярлыков во взвешенную дискуссию. По-моему в этом должны быть заинтересованы сами националисты.

И напоследок, только исключительная удача, даже чудо, потребуется, чтобы добиться хотя бы вида цивилизованного поведения в национальном парламенте. Ну, чтоб в Верховной Раде не было драк. Ведь уже пошли обещания бить морду! Опять! По-моему, Украина и Тайвань впереди планеты всей по боевым единоборствам между народными избранниками. Тайвань, похоже, поутих в последние годы. Если Украина действительно переходит на европейский курс, не стоило бы ее парламентариям взять курс по ведению дебатов у лучших из лучших, членов британского парламента? Рекомендуются к просмотру записи словесных дуэлей между бывшим британским премьером Тони Блэр и бывшим лидером оппозиции Дэйвом Камероном. По сути это были взаимные оскорбления и поливания грязью, но по форме и по стилю изложения они воспринимались как шекспировские пьесы, оторваться было невозможно. Умеют же люди говорить! Термин парламент идет от французского “parler”, то есть “говорить”, а украинское слово “рада”, понятно, что не подразумевает физическое насилие в случае несогласия с оппонентом. Если, конечно, я не ошибаюсь.

Как бы там ни было, а умение вести дискуссию может сделать ненужным умение вести войну. Учитывая, что и в том, и другом, пока что, Украина не преуспела, ей приходится полагаться на везение. Или на саму себя. Ведь говорят, что везение – это долго и тщательно подготовленный успех. Пусть Украине в этом везет!