Два исторических пути и трудный выбор Украины

Народы, как и люди, делятся на тех, кто способен творчески использовать свое прошлое, преодолевать его, чтобы иметь перспективу в будущем и тех, кто навсегда увязает в нем, не имея способностей, воли преодолеть его последствия.

В первом случае примером являются Британия и Турция.

Британия является демонстрацией как удачно инкорпорируется в настоящее опыт прошлых поколений, что в конечном итоге обеспечивает стабильность работы государственных институтов. Наиболее яркой иллюстрацией этой модели является реальный случай, который нам рассказал российский юрист Владимир Пастухов. Он был в британском суде на одном из заседаний и запомнил забавную историю, когда судья слушая речь адвоката вдруг остановил его и сказал: — Боже мой, какая великолепная цитата, а вы не можете сказать кто ее автор?

— Да, Ваша честь, я завтра вам дам информацию кто это.

На следующий день адвокат принес газету со ссылкой на реального автора цитаты и они вместе восхищались остротой его ума, но это никак не влияло на отношение судьи к сути рассматриваемого дела, где он вникал во все нюансы. И вот этом судье, чьи десятки предков занимали судейскую должность, а родословная восходит к 13 веку, очень четко видны преимущества британской модели, где государственные институты воспроизводятся на уровне семейных традиций.

Пример Турции — это пример другого качества. Здесь мы видим как гений Кемаля Ататюрка преодолевает обанкротившиеся практики Оттоманской империи и создает новые институты, новые традиции и, по факту, новое государство. Это кардинальный разрыв с прошлым позволил Турции превратится в то, чем она является сегодня менее чем за сто лет. Ататюрку пришлось преодолеть огромное сопротивление старой элиты, духовенства. Он даже пошел на радикальное изменение турецкого языка, убрав из него персидские и арабские слова, характерные для оттоманской эпохи.

Второй случай — это, конечно же, современные Россия и Украина.

Россия цепляется за свое имперское прошлое, поскольку только там можно найти усладу текущим обидам. В отличие от постимперской Британии, где было переосмыслено наследие империи, современная Россия так и не сформировала новую постимперскую идентичность. Потому Россия пытается выглядеть как империя, но не имеет ни ресурсов, ни воли для ведения имперской политики.

Украина же барахтается в своей травматической истории, столетие за столетием ходя по кругу ошибок и поражений. Мы абсолютно не делаем выводов относительно наших ошибок в прошлом, потому сегодня так актуальны мемуары Скоропадского, Махно, Винниченко и прочих современников Гражданской войны 1917-1920 годов. Пафосное празднование годовщины битвы под Берестечком показывает, что по прежнему зациклены виктимных моментах нашей истории, вместо того, чтобы избежать новых Берестечок в нашем настоящем.

Таким образом, сегодня наша перспектива лежит в плоскости разрыва с нашей историей и неудачами и опоре на наш сегодняшний опыт.

В этом и есть главное достижение Майдана — он открыл дверь в пространство где возможен этот разрыв, где возможно появление модели опирающейся на современность, адаптированную к ней. Не свержение Януковича, которое ничтожно в своем историческом масштабе и последствиям, а открытие ворот к уничтожению виктимной Украины, к появлению здоровой, современной Украины ориентированной в будущее.