Вильнюс и потом: Украина и новая стратегическая повестка для Восточной Европы

Представляем вашему вниманию доклад Виктора Мироненко в Московском Карнеги центре 6 ноября 2013 г., посвященный последствиям получения Украиной ассоциированного членства с ЕС. На наш взгляд, сбалансированная и аргументированная точка зрения российского эксперта.

Дамы и господа. Коллеги.

Теоретически, на мой взгляд, «после Вильнюса», в зависимости от результатов саммита «Восточного партнерства», в Восточной Европы возможны три варианта развития событий.

Все останется, как есть. Россия и Украина, как и ранее, будут определять ее лицо: а) в совместном лидерстве (как это было в 1922 — 1991 г.); б) в соперничестве за лидерство (как это было после 1991 г.);

Украина окончательно сходит с политической орбиты России, возникает новая разделительная черта в Европе (теперь в Восточной) и «Восточная Европа минус» (минус европейская часть Российской Федерации, Беларусь и, скорее всего, Армения). Тогда ЕС и Украину ожидает в лучшем случае «холодный мир» с Россией, в худшем — новое издание «холодной войны»;

Осознание тупика приведет к расширению контекста в рамках СБСЕ или через посредство какого-то нового формата. Начнется осмысление и разработка совместно с США и Канадой если не конфигурации Большой Европы, то хотя бы правил поведения, обеспечивающих на ближайшую перспективу минимальный стандарт безопасности и сотрудничества в Европе.

Наиболее желательным нам представляется третий вариант, а наиболее вероятными пока, с учетом позиции всех участвующих сторон, два первых. 

Очень обнадеживает упоминание в преамбуле проекта Соглашения об ассоциации Парижской декларации для новой Европы 1991 г. Учитывая разницу экономического и военного потенциалов основные надежды я здесь склонен возлагать все таки на Европейский Союз и, может быть, при определенных условиях, на Украину, как пример для подражания.

В том, что касается собственно Украины, то нужно отдельно рассматривать экономические и политические последствия, причем и те, и другие в двух вариантах — тактическом и стратегическом.

При любом развитии событий после Вильнюса, одно совершенно ясно уже сейчас — российско-украинские отношения изменились и изменились необратимо.

Но, прежде, чем высказать несколько суждений по этому поводу, хотелось бы привлечь ваше внимание к тому, что в обсуждении проблемы «большого восточно-европейского треугольника» — отсутствует даже намек на попытку понять, как он превратился в «бермудский».

В том, что касается ЕС , ему тоже рано торжествовать и есть о чем подумать, оглядываясь назад вплоть до упоминавшейся Парижской декларации 1991 года. “We rarely miss an opportunity to miss an opportunity”.

Россия же и Украина незаметно прошли, проскочили все те развилки, которые история всегда оставляет и оставляла в этом случае для возвращения на магистральный путь развития с проселочных дорог, на которые они сошли.

У нас в России пришло время подводить итоги того, что можно было бы назвать украинской политикой российской государственной администрации. Если бы она у нее была. На наш взгляд, ее практически не было.

А что же было?

Был некий комплекс представлений: странных о мире, комплиментарных о себе, снисходительно иронических об Украине, и телеологические о российско-украинских отношениях.

Было иллюзорное, как оказалось, представление о том, что освободившись от М. Горбачева, КПСС и СССР, можно продолжать без каких-либо усилий с нашей стороны контролировать освободившееся пространство. Что Москва несмотря ни на что останется его центром. Ну, может быть, с небольшими потерями в Прибалтике и на Кавказе.

Была не менее иллюзорная вера в то, что если ни с кем ничем совместно нажитым за 70 лет не делиться, то можно быстро разбогатеть и все сами к нам потянутся.

Была бесконечная череда громких деклараций об особом характере отношений двух государств, ряд также весьма декларативных договоров и соглашений, саммитов, комиссий и подкомиссий.

Были односторонние решения, угрозы, территориальные претензии и неуклюжие попытки защищать русских и русский язык в Украине.

Все это происходило как-то беспорядочно, эмоционально и хаотично на фоне суетливо растаскиваемого бывшего единого народнохозяйственного комплекса.

Экономики двух стран по историческим меркам в один миг перешли из состояния взаимодополняющих частей одного хозяйственного организма в конкурирующие на собственных и внешних рынках экономик с практически одинаковым экспортным потенциалом, за исключением эрнергоносителей. .

Вторгшийся в них могучий частный интерес, который некому было направлять и сдерживать, никто не умел этого делать, довершил дело.

Под пролившимся на нас «золотым дождем» пышно расцвели цветы нашего российского мессианства. Пока что в виде альтернативных большому европейскому интеграционных проектов. Но, Украину, которой от этого «золотого дождя» не досталось почти ни капли, эти проекты уже привлечь не могли. Даже такого проверенного во многих боях друга России, как нынешний президент Украины Виктор Янукович. Да и угрозы уже не действовали. Похоже, что украинцы решили, что ужасный конец лучше, чем бесконечный ужас.

Где лежат корешки этого зловредного прежде всего для нас самих растения? Заглянув поглубже, видно, что наиболее консервативная часть российского позднесоветского истеблишмента, убрав Горбачева и реформаторов,, не только благополучно перекочевала в «райские кущи» «дикого капитализма», но и перенесла в него свои старые привычки и взгляды.

Так же как раньше эти люди верили И. Сталину, что «нет таких крепостей, которые большевики не могли бы взять», теперь они верят гуру российских политических реформ Владиславу Суркову, утверждающему словом и делом вслед за Филиппом II Македонским, что: «нет такой крепости, которую не мог бы взять осел, нагруженный золотом».

Может оно и так, но в отношении Украины решили обойтись даже без осла и золота — одними обещаниями «светлого будущего».

В результате, как сказал один украинский политик: «Маємо те, що маємо» — «Имеем то, что имеем».

И некто не виноват в этом больше нас самих.

Невозможность соединить в нечто общее европейский процесс и процессы на постсоветском пространстве, в том числе и инициируемые российским руководством, проистекает не из трудностей в согласовании технических регламетов и мер по защите своего производителяих, а из их принципиально разной направленности.

Теперь об Украине «после Вильнюса».

«От «политической ассоциации» и «экономической интеграции» Украины, — пишет Винфрид Шнайдер-Детерс, — будущее самого Европейского Союза не зависит. ЕС рискует лишь потерпеть неудачу в своей политике Восточного партнерства… Для Украины же Вильнюсский саммит имеет историческое значение. От подписания или не подписания Соглашения об ассоциации зависит ее внешняя ориентация в будущем и внутреннее развитие».

Это и так, и не так в одно и то же время. Для ЕС это тоже вопрос его будущего.

В случае подписания Соглашения об ассоциации.

В политическом отношении:

а) стартегически, по утверждению В. Иноземцева сошедшую с российской политической орбиты Украину, вернуть обратно будет очень трудно, если вообще возможно. Притяжение ЕС куда сильнее притяжения России;

б) тактически, снимается «проблема Тимошенко» и это был бы огромный шаг вперед для Украины, расширяется пространство для маневра перед президентскими выборами 2015 г. и, следовательно, украинские власти будут менее склонны к популизму и жестче по отношению к монополистам и олигархии.

В экономическом отношении:

а) произойдет обострение торгово-экономических отношений с Россией, но оно не будет имет таких масштабов и последствий, как об этом говорит ак. С. Глазьев. Потребление природного газа Украина уже сократила почти наполовину и, судя по всему, по необходимости всерьез занялась и энергосбережением, и альтернативными источниками энергоносителей и энергорессурсов.

Вчера об этом снова говорил В. Янукович, заявивший, что к 2020 г. Украина должна перейти на самообечпечение энергоносителями.

С. Караганов утверждает, что торгового эмбарго со стороны России было бы достаточно, чтобы обрушить украинскую экономику вообще. Но даже он не считает это возможным, поскольку через весьма прозрачную государственную границу хлынет масса отчаявшихся людей. Они ее могут просто снести. Вместе с нынешними администрациями.

В. Иноземцев считает, что денонсация Россией договора о свободной торговле это минус 5-6% нынешнего экспорта Украины. Это, действительно, так. Чувствительно, но не критично. «Мы не сможем обрушить украинскую экономику», — утверждает Иноземцев, и я с ним согласен.

б) в стратегическом плане переход на технические регламенты и стандарты ЕС вынудит начать реальную модернизацию экономики и продолжить либерализацию общественно-политической системы (федерализацию, отложенный переход к парламентской республике, настоящую реформу судебной системы и т.п.).

Начальные трудности будут большими (О, если бы сделать «европейский выбор» было бы так просто!), но запас прочности, которым располагает Украина за счет развитого мелкотоварного производства и жизненного уклада, покоящегося на нем, очень велик. Он куда больше, чем запас прочности России в случае резких колебаний мировых цен на энергоносители.

В целом, у ЕС появится дополнительное пространство развития, там сейчас очень тесно; у Украины — мощный стимул к модернизации; у России — повод для раздумий о будущем осмысления своей новой геополитической роли. А у всех вместе — осознание необходимость расширения политического контекста до рамок Большой Европы, а с учетом идущих переговоров о зоне свободной торговли ЕС и США, может быть, и значительно шире.

Если подписание Соглашения по той или иной причине не состоится

В политическом отношении:

а) стратегически наступит пауза до следующего саммита «Восточного партнерства», который, как и очередные президентские выборы в Украине, должен состояться в 2015 г. Это значит, что возникнет «серая зона», «ничейная земля», борьба за контроль которой надолго может отравить отношения России и ЕС.

б) тактически «проблема Тимошенко» перейдет в хроническую фазу, напряжение в украинском обществе будет нарастать, уменьшая шансы Виктора Януковича на переизбрание. «Партии регионов» прийдется искать другого кандидата и, возможно, резко переориентироваться на Таможенный союз.

Виталий Портников сказал: «Янукович, который нуждается в финансовой помощи, но не хочет пойти на освобождение Тимошенко, мог пообещать Путину не подписывать ассоциацию в обмен на российские деньги. Но при этом – и в этом и состоит компромисс между Банковой и Кремлем – Украина не будет присоединяться к ТС, по крайней мере, до выборов 2015 года».

В этой связи я бы не исключал того, о чем вчера заявил Леонид Кравчук, ответив на вопрос о последствиях провала миссии Кокса — Квасневского и Вильнюсского соглашения так: «неподписание Соглашения об ассоциации может привести к расколу Украины». А это уже ситуация полной политической неопределенности.

В экономическом отношении:

а) стратегически угаснут даже те слабые импульсы к модернизации, которые есть сейчас, инвестиционная привлекательность останется низкой. Украине прийдется самой договариваться с МВФ и условия будут жесткими;

в) тактически это приведет к ужесточению фискальной политики, повышению тарифов, что сильно ударить по упоминавшемуся уже стихийно сложившемуся самообечпечению населения за счет мелкотоварного производства и мелкой частной торговли. В этом случае даже того роста тарифов на газ (60%), отмены льгот и девальвации гривны может оказаться недостаточным для балансирования государственного бюджета.

То есть, пауза, которая может наступить в случае не подписания соглашения об ассоциации ничего в принципиальном плане не изменит. Мегатренды остануться прежними, просто цена экономической модернизации и консолидации украинского общества возрастет.

Леонид Кучма в этой связи сказал: «За все нужно платить. Нужно платить за то, что мы не подписываем соглашение с Таможенным союзом, и последствия мы уже чувствуем. И я не знаю, какую цену мы будем платить, если не подпишем Соглашение с Европой в Вильнюсе. Вы прекрасно понимаете, кем в этом случае мы становимся для Европы. Если на переговорный процесс мы потратили много лет, и после каждой миссии Кокса-Квасневского появлялась реальная надежда, то сегодня эта надежда угасает, и нужно давать себе отчет, что будет с нами завтра…».

Можно поставить тот же вопрос несколько иначе. «Что будет, если еще раз наступит на те же грабли — автаркии, авторитаризма и т.п.?». Мой ответ прост: «Будет то же, что было раньше. Будет больно и стыдно». Поэтому я надеюсь что у всех участников обсуждаемого нами процесса хватит ума этого не делать.

На Украине сегодня верят, что власть просто пытается затянуть решение о судьбе Тимошенко и подписать его в последний момент. «Подписание не сорвется. Назад дороги нет. Но стороны торгуются насчет условий освобождения Тимошенко», — говорит политолог Вадим Карасев1.

Спасибо за внимание.

Источник: Виктор Мироненко