В психологии существует понятие полярной реакции. Грубо говоря, это выполнение каких-то пожеланий или предписаний «наоборот». Такое поведение часто встречается у капризных детей, например, если мать им запрещает делать что-то, такие дети именно то и делают. Женщины тоже падки на полярную реакцию. Зачастую мотивация полярной реакции проста и лучше всего выражена в известной поговорке «пусть назло моей маме у меня уши мерзнут».
По рассказам моих знакомых, бывавших в разных заграницах, русские – это народ у которого полярная реакция в массе своей встречается достаточно часто, чтоб быть очень заметной для иностранцев. Возможно, именно поэтому русских за рубежом часто называют crazy Russians – они делают то, что не укладывается в спокойное и ровное мировосприятие других, прежде всего, западных народов. Сидят в какой-нибудь Турции туристы разных стран на пляже, многие плавают. Русские в этот момент что делают? Как правило, пьют или спят. Но стоит начаться шторму, немцы-англичане с пляжа переходят в бары, а русские – что? – правильно, бегут барахтаться в волнах.
С отличным примером полярной реакции русских я столкнулся вчера в самолете из Казани. Лететь-то там всего ничего, чуть более одного часа. В сторону Казани мы так и летели – не успели взлететь, тут же стюарды предложили поесть-попить, только поели – все, пора на посадку, все по местам, пристегните ремни, откройте иллюминаторы. Из Казани мы вылетели вовремя, и командир по громкой связи сообщил нам на полпути, что через 40 минут мы будем во Внуково. Но через 40 минут мы и не собирались садиться. Еще через 10 минут по расположению солнца за бортом я понял, что самолет уже продолжительное время летит на юго-восток, что совсем неправильно. Еще через 5 минут командир сообщил, что во Внуково сильный туман, и придется «немного покружиться».
Новость была воспринята пассажирами, на удивление, позитивно. Примерно через 20 минут кружений пассажиры в массе своей поотстегивались. Минут через 30 после ожидаемой посадки по расписанию командир сообщил, что беспокоиться не надо, потому что во Внуково туман, видимость 100 метров и в случае чего самолет приземлится в Домодедово. Новость от командира вызвала еще более позитивную реакцию – народ стал налегать на пивко, ходить по салону туда-сюда и вести светские беседы с соседями…
Еще через час полета командир сообщил, что ситуация с туманом в аэропорту ничуть не улучшилась, но беспокоится опять же не надо, топлива у самолета есть еще на 2,5 часа полета. Теперь – внимание! Такое ощущение, что пассажиры и стюардессы только этого и ждали! Половина пассажиров повставала со своих мест, гуляя по салону к своим знакомым. Около переднего и задних туалетов возникли дискуссионные клубы. Парень-стюард технично бегал из одного конца салона в другой в поисках пива (его, очевидно, хранят как спереди, так и сзади самолета). Почти три лишних часа в воздухе прошли весело и задорно, а мягкая посадка во Внуково в тумане, когда конец крыла самолета был с трудом различим, вызвала такую мощную овацию, что уши заложило.
Неподалеку от меня сидел англоговорящий турист, плохо понимавший по-русски. Каждое сообщение командира он слушал с невероятным вниманием и тут же просил дословного перевода у своего друга. Забугорный турист явно не понимал, почему на самолете началось такое веселье – сонное уныние перелета резко переросло почти в карнавал. Он никак не понимал, почему все ходят и общаются, когда командир не рекомендовал отстегиваться вообще. Турист не только не отстегнулся, но еще раз перечитал инструкцию по безопасности и пощупал спасательный жилет под креслом. В общем, повел себя по инструкции и в соответствии с рекомендациями командира. Как сказал бы любой советский интеллигент, иностранный турист поступил как последний совок – добросовестно выполнил инструкцию.
Зато русские совками не оказались! Причем – ни пассажиры, ни персонал авиакомпании! Когда крен самолета вираже доходил до 30 градусов кто-то забавно бегал по салону, кто-то чем-то стучал в туалете. Даже намек на экстремальную ситуацию воспринимается крайне позитивно, стимулирует активность и коммуникацию с незнакомыми людьми! Хотя в ситуации стабильности пассажиры и персонал являлись примерами атомизации – каждый был сам за себя и друг друга просто терпел. Но только запахло чем-то жареным – тут же началась движуха, и удивительная для атомизированных субъектов коммуникация.
Вот я думаю, может и страна у нас, это… Опаздывает с посадкой?
Петр Королев для «Хвилі», Москва-Казань
