Пропаганда: когда коммуникации перестают быть просто коммуникациями

Пропаганда не является просто коммуникациями, поскольку за отклонения от них государства наказывают. Российского иноагента, например, по закону лишают права на публичные выступления, он не может преподавать. Еретиков, кстати, всегда преследовала и церковь во все века.

Управляя коммуникациями, а с помощью них и знаниями, мы получаем единые картины мира в головах граждан. При этом у них все равно остаются наборы, состоящие из нескольких картин, которые применяют для случая радости, горя или опасения. Наличие врага, реального или придуманного, создает единомыслие быстрее, поскольку на врага это почти физиологическая/биологическая реакция, где нюансы уже не так важны. По отношению к Украине Россия запустила нарратив врага, используя для ее описания слова из далекого прошлого - войны 41-45 гг. Оттуда пришли, к примеру, давно забытые "нацисты".

Гипотетически рассуждая, Россия и после Путина, все равно на следующем цикле все равно придет к жесткому единоначалию. Большая территория и относительно малое для него число населения однотипно потребуют ужесточения управления. Китай имеет те же сложности, что можно обозначить как парадокс большого. Значимость ничтожно малых величин, под которые подпадает и жизнь отдельного человека, нивелируется.

Борьба за власть вне явных демократических процедур также потребует неправовых методов. Слабая экономика не позволяет "вытягивать" достойный уровень жизни для всех, что ведет к расслоению, где богатство оказывается напрямую связанным с принадлежностью к власти. Богатые и удовлетворенные поддерживают государство, которое помогло им стать таким. Но эти ресурсы ограничены.

Китай оказался передовым в сфере отслеживания поведения граждан, что снова связано с большой массой людей. Такие объемы населения не могут оставаться вне усиления госконтроля. Управлять людьми, которые мыслят одинаково, легче, чем теми, кто мыслит по-разному.

Борьба за единомыслие может вестись и экономическими методами, поднимая уровень жизни и забирая заботы, но это должна обеспечить экономика. Если она не может этого сделать, то возникает потребность в новых технологиях наблюдения поведения. Так человечество может прийти когда-нибудь к, условно говоря, и "отслеживанию снов". Мысли всегда опасны, когда они работают "против".

Выбирая между эмоциональными или рациональными причинами поведения, современная наука отдает предпочтение эмоциями, поскольку даже рациональное решение имеет под собой эмоциональную базу, а подсознание в основе своей эмоционально. Люди рациональны, когда сознательно управляют собой, а все остальное время они эмоциональны.

Пропаганда создает комфортный для человека мир, в котором находится место и для государства как базы, обеспечивающей это состояние. Людям государство оставляет вариант героического поведения, направленное на его защиту. Как гласит советская максима - "в жизни всегда есть место подвигу". Или как в песне В. Лебедева-Кумача - "Когда страна быть прикажет героем, У нас героем становится любой". Роль таких миниповеденческих правил достаточно велика. Они сознательно "разбросаны" на всем пространстве массовой культуры и литературы. Особая роль героического сохраняется и после: когда биологическая смерть героя не останавливает его социальной жизни - в фильмах, книгах, учебниках...

Смена политических режимов кардинально меняет списки героев. Те, кто стояли на пьедестале раньше, лишаются своих мест. Вместо них приходят новые герои. В Киеве в дореволюционное время были памятники царям Николаю I, Александру II, Александру III и Столыпину. Последнему, поскольку его убили в Оперном театре. Все это впоследствии моментально снесли. Та же ситуация произошла с советскими памятниками после 1991. Получается, что памятники не о прошлом, а о сегодняшнем. Иногда памятники "задерживаются" искусственно, как это произошло с мавзолеем Ленина. Россия подвергает Ленина критике, но мавзолей не трогает. Никто не хочет ворошить прошлое, чтоб не раздражать настоящее.

В советское время были популярны, например, пионеры - герои. То есть образцы идеального поведения должны были быть для любого возраста. А дети воспринимают вообще все без сопротивления, заложенное в них переживет века. Студенты тоже учат, чтобы сдать, так что и здесь возможное сопротивление может быть лишь вторичным фактом.

В герое совмещены эмоциональные и рациональные характеристики. Он не просто является рациональным образцом правильного поведения, но и эмоционально привлекает, поскольку общество должно его любить душой. Хоть путь героя завершается смертью, он все равно должен быть привлекательным для подражания, то есть пропаганде следует преодолеть естественный страх биологической смерти.

Герои не должны умирать, тогда им не будут подражать. По этой причине его биологическая смерть не столь существенна для его биографии. Он продолжает активно жить уже в информационном и виртуальном пространствах, а в физическом остается памятник. А власть всегда старается делать памятники огромными. Жизнь героя также поддерживается в массовой культуре - литературе и кино.

У каждого политического режима свой тип героики. Активные времена опираются на один тип героев, замедление такой бурной жизни вызывает к жизни иных. Спокойные периоды могут интересовать даже герои-неудачники. Это люди, которые не имеют социальной судьбы. Хотя их и большинство, но они редко попадают на экраны. Это случается, но редко. Был такой фильм 1980 года - "Осенний марафон". Крылатые фразы из того фильма про неудачника советского времени приводят газеты: «Коза кричала нечеловеческим голосом». «Я записываю. Завтра в семь - кафедра». «Тостующий пьет до дна» [1]. Мы привели их, чтобы те, кто видели фильм, вспомнили героя Олега Басилашвили.

Но в целом это было другое время, в котором не было места для таких героев. Официальное всегда стремится подавить личное, подчинить его себе. Пропаганда в этом плане служит душой государства. Чем люди однотипнее думают и ведут себя, тем спокойней для государства. Разным управлять труднее, чем одинаковым.

В советской песне "Марш энтузиастов" звучат такие слова В. Лебедева-Кумача:

Нам песня строить и жить помогает,

Она, как друг, и зовет, и ведет,

И тот, кто с песней по жизни шагает,

Тот никогда и нигде не пропадет!

Эта песня вошла в массовое сознание с помощью кино. Она прозвучала в фильме "Веселые ребята". Так музыка И. Дунаевского стала народной.

Все это разные методы формирования массового сознания. В далеком прошлом доминировали устные коммуникации. Это была религия. Иезуиты, к примеру, разработали очень сильные методы обращения в веру, для чего использовали даже театральные представления. Их опыт работает по сегодняшний день. С. Эйзенштейн изучал методы И. Лойолы, главы ордена иезуитов, поскольку его интересовало управление чувствами зрителей. Кстати, такой же пример управления массами можно увидеть в том, что Сталин предложил Довженко снять фильм об украинском Чапаеве, на роль которого был предложен Щорс. То есть пропаганда учитывала и национальную специфику.

Тоталитарные диктаторские режимы Сталина и Гитлера использовали новые коммуникации - радио и кино, которые могли быть понятны даже неграмотному. Гибель СССР принесло переориентирование на эти цели телевидение. Вспомним, как все неотрывно смотрели телепередачи того времени. Советские руководители бюрократического плана быстро менялись на тех, кто умеет красиво говорить. Кстати, телевизионный "Взгляд" ЦК создал, чтобы отвлечь молодежь от слушания зарубежных радиоголосов, которые на тот момент перестали глушить. Это официальная версия, а неофициально Взгляд стал не менее успешно разрушать старый советский мир, когда ситуация опять кардинально поменялась.

Еще один пример того, как смена политического режима ведет к смене героики - судьба Зои Космодемьянской. Официальная версия была такова: "Она назвалась на допросе Таней — в честь Татьяны Соломахи, зверски убитой белогвардейцами в Гражданскую войну, и повторила ее судьбу. С боевой точки зрения ей удалось немногое: она подожгла три дома, где ночевали солдаты вермахта, отправлявшиеся на фронт, и уничтожила 20 немецких лошадей, использовавшихся как транспортное средство. Всех поразило другое — беспримерное мужество, с которым девушка держалась, когда ее пытали вражеские солдаты. Она не выдала своих товарищей. Ее повесили в деревне Петрищево 29 ноября 1941 года. Но даже с веревкой на шее Зоя крикнула нацистам: «Советский Союз непобедим и не будет побежден! Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете»" [2].

С другой стороны, смена политического режима привела к тому, что становится разрешенным не верить памятникам и официальной истории. А. Бильжо, который оказался не только карикатуристом, но и по первой профессии психиатром, поставил под сомнение ее подвиг: "Я читал историю болезни Зои Космодемьянской, которая хранилась в архиве психиатрической больницы им. П.П. Кащенко. В этой клинике не раз лежала до войны Зоя Космодемьянская, она страдала шизофренией. Об этом знали все психиатры, которые работали в больнице, но потом ее историю болезни изъяли, потому что началась перестройка, стала просачиваться информация, и родственники Космодемьянской стали возмущаться, что это оскорбляет ее память. Когда Зою вывели на подиум и собирались повесить, она молчала, хранила партизанскую тайну. В психиатрии это называется “мутизмом”: она просто не могла говорить, так как впала в “кататонический ступор с мутизмом”, когда человек с трудом двигается, выглядит застывшим и молчит. Этот синдром был принят за подвиг и молчание Зои Космодемьянской. Хотя, на самом деле, она наверняка была смелой, и для меня как психиатра и человека, который очень сердечно относится к душевнобольным, понимая их страдания, это ничего не меняет. Но историческая правда такова: Зоя Космодемьянская не раз лежала в психиатрической больнице им. П.П. Кащенко и переживала очередной приступ на фоне тяжелого мощного потрясения, связанного с войной. Но это была клиника, а не подвиг давно болевшей шизофренией Зои Космодемьянской» (цит. по [3]).

После этого началась борьба с самим Бильжо, поскольку пропаганда своих героев не хочет снимать с пьедестала. Как это часто бывает, взялись и за отца Бильжо, а не только за него самого: "В этой ситуации хочется спросить у несчастной жертвы перестройки Андрея Георгиевича Бильжо, что он думает о «диагнозе» своего отца — Георгия Викторовича Бильжо, 1921 года рождения, во время Великой Отечественной войны — гвардии старшего сержанта, завскладом боеприпасов 347-го танкового батальона 17-й Орловской гвардейской танковой бригады (А. Бильжо зачем-то везде пишет, что его отец прошел «всю Великую Отечественную войну на Т-34», вероятно, он либо плохо знает биографию отца, либо считает, что «на Т-34» воевать престижнее, чем быть завскладом боеприпасов)" [4].

Вся пропаганда теперь била по А. Бильжо [5 - 6]. Задача проста - бить по автору, чтобы уничтожить его мнение, например: "я заподозрил такие отклонения у господина Бильжо. Одним из симптомов шизофрении являются "навязчивые иррациональные и ложные убеждения в связи с неспособностью отделять реальные переживания от нереальных". Ну и кого тут, спрашивается, шизофрения?" [7].

Инструментарий пропаганды базируется на том, что приходит в каждый дом, что доступно каждому. Это массовая культура: от кино до песни. Причем интересно, что за пропаганду в виде кино платит из кармана сам потребитель, финансирующий и ее, и государство.

Пропаганда, объединенная с развлекательностью, наше прошлое, настоящее и будущее. Песня в сталинскую эпоху выполняла функции симбиоза пропаганды и лирики. Любое отклонение от этого условно стандарта могло принести наказание. Есть такой факт из жизни Л. Утесова: "В молодости артист лихо пел блатные песни типа «Лимончики», «Мурка», «Гоп со смыком», в 1929 году в спектакле ленинградского Театра сатиры «Республика на колесах», где он играл главаря бандитской шайки, впервые прозвучала песня «С одесского кичмана». Вскоре эту песню объявили «манифестом блатной романтики» и запретили. В 1937 году Утесову все же пришлось ее исполнить при необычных обстоятельствах. Это произошло на концерте в Георгиевском зале Кремля, где был устроен большой прием в честь беспосадочного полета советских летчиков Громова, Юмашева и Данилина из Москвы в Америку через Северный полюс. Утесов рассказывал об этом артисту Е. Петросяну и другим своим друзьям: «Ко мне в артистической комнате подошел подтянутый блондин средних лет в армейской форме с ромбами в красных петлицах. Без всяких предисловий, почти по‑командирски он сказал: «Вас просят исполнить «С одесского кичмана’’». Уверенный, что НКВД проверяет мою благонадежность, я твердо произнес: «Это запрещено». Ответ военного прозвучал как приказ: «Вас просит товарищ Сталин». Я спел эту песню, потом повторил на бис. Люди, сидевшие за столиками с винами и закусками, были довольны. Немного похлопали мне и сам Сталин, и члены Политбюро — мне запомнились К.Ворошилов и Л.Каганович. Позже я узнал, что Сталин просто откликнулся на просьбу летчиков" [8].

Информационные потоки превращаются в коммуникативные, несущие дополнительную информацию, когда начинают использоваться альтернативные именования людей и объектов. Например, назвав войну "священной", сталинское время сделала ее почти сакральным объектом. Или выбранное имя, название могут занижать статус. Кстати, и сам Сталин был "великим кормчим".

Недавно Россия решила изменить форму именования президента Украины: "Из АП в гос-СМИ пошла директива: именовать Зеленского главой или главарём киевского режима (а не президентом Украины, как ранее). В СМИ многие руководители удивились и пока тянут с выполнением - кроме МИА «Россия сегодня-Новости»" [9]

Исследователь пропаганды М. Евстигнеева откликнулась на это так: "Возможно, это частично и относится к «страху перед именем». Только здесь это скорее «страх перед должностью» — неназывание «вражеского президента» президентом говорит о символическом лишении человека его официального статуса, тем самым, продвигается нарратив о его «нелигитимности»: он не президент (законно избранный народом), он главарь (банды головорезов). Слова главарь пока не слышала, но посмотрим (комично это будет в новостях, конечно). Лишение статуса одновременно с лишением имени (то есть, без уточнения «глава(рь) киевского режима Зеленский») — комбо. Это получается не просто главарь, а еще и безымянный какой-то непонятно кто, даже имя его неважно, нет имени = никто (сюда же и всякие характеристики типа «марионетка», «кукла», всякие истории про «американских хозяев»). Потому что даже в «режиме Зеленского» чувствуется больше субъектности, чем в «главе киевского режима» — как раз из-за имени" [10].

Это определенный возврат в более древние времена, когда слово действительно было оружием. Сегодня мир находится скорее на следующем этапе, когда слова заменила визуальность. Интернет и соцсети тоже можно признать mix'ом визуального и вербального.

Это условно наше прошлое активно возвращается. И вместе с ним завышается роль пропаганды. Она является определенной "жесткой" коммуникацией, а мир давно перешел на "мягкую". В идеале "жесткой" коммуникации еретикам просто рубили головы на плахе.

Любовь к печатному слову идет еще из дореволюционных времен: "Русские социал-демократы большевистского толка вкупе с Лениным были, как правило, литературоцентристами в своих эстетических запросах и ориентациях. В беллетристике, а еще лучше в критике и публицистике, они усматривали прямой социальный смысл, а более чистое художество – в изобразительном искусстве, да и в музыке, балете – воспринималось ими обычно как малопозволительная роскошь. Между тем именно в живописи и скульптуре зачинались многие из тех глубочайших переворотов, которые потрясали искусство XX века. Об этих переворотах, о Пикассо, Кандинском, Малевиче большевики зачастую либо вовсе ничего не знали, либо проявляли к ним холодное равнодушие, либо отвергали с порога. Крайне левые в политике, они стояли преимущественно на традиционалистских позициях в эстетических вопросах, что отражалось и на их понимании культурной роли отдельных искусств. С этой точки зрения Иосиф Джугашвили не представляет собой исключения. Он образовывал себя на литературной, преимущественно русской, классике, что само по себе очень хорошо, но и нередко, когда в ней фундаменталистски замыкаются, делает человека глухим к новому – к «иному» в художественной культуре" [11]

Возврат к пропаганде такой простой, как сегодня, тоже из прошлого. И ее вызвала не только война, но и сам стиль несменяемого правления, когда вся система выстроена вокруг подтверждения представлений первого лица. Тот, кто хочет перечить им, не сможет сохранить своего кресла.

Некоторые вещи из этого прошлого просто физически похожи на то, что было когда-то. У Сталина принцип единоначалия уничтожил и возможность существования разных мнений. Вся цепочка, идущая вниз, лишь салютует правильности мыслей верховного.

И еще такой интересный пример: "Тридцать лет назад я приятельствовал с соседом по дому, журналистом Анцеловичем. До войны он служил руководителем ЛенТАССа. Рассказывал: «В ТАССе часто получали закрытые пакеты с надписью «Вскрыть тогда-то». Вскрывали и в указанный на конверте день помещали «Сообщение ТАСС» в прессе. Получил я пакет осенью 1939 года с распоряжением - вскрыть через две недели. Настало нужное число, вскрываю, читаю: «Вчера белофинны обстреляли пограничный участок территории нашей страны. Убито столько-то, ранено столько-то...». СССР объявил финнам войну. Я поехал на место, проверил факты... Но объясните, Миша, как наши могли за две недели до событий узнать, как и когда финны нас обстреляют?» Где же хранится нынче сие «Закрытое письмо в ТАСС»?" [12].

Как видим, сегодня система начинает повторяться даже в деталях. Запрет на сомнения в решениях наверху приводит к множеству фиктивных героев и ситуаций. Их уже невозможно подвергнуть сомнения. Такой была ситуация с "панфиловцами", о которых знали все в СССР: "Слава о панфиловцах прогремела по всей стране, приобретя черты былинного эпоса. Всем им посмертно было присвоено звание Героев Советского Союза. Но после войны выяснилось, что пятеро из перечисленных Кривицким живы и здоровы. Двое попали в плен, причем один из них почти год служил у немцев полицаем. Проведя по этому поводу расследование, Главная военная прокуратура СССР в 1948 году пришла к выводу, что подвиг 28 панфиловцев является вымыслом Кривицкого и главного редактора «Красной звезды» Давида Ортенберга" [13].

Публицистический мир, созданный в медиа, требует реального воплощения в физическом пространстве, поскольку должны быть корреляция, иначе пропаганда будет "провисать".

Сходной была ситуация и с Павликом Морозовым, еще одним героем тех времен: "В 1931 году Трофима Морозова отстранили от должности председателя сельсовета. В это же время начали всплывать подписанные им поддельные «справки о бедняцком положении». Морозов-старший был обвинен в помощи кулакам. 20 февраля 1932 года его приговорили к 10 годам заключения. Известно, что против Трофима Морозова свидетельствовала его бывшая жена, мать Павла. А вот был ли сам мальчик на слушании, неясно. Достоверных доказательств этому нет. По одной из версий, ребенок самостоятельно написал донос на отца из идеологических соображений. По другой — мальчик писал под диктовку матери, желавшей отомстить обидчику. Наконец, бытует мнение, что Павел вовсе не участвовал в процессе" [14].

И далее: "Классическая советская версия гласит, что Павлик Морозов отрекся от отца, следуя государственной идеологии. За предательство он был убит мстительными родственниками-кулаками. Резонансное дело стало символом борьбы против «кулацкого террора». В 50-х на могиле Морозовых-младших возвели памятник, который превратился в место паломничества пионеров. Во время перестройки в ход пошло новое толкование трагедии Морозовых. Павлик получил клеймо предателя, сдавшего отца под влиянием идеологии. Следуя этой же версии, ребенок погиб от рук чекистов. Его жертва была нужна, чтобы создать и растиражировать героический образ борца с кулачеством. Мальчика использовали для пропаганды коллективизации и пионерских организаций. Наконец, третья версия гласит, что история Павлика Морозова — в первую очередь про семейный разлад. Бытует мнение, что поступок мальчика мотивирован желанием помочь матери. Павлик надеялся, что отца припугнут и заставят вернуться в семью. А родственники Морозова-младшего, убив его, рассчитывали получить причитающуюся ему долю земли. В итоге бытовые распри привели к трагедии и стали инструментом пропаганды" (там же).

Как видим, в случае Павлика Морозова возникает два отрицания "биологической правды". С одной стороны, убитый живет в народной памяти, точнее должен жить. С другой, Павлик доносит на отца, то есть рушится биологическая семья.

Пропаганда создает героев даже там, где их нет, но они нужны. И самое важное состоит в том, что изменить ничего уже нельзя. Факты не могут противоречить пропаганде. В результате факты становятся неправдой, а пропаганда все равно побеждает.

И это почти бесконечный процесс, поскольку пропаганда расцветает во времена войны, когда производство героев поставлено на поток. В мирной жизни это можно отложить, в военное время все нужно уже на вчера.

Возникают полностью фиктивные ситуации, но раскрученные пропагандой. Не было некоторых героев с их подвигом, например, ситуация с панфиловцами: "В ноябре 1947 года в Харькове чекисты арестовали бывшего начальника вспомогательной полиции, который, к изумлению следователей, оказался одним из героев-панфиловцев, удостоенных посмертно звания Героя Советского Союза. При обыске у него нашли книжку о панфиловцах. Он с удовольствием читал о своем подвиге… Знаменитый на всю страну павший герой — на самом деле живой предатель? Кто-то и его желает славить?" [16].

И еще: "Главный военный прокурор генерал-лейтенант юстиции Николай Афанасьев составил справку о результатах расследования. Ее отправили члену политбюро и секретарю ЦК партии по идеологии Андрею Жданову: «Материалами расследования установлено, что подвиг 28 героев-панфиловцев является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора «Красной звезды» Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого». Жданов переслал справку Сталину. Вождь прочитал и распорядился ничего в героической истории не менять" (там же).

Пропаганда сильнее правды. Правда может меняться, а пропаганда - нет. За этими мифами нет реальности, она создается самой системой в головах граждан. Можно вспомнить то, что и подвига Александра Невского не было. Не было битвы с псами-рыцарями, но она была нужна пропаганде. И появился фильм Эйзенштейна. Даже облик князя не сохранился. В результате на ордене Александра Невского можно увидеть обличье Н. Черкасова, сыгравшего эту роль в фильме.

Л. Гудков говорит о советской мифологии: "Существует некоторый спрос со стороны общества на поддержание такого героического образа самих себя - неагрессивных, защищающихся, всегда являющихся жертвой нападения, но в случае внешней агрессии – мобилизующиеся вокруг власти. Это общество, главная ценность которого – героическое самопожертвование ради сохранения всего целого" [16].

И еще: "Сейчас в России [...] всё заасфальтировано, зачищено, и голоса историков точно не слышны в средствах массовой информации, в лучшем случае здесь воспроизводятся какие-то мифы советские или милитаристские мифы и делается акцент только на символах имперского величия, великой державы и так далее"" (там же).

Не смог ничего сделать для развенчания подвига 28 панфиловцев даже глава госархива С. Мироненко. Ему самому пришлось уйти со своего поста [17]. Так ложь в очередной раз победила правду, точнее победила пропаганда, потому что пропаганда всегда на войне, даже в мирное время.

В. Мединский при этом утверждает так: "Мы старались никогда не вмешиваться в работу архивов, это непростое дело, которое лучше доверить профессионалам. Но есть вопрос того, чем работники архивов должны заниматься. Тем, за что государство им платит деньги, а не осваивать смежные профессии", - сказал Мединский сегодня на совещании, посвященном архивному делу. По словам главы ведомства, руководитель российского архива - "это не писатель, не журналист, не борец с историческим фальсификациями". По мнению министра, "то, что звучит уместно в устах Николая Сванидзе", не должны озвучивать главы российских архивов. "Если есть желание сменить профессию - мы это поймем", - добавил Мединский. Он уверен, что работники архивов "могут предоставить людям документы, а дальше пусть уже журналисты делают выводы". Министр добавил, что "желательно предоставить им все документы, а не половину" [18].

Одновременно понятно, что историки могут доставать и выстраивать один набор фактов, а могут и другой. И то, и другое будет правдой...

Когда пропаганда становится государственным обманом, государство начинает ее защищать неправовыми методами. Оно может создавать фильмы с одной, а не другой трактовкой истории, может финансировать одни исследования и ничего не давать на другие. И, как видим, может лишать должностей тех, кто с ним не согласен. И речь здесь не о правде, а об единстве мнений.

И суть создаваемого конфликта лежит в иной плоскости. Мединский говорит откровенно: "Что касается "конфликта". Это не личный конфликт. Это идеологические разногласия. Свою позицию я высказал сразу. Она не изменилась. Но, поскольку теперь он не должностное лицо, я с ним могу об этом подискутировать" [20].

И еще: "Не дело госслужащего-архивиста размахивать флагом научно сомнительных идеологем. Ведь поймите: когда директор Госархива говорит, что "панфиловцев не было", – это воспринимается не как сомнения учёного в точности каких-то сведений, а как позиция государства. И именно так, кстати, это было воспринято 22 июня прошлого года нашими казахскими и киргизскими коллегами".

"Мединский заявил, что руководитель хранилища документов — «это не писатель, не журналист, не борец с историческим фальсификациями». Министр добавил, что сотрудники архива должны заниматься тем, за что государство им платит деньги" [21].

В ответ государство может не только снимать директоров госархивов, но и снимать фильмы о своих героях, о которых не знают ученые. Герои - это те, кого любит государство. Без государственного решения героев быть не должно. По этой причине сегодня сделан фильм о 28 панфиловцах.

Это при том, что есть даже постановление, "вынутое" из секретного хранения, отрицающее сам факт подвига: "После статьи о 28 панфиловцах в газете «Красная звезда» всем им посмертно присвоили звание героев Советского Союза. В конце 1990-х была опубликована совершенно секретная справка Главной военной прокуратуры СССР «О 28 панфиловцах», в которой история гвардейцев была признана литературным вымыслом. Владимир Мединский прокомментировал последнее обстоятельство: «28 ли их было, все ли они погибли — об этом ученые спорят, в те времена тяжело было определиться. Другое дело, что есть законы природы, моська не может остановить слона, человек не может остановить танк, а они это сделали»" [22].

В этом документе сказано, что панфиловцы не совершали подвиг, а всю их историю выдумали советские журналисты. Доклад еще 10 мая 1948 года подготовил главный военный прокурор Николай Афанасьев, который передал его Андрею Жданову, в тот момент секретарю ЦК ВКП(б). В прошлом в сети опубликовали текст этого доклада, однако отсканированный документ представили впервые [23].

В этой "справке-докладе" четко констатируется, что подвиг 28 панфиловцев "является вымыслом корреспондента Коротеева, Ортенберга и в особенности Кривицкого. Этот вымысел был повторен в произведениях писателей. Н. Тихонова, В. Ставского, А. Бека, Н Кузнецова, В. Липко, Светлова и других" [24].

Пропаганда в очередной раз победила реальность. Если в период войны это еще можно понять, то сегодня - нет. Просто государство боится, что так может разрушиться вся пропагандистская картинка, если разрешить ученым копаться в ней.

Существуют параллельные реальности: в одной подвиг есть, в другой - нет. А государство вновь снимает фильм о том, чего нет. Тем самым оно усиливает свою версию событий.

Мифы не умирают. Скорее умирают их создатели, а мифы живут вечно... Особенно пропагандистские... Так что то, что мы читаем должно иметь подзаголовок - из жизни мифов и людей... В каждом тексте пропорция того и другого будет разной.

Если для Мединского все это было одновременно борьбой за свою диссертацию и должность, то для ученых - борьба за правду... И это давняя борьба: "на Всемирном конгрессе русской прессы, проходившем в Москве в начале июня 2015 года, Мироненко сказал, что история 28 героев-панфиловцев является мифом, придуманным советской прессой, даже фраза «Велика Россия, а отступать некуда – позади Москва!» является фальшивкой, созданной литературным секретарем газеты «Красная звезда» Александром Кривицким" [25].

И там же: "Историки Вячеслав Козляков, Константин Ерусалимский и эксперт сообщества «Диссернет» Иван Бабицкий заявили, что диссертация министра «Проблемы объективности в освещении российской истории второй половины XV - XVII веков» ненаучна, «местами абсурдна» и «пестрит грубейшими ошибками». Они отметили, что Мединский якобы включал в список публикаций несуществующие работы".

Мы живем в странном мире, где правда уже не признается правдой. Принципиально новым является то, что скрыть это сегодня уже не так легко. Интернет печатает и хранит альтернативные мнения. Однако мощь пропаганды такова, что она может победить своей силой любого. Тем более оригинальные мнения вряд ли кого могут заинтересовать, хоть они могут быть и правдой, поскольку за нелюбовь к пропагандистскому мнению могут наказать, хоть они могут быть и неправдой.

Литература

1. Велигжанина А. Георгий Данелия: «Осенний марафон» - это мужской фильм ужасов https://www.kp.ru/daily/23674.3/50878/

2. Варшавчик С. «У нас героем становится любой» Кем были Герои Советского Союза, за что их лишали званий и казнили? https://lenta.ru/articles/2021/07/29/geroi/

3. Сидорчик А. Диагноз доктора Бильжо. Чем болела Зоя Космодемьянская https://aif.ru/society/history/diagnoz_doktora_bilzho_chem_bolela_zoya_kosmodemyanskaya

4. Бильжо ответил на критику из-за колонки о шизофрении Зои Космодемьянской https://lenta.ru/news/2016/12/13/bilzho/

5. Кашкин Г. Герои и предатель: Зоя Космодемьянская, воин Бильжо и «доктор» Бильжо https://regnum.ru/article/2218805

6. Кононенко М. Диагноз по переписке: правда и мифы о Зое Космодемьянской https://ria.ru/20161213/1483497480.html

7. Андрей Бильжо заявил, что подвиг Космодемьянской – это проявление шизофрении https://www.vesti.ru/article/1449654

8. Бернштейн А. С песней по жизни

https://lechaim.ru/events/s-pesnej-po-zhizni/

9. https://t.me/obrazbuduschego2/15399

10. https://t.me/s/propagandistillation

11. Громов Е. Сталин: пути эстетического утилитаризма https://voplit.ru/article/stalin-puti-esteticheskogo-utilitarizm/

12. Хейфец М. Неизвестный Сталин https://berkovich-zametki.com/Nomer47/Hejfec1.htm

13. Варшавчик С. «У нас героем становится любой» Кем были Герои Советского Союза, за что их лишали званий и казнили? https://lenta.ru/articles/2021/07/29/geroi/

14. Макаревич Е. Первый пионер или доносчик: реальная история Павлика Морозова https://news.ru/history/pervyj-pioner-ili-donoschik-realnaya-istoriya-pavlika-morozova/

15. Млечин Л. Сталин приказал ничего не менять https://novayagazeta.ru/articles/2018/12/05/78821-stalin-prikazal-nichego-ne-menyat

16. Поплавский М. и др. 28 героев-панфиловцев: почему миф популярнее реальности? https://www.bbc.com/russian/society/2015/07/150709_tr_panfilovs_myth_demise

17. Назвавший мифом подвиг 28 панфиловцев глава Госархива ушел с должности https://lenta.ru/news/2016/03/16/mironenko/

18. Мединский призвал руководство Госархива не давать собственных оценок архивным документам https://tass.ru/kultura/2154088

19. Диссертацию Мединского рассмотрит конфликтовавший с ним глава Госархива https://www.rbc.ru/politics/25/11/2016/5837fa759a79471d74d6d31e

20. Владимир Мединский: Науке ничего не известно про 10 миллионов сосланных кулаков. Министр культуры РФ о конфликте с бывшим директором Госархива Сергеем Мироненко https://www.interfax.ru/interview/499707

21. Мединский призвал Госархив отказаться от оценок после истории с панфиловцами https://lenta.ru/news/2015/07/30/gosarch/

22. Мединский «скинется» на фильм о 28 панфиловцах https://lenta.ru/news/2013/11/25/panfilovtsy/

23. Бакланов А. Госархив рассказал о выдуманном «подвиге» 28 панфиловцев https://snob.ru/selected/entry/94992/

24. Справка-доклад главного военного прокурора Н. Афанасьева "О 28 панфиловцах" https://statearchive.ru/607

25. Мироненко о проверке скандальной диссертации Мединского: «Мне будет, что сказать» https://www.mk.ru/culture/2016/11/25/mironenko-o-proverke-skandalnoy-dissertacii-medinskogo-mne-budet-chto-skazat.html