Российская агрессия подтолкнула Швецию и Финляндию к вступлению в НАТО

Вторгаясь в Украину, Путин стремился не только вернуть нашу страну под своё влияние, но и изменить европейский порядок. И стоит отметить, что со второй задачей он справился, однако, вероятно, не так как планировал.

До открытого российского вторжения в Украину, вопрос о членстве Швеции или Финляндии в военно-политическом блоке НАТО едва ли стоял на повестке международных дебатов.

Как известно эти скандинавские страны имеют долгую историю традиций военного нейтралитета. И хотя их сотрудничество с США и НАТО всегда присутствовало в контексте и на ряду с отдельными заявлениями некоторых политиков о необходимости более тесной интеграции – непосредственное вступление в Альянс навряд ли рассматривалось как насущная проблема.

Однако российско-украинская война изменила ситуацию. Реагируя на российскую агрессию, Финляндия и Швеция пересматривают свою политику безопасности и в этом вопросе стремление к членству в НАТО быстро становится наиболее реалистичным вариантом. Недавние опросы в обеих странах демонстрируют явное и растущее большинство граждан, поддерживающих вступление в Альянс. Кроме того, правительства этих стран оперативно, а главное однозначно отреагировали на ситуацию в Украине и уже предоставили нам значительные финансовые ресурсы и вооружение, в том числе более 11 тыс. единиц ручных противотанковых гранатомётов.

Вторгаясь в Украину, Путин стремился не только вернуть нашу страну под своё влияние, но и изменить европейский порядок. И справедливости ради стоит отметить, со второй задачей он явно преуспел, однако, вероятно, не так как планировал. Российская агрессия объединила НАТО и создала условия, при которых расширение организации становится более реальным. Если Финляндия и Швеция присоединятся к альянсу, что они, вероятно и сделают, это создаст новые военно-стратегические возможности, которые изменят всю архитектуру безопасности Северной Европы и явно поспособствуют сдерживанию дальнейших имперских амбиций России.

Опыт нейтралитета

У всех стран Скандинавии много общего, однако они проводят совершенно разную политику безопасности, сформировавшуюся во многом благодаря индивидуальному опыту, приобретённому во время Второй мировой войны. Дания и Норвегия стремились к нейтралитету, но в 1940 году были оккупированы нацистской Германией. Финляндия, изначально выстояв в агрессии советского вторжения в Зимней войне 1939–1940 годов, позже преследуя собственные национальные интересы сражалась на стороне Гитлера. И только Швеция одна среди скандинавских стран избежала ужасов войны и оккупации следуя хитрой политике нейтралитета, направленной на собственное выживание. Хотя вероятно эта дипломатия увенчалась успехом лишь потому, что реализация военных замыслов Гитлера не требовала жертв от шведской территории – в этом регионе диктатор рассчитывал достичь своих целей другими способами.

После войны шведское правительство рассматривало возможности формирования союза обороны Северных стран вместе с Данией и Норвегией. Но переговоры провалились главным образом потому, что в Норвегии считали, что только союз с англосаксонскими морскими державами может стать гарантом её безопасности.

Швеция, со своей стороны не была готова к такой коалиции, отчасти из-за ситуации с Финляндией. Дело в том, что Финляндия в течении шести столетий (до 1809 года) была со Швецией одной страной, а потом больше ста лет (до 1917 года) входила в состав России и выйдя из Второй мировой войны находилась в опасном положении, потеряв Карелию, второй по величине город Выборг и вынужденная принять договор о дружбе с СССР. У неё были ограничения на собственные вооруженные силы и в придачу советская военно-морская база непосредственно на её территории – к западу от столицы Финляндии города Хельсинки. Советы также доминировали в Союзнической контрольной комиссии, которой было поручено контролировать страну в первые послевоенные годы.

Для Швеции обеспечение того, чтобы Финляндия не попала под иго СССР, было жизненно важным. Шведские лидеры считали, что любой шаг к широкому западному альянсу сделает позицию Финляндии ещё более нестабильной. И хотя они избегали говорить об этом публично, такая мотивация была основной причиной шведской политики вооруженного нейтралитета во время холодной войны.

Но нейтралитет вовсе не означал отказ от вооруженных сил. На протяжении всей холодной войны Швеция имела мощную армию, включая военно-воздушные силы, которые какое-то время даже считались четвёртыми в мире. Официальная политика Швеции заключалась в строгом военном неприсоединении. Однако Стокгольм также проводил скрытую подготовку к сотрудничеству с США и НАТО на случай войны, и эта позиция в целом рассматривалась как способствующая интересам безопасности Запада в регионе.

Военно-политическое отрезвление

С развалом Советского Союза ситуация в области безопасности в Северной Европе резко изменилась. Финляндия, которая постепенно укрепила свои позиции независимой скандинавской демократии смогла сбросить последние оковы послевоенного периода. Страны Балтии – Эстония, Латвия и Литва – вырвались из состава СССР ещё до его формальной кончины. А в 1995 году Финляндия и Швеция присоединились к Европейскому союзу, шаг, который обе страны ранее считали невозможным из-за политики нейтралитета.

Для этих двух стран вступление в ЕС означало отказ от концепции нейтралитета, однако этот фактор не сразу вызвал дискуссии о вступлении в НАТО. Это было время проведения Парижской хартии (1989 год) новой Европы, стремящейся сформировать свежую архитектуру европейской безопасности, включающей постсоветскую Россию. В рамках этой интеграционной работы была создана Организация безопасности и сотрудничества в Европе, где Финляндия и Швеция выразили надежду на развитие конструктивных отношений с новой демократической Россией. При этом даже после того, как более чем через десять лет Эстония, Латвия и Литва получили членство в НАТО ни ЕС, ни в Швеции, ни в Финляндии не возникало дебатов о пересмотре нейтральных статусов.

Однако, начиная с 2008 года, ситуация в Москве начала заметно меняться. Вторжение в том году России в Грузию показало, что порог применения военной силы для достижения политических целей для Кремля значительно ниже, чем мог казаться, а отчетливо имперский тон начал проникать во многие политические заявления Москвы. Эти тенденции резко ускорились в 2014 году, когда Россия стремилась помешать Украине заключить соглашение об ассоциации с Европейским союзом и намеревалась с помощью военной агрессии расчленить нашу страну.

Полномасштабное вторжение России в Украину в феврале этого года снова кардинально изменило геополитический ландшафт. Непосредственная цель Москвы – это покорить Украину, однако она также ведёт войну против всего Запада. Российский лидер и его приспешники ясно дали понять, что они хотят изменить европейский порядок с условностями, посягающими на суверенитет других стран. И точно так же, как распад Советского Союза привёл Швецию и Финляндию к пересмотру отношений с Европой, нынешняя геополитическая ситуация и полное военно-политическое отрезвление от чар России времён Бориса Ельцина подтолкнули их к пересмотру фундаментальных элементов политики безопасности, включая отношения с НАТО.

Исход российско-украинской войны однозначно ознаменуется победой Украины и степень нашей поддержки со стороны всего цивилизованного мира на фоне полного отсутствия мотивации у личного состава российских войск являются тому подтверждением. Тем не менее невозможно точно прогнозировать что будет из себя представлять послевоенная Россия как субъект международных отношений. Вероятно, миру предстанет ослабленная социально-экономически, непредсказуемая и агрессивная в военно-политическом плане страна. Путинский режим, независимо от того, находится ли у власти лично он или один из его последователей вряд ли откажется от имперских амбиций до тех пора пока в России не произойдёт радикальная смена политической парадигмы.

Эта реальность коренным образом меняет точку зрения на соображения безопасности как в Хельсинки, так и в Стокгольме. Увеличение расходов на оборону, безусловно, является частью ответа на новую геополитическую ситуацию. Швеция и Дания объявили, что к 2028 году увеличат свои расходы на оборону до двух процентов шведского ВВП, а в Норвегии, Финляндии и странах Балтии эти показатели уже находятся практически на этой отметке. С 2014 года Финляндия и Швеция также значительно расширили свое военное сотрудничество с НАТО, США и Великобританией, создав основу для дальнейших совместных действий в сфере безопасности и обороны. При этом шведские, финские и норвежские военно-воздушные силы уже более десяти лет практически каждую неделю проводят совместные мероприятия оперативной и боевой подготовки.

Но заурядное укрепление оборонного потенциала больше не считается достаточным для уверенной и адекватной готовности к противостоянию современным вызовам, поэтому вступление в военно-политический блок НАТО становится практической реальностью, где Финляндия и Швеция рассмотрели и отбросили иные альтернативы. Правительства двух стран направили обращение ко всем членам Евросоюза, напомнив о принципах солидарности согласно пункта 42.7 договора ЕС, аналогичного положению о коллективной обороне статьи 5 устава НАТО, когда агрессия на одного члена является нападением на весь Альянс. Дело в том, что в настоящее время предпринимаются важные инициативы по укреплению интеграции политики обороны и безопасности ЕС, но относительно того, что касается территориальной обороны, дублирование институтов и командных структур НАТО не имеет логического смысла и не произойдёт. И здесь Швеция и Финляндия, вероятно, продолжат принимать меры, влияющие на усиление безопасности и обороны Евросоюза. Но когда дело доходит до территориальной обороны, альтернативы НАТО просто нет. Это стало чётким завершением независимых процессов, предпринятых Хельсинки и Стокгольмом для оценки имеющихся альтернатив.

И Финляндия, и Швеция заявили о своей заинтересованности в присоединении к Альянсу задолго до саммита НАТО который должен пройти в Мадриде в конце июня текущего года. При этом Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг сообщил, что на фоне достаточно высокой военно-политической интеграции Швеции и Финляндии он прогнозирует довольно быстрый процесс их принятия в Альянс. Однако ратификация этого решения всеми 30 государствами-членами всё равно займёт некоторое время. И обе страны надеются, что их утверждение, особенно сенатом США может быть довольно быстрым, и что все члены НАТО будут готовы совместно сдержать любые российские провокации в период между стартом процесса вступления и его вероятным завершением в 2023 году.

Изменённый ландшафт

Когда Финляндия и Швеция вступят в НАТО, архитектура безопасности Северной Европы изменится. Каждая страна привнесёт в Альянс значительный военный потенциал: Финляндия поддерживает боеготовую армию со значительными мобилизационными резервами, а Швеция обладает сильными воздушными и военно-морскими силами, в особенной степени подводным флотом. Кроме этого, совсем скоро к имеющимся модернизированным шведским истребителям “Gripen” будут приплюсованы американские “F-35”, которые уже прибывают в Норвегию, Данию и Финляндию, – и более чем 250 сверхсовременных истребителей в ближайшие дни станут доступны для выполнения задач НАТО в этом регионе. Действуя совместно, они смогут продемонстрировать существенную силу.

Кроме того, комплексный контроль над всем Балтикой значительно облегчит оборону Эстонии, Латвии и Литвы, что обеспечит комплексное венно-политическое сдерживание потенциального конфликта.

Но, возможно, самым важным последствием вступления Финляндии и Швеции в НАТО будет увеличение политической силы Альянса как европейского столпа обороны всего трансатлантического региона. Обе страны будут способствовать тесной координации между ЕС и НАТО, тем самым содействуя повышению эффективности распределения бремени атлантической безопасности, что особенно актуально на фоне всё большего разворота внимания США в сторону регионов Восточной Азии.

Однако, учитывая исторический и политический опыт, даже когда Финляндия и Швеция вступят в НАТО, они скорее всего, позаботятся о том, чтобы лишний раз не провоцировать агрессивную Россию. Тому примером может служить Норвегия, которая успешно объединила сильную военную интеграцию в НАТО с политикой уверенности в отношении России. Хотя, тому может служить объяснением близость российских объектов военной инфраструктуры на Кольском полуострове – в непосредственной близости как к норвежской, так и к финской территории – имеют огромное значение для ядерного потенциала России. Кроме того, Финляндия находится недалеко от крупного населенного и культурного центра – северной столицы России города Санкт-Петербурга.

Отчасти по этим причинам ни Финляндия, ни Швеция, скорее всего, не станут стремиться к постоянному базированию на своей территории крупных сил НАТО. Обе страны, вероятно, будут иметь те же ограничения относительно размещения ядерного оружия, что Дания и Норвегия.

По мере приближения саммита НАТО организации придётся рассмотреть предложения Финляндии и Швеции о быстром присоединении к блоку. И этот фактор следует учитывать не только как способ укрепления стабильности Скандинавии и Балтики, но и как возможность усиления Альянса в целом в то время, когда неоправданная агрессия России сделала это неотъемлемым императивом военно-политического паритета.