Украина в тупике Минска-2 и нормандского формата: Зеленский между Путиным и Байденом

Количество обстрелов на Донбассе резко увеличилось. Официальный Киев вынужден признать, что «режим прекращения огня», который формально «соблюдался» таковым не является. Ведь согласитесь, 18 обстрелов за день с применением миномётов мало похоже на «тишину» на фронте. Такая ситуация уже не первый день.

За этот же период официальный Киев устами Зеленского и Кулебы озвучил, как минимум, две инициативы:

• Попытаться оживить нормандский формат, а если встреча всех лидеров невозможна, провести отдельные встречи президента Зеленского с руководителями Франции, Германии и России.
• Сделать всё возможное для ввода в переговоры по Донбассу США. Либо в формате консультаций Вашингтон-Москва, либо путём трансформации нормандского формата.

Нормандский формат как творение Франкенштейна

На первый взгляд, есть, пусть косвенное, признание тупика в мирных переговорах и, на этом фоне, демонстрируется готовность к поиску альтернативных подходов. Тем более, что «нормандский формат» и «минские соглашения», которые подавались как безальтернативные, сегодня выглядят уродливой смесью «ужа и ежа». Ведь:

• Есть понимание поддержки Украины Францией и Германией. Но есть и непонимание логики действий официального Киева.
• Есть понимание, что переговоры в нормандском формате и минские соглашения позволили выйти из горячей фазы конфликта и дали ценный ресурс — время. Для РФ оно было необходимо для выработки новой политики на украинском направлении. Для Украины это возможность восстановить боеспособность армии и сконцентрироваться на реформировании страны, чтобы выйти на следующий этап с более сильных позиций. Для Франции и Германии — дать время Украине и надеяться на возникновение работоспособных механизмов, которые уводят конфликт к разрешению, либо заморозке.
• Все участники осознают, что нормандский формат сегодня является неработоспособным. Договорённости, достигнутые на предыдущих встречах, не выполняются, прорывных решений, способных изменить баланс нет. В результате лидеры лидеры Франции, Германии, Украины и РФ обсуждали, например, вопросы разведения сторон и открытия КПВВ в посёлке с населением 13 тысяч человек.
• В то же время есть фиксация минских договорённостей на площадке ООН, как реализуемого мирного плана по Донбассу. Альтернативного видения не предложено до сих пор.

Таким образом, первый, кто рискует публично заявить «отказываемся от Минска» должен позаботиться о хороших тезисах для коммуникации. Ведь оппонент, без сомнения, начнёт использовать сей факт для обвинений вроде «вы выступили против мирного плана». У каждой из сторон есть свои возможности для развития тезиса:

• Украина опирается на факт «территориальных проблем» в виде аннексии Крыма и войны на Донбассе. То есть эксплуатация позиции жертвы, что позволяет апеллировать к норам международного права и так называемым «ценностям европейской политики»
• Россия в активе имеет мощную информационную и лоббистскую машину на Западе, а также участие в переговорных площадках относительно важных региональных конфликтов. Сирия, Ливия, Кавказ — в этих регионах можно опираться на любимое европейскими политиками слово «прогресс» в мирном процессе и роль РФ как участника/посредника в таком «прогрессе».

Для Франции и Германии простой крах «Минска», без появления альтернативного плана, неприемлем, поскольку это демонстрация внешнеполитической беспомощности на восточном направлении. Потому им этот «прогресс» и нужен.

На этом фоне есть интересы России, которая к 2024-26 годам надеется выйти на систему договорённостей с глобальными игроками, в первую очередь с США, зафиксировав за собой политический статус супердержавы с зоной своего преимущественного влияния. В которую, по задумке Кремля, должна входить и Украина.

Тут мы упираемся в слово «прогресс». Украинская власть за последние недели сделала очень важный шаг — признала отсутствие подвижек, если хотите «прогресса» в урегулировании на Донбассе. Важных слов «Минск-2 умер», увы, не прозвучало, но слова Кулебы на пресс-конференции после встречи с французским коллегой о необходимости «сдвинуть с мёртвой точки» лучше, чем ничего.

Инициатива Зеленского. Лучше прямо сказать: «хочу поговорить с Путиным»

На этом фоне президент Зеленский признаёт возможный срыв встречи в Нормандском формате и собирается встретиться с лидерами «четвёрки» по отдельности. Возникает вопрос «зачем?». Кратко напомню, что нормандская четвёрка — формат, который появился по причине бесперспективности личных встреч президентов Украины и РФ. Владимир Зеленский заявлял о желании поговорить с Путиным ещё в 2019 году. Вроде убедились, что это не возымеет эффекта и идею отложили. Оказывается нет. Как говорится «никогда такого не было, но вот снова случилось» - новая инициатива Банковой.

Поясню: встреча с лидерами нормандской четвёрки по отдельности — это три отдельные встречи. Визит в Берлин, поездка в Париж. И прямые переговоры с Путиным. То есть это уже не нормандский формат, а возврат к причинам создания переговорной площадки — невозможности, либо нерациональности личной встречи украинского и российского президентов.

Вновь вопрос «зачем?» Ведь вариантов такой встречи немного. Кратко опишу суть каждого из них:

• РФ предложит свой вариант урегулирования в виде ультиматума — президент Зеленский отвергнет его. Мы вернёмся к начальной точке, но с худшими стартовыми условиями. Теперь можно ожидать призывов от наших европейских партнёров сделать вторую, третью… *надцатую попытку диалога. Самим. Плюс дополнительный повод для российских лоббистов продвигать тему бессмысленности санкционного давления. Ведь РФ предлагает, Украина отвергает мирные планы.
• РФ предложит внешне удобный формат. Уступки на Донбассе в обмен на незаметные уступки на внутриукраинском политическом поле и/или приостановку развития политики по Крыму (к чести украинской власти, тут подвижки появились, впервые за последние 6 лет). Начало реализации может даже быть красивым, с оркестрами на линии соприкосновения, красивыми словами про реинтеграцию. Потом «что-то пойдёт не так», но возможность апелляции к европейским партнёрам Украина потеряет. Сами договорились, сами и выполняйте. ЕС (Германия и Франция) свою работу сделали.

Есть третий вариант — разговаривать с РФ о расширении нормандского формата за счёт США. Чтобы приглашение Байдену присоединиться исходило и из Кремля. Приемлемый вариант для Путина. Возможно, и для нас. Но с оговорками.

А может Вашингтон будет «козырем в рукаве»?

США могут стать участником процессов по двум направлениям — присоединившись к существующим групповым переговорным площадкам (в том числе выступив инициатором создания новых), либо возобновив прямые консультации с РФ по украинскому вопросу. Рассмотрим оба варианта.

1. Участие США в «нормандском формате», равно как и создание новой, с большим количеством участников, переговорной площадки. Увеличение количества участников усложняет схему за счёт различных интересов и различного видения выхода из ситуации.

Суть процесса можно выразить в трёх основных группах сценариев:

• Игра на противоречиях партнёров. Если ты имеешь чёткое видение допустимого и желаемого результатов, тактических задач на пути к финалу, тогда размывание нормандского формата крайне необходима. Уход Меркель со своего поста помноженные на французские идеи обновления восточной политики могут привести к активизации РФ — очередным «мирным предложениям». Участие иных глобальных игроков в процессе позволяет не допускать негативных сценарием, играя на противоречиях интересов. И одновременно постепенно продвигать свою повестку в качестве компромисса.
• Консолидированная позиция вокруг одного из вариантов. Данная схема возможна, если украинская сторона, например, предлагает свой алгоритм действий, убеждает участников потенциальных партнёров в его реалистичности, действенности, соответствии национальным интересам вовлечённых сторон. После чего выносится инициатива о расширении формата переговоров за счёт включения в процесс государств, имеющих влияние на Россию. Только, в данном случае, кроме США, необходимо разговаривать, как минимум, и с КНР. Дальше — близкая к консолидированной позиция и коллективное убеждение РФ. Кстати, этот же алгоритм работает и «в обратном направлении» - если Кремль предложит партнёрам по переговорам удобный для тех формат урегулирования.
• Затягивание времени. Это, то, чем занималась Украина с 2016 года. Вполне оправданный подход, когда ты не имеешь собственного плана и нуждаешься во времени, чтобы сконцентрироваться на внутренней повестке. Время Украина получила. Была ли концентрация для решения внутренних проблем, усиление украинской экономики, политической системы — решать читателю. Сейчас мы в аналогичной ситуации. Зеленский начал борьбу с Медведчуком, поднял ставки в спорах с Коломойским. А его «слуги» параллельно зацепили интересы Ахметова и Пинчука, дали возможность для активизации Порошенко. Добавляем провал национальной повестки по результатам местных выборов, экономический кризис, «гибридную пандемию» и получаем взрывоопасную смесь. Велики шансы провала. Но есть и вероятность стабилизации ситуации, но для этого необходимо время. После чего необходимо своё видение ситуации. То есть возвращаемся к одному из описанных выше сценариев.

Во всех трёх случаях работа предполагает резкое изменение риторики и предложение принципиально нового подхода к решению проблемы. Ещё раз — принципиально нового, а не новых формулировок или порядка реализации минских соглашений. В нашем случае это заморозка, увязывание проблем Крыма и Донбасса (что на начальном этапе ведёт к заморозке), повышение ставок. А полученное время использовать для стабилизации внутренней ситуации, преобразованиям в стране и, в конце концов, развитие подконтрольной части Донбасса.

В случае, если разговор и дальше будет вестись вокруг «Минска», то Киев может выиграть время — год, два. После чего результатом станет принуждение Украины к диалогу. Ведь наивно полагать, что Франция, Германия, США в качестве приоритета внешней политики в регионе видят «защиту украинских интересов», особенно когда сама украинская власть не может внятно сказать, чего она хочет получить на каждом из этапов. Даже вопрос «вернуть Донбасс и Крым» не содержит ключевых подробностей — в каком виде и на каких условиях. У каждого из участников процесса есть свои цели и свои интересы. Результат — компромисс, с либо пересечение сфер интересов и границ допустимого. Когда один из участников (Украина) не может сформулировать видение результат возможен только в одном виде: все вместе (независимо от того, есть США или кто-то другой в схеме, или нет) давят на официальный Киев с требованием принять контуры выхода из кризиса о которых они договорились. Вопрос лишь во времени начала давления и его завершения.

2. Личные встречи и привлечение США как самостоятельного игрока, ведущего двухсторонний диалог с Россией.

Встреча Байдена с Путиным, равно как и встречи представителей (естественно после консультаций с Киевом о «красных линиях» с Украиной) — это всё же встреча по Украине без участия Украины.

Здесь не стоит забывать три очень важные вещи:

1. Для президента США на первом месте стоят американские, а не украинские (как уверены некоторые из наших особо впечатлительных политиков и активистов) интересы. В которых есть место России, есть представление о её возможном функционале в мировой системе.

2.Российская Федерация настроена выйти на глобальную систему договорённостей с Соединёнными Штатами, обозначив сферы и регионы с доминированием своих интересов и своего влияния. Такой себе большой договор, с обменом уступками на различных геополитических площадках. В представлении Кремля обмен, например, позиций по Венесуэле, Ливии, Эфиопии или Ирану на позиции по Украине — возможный обмен. США не против подобной сделки, не сразу и, естественно, на своих условиях.

3. Украинская политика в отношении США до сих пор не сформулировала ответ на ключевой вопрос «Зачем Соединённым Штатам нужна Украина?». Без этого понимания шансы попасть в ТОП приоритетов для Вашингтона сравнимы с шансами попасть камнем из рогатки по луне.

На этом вновь упираемся в две ключевые проблемы:

• Наличие у официального Киева реальных сценарных планов по Донбассу и Крыму. То есть предложить США идеальный и минимально допустимый варианты как в тактической (до 5 лет), так и в более далёкой (5-15 лет) перспективе.
• уровень отношений с США и, как следствие, возможность такой план донести до ведома, убедить в его реалистичности американскую сторону.

О том, что это проблема косвенно свидетельствует новый документ Atlantic Council «Biden and Ukraine: A strategy for the new administration», в котором содержаться рекомендации администрации Байдена войти в процесс переговоров по Донбассу и Крыму. Но помня о четырёх красных линиях, куда авторы включили «приверженность минским соглашениям», «возможность использования миротворческих сил». Выходит, что у Киева предлагается спросить о гранях допустимого компромисса (среди которых уже есть собственное видение — например, миротворцы), но не предлагается консультаций по украинскому видению дорожной карты.

Ещё одна проблема заключается в том, что, если США войдут в переговоры с РФ в формате один-на-один, «нормандский формат» оказывается в подвешенном состоянии. Россия будет участником двух форматов, что позволит варьировать свои предложения. Украина — лишь одного с заранее определёнными рамками.

Вывод

Увы, но ключевой проблемой нашей позиции остаётся отсутствие внятно озвученных желаемых целей переговоров, осознания допустимого уровня компромисса. Как минимум, признать, что вернуть всё в 2013 год не получится — ситуация не та. То есть надо говорить о новой политике, о новых контурах. Если есть чёткая цель, то механизм, будь то нормандский, либо любой другой формат — подбираются исходя из текущих условий.

На этом мне возразят, что с Банковой слышны голоса о «планах Б, В и дальше по алфавиту». Согласен. И даже готов согласиться, что такие планы могут существовать. Однако остаётся проблема выбора и реализации перехода. Пока что не хватает смелости просто признать очевидные вещи — бесперспективность нормандского формата и минских соглашений. Или хотя бы, что тезис о «режиме тишины» на фронте сегодня является лишь плодом воображения отдельных деятелей.
Ты можешь иметь гениальный план, но, если ты боишься признать что пора отбросить старое и приступать к его реализации, застрянешь как в старом бородатом анекдоте «враскорячку, одной ногой вступив в коммунизм, другой оставаясь в социализме». Неудобно как-то.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------

В контексте статьи Игоря Тышкевича, "Хвиля" рекомендует беседу Юрия Романенко с аналитиком Украинского института будущего Илией Куса, где мы разобрали новые санкции против России со стороны США, а также первые внешнеполитические шаги Джозефа Байдена. Кроме того, мы затронули несчастную внешнюю политику Украины в этом контексте.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook.