Американский сериал «Чернобыль» 2019 года — не про аварию реактора на Чернобыльской АЭС. Этот сериал про фундаментальную неспособность советской политической системы опознавать кризисную ситуацию, адекватно ее оценивать и принимать оптимальные решения в должном масштабе и максимально быстро.
Авария и катастрофа
До сих пор не существует никакого общепризнанного объяснения причин собственно взрыва ядерного реактора на АЭС, есть версии, и сериал — еще одна версия. Именно после аварии родился известный мем, который является символом бессилия ученых в деле анализа и оценки поведения инженерных сооружений ядерных реакций: «маловероятное совпадение ряда отклонений».
Можно сказать еще и языком квантовой физики: «коллапс волновой функции внутри ядерного реактора Чернобыльской АЭС под действием наблюдателей — инженеров-ядерщиков граждан СССР». Иначе говоря, авария на АЭС это квантовое событие, произведенное с уровня социальной действительности СССР.
До сих пор по Чернобыльской аварии в постсоветских странах не существует одновременно адекватного с точки зрения ядерной физики оценки взрыва ядерного реактора и политико-социального анализа ликвидации социо-инженерной катастрофы. Мы имели дело с двумя принципиально разными, хотя и связанными, кризисными событиями — «Авария на АЭС» и «Чернобыльская социальная катастрофа в СССР в связи с аварией на АЭС».
Вдумайтесь в простой факт — российская и украинская статьи Википедии об аварии на Чернобыльской АЭС вообще не содержат анализа действий политической системы, оценки организации кризисного управления и организационных выводов для политической системы государства.
В этом состоит редкостное единодушие России и Украины. Можно сказать, что именно поэтому бывшие элиты, бывшие правящие классы, а ныне привилегированные классы России и Украины воюют — они так и не поняли, что такое кризис, как утроено кризисное управление, и почему выход из кризиса возможен лишь через инновации.
В англо-американской Википедии о Чернобыльской аварии есть раздел «Немедленное кризисное управление», отсутствующий однако в российской и украинской статьях Википедии, которые сосредотачиваются в основном на причинах аварии реактора, а также на социальных последствиях такой аварии, а не на причинах организационной катастрофы вокруг Чернобыльской аварии.
Англо-американцы в упомянутой статье, будучи неспособными обнаружить немедленное кризисное управление как системное явление (они выделяют три аспекта — «Противопожарная защита», «Эвакуация Припяти», «Дезинформация населения»), честно поставили ссылку на другую статью — «Индивидуальное участие в чернобыльской катастрофе», отсутствующую в русской и украинской статьях Википедии.
Понятно, что англо-американцы не хотят прямо обижать бывших советских людей выводом — ваша политическая система в кризисной ситуации была абсолютно неспособна получать информацию, анализировать ее и принимать адекватные решения. Иначе говоря, англо-американцы намекают — в первые часы система не работала, работали лишь люди индивидуально, и именно их героические действия позволяли неповоротливой политической системе принять хоть какие-то решения.
Более того, даже анализ полученной ценою неимоверных жертв информации в первое время саботировался руководством АЭС, а решения принимались исходя из должного в рамках советского строя, а не из наличных данных по ситуации. Когда, например, жертвующие своей жизнью отдельные люди добывали важную информацию, их информация отрицалась. В сериале один из работников АЭС говорит: «Я видел графит», ему отвечают: «Не видел ты никакого графита». Графитовые стержни — элемент из активной зоны реактора, позволяющий убыстрять или замедлять ядерную реакцию. «Видеть графит» означало фиксацию факта — реактор разрушен.
36 часов понадобилось советской системе, чтобы принять решение об эвакуации города Припять возле Чернобыльской АЭС. Причем решение приняла лишь специальная Государственная комиссия, а не руководство АЭС или хотя бы местная власть.
Более того, СМИ СССР в первые дни Чернобыльской аварии просто массово врали советским людям. Сокрытие информации от граждан является частью саботажа политической системы функции информирования и адекватного управления в кризисной ситуации.
Это цивилизационный позор СССР, да и нынешних России и Украины, которые так и не поняли, в чем состояла Чернобыльская социальная катастрофа, в отличие от Чернобыльской аварии. Фактически сериал «Чернобыль» — это исследование, которое должна была сделать, прежде всего Украина, а затем и Россия, но которые даже не попытались понять, как может эффективно действовать политическая система в процессе принятия решений в масштабном кризисе.
Встигнути до грудня: ПриватБанк розіслав важливі повідомлення
В Україні посилили правила броні від мобілізації: зарплата 20000 гривень і не тільки
Росія продемонструвала можливість ядерного удару по Україні, - Defense Express
В Україні почали діяти нові правила купівлі валюти: як тепер обміняти долари
В этом смысле игнорирование информации, непредпринятие мер по добыванию полной информации, сокрытие или искажение информации внутри политической системы является формой дискурсивного саботажа и отказа от кризисного управления в ситуации масштабного кризиса.
Подобное происходит и сегодня в Украине. Проблема сегодня не в войне России с Украиной и связанными с этим военным, экономическим, политическим и социо-культурным кризисами. Проблема в собственной внутриукраинской организационной катастрофе вокруг войны, в олигархическом мародерстве и коррупционном разрушении государства. Часть общества отрицает необходимость менять политическую систему, потому что, по их мнению, она якобы справляется с кризисом-войной. Это большая ложь, которая сегодня губит Украину.
Мы не желаем знать, что происходит в экономике страны, что происходит на войне и в экономике вокруг войны России против Украины. Мы не желаем знать, что происходит в политической системе Украины, которая производит медиа-декорации для прикрытия разрушения страны в процессе кризиса, который война лишь усиливает, но, увы, не является его причиной.
Украинское телевидение в массовом порядке саботирует процесс получения адекватной информации украинскими гражданами, искажает повестку дня, не позволяет оценивать масштаб проблем, убивает мышление и рефлексию интеллектуалов, превращая их в жалкий «креативный класс», обслуживающий мутных политиков и жадных олигархов.
Чернобыльская социальная катастрофа не преодолена, она рядом с нами, она живет в нас, но проявляется уже через другие кризисы.
Принципы квантовых состояний, империи и сети
В принципе на этом можно было бы и закончить, однако в связи с аварией на АЭС Фукусима-1 можно сделать еще более масштабное обобщение и более масштабную оценку.
Если сравнивать аварию на Чернобыльской АЭС и аварию на АЭС Фукусима-1, то можно найти принципиально общее обстоятельство, которое может быть выражено как Универсальный принцип социализации атомной энергетики: «Какие конструкции реактора не создавай, какие датчики не монтируй, состояния атомного уровня (или даже квантовые) настолько отличаются от состояний макроуровня социальной жизни людей, что всегда, так или иначе, наступает момент, когда управляющий функционированием реактора персонал не может однозначно определить состояние системы «атомная реакция-реактор-АЭС»».
Именно этот принцип фактически показывает принципиальную неспособность социализировать атомные и квантовые состояния внутри использующих их инженерных конструкций, сведя риск аварии до приемлемого уровня. Это принцип связанной квантово-социальной неопределенности в инженерных решениях, использующих атомные взаимодействия и квантовые состояния.
В этом смысле об аварии на своей АЭС японцы просто врали меньше, чем в СССР, меньше закрывали дыры жизнями героев, больше анализировали ситуацию и делали больше принципиальных выводов. Японцы имеют последствия аварии на АЭС, но им удалось избежать социальной катастрофы в связи с этим.
Поэтому Чернобыльская социальная катастрофа, в отличие от Чернобыльской аварии атомного реактора на Чернобыльской АЭС, является уникальным явлением как следствие имперско-идеологической социальной системы, для которой люди — лишь расходный материал тоталитарных идей и инженерных решений ради силы и власти этих идей.
В этом смысле можно сформулировать принцип идеолого-имперской неопределенности: «какие системы социального единства не создавай, но внутри тоталитарной идеологии и имперской власти рано или поздно возникает необходимость жертвовать большим количеством людей ради идеологии и власти». Собственно этот принцип имперской неизбежности, который как бы в социальном плане на материале инженерных решений компенсирует принцип квантово-социальной неопределенности, но приводит к разрушению СССР.
Только империи могут проворачивать большие проекты. И только большие проекты могут приводить к большим катастрофам.
Наиболее разрушительными такие катастрофы являются именно для империй. Лучше всего с катастрофами справляются неимперии.
Квантовая неопределенность или, точнее, квантово-социальная неопределенность, это предел империй — то, что их неизбежно разрушает. Собственно поэтому атомная энергетика оказалась пределом для идеолого-имперских социальных систем.
Подобно этому, гибридные войны лучше всего ведут империи. И лучше всего гибридным войнам противостоят сетевые сообщества, которые научились справляться с олигархами и коррупционерами, а также сумели породить новый ресурс, неподвластный империям, сети доверия, сетевую коммуникацию и сетевое управление.
