Визуальное побеждает вербальное, как телесериал-книгу: политические последствия

Визуальные коммуникации наглядны и не требуют слов, это отражает их более древнее происхождение. Визуальные коммуникации выражают скорее не позицию коммуникатора, а позицию получателя информации. Вербальные коммуникации — это явно позиция коммуникатора, поскольку только вербально можно передать те сложные объемы информации из одной конкретной голову в другую.

Сакральные коммуникации базово вербальны, это уже другой тип человека,обладающий способностью ощутить стоящее вне тебя нечто гораздо большее. Письменность изобретают, когда хозяйственные нужды превосходят возможности  человеческой памяти. Но расцвет письменности — это священные книги, на которых держатся все религии.

Книгопечатание, сделав из книги массовый продукт, привнесло в  мир много изменений. Образование и наука, выросшие на книгах, усилили тенденции объективности и достоверности. Наш мир разрушил их, принеся с соцмедиа понятие постправды.

Все эти информационные продукты были вовлечены в процессы социального управления. Они раскрывали нам что такое хорошо и что такое плохо, вдалбливая это в наши головы самыми разными средствами: от чисто физических до интеллектуальных.

Когда вербальный продукт достиг своих высот на помощь ему пришел продукт визуальный. За ним всегда остается будущее, поскольку пользование им не требует предварительного обучения.

Кино, телевидение, телесериалы продолжили визуальную интервенцию в массовое сознание, которая была начата так называемой желтой прессой, которая характеризовалась обилием визуального материала. Она представляла собой вариант облегченного восприятия, которое можно считать моделью визуальных коммуникаций. Чем более массовым является продукт, тем он должен быть проще. Соответственно, изменился и контент желтой прессы — это стали секс, насилия и преступность в качестве базовых интересов широкой аудитории. Создателем этого направления стал У. Херст, о газетах которого говорили, что они похожи кричащую женщину, которая бежит по улице с перерезанным горлом. То есть Херст давно понял, какие преимущества несет ему работа с вниманием аудитории.

Как видим, визуальность идет нога об ногу с упрощением контента, что диктуется чисто коммерческими причинами. Кстати, только сегодня телепродукт получил возможность стать сложным, поскольку возникла возможность работать не на массовую аудиторию, а на специализированные ниши, как делают, например, стриминговые сервисы.

Визуальность породила гламур, корни которого растут из сознательно сконструированной любви к первым кинозвездам. Не забудем при этом, что первые фильмы вообще были немыми.

Более всего визуальностью воспользовались толитарные государства, создавашие свой миф счастья именно с помощью визуальности. Это стало следствием возможности трансляции этой с помощью кино и телевидения, когда свидетелями этого мифа счастья становилось все население во время демонстрация и парадов.

Парады порождали и канализировали агрессию к врагам, а демонстрации — любви к вождям, которые стояли на трибуне и одновременно внизу несли их портреты. По сути беззащитный человек времен тоталитаризма в этот момент ощущал свое единение с государством.

Визуальность порождает и новую политику, которая в сегодняшнем измерении стала размещаемыми видеороликами французских желтых жилетов, которое послужило катализатором протестов.

Сегодняшний примат визуальности, привнесенный соцсетями, породил культ физического тела. Это раньше были публичные интеллектуалы, но кому нужны их старческие тела, с которыми даже стыдно появиться во многих залах и салонах, где люди «куют» свое тело.

О фитнесе как современной религии говорит С. Медведев, а О. Мороз подчеркивает что именно массовая культура продвигает здоровое тело: «В эволюционной системе побеждают не сильнейшие, а наиболее приспособившиеся. Очевидно, что сейчас лучше всего приспосабливаются люди, которые создают некий визуальный облик, приемлемый на уровне массовой культуры. И с этим массовая культура и мейнстрим смиряются проще, чем с критикой, то есть, грубо говоря, быть накачанным, конвенционально прекрасным гораздо проще, чем бодипозитивным: меньше приходится бороться за себя» [1].

Визуальное легко понимается и по этой причине легко имитируется. Нашим идеалом периода перестройки стала «Санта-Барбара» с ее четкой понятностью: большие дома, большие машины, большие бассейны.

Сначала заведя это в наши мечты, политики далее легко направили нас на нужный для них путь. Мечта была визуальной, поэтому казалась легко осуществимой. Как пелось в советской песне: Что нам стоит дом построить? Нарисуем будем жить.

Визуальная, а не реальная картинка Запада стала советской мечтой, а телесериалы — политическими посланиями на смену режима. И. Крастев говорит: «в 1989 году в этом регионе существовала некая утопия, связанная с «бархатной революцией». Это была утопия нормальности: мы хотели стать нормальным западным обществом. Проблема будущего в этой связи приобрела новые очертания: в первый раз оно было локализовано не где-то во времени, а в пространстве — на Западе. Скажем, в Болгарии мы хотели жить так, как люди жили на Западе. В результате самым главным способом трансформации стала имитация» [2].

Телесериал притягивает  сильнее, его трудно отложить. С книгой это происходило проще, она так не втягивала в себя. Только детей прошлого трудно было оторвать от книги, сегодня это происходит с попытками родителей отогнать детей от экранов.

Визуальные картинки политиков помогают нам сделать свой выбор. Даже тогда, когда мы их не знаем, картинка многое может рассказать. Действующие депутаты не сходят с экранов, зарабатывая себе медийную известность.

Мы говорили об актере Зеленском, который стал президентом Зеленским, но забыли, что десяток журналистов сделали это до него, войдя в парламент. И у них тоже во многом сыграла знакомая внешность, ведь никаких их слов мы не помнили из их медийной жизни.

Правда, тоталитарное государство боролось с мыслями и их выражением, то есть с вербальностью. Оно занималось тем, что один западный специалист по работе с детьми с помощью когнитивно-бихевиористской терапии, называет красивым словом «мыслектомия» [3]. С помощью «мыслектомии» государство заменяло «плохие» мысли в головах на «хорошие». Совершенно однотипный процесс имеет место в предвыборной борьбе, когда достаточно активно порождаются отрицательные мысли о твоем оппоненте, чтобы вытеснить хорошие мысли о нем из головы избирателя (см. на примере кампании против В. Зеленского [4 — 9]).

Известное высказывание советского времени «звериный оскал империализма», которое всегда иллюстрировалось плакатом с дядюшкой Сэмом, покажется детской игрушкой в сравнении с этими примерами черного пиара.

Мыслектомия предполагает замену неправильных мыслей правильными. То есть здесь истоки механизма, который порождал рассказ о том, как американские безработные роются в мусорных баках.

Это говорили журналисты-международники, которых, как оказывается, тоже иногда закрывали. В. Зорин, например, вспоминал: «Приведу пример, когда эту передачу закрыл лично Михаил Андреевич Суслов. В то время господствовал лозунг, что в атомной войне капитализм погибнет, а социализм – нет. Вот вы смеётесь, а знаете, как тогда на меня «наехал» Суслов! А причиной послужило следующее. В передаче принимали участие дважды лауреат Нобелевской премии американский учёный Бернард Лау и наш академик Евгений Чазов. Во время этой передачи Чазов бросил ставшую впоследствии знаменитой фразу о том, что радиоактивный пепел социализма ничем не будет отличаться от радиоактивного пепла капитализма. На следующий день меня вызвал Суслов и сказал: «Ты что, хочешь разоружить нашу армию? Как мы должны воспитывать наших солдат, если будем им говорить, что надеяться не на что и в атомной войне все погибнем? Это антисоветская позиция». И закрыл «9-ю студию». Но пользуясь тем, что Чазов был лейб-медиком Леонида Ильича, в подходящий момент он поговорил с ним, и передачу после трёхмесячного перерыва снова открыли. Так что мы работали на грани фола, используя все возможности для того, чтобы говорить правду»  [10]. То есть должность главного лжеца СССР должна перейти от Зорина к Суслову.

Но некоторые интересные факты встречаются в его воспоминаниях. Так он упомянул одну из косвенных причин установки советский ракет на Кубе: «В 1961 году Хрущев встречался в Вене с Кеннеди. Нас, советских журналистов, освещавших эти переговоры, было четверо, и мы жили вместе со всей нашей делегацией. В первый день после переговоров сидели вчетвером в маленьком гостиничном баре, обсуждали события дня, и вдруг открылась дверь и к нам вышел Никита Сергеевич Хрущев, очень возбужденный. Тогда пресс-конференций после переговоров не проводилось, а ему, видимо, нужно было выговориться. И он стал нам рассказывать, как все прошло. А закончил словами, которые нас поразили: «Вы знаете, ребята, а президент-то у них зелененький!» Кеннеди действительно был президентом всего несколько месяцев. На мой взгляд, тут есть прямая связь – между этими словами Хрущева и его решением установить ракеты на Кубе. Он сразу недооценил Кеннеди, не оценил силу американской политической машины, не понял, с кем имеет дело»  [11].

Мир пост-правды,в котором мы живем, готов принимать любую информацию. Мы один раз уже застали такой процесс, когда в советское массовое сознание пришли контр-нарративы на смену советским нарративам. Возникла такая временная политическая шизофрения, когда начала исчезать по частям старая виртуальная модель мира, а новая еще не сформировалась. Главным архитектором этой смены миров признан А. Яковлев, по которому по сегодняшний день ведутся споры  [12 — 14]. Есть также необычная биография Яковлева, сделанная как бы в игровом варианте [15]. Собраны развилки его биографии, а вам предлагается выбрать одно из двух возможных решений, после чего вы узнаете решение самого Яковлева и идете дальше.

Это интересный проект «Карта истории», который его создатели представляют следующим образом: «История часто становится инструментом пропаганды и политики. Мы смотрим на советский период непредвзято, как на него смотрели бы инопланетяне или люди из далекого будущего. В учебниках история представлена как смесь из государственных указов, сражений и биографий правителей. Мы рассказываем живую историю людей» [16]. И кстати, это еще один пример того, как визуальное убивает вербальное.

Когнитивно-поведенческая терапия меняет мысли, чтобы поменять поведение. Государства тоже влияют мысли на мысли своих граждан с этой же целью. Тоталитарные государства вычленяют ограниченный объем правильных мыслей, выходить за которые не рекомендуется. Перестройка тоже строилась на замене одного набора мыслей другими. Причем скорость этой замены была такой, что особо не давала задуматься. Все существующие каналы пропаганды, как в сказке, за одну ночь стали стрелять в противоположную сторону. И наверное, здесь тоже можно искать истоки пост-правды, а не только в соцмедиа.

ХХ век оказался временем жестких ограничений на ментальную сферу, которые использовались тоталитарными государствами. ХХI век, наоборот, снял многие ограничения или сымитировал это с помощью соцмедиа. Свободу высказывания получили малые группы. Но свобода высказываться не является свободой быть услышанным.  

Государства в ответ на технологии освобождение слова типа интернета создают все более изощренные системы наблюдения за собственными гражданами, используя все возможности современных технологий. Китай даже экспортирует такие свои системы, например, в Венесуэлу и Эквадор [17]. В целом уже 54 страны пользуются китайскими технологиям и слежения [18]. При этом от 1 до 2 миллионов людей в Китае попали в еще более закрытый тип проживания. Это уйгуры и тибетцы, которые попали в  систему перевоспитания, где отслеживается каждый шаг человека. А с 2020 года для всех китайцев вводится так называемая система социального кредита, в рамках которой добавляются баллы за правильное поведение и снимается за неправильное. А государство будет отслеживать все поступки.

«Сегодня полиция по всему Китаю собирает материал из десятков миллионов камер и миллиардов записей поездок, интернет использования, бизнес деятельности, чтобы отслеживать граждан. В национальном списке отслеживания возможных преступников и потенциальных политических агитаторов от 20 до 30 миллионов людей. Это больше всего населения Эквадора, где 16 миллионов граждан. Китайские старт-апы, частично основанные на американских инвестициях, работают на создание методов автоматизации работы полиции. Они создают алгоритмы, которые ищут подозрительные модели в соцмедиа программное обеспечение компьютерного видения, чтобы отслеживать представителей национальных меньшинств и жалобщиков в городах» [19].

И это будущее как настоящее уже наступило. Усложнение управления из-за больших свобод граждан в двадцать первом столетии привело к такому же усложнению и технологизации слежки за ними.

И. Сундиев видит будущее управление мозгами еще более пессимистично:«Есть такой джазовый термин «джем-сейшен» — в широком смысле беспрерывный поток надуманных организационных дел. В современном социуме — это явление рукотворное, профилактика деструкции. Джем-сейшен приводит к тому, что человек, живущий в подобном ритме, просто физически оказывается неспособен к протестным акциям любого рода. Ему бы до постели добрести и в выходные отоспаться, не думая ни о чем. К такому же эффекту приводит и выросшая даже не в десятки, а в сотни раз лавина информации, которая льется на каждого из нас уже не только с экранов телевизоров, но и из вездесущих смартфонов. Подавляющее большинство методов воздействия на социум сегодня так или иначе сводится к тому, чтобы незаметно для человека навязать ему нужный угол зрения и информационную повестку. Чем-то это похоже на контекстную рекламу, которая атакует, стоит только поинтересоваться чем-либо в Сети. Думаю, в скором будущем нас ждет «контекстная политинформация»: система будет подбирать новости определенного содержания, соответствующие политическим предпочтениям пользователя. Если человек — патриот, ему расскажут о новом заводе, спуске на воду корабля и т.п., а завзятому либералу — о расслоении в обществе, о простое в экономике и т.п. И все эти новости будут правдой, но уже адресно подобранной. Потому что человек, получающий информацию, которая ему созвучна, начинает доверять ей и ее источнику максимально, становясь предельно управляемым. На это же, кстати, направлена и такая небезобидная технология, как вброс фейков и химер» [20].

Любая технология, которую создают как технологию освобождения, например, интернет подавался как предоставление голоса группам, не имеющим доступа к СМИ, через некоторое время осваиваются государствами, которые переводят свои системы безопасности на более сложный уровень. И уже вновь возникает дилемма маленького человека, стоящего перед большим государством.

Н. Хрущева выпустила книгу о своем деде Леониде Хрущеве с подзаголовком «ГУЛАГ в головах», объясняя эту терминологию современными временами, когда: «многие добровольно отказались от свободы в обмен на путинские гарантии «стабильности и порядка», что я воспринимала как новую форму ГУЛАГа – не место с колючей проволокой и охранниками на вышках, а ГУЛАГ русского сознания, невидимую тюрьму внутри всех нас… Эта книга – это ещё и попытка понять мою страну, где ГУЛАГ – всё ещё состояние ума, а не только физическая реальность» [21].

«ГУЛАГ в головах» и «мыслектомия» являются терминами стоящими рядом. Она вспоминает такие же действия по замене мыслей по отношению и к Никите Хрущеву: «В 1968 году, когда Сталину исполнялось 90 лет, Леонид Брежнев хотел его вернуть на советский щит. Суслов, который отвечал за идеологию, был большим сторонником этой идеи. Потом, правда, от нее отказались, поскольку испугались, что Советский Союз будет плохо выглядеть в глазах братских коммунистических партий. А партийные лекторы, связанные или не связанные с КГБ, стали запускать утки про Хрущева на встречах в партийных уголках по всей стране. Такая была ползучая дезинформация и дискредитация Хрущева. Имя его не упоминалось, со страниц «Правды» его дискредитировать было нельзя, и его дискредитировали ползучей дезинформацией. Сегодня мы видим по всему миру российскую дезинформацию, исполняющую ту же работу – представить врага в плохом свете, но не совсем открыто«.

Введение внешнего или внутреннего врага является известным методом управления, поскольку позволяет добиться объединения социальной общности в единое целое. То есть модель врага на горизонте сама собой уничтожает недовольных, которые замолкают, чтоб не попасть под раздачу.

Ужесточение реагирования на недовольных является характеристикой нового этапа режима Путина. Н. Петров формулирует это следующим образом: «Я думаю, что главные сегодня угрозы для режима — не внешние, а внутренние, включая непосредственно антикремлевские протесты. Впрочем, в восприятии Кремля и угроза протестов, и, еще более, угроза раскола элиты в результате таких протестов сыграли огромную роль в трансформации режима и, в частности, в развертывании масштабных политических репрессий, в том числе против элит. Парадокс заключается в том, что, стремясь обезопасить себя от во многом воображаемых внешних угроз, запугивая элиты, Кремль блокирует возможности нормального развития, снижает эффективность системы, сам провоцирует внутренние кризисы, связанные с чрезмерной централизацией и низкой управленческой эффективностью системы. Завершение действия «пост-крымского синдрома» важно тем, что у режима нет теперь той вождистской сверхлегитимности, которую он приобрел в 2014 году. Нет того прочного базиса, на котором, собственно, и была возведена надстройка нового режима — с репрессиями против элит, назначениями губернаторами внешних управляющих и тому подобным. Соответственно, надо либо укреплять прохудившийся базис, что представляется практически недостижимым в нынешних внешнеполитических и экономических условиях, либо перестраивать надстройку. И если телевизор работает хуже, а холодильник не наполняется, то вместо пряника будет все больше использоваться кнут»  [22].

В его общем докладе с другими соавторами «Крепость врастает в землю» констатируется: «Наиболее значимой и наиболее обсуждаемой новостью года стало резкое изменение социально-политических настроений граждан. Данные соцопросов определенно свидетельствуют об окончании четырехлетнего периода так называемого крымского синдрома — периода консолидированной поддержки режима, спровоцированной присоединением Крыма и войной в Восточной Украине. Эти изменения большинство экспертов связывает с объявленным в июне повышением пенсионного возраста. На наш взгляд, притом что реформа, безусловно, стала триггером поворота в настроениях, решающими факторами здесь выступают продолжающаяся стагнация в экономике и падение уровня жизни, подрывающие общее доверие к режиму и провоцирующие нарастающее раздражение в отношении некоторых его политик» [23].

Визуальное становится политическим, поскольку мы ему верим сильнее, чем вербальному, считая, что видим все своими глазами. Однако современный мир придумал много методов создания искусственного визуального. Последним таким примером стали  «deep fakes», который наш глаз воспринимает как реальные, а не фальшивые. Но первоначальный страх, что  произойдет полная  ломка нашего мира, уходит, поскольку в ответ появляется программное обеспечение по распознаванию политических видеофейков [24].

И в конце об еще одном выигрыше визуального в политике, о чем мы также писали.В. Печейкин констатирует: «Порошенко проиграл, потому что сегодня страной уже управляют не через площади, а через экран. Сравните ролики двух кандидатов. У Зеленского – это постоянная работа на камеру, движение, монтаж, ирония, «думай… те». В ответ Порошенко сразу показывает, что он не будет играть по этим правилам. Здесь статика и хромакей. Зеленский – кино, Порошенко – театр. Зеленский – диалог со зрителем, Порошенко – монолог в народ. Народ Украины оказался зрителем и выбрал Зеленского. Народ России за четвертой стеной, как и положено, безмолвствует» [25].

Мы стали жить в новом мире, где визуальная информация, визуальная политика оказываются сильнее вербальной. И эти тенденции будут только нарастать.

Литература

1. Крастев И. 2019 год в России — это бунт родителей против ценностей их детей. Интервью // www.colta.ru/articles/mosty/20978-ivan-krastev-2019-god-v-rossii-eto-bunt-roditeley-protiv-tsennostey-detey
2. Медведев С. Фитнес как религия // www.svoboda.org/a/29901618.html?fbclid=IwAR3bk-uhCW3HbGoMdw0i0p2pf7Jq710wZPTx6UJWSfkShm1IwK8iHq9sRaE
3. DiGiulio S. What is cognitive behavior therapy and how does it work? // www.nbcnews.com/better/lifestyle/what-cognitive-behavioral-therapy-how-does-it-work-ncna975811
4. Шишацкий Е. и др. Михаил Федоров: У нас есть проект Черная библиотека Порошенко: онлайн-стратег Зе. Интервью // tech.liga.net/technology/interview/pochemu-poroshenko-proigral-intervyu-s-onlayn-strategom-zelenskogo
5. Бібліотека чорного піару ім. Петра Олексійовича // .tech/?fbclid=IwAR3YK6vqIbiwkZHjzSk7m-t-QMkYaNpDKPLqqdQD2mnYIFYkbpshgV6bY08
6. Звідки у ЗМІ з’явилася теза про «Зеленського-наркомана» // ms.detector.media/ethics/manipulation/zvidki_u_zmi_zyavilasya_teza_pro_zelenskogo_narkomana/
7. Бучельнікова М. Тепла ванна діджитал та демонізація опонент— особливості президентської кампанії в медіа. Опитування, частина 1 // vybory.detector.media/2019/04/26/tepla-vanna-didzhytal-ta-demonizatsiya-oponentiv-osoblyvosti-prezydentskoji-kampaniji-v-media-opytuvannya-chastyna-1/?fbclid=IwAR2_z2hNA6ahcp6KSmuIfgKbj9BL_10zVh0ZEPnYUgAiV16md1MxzZrx4Zs
8. Бучельнікова М. По поштових скриньках киян розповсюджують газети з «чорним піаром» проти Зеленського https://vybory.detector.media/author/mariya-buchelnikova/
9. Рихліцький В. Хроніка передвиборного чорного піару з білбордів. Хто кого переміг? // ms.detector.media/ethics/manipulation/khronika_peredvibornogo_chornogo_piaru_z_bilbordiv_khto_kogo_peremig/
10. Зорин В. У нашего поколения есть свои идеи и идеалы. Интервью // www.inter-view.org/inv/1786.htm
11. Зорин В. Доктрину Трумэна никто не отменял. Интервью // xn--h1aagokeh.xn--p1ai/journal/%D0%B4%D0%BE%D0%BA%D1%82%D1%80%D0%B8%D0%BD%D1%83-%D1%82%D1%80%D1%83%D0%BC%D1%8D%D0%BD%D0%B0-%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE-%D0%BD%D0%B5-%D0%BE%D1%82%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%8F%D0%BB/
12. Александр Яковлев: двойной агент или честный пособник западных разведок // versia.ru/aleksandr-yakovlev-dvojnoj-agent-ili-chestnyj-posobnik-zapadnyx-razvedok
13. Млечин Л. Александр Яковлев: «нередко меня обманывали, ая продолжал верить в совесть» // www.novayagazeta.ru/articles/2015/10/14/66007-aleksandr-yakovlev-171-neredko-menya-obmanyvali-a-ya-prodolzhal-verit-v-sovest-187
14. Огрызко В. На чем обломилась карьера будущего прораба перестройки Александра Яковлева // litrossia.ru/item/na-chjom-oblomilas-karera-budushhego-proraba-perestrojki-aleksandra-yakovleva/
15. Александр Яковлев Социалистическая эволюция // kartaistorii.ru/s7/yakovlev/
16. О проекте // kartaistorii.ru/o-proekte/
17. Сарханянц К. Подсмотрено в Китае // www.kommersant.ru/doc/3959601
18. Feldstein S. China is exporting AI surveillance technology to countries around the world // www.newsweek.com/china-ai-surveillance-technology-world-1403762
19. Mozur P. a.o. Made in China, Exported to the World: The Surveillance State // www.nytimes.com/2019/04/24/technology/ecuador-surveillance-cameras-police-government.html?smid=tw-nytimes&smtyp=cur&fbclid=IwAR35pP-gjXOjIaAPgHOD8uzEKwAR4gR3q9dAtmW3wAq30SwpJ73zoWA1GpQ
20. Сундиев И. Отход о табу совершается в шесть шагов. Интервью // www.kommersant.ru/doc/3930430?from=main_ogoniok
21. Волчек Д. ГУЛАГ в голове. Что случилось с сыном Никиты Хрущева? // www.svoboda.org/a/29907093.html
22. Петров Н. Репрессии, вероятно, будут усиливаться. Интервью // www.znak.com/2019-04-30/chto_budet_proishodit_s_rossiyskim_rezhimom_v_blizhayshie_gody_intervyu
23. Алексашенко С. и др. Крепость врастает в землю. Год после выборов: стратегии, вызовы, тренды // www.liberal.ru/upload/files/krepost.pdf
24. Metz R. The fight to stay ahead of deepfake videos before the 2020 US election // www.cnn.com/2019/04/26/tech/ai-deepfake-detection-2020/index.html
25. Печейкин В. Король и шут. Украинские выборы, вид из театра // carnegie.ru/commentary/78953?mkt_tok=eyJpIjoiTW1ObFpqa3daR0ZqTW1KaSIsInQiOiJSN1dsN2VnWk1lWHE4dnlpR0hkXC81NGRmVlhud1djMEhsRFhGb0hlaGNuWVVqWXZtM3hDK3dDNExORnozZUl1c1dqYTdXNHN3U0xuRzNXM1ZDWmc4Y1lzUHlqOFhjTkhMRmRVTzhlV0dhMFY5ekxVTWU5eVdDVWhuXC9iYTZlUDF0In0%3D

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook