Мое внимание привлекла критика Андреем Мышко текста Сергея Дацюка о возможности гражданской войны в Украине. Критика меня смутила, поскольку автор начинает ее с таких слов: «Не вдаваясь в философские вопросы, рассмотрим вопрос о гражданской войне, прежде всего с политической и технологической точки зрения.» Я опущу «технологическую точку зрения», но перейду к политической стороне и философии.
Во-первых, не учитывая фундаментальных вопросов, которые задает философия, описание какого-либо политического или социального явления становится проблематичным. Опыт показывает, что именно украинская власть работает по такому принципу: «Украина евроинтегрируется». Отсюда должен возникать ряд вопросов: Зачем? Хочет ли этого население? Чего оно вообще хочет?
Цепочку вопросов следует выстраивать и с текстом Дацюка, ведь, если подобная идея возникает от человека, формирующего общественное мнение, то на это должен быть ряд своих причин. Общество радикализируется. Об этом могут свидетельствовать все более частые протесты под ВР, блокировка фабрик олигархов, падание легитимности власти (автор критики и сам это признал). На это влияет падающий уровень жизни, продолжительный конфликт на востоке, невыполнение требований граждан и т.д. Отсюда вопрос, почему же тогда, любое критическое событие (тут множество украинских политических экспертов выражали подобную мысль) не в состоянии запустить разрушительный для нынешней власти механизм?
Во-вторых, всё больше событий указывают на то, что наша власть не в состоянии обеспечить безопасность своим гражданам. Вот, что пишет 24й канал: Меньше чем за два года на улицах Киева было совершено 7 покушений на жизнь политиков, чиновников, журналистов и военных. В трех случаях убийцам удалось достичь цели, осуществив кровавую расправу над жертвами прямо на глазах жителей столицы. Данный текст был написан до вчерашнего, к несчастью успешного, покушения на Осмаеву.
Даже, если вы не будете столь важной персоной, как Осмаева, то какой шанс, что вы не станете «козлом отпущения» из-за просчета какого-нибудь чиновника или вас не собьет «убитая мажорка» во время автогонок? Государство не генерирует системы ответственности – это ужасно, но хуже даже то, что оно не пытается создать видимость стабильности, а соответственно, пытается управлять страной сквозь кризис. Даже не осознавая какие это может нести последствия для них самих.
Постоянное чувство опасности и стресса выбивает население из колеи, делая его податливым на радикальные решения (основы социальной инженерии), мало того, это базовая обязанность государства — держать всё под контролем. «Власть должна мочь всё, и ничего не должно быть ей позволено».
Власть не материя и не должность, это величина, которой люди наделяют других людей. Иначе говоря, власть – это первенство и границы компетенций, переданные кому-то окружающими. Если граждане перестают воспринимать власть, как авторитета, то её верховенство над людьми теряет силу, а значит теряет смысл. Это фундаментальная причина для появления противостояний.
В-третьих, Андрей Мышко не дефиницировал понятия «политического», использовав его «моментом» для представления своего взгляда, при этом опустив полноту явления. А ведь понятие «политического» имеет в себе множество аспектов. То что, автор критики называет политическим является вторично-политическим (партийно-политическим). Интриги, «договорняки» или же связи с нашей властью не являются чисто политическими явлениями. Подобный взгляд на политику напоминает видимую верхушку айсберга.
Поскольку в данном случае, речь идет о гражданской войне, то сюда подойдет теория Карла Шмитта с его текстом «Понятие политического». Шмитт называл государство — политическим единством, таким где присутствует легитимность власти. Согласие с её курсом. В виду отсутствия политического единства (признания народом, выбранного властью курса) возникают антагонизмы. Почему власть создает антагонизмы? Потому что, это её исключительная компетенция, как государства. Создавать чрезвычайные, критические ситуации и обозначать врагов. Только теряя легитимность (силу), эта компетенция может перейти другим организованным группам. Раз уж автор говорит нам о том, что кто-то извне может создать условия для гражданской войны (Однако это не означает, что не может быть внешних. Если спроецировать перечисленные пункты за поребрик, то все найдется, и претенденты, и структуры, и ресурсы, и идеология. Это пугает.), то тем самым утверждает, что власть в нашей стране таковой не является. Ибо внешние субъекты могут влиять на оппонента только ввиду слабости противника. Тогда возникает вопрос, кто есть власть? Кому её следует передать, чтобы она обрела своё первичное значение и силу?
Следует согласиться с тем, что альтернативного субъекта способного начать гражданскую войну на видимой арене нет. Но предпринять адекватные меры для того, чтобы он не появился в столь сложный для Украины момент, является обязательным условием.
«Политическим» Шмитт считает разделение на «врагов и союзников», «своих и чужих». Сам факт осознания, что у вас есть враг (в прямом смысле слова) и между вами возможна война (также в прямом смысле) уже являются политическими. И если общество допускает возможность войны, то мы уже имеем дело с политическим явлением. Потому описывая в тексте ресурсную базу или внутри-парламентарные отношения, совершается ошибка, ведь речь идет уже не о «чистой» политике, а о обеспечении. Тут автор уносит нас в основы управления.
«Пугает также та легкость, с которой мы оперируем словами и продвигаем идеи, не задумываясь о том, как они могут быть реализованы и чем могут обернуться для нас всех. Поэтому призываю всех к осторожности и выверенности слов.» Возвращаюсь к началу текста «Не вдаваясь в философские вопросы», автор вводит нас и себя в заблуждение, поскольку неосознанно переносит нас к философии и Оппенгеймеру, который испытывал серьезные угрызения совести работая над проектом «Манхэттен». Оппенгеймер описывал внутренние конфликты, что терзали его во время работы над оружием массового поражения и его мысли стали причиной для новых споров в философии науки.
Встигнути до грудня: ПриватБанк розіслав важливі повідомлення
В Україні почали діяти нові правила купівлі валюти: як тепер обміняти долари
Українцям оприлюднили тариф на газ з 1 грудня: скільки коштуватиме один кубометр
Путін скоригував умови припинення війни з Україною
Если химик пишет на доске уравнение и осознает, что его могут использовать как для оружия, так и для лекарства, то должен ли он прекратить исследования? Этот вопрос не имеет однозначного ответа, и относится к работе философов. Если вы призываете нас к принятию одной из двух сторон, то уже оперируете наработкой философии. В данном случае, текст Дацюка должен стать причиной для объективного диалога, принятия консенсуса и создания условий, чтобы гражданской войны не возникло. Мышко же своей критикой, фактически призывает сидеть ровно и продолжать «жечь на бензиновой заправке спички».
