Война в Ливии: итоги и расстановка сил

Попробуем разобраться. Во-первых, свёртывание операции, безусловно, не означает её прекращения. И поэтому в том или ином формате присутствие НАТО будет продолжаться. Так что разговоры о том, что НАТО «уходит» просто бессмысленны.Для свёртывания операции на самом деле есть очень серьёзные основания. Еще в конце весны Саид Гафуров предупреждал, что бюджетный процесс в европейских странах — это то самое непреодолимое препятствие, в которое упрутся европейцы уже очень скоро. Собственно, уже в конце весны они и упёрлись. Лето и начало осени прошли уже на стахановских лозунгах «Давай-давай» — но далее вести войну НАТО действительно не в состоянии. Война ведётся не на выживание, а исключительно с целью перераспределения рынка. В тот момент, когда финансисты сказали «Аллес» — политики обязаны подчиняться.Если прибыль от войны не покроет убытки — её смысл теряется напрочь.

{advert=1}

Прибыль считают корпорации, в чьих интересах собственно, и дезинтегрирована Ливия. И именно корпорации будут оказывать поддержку политикам на будущих выборах. Поэтому связка политики и экономики в этой войне определяет её длительность и результаты.

Коалиция в принципе, добилась важнейшего политического результата в этой войне. Война с участием двух сторон конфликта превратилась в множество мелких и локальных конфликтов, которые ведутся каждый со своей целью, две более-менее устойчивые группы противников разбились на множество группировок, враждующих либо со всеми, либо с чётко выбранными противниками. Причём даже не всегда с теми, с кем воевали еще вчера. Ливия еще не пришла в стадию окончательного раздробления — но фактически близка к нему. На выходе получается афганский сценарий чрезвычайно слабого правительства, которое не высовывает нос из «зеленой зоны» и формально признано мировым сообществом. На территории страны происходит броуновское движение, в котором есть упорядоченное движение только в одном направлении — в направлении трубопроводов.

Говорить об этой войне, как о войне мятежников и правительства Ливии, видимо, уже невозможно. В ней реально сейчас участвуют около десятка сторон. На стороне тех, кого называли «мятежники», насчитываются следующие автономные силы: это формирования племен и городов Киренаики — племена Обейда, Харуба, горожане Бенгази, Тобрука, Адждабии. Внутри них тоже есть серьёзные противоречия — и в дальнейшем их дробление может продолжится. Вторая группа — а по мощи на сегодня это, пожалуй, первая в Ливии — исламисты. Как ливийцы, так и понаехавшие. Третья группа — Мисурата. Амазиги пока выбыли из перечня действующих сил — но они и во время войны были сугубо локальной силой, которая дистанцировалась от собственно мятежа. Наконец, есть четвертая группа — и хотя она не обладает вооруженной силой, её влияние сопоставимо с иными тремя. Это, собственно, ПНС. Точнее, братья Джибрили. В их руках — деньги и договора с Западом. Фактически на их стороне НАТО.

Эти четыре группы объединены только в борьбе с Каддафи и теми группами, которые сейчас образуются на месте единой правительственной силы. Внутри мятежников абсолютно непреодолимые разногласия — поэтому их возможно рассматривать только по отдельности. Их интересы возможно рассматривать только отдельно от интересов других групп. Поэтому в будущем я буду стараться не обобщать, а именно конкретизировать, о какой именно группе я веду речь.

{advert=2}

Правительственные силы после поражения в Триполи расколоты. Единое командование утрачено. Это не говорит о том, что в будущем невозможно объединение — но сейчас его нет. Варфалла и Бани Валид противостоят исламистам — и у них своя война. В эту войну практически не вмешивается уже никто. Городские мисуратские отряды покидают Бани Валид, часть остается — но это, судя по всему, тоже исламисты, которые воевали в Мисурате летом.

Задача Варфалла — удержать контроль над югом и юго-западом от Триполи. В этом случае они смогут надеяться на мир, в котором они будут контролировать часть нефтяного бассейна Гадамес и дорогу на юг.

Сирт. Каддафа. Их задача на сегодня — удержать Сирт и выжить. Помимо этого, их задача в будущем — отбить обратно Элт-Куфру. Ваддан и Хун. Это даст Каддафа контроль над западной частью бассейна Сирт и важным перекрестком Ваддан, ведущим на юго-запад и юго-восток Ливии.

Гадамес. Туареги Гадамеса свою войну закончили и заключили выгодный для данных условий мир. Они как минимум гарантированы от вмешательства ПНС и контролируют западные месторождения бассейна Гадамес. Однако договоренности туарегов с ПНС не распространяются на исламистов — поэтому Гадамес объективно союзник Варфалла в борьбе с исламистами.

Фецан. По нему я не готов пока ничего говорить — просто нет сколь-либо внятной информации. То, что Себха на сейчас — «вольный город», видимо, факт. Кто возьмёт его под окончательный контроль — неизвестно. Разговоры о десятках тысячах туарегов я вести не буду — это некая мифическая величина, которая не проявила себя никак. Локальные стычки между разными группами и отрядами общей численностью участвующих в стычке под 100-200 человек — это не 70 и даже не 15 тысяч бойцов на боевых верблюдах и ишаках. Поэтому пока выводим их за скобки.

Мисурата. Мисурата — враг всем. Задача всех сил — от бывших мятежников до бывших правительственных сил — истребить мисуратские отряды и максимально их ослабить. В этом смысле задачи Каддафа, Варфалла и Бенгази практически сходятся. Задача Мисураты — выжить и занять Сирт раньше Бенгази.

НАТО. В данной конфигурации всех сил внутриливийского конфликта задача НАТО — лавировать между всеми силами, однозначно поддерживая только ПНС и Джибрилей. Именно поэтому смысл в сворачивании присутствия НАТО вполне логичен и очевиден — НАТО уже не требуется для тотального присутствия, его задача — помимо Джибрилей, поддержать слабейшего в любой из разворачивающихся локальных войн. Возможно, мы увидим в будущем любопытные моменты, когда НАТО будет оказывать помощь бывшим правительственным силам. Это будет не прямо сейчас — но почему бы и нет.

Страны Залива. Катар и Саудовская Аравия выиграли свой кусок масла в этой войне. Аравия — нефтяную, а Катар — газовую долю пирога. Конкурент существенно ослаблен, поэтому Катар будет присутствовать в Ливии. Его задача — не допустить возникновения вновь пагубной идеи торговли ливийским СПГ. Труба — ради бога. СПГ — нет.

Собственно, Газпром тоже в числе победителей — его кусок масла в этой войне ровно тот же, что и у Катара. Срыв политики продвижения ливийского СПГ снимает проблемы на южном европейском направлении для Газпрома, а с Катаром договариваться Газпрому значительно проще, чем с Каддафи.

{advert=3}

США. Штаты не входят в число победителей по формальным признакам, однако их победа в ином. И себе, и всему миру США доказали, что НАТО без США — пустышка. Финансовые потери европейцы отыграют довольно быстро, репутационные — нет.

Я не готов сейчас написать о моём представлении будущего Муаммара Каддафи и его сыновей. Оно не радужно, но не катастрофично. При определенных обстоятельствах у них есть интересные шансы и перспективы. Но возврат в Джамахирию уже исключен. Это можно воспринимать с сожалением или нет — каждый решает сам. Лично я сожалею, что не удалось трансформировать этот уникальный эксперимент, так как ливийский проект мне был значительно более симпатичен, чем иранский, саудовский и безусловно, турецкий. Но я принимаю ситуацию такой, какая она есть сейчас.

Источник: Эль-Мюрид