Таджикистан: корректировка внешнеполитического курса как средство оттянуть революцию и неизбежный крах?

И если о «деле летчиков» не написал только ленивый, то информация о президентском совете 24 ноября так и не стала достоянием СМИ. Хотя, на мой взгляд, решения, принятые на этом Совете, по своей значимости превосходят все, что происходило в Таджикистане за минувший год. Скажу больше. Анализ оказавшегося в нашем распоряжении протокола №32-20 от 24 ноября 2011, подписанного руководителем Администрации президента Таджикистана М. Дулатовым и утвержденный президентом страны 26 ноября, позволяет сделать вывод, что находящийся у власти «дангаринский клан», возглавляемый Рахмоном, готовится к смене внешнеполитического курса Таджикистана. И новый курс станет более чем неприятной неожиданностью для руководства России и Ирана.

Протокол № 32-30 – приглашение к беспределу силовиков и политическим репрессиям

Обратимся к содержанию документа. Тема заседания Совета, «О рассмотрении социальной ситуации в стране и определении задач и обязанности ответственных лиц и управлений», изначально создает впечатление обычного заседания, которые чиновники проводят с десяток на неделе. Состав присутствующих (Кахаров А.А. – министр внутренних дел, Худояров Б.Т. – министр юстиции, Ятимов С.С. – секретарь национального совета безопасности, Салимзоде Ш.А. – генеральный прокурор, Азизов А.А. и Фаттаев С.С. – советники президента Республики Таджикистан,

Собственно, весь Совет состоял из выступления Рахмона, после которого он начал раздавать поручения. И вот эти-то поручения вызывают особый интерес для любого аналитика.

Часть этих поручений относятся к стандартному набору мер административного воздействия на религиозные организации и движения, которые руководство Таджикистана относит к «экстремистским»:

— усилить наблюдение над деятельностью религиозных ведомств, в особенности мечетей и использовать все средства и силы для борьбы с радикальными и экстремистскими движениями, в том числе салафизмом (п.1 протокола, поручение Кахарову А.А., министру внутренних дел, Ятимову С.С., секретарю национального совета безопасности и Холиқову А.Г., председателю Комитета по делам религии);

— усилить процесс изъятия из общественных мест и магазинов кассет и дисков, содержащих радикальные религиозные материалы (п.3 протокола, поручение Ятимову С.С., секретарю национального совета безопасности и Кахарову А.А., министру внутренних дел, ответственным государственным управлениям и местным государственным исполнительным органам);

— принять необходимые оперативные меры для прекращения и запрещении работы незаконных религиозных школ (п.5 протокола, поручение Холиқову А.Г., председателю Комитета по делам религии);

Но особое внимание в поручениях, согласно протоколу 32-20, отводится мероприятиям в отношении Партии исламского возрождения Таджикистана. Здесь мероприятия более разнообразны и предполагают не только чисто административное воздействие, но и комплекс оперативных мероприятий силовых структур РТ:

— в согласовании с местными госслужащими и используя средства местных предпринимателей держать под постоянным контролем деятельность Партии исламского возрождения Таджикистана, особенно деятельность её лидеров и сотрудников; принять необходимые меры для подготовки полного списка членов Партии исламского возрождения, определить методы и способы их миссионерской деятельности, чтобы продвинуть наши операционные цели, в том числе – создать стимулы для того, чтобы они покинули партию (п.2 протокола, поручение поручение Кахарову А.А., министру внутренних дел, Ятимову С.С., секретарю национального совета безопасности и Холиқову А.Г., председателю Комитета по делам религии).

Фактически, данным пунктом предусматривается полный контроль за деятельностью ПИВТ и ее лидеров. Но одновременно ставится и цель – оперативным путем достичь того, чтобы члены ПИВТ эту партию покинули. Особо умиляет пассаж о том, что для финансирования этой деятельности правоохранительные органы должны «использовать средства местных предпринимателей». Подобная правовая новация (противоречащая, кстати, законодательству РТ) – не просто новое слово в мировой практике борьбы с оппозицией, но и неоскудевающий источник дополнительных доходов для «борцов с религиозным экстремизмом». Элементарный вопрос – что произойдет с предпринимателем, который не согласится, чтобы его деньги «использовали» таджикские правоохранители? Как будут сформулированы обвинения против него: отказ от сотрудничества? Воспрепятствование деятельности правоохранительных органов? Или, по принципу «кто не с нами», – содействие религиозным экстремистам?

Подобная мера в условиях правового беспредела госслужащих, а именно так нужно называть то положение дел, которое сложилось сегодня в РТ, дает новый импульс разъедающей Таджикистан коррупции. Но и этим последствия данного решения не исчерпываются. В условиях бюджетной нищеты, Рахмон, по сути, создает дополнительную кормушку для силовиков, прикармливает их, покупая за счет таджикского (и не только) бизнеса их лояльность «дангаринскому клану».

Впрочем, данный пункт – это лишь общие указания, некое русло, в которое должны устремиться усилия правоохранителей. Дальнейшие пункты протокола содержат и конкретные мероприятия в отношении ПИВТ.

Все тот же 3-й пункт протокола: «Проверяя паспорта граждан, особенно в столице, выяснить места и время их поездки; определить партийную принадлежность граждан… При помощи правительственных экспертов определить источники, финансирующие политические партии, в том числе и Партию исламского возрождения Таджикистана; принять необходимые меры для контроля их финансовой деятельности».

Поручение Худоярову Б.Т., министру юстиции, Азизову А.А. и Фаттаеву С.С., советникам президента Республики Таджикистан: «взять под контроль деятельность политических партий и СМИ» (п.4). Просто, со вкусом и опять же – не отвлекаясь на такие мелочи, как Конституция РТ. И вновь – без конкретного указания, что понимается под термином «взять под контроль»: ввести цензуру? Обеспечить публикацию антиоппозиционных материалов? Кстати, о такой форме работы прямо говорит пункт 6, поручение Фаттаеву С.С., советнику президента Республики Таджикистан в согласовании с соответствующими государственными органами: «принять необходимые меры для опубликования в СМИ фактов незаконной деятельности лидеров Партии исламского возрождения Таджикистана». Это о какой же еще незаконной деятельности при наличии столь плотного «колпака» может идти речь? Уж не о той ли, которая будет придумана в кабинетах силовиков и администрации Рахмона? Воля ваша, но возникает устойчивое впечатление, что готовится задел для публичного процесса над «врагами таджикского народа – религиозными экстремистами», готовившими заговор против Республики и лично Президента.

Косвенно об этом свидетельствует и такой параграф из п.7 (поручение Азизову А.А., советнику президента Республики Таджикестан, Кахарову А.А., министру внутренних дел, Ятимову С.С., секретарю национального совета безопасности, Салимзоде Ш.А., генеральному прокурору, Верховному суду и другим государственным деятелям и органам): «принять необходимые меры для сохранения постоянной готовности солдат и офицеров». Готовности к чему?

Вообще, знакомясь как с данным протоколом, так и с еще одним документом – инструкцией органам МВД «О мерах по исполнению рабочего протокола совета в присутствии президента Таджикистана, N 32-20 от 24 ноября 2011 г», подписанным первым заместителем министра ВД РТ генералом Рахимовым возникает вопрос: официальные лица заявляют, что существует угроза стабильности Республике Таджикистан от деятельности «религиозных экстремистов» и в первую очередь – от Партии исламского возрождения. Но если внимательно проанализировать два этих документа, то становится очевидным, что недовольство намеренно провоцируется сверху. Еще раз вернемся к п.5 протокола:

«- принять необходимые и эффективные меры для того, чтобы вернуть всех студентов, незаконно изучающих в религиозных школах вне страны и предупредить людей о запрещении такой учёбы в будущем.

— принять необходимые оперативные меры для прекращения работы незаконных религиозных школ;

— согласовав с исполнительными и соответствующими органами Раштского района, преобразовать в спортивные и производственные, те объекты, которые зарегистрированы для социальной деятельности и используются как мечети».

Если добавить все, о чем уже говорилось – усиление паспортного контроля, ограничения на свободу передвижения, ограничения на право получения религиозного образования, кампанию в СМИ против ПИВТ и еще ряд специальных мероприятий – в частности, в п. 3 есть и такое:

— рассмотреть деятельность и роль женщин в Партии исламского возрождения Таджикистана, и принять соответствующие меры.

— используя существующие возможности, распознавать тех, кто участвовал в забастовках в 1992 г. (во время гражданской войны) и принять необходимые меры по месту их проживаниях.»), то вывод вполне однозначен – легальную оппозицию, а ПИВТ – в первую очередь, толкают на открытое выступление против режима.

Для чего столь явно провоцировать недовольство? Да еще и с учетом того, что авторитет официальных властей в сегодняшнем Таджикистане крайне низок (так, например, недавнее исследование, опубликованное Фондом «Евразия», убедительно доказывает, что сталкиваясь с серьезными препятствиями в решении правовых споров в государственных институтах правосудия, обычные граждане Таджикистане все чаще обращаются для решения своих конфликтных ситуаций к неформальным лидерам, читай – к той же оппозиции). Провоцировать недовольство и, одновременно, создавать великолепную кормушку для спецслужб, приводить в готовность армейские подразделения и силы специального назначения… Для чего?

Можно списать все на некомпетентность Рахмона и его окружения. Но это будет большой ошибкой. Да, нынешний режим Таджикистана некомпетентен во всем, что касается экономических и социальных вопросов. Но в вопросах сохранения собственной власти – его компетентности вполне могут позавидовать и европейские руководители. Вопрос сохранения власти на Востоке – это не вопрос политики, это вопрос физического выживания. Так что же толкает Рахмона на провоцирование конфликта?

Кое-что о выживании режима в условиях нищей страны

Если внимательно проанализировать выступления таджикских официальных лиц, то может сложится впечатление, что основная проблема РТ – некие «религиозные экстремисты» и «оппозиционеры», чьи козни мешают Таджикистану уже завтра войти в царство изобилия и процветания. Но это – ложь. Главная проблема Таджикистана – это сам президент Эмомали Рахмон и его окружение. В секретной телеграмме посольства США из Душанбе, датированной 16 февраля 2010 года, описывается, как Рахмон управляет экономикой бывшей советской республики: «Вся власть в стране, от президента до милиционера на углу, охвачена кумовством и коррупцией. Рахмон и его семья контролируют основные предприятия страны, включая ее крупнейший банк, и они жестко защищают свои деловые интересы, не считаясь с ущербом для экономики в целом. Как сформулировал один из иностранных послов, президент Рахмон предпочитает контролировать 90% десятидолларового пирога, а не 30% стодолларового». Весь промышленный экспорт Таджикистана – это алюминий и электричество от гидроэлектростанции. Однако большая часть выручки «технически принадлежащей государству «Таджикской алюминиевой компании» (ТАЛКО) оседает в некоей таинственной оффшорной компании, контролируемой президентом», утверждают авторы депеши, скорбно добавляя: «Государственному бюджету из этих доходов достается малая часть».

Подтверждение того, о чем говорят в дипломатических депешах можно услышать от простых таджиков. Все мои собеседники в Душанбе говорили о том, что в стране не осталось ни одного телеграфного столба, которые не приватизировали бы многочисленные дочери и зятья и ближайшие родственники Рахмана, не говоря о торговых точках и предприятиях. Меня поразило единодушная убежденность моих собеседников в том, что Рахмон психически не здоров, никакой меры не знает и потерял чувство реальности.

Режим Рахмона привел страну к полному краху, разрухе и страшной нищете. Таджикистан сегодня – это беднейшая из бывших республик СССР. Средний годовой доход жителя Таджикистана составляет 260 долларов. ВВП Таджикистана на душу населения насчитывает одну тысячу долларов в год (в России этот показатель равнялся восьми тысячам долларов). 60 процентов жителей Таджикистана находятся за чертой бедности, уровень безработицы в стране достигает 40 процентов.

По данным Федеральной миграционной службы РФ, денежные переводы таджикских гастарбайтеров из России равны двум годовым бюджетам этой страны. Бюджет Таджикистана составляет $485 млн, а из России в эту республику ежегодно переводится $1 млрд, причем легально – только $500 млн. Если бы не помощь таджикских мигрантов, то ситуация в РТ была бы хуже чем даже в Афганистане.

Как ни парадоксально, но именно деньги тех, кого Рахмон обрек на нищету в собственной стране и вынудил работать за ее пределами – поддерживают социальную стабильность, невольно работая на сохранение режима. Иссякни этот поток – и народный гнев сметет Рахмона, его окружение, весь дангаринский клан, всю армию лакеев и рабов, которые обслуживающих их. Нужно видеть глаза душанбинцев, когда они говорят о своем «президенте». Все с кем мне довелось беседовать, были уверены, что еще немного в стране начнется настоящая революция. Я не знаю, как назовут ее потом, но совершенно ясно, что Рахмона ждет в лучшем случае участь Муаммара Каддафи. Члены его семьи, его ближайшее окружение уже пакуют чемоданы, покупают за рубежом недвижимость и переводят выкачанные из республики деньги на зарубежные счета. Поэтому повторюсь: вопрос сохранения власти – это вопрос физического выживания Рахмона, его семьи и «дангаринского клана».

И вот на этом, мягко говоря, непростом социальном фоне, Рахмон затевает рискованную политическую игру, расписанную в протоколе 32-20. На что он надеется? Что придает ему уверенности? Откуда столь странное желание пойти на открытый конфликт, который наверняка еще и плеснет таджикской кровью?

Ответ на этот вопрос можно получить, если: во-первых, вместо просто «конфликта» применить термин «управляемый конфликт». И тогда все встает на свои места – действия Рахмона и его окружения направлены на зачистку политического поля. Спровоцировав выступления недовольных (и хорошо к этим выступлениям подготовившись, обеспечив лояльность силовиков), «дангаринский клан» получит возможность полностью разгромить оппозицию и обеспечить абсолютную управляемость страны. Такую управляемость, которая позволит ему осуществлять любые изменения курса как во внутренней, так и во внешней политике.

Об особенностях помощи Таджикистану и благодарности по-рахмоновски

Сразу возникает вопрос – о каком изменении курса во внешней политике может идти речь? А вот здесь появляется «во-вторых». Если сравнить действия Рахмона в подавлении «религиозного экстремизма» легальной оппозиции – ПИВТ, с аналогичными действиями другого президента в другом постсоветском государстве – Ильхама Алиева в Азербайджане, то открываются многозначительные совпадения, практически – идентичность. В Азербайджане сегодня активно «прессуют» Исламскую Партию Азербайджана, идут массовые аресты активистов, азербайджанская контрразведка сообщает о раскрытии «террористических ячеек», планировавших покушения на израильских дипломатов и видных деятелей еврейской диаспоры. Вот как комментирует происходящее сегодня в Азербайджане ведущий эксперт фонда «Heritage Foundation» Ариэль Коэн: «В последние годы отношения между Баку и Тегераном стабильно ухудшались из-за крепнущих связей Азербайджана с США и НАТО… Иранское давление на Баку даёт США и Западу в целом право на более жёсткие ответные действия… Перед лицом иранской угрозы Азербайджан стремится более тесно взаимодействовать с Западом… США должны нарастить объёмы сотрудничества с Баку, в том числе и в сферах борьбы с терроризмом, разведки и укрепления приграничной безопасности. Администрация Обамы должна взять инициативу в свои руки и подтолкнуть Европу и Турцию к сотрудничеству».

А вот что пишет в официальном докладе специалист исследовательской службы Конгресса США (CRS) Джим Никол: «После 11 сентября 2002 года, Таджикистан выразил готовность к тесному сотрудничеству с США, но не смог пойти на него из-за отрицательной позиции Москвы». Добавлю – и учитывая декларировавшиеся Рахмоном «особые отношения с Ираном». Цинично говоря, Рахмон рассчитывал, что его позиция будет оплачена. Что, собственно и происходило – Россия фактически дотировала экономику Таджикистана, на 90% обеспечивая его ГСМ на льготных условиях, а Исламская республика Иран инвестировала в энергетические проекты и малый бизнес РТ. Так, прямые инвестиции Ирана в таджикскую экономику за девять месяцев 2011 года составили около $15 млн, а товарооборот между Таджикистаном и Ираном в 2011 году составил более $204 млн (причем товаров из Ирана было импортировано на сумму свыше $161 млн).

Но одновременно – нарастали объемы прямого финансирования из США. Согласно справке Конгресса, с 1992 по 2008 год в Таджикистан поступило на безвозвратной основе $778 млн 600 тысяч (Акт о поддержки свободы). В 2009 – $35,8 млн, в 2010 – $48,3 млн, в 2011 – $47,1 млн. Нужно учесть, что в эти цифры не включены данные по финансированию программ для Таджикистана, которые осуществлялись по линии МО и Министерства энергетики США, а также неправительственных фондов, так что приведенные цифры можно смело увеличить в два раза.

Кстати, в подходе к решению экономических проблем Таджикистана, всегда существовало два подхода. Россия и Иран вкладывались в реальную экономику. 16 октября 2004, во время визита в Душанбе, Путин объявил о крупных инвестициях (по разным оценкам, от $1.2 млрд до более чем $3 млрд) в сферу особых интересов Рахмона – гидроэнергетику (в первую очередь – Сангтуда-1, затем – Рогун), а также в оставшуюся с советских времен алюминиевую отрасль (работающую на принципе толлинга). С момента, когда Россия обозначила в Таджикистане свои принципиальные интересы, о своей заинтересованности в создании финансового консорциума по Сангтуда-2 объявил Иран, а Китай пообещал инвестировать в Нурекскую ГЭС. До этого ни одно государство, особенно на Западе, не принимало всерьез призывы Рахмона вкладывать деньги в эти промышленные объекты.

А Запад… Запад вкладывал не в экономику, а в развитие «демократических институтов». Фактически – в карман Рахмона и его окружения, которые эти государственные институты и представляли. Бывая на Западе, Рахмон неоднократно подчеркивал, что «удовлетворен» отношениями Таджикистана и США. Особенно доволен он отношениями в сфере безопасности – главным образом, американской помощью в деле финансирования и подготовки кадров, что призвано усилить возможности государства по контролю границы, борьбе с наркотрафиком и контртеррористическим операциям.

И вот как интересно вел себя Рахмон: с одной стороны, в отношении России все чаще звучали откровенно недружественные заявления. Интернет был полон историй о том, как власти РТ нагло «кидали» иранских бизнесменов, имевших неосторожность вести бизнес в Таджикистане. Официальные лица Таджикистана все чаще говорили о том, что сотрудничество с РФ и ИРИ для Таджикистана невыгодно. В беседе с послом США в Таджикистане Ричардом Хоугландом Рахмон рассказывал о том, что Москва готовила против него заговор. Но жалуясь на свою тяжкую долю, Рахмон в той же беседе сделал многозначительный намек – во-первых, в ходе продолжавшейся два с половиной часа встречи президент выразил признательность США, завив, что для «международного сообщества важно умерять, как он выразился, «худшие инстинкты России». А во-вторых, Рахмон намекнул послу, что Таджикистан готов на определенных условиях (читай – за определенную плату и гарантии безопасности лично для Рахмона и его приближенных) разместить на своей территории американскую военную базу.

Достоверность сведений о готовности Рахмоном переориентироваться на США в достаточной мере иллюстрируют некоторые факты из повседневности: в условиях жесточайшей экономии электроэнергии для местного населения (в зимние холода свет включается на 2-3 часа), РТ бесперебойно поставляет электричество в подконтрольный Штатам Афганистан. Даже в спорном вопросе об американских демократических НПО Рахмонов принял «Соломоново решение», отказав в официальной регистрации таким организациям, как National Democratic Institute и Freedom House, но, тем не менее, позволив им осуществлять большую часть программ. Другой позитивный сигнал от Рахмонова: он только что разрешил использовать в национальной школьной программе учебник по основам гражданских прав, который является плодом долгосрочной работы Международного фонда содействия развитию избирательных систем (International Foundation for Election Systems – IFES). По ряду причин IFES – это единственная демократическая НПО США, избавленная от назойливого внимания таджикских властей и действующая без особых препятствий.

Грядущие перемены

Но счастье теленка, сосущего у двух маток сразу, не может быть бесконечным. С осени минувшего года Рахмон и его окружение почувствовали, что терпеть его «художества» ни РФ, ни ИРИ больше не намерены. С российской стороны это выразилось как в демонстративной депортации некоторого количества мигрантов (как ответ на «дело летчиков»), так и во введении Россией новых таможенных пошлин на экспорт светлых нефтепродуктов для Таджикистана, как и для других стран СНГ, пользовавшихся льготными тарифами до вступления в силу правил Таможенного Союза трех стран — России, Казахстана и Белоруссии.

С этого момента «дангаринский клан» начал готовить внешнеполитический поворот в сторону «сердечного альянса» с США. Совершенно очевидно, что договоренности об этом альянсе обеспечивал Хамрохон Зарифи, министр иностранных дел, фигура мало изученная, но – более чем интересная своими связями и позицией, достаточно почитать его статью «The Message from the Roof of the World» в еженедельнике “New Europe”.

Сегодня для обеспечения этого альянса необходимо три условия – выдавливание России из РТ, зачистка оппозиции с одновременным устранением проиранского лобби, что должно спровоцировать Иран на недружественные заявления. Ну а затем появляется прекрасный повод просить защиты и расширения в республике присутствия США.

Задачу выдавливания России официальный Душанбе решает выставлением абсурдных требований о выплате $300 млн за функционирование 201-й военной базы в Таджикистане. Ну а два оставшихся условия вполне способно обеспечить выполнение мероприятий, изложенных в протоколе №32-20, ставшем известным благодаря тем в Таджикистане, кто считает нынешние планы Рахмона и его окружения – авантюрой, ведущей РТ к хаосу.

Но парадокс ситуации заключается в том, что Рахмон переоценивает свою значимость для США. В планах Госдепартамента ему отводится роль «бульдозера», который должен будет «зачистить» политическое поле, пророссийское и проиранское лобби (вплоть до физического уничтожения), осуществить смену внешнеполитического курса, обеспечить вхождение США в Таджикистан… и на этом его роль закачивается. Плодами этих реформ, всеми преференциями от «Таджикистана проамериканского», воспользуются другие. С 2006 года существуют утечки информации о том, что на пост будущего президента Таджикистана американцы «примеряют» нынешнего главу МИДа РТ – Хамрохона Зарифи. Именно Вашингтон лоббировал его назначение на этот пост. И именно политику Вашингтона проводит Зарифи сейчас на своем посту, до предела обостряя отношения с Россией. Процитирую отрывок из одной дипломатической телеграммы Госдепартамента, относящейся к Зарифи: «Проамериканский таджикский политик согласился на наши предложения и просил соблюдать строгую конфиденциальность этой встречи во имя исполнения стратегически важных задач, поставленных перед ним и его командой дружественной страной – США».

Мастерство вашингтонских игроков заслуживает аплодисментов. Искусно оплетя Рахмона неофициальными гарантиями, покупая весь клан за относительно небольшие деньги, США фактически сделали из него механическую куклу, которая идет той дорогой, которую ему наметили. Идет – не отклоняясь от курса, идет – чутко реагируя даже не на пожелания, а лишь на шевеление пальцев своих хозяев. Только вот кукла не знает, что в конце пути ее ожидает не власть и роскошь, но мусорная свалка. А ее место марионетки, открывающей США путь в сердце Центральной Азии, займет другая кукла. Круговорот диктаторов в «банановых республиках», пешки «великой шахматной доски», неизвестно от чего возомнившие себя правителями…

Сергей СТРОКАНЬ, Душанбе – Москва

Источник