«Никто его в Москву не приглашает», — сказал министр в ответ на вопрос о том, не будет ли лучше для Асада уехать в Москву, чтобы не повторить судьбу Муаммара Каддафи.
«Может быть и так, но это решать Башару Асаду. И решать он это будет не потому, что кто-то его об этом попросит из России», — добавил Лавров.
Лавров сказал, что возможные альтернативы должны предоставлять Асаду те люди, кто считает его военным преступником, чье место в Гааге и в Международном трибунале.
«Тогда не мы, а те, кто выступают с такими заявлениями, должны объяснить сирийскому президенту, какие возможности у него существуют», — добавил Лавров.
Он также считает, что «если будет начат всесторонний, с участием всех без исключения представителей оппозиции и правительства общесирийский диалог (как все об этом говорят и к этому призывают), то в рамках такого диалога и нужно решать все вопросы, в том числе и о том, кто будет руководить Сирией на переходном периоде, как это было в Йемене».
Лавров заметил, что «на вопрос о том, как все это будет выглядеть, и кто будет руководить процессом, учитывая полную раздробленность сирийской оппозиции, нет внятного ответа».
«Внутри НАТО, Евросоюза и отдельных западных государств сирийскую ситуацию называют полубезысходной. В то же время они не хотят усаживать тех, кто их слушает, за стол переговоров. Вот в чем беда», — также сказал министр.
Также добавил, что Москва не оправдывает сирийские власти.
«Считаем, что оно отреагировало неверно на первые же проявления мирных протестов. Сирийское руководство, несмотря на неоднократные обещания в ответ на наши призывы, делает очень много ошибок. А те шаги, которые идут в правильном направлении, предпринимаются поздно. К сожалению, это во многом способствовало тому, что конфликт достиг острой стадии», — сказал министр.
Также Лавров добавил, что лишь в международные конфликты имеет право вмешиваться мировое сообщество и только в условиях международных конфликтов может вмешиваться СБ ООН.
«И второй случай, предусмотренный Уставом ООН для легитимного применения сил, — использование права на индивидуальную или коллективную самооборону. Вот, собственно говоря, и все», — сказал он.
