Россия на Донбассе хочет иметь еще один замороженный конфликт, который будет страшнее, чем в Приднестровье.
Такое мнение в ходе выступления на открытии международного форума, которое транслировал телеканал «112 Украина«, заявил второй президент Украины, представитель Украины в Трехсторонней контактной группе в Минске Леонид Кучма.
«У мирового сообщества есть возможность, и тут в первую очередь США, выполнить будапештский протокол и действительно заставить сделать то, что сегодня надо, чтобы Украина стала действительно суверенным государством. Механизмы у них есть, но надо еще иметь желание. Вы прекрасно понимаете, когда госпожа Меркель пытается что-то у себя кардинальное сделать, там за руку все ее хватают, в том числе господин Шредер, где он работает и сколько он в год получает, или десятки крупнейших немецких фирм, которые работают на российском рынке. Что для них Украина? В Украине их нет. Нет ни Германии, ни Франции, ни США, нет никого, мы сами практически. Когда созреют умы, а мы видим, что умы созрели только после Второй мировой войны, поняли, что надо заключить. Поэтому сегодня всюду конфликты, и каждый на проблему смотрит со своей колокольни. Давайте посмотрим на ту же Сирию. Но не могут же ничего сделать. Так что у нас, извините за мой откровенный тон, очень длинный и тяжелый путь к миру. Потому что я, например, убежден, что Россия хочет иметь еще один замороженный конфликт на территории Украины. Но это более страшный, чем Приднестровье, потому что у России там нет границы, а там граница. Поэтому оттуда распространять эту заразу намного легче. И чем дальше, тем труднее. Надо действительно делать все, чтобы прекратить такую ситуацию в Украине. Поэтому все мы должны быть едины», — рассказал Кучма.
Кроме того, второй президент Украины, представитель Украины в Трехсторонней контактной группе в Минске Леонид Кучма прокомментировал целесообразность расширения формата по урегулированию конфликта на Донбассе. «Мы сегодня надеемся на США. В этой ситуации, действительно, США могут сыграть решающую роль. Давайте надеяться на это. Что же нам, на Бога только? До Бога далеко, и он нас почему-то не слышит, к сожалению», — заявил он.
