Как сообщили «Сегодня» односельчане, покойник лежал в гробу без… ноги, в чем убедились и журналисты одного из телеканалов, присутствовавшие на похоронах. «Люди были в шоке, — сказал нам местный житель Владимир. — Зачем отрезать ногу? А очень просто — чтобы замести следы, скрыв пулевые отверстия, которых было девять! Это картечь из охотничьего ружья! И голова моталась, словно пришитая!» До этого официально говорили, что Олийнык сам напал на нардепа и его высокопоставленных друзей, нанес удары ножом, а умер якобы в больнице от обострения некой болезни. Наличие пулевых ранений отрицали. Начальник Голованевского райотдела Михаил Ковальский, один из участников «разборки», говорил, что они лишь «помяли браконьера». 

«О той «охоте» в районе предпочитают не распространяться — много нестыковок и непоняток, — дополняет местный предприниматель Иван Кучер. — Олийнык не слыл хулиганом. Странности были, но к людям не приставал, только хворост в лесу собирал и приносил в забегаловки на растопку, а за это его там подкармливали. И металлолом сдавал на пункт приема. Оружия у него не видели». 

«Правоохранители засекретили всю информацию — якобы тайна следствия, — добавляет глава кировоградской ячейки ВО «Свобода» Александр Ромащенко. — Неясно, где умер Олийнык — в милиции или больнице». 

По словам помощника нардепа Василия Кешмана, вчера Виктор Лозинский к телефону подойти не мог, так как участвовал в следственном эксперименте. О погибшем Кешман отзывается негативно: «Пишут, что он чуть ли не гербарии собирал, но у нас есть данные, что он и к наркотикам имел отношение, и мать свою обижал». 

Почему все-таки Олийныка хоронили с отрезанной ногой? Или же эту ногу, где оставались следы от картечи, действительно отсекли — для посмертной экспертизы? Где скончался погибший? Главврач Голованевской больницы Сергей Стоянов ни на один из этих вопросов отвечать не стал, сославшись на подписку о неразглашении. Один из его подчиненных анонимно рассказал, что «об ампутации речь шла, а вскрытие делал судмедэксперт в Кировограде». B областной милиции уклоняются от любых комментариев, ссылаясь на распоряжение прокуратуры. «Такое указание есть, — признает Наталья Алексеенко, пресс-секретарь прокурора области. — Мы ничего не скажем до окончания следствия».