Чему учит текущая информационная война с Россией

Ситуация с катастрофой Боинга-777 на востоке Украины дала массу примеров как функционирует современная пропаганда.

1. Во время войны (как и любого другого острого кризиса) за короткий срок идет взрывоподобное накопление прикладных знаний и проверка разнообразных теорий на практике. В мирное время для этого понадобились бы годы дискуссий и экспериментов. А тут практика в своем самом наглядном выражении. Только успевай фиксировать, что работает — а что нет.

2. Одним из самых наглядных методических пособий, раскрывающих механизм функционирования пропагандисткой машины, стал эпизод со сбитым боингом. Думаю, на эту тему обязательно напишут несколько учебников под грифом ДСП. В режиме реального времени можно было наблюдать, как:
— первичная информация о якобы сбитом Ан-26 вбрасывается и разгоняется по спектру инструментов (соцсети, веб-сайты, телики). Становится понятно, что входит в систему и что чему подчинено.
— создается визуализирующий информационный продукт (ролики лайфньюс, фоторяд) для второй волны сообщений
— машина на полном ходу останавливается после сведений о том, что российские террористы сбили пассажирский лайнер
— машина около 30 минут топчется на месте, ожидая сигнала из мозгового центра
— начинается зачистка инфопространства и насыщение его информационным шумом (множество версий, в том числе абсолютно бредовые), пока не выработаны ключевые месседжи
— осуществляется кристаллизация основных месседжей и их разгон (спикеры, версии, фабрикация доказательств и т.д.).

На все ушло три часа. Полный разворот в мозгах 145 миллионов за три часа. Информационные солдаты по мановению волшебной палочки забыли об АН-26 и, не меняя интонации, начали вещать о боинге, якобы сбитом украинцами.

3. Эта прикладная ситуация четко показала границы эффективности информационной машины российского типа. Данная машина срабатывает в закрытом обществе и действует в среде, которая не предполагает проверку фактов. Там, где появляется открытость, присутствует информационная конкуренция и нужна верификация — начинаются пробои.

Пример с боингом показал, что даже в России никакие миллиарды долларов на пропаганду не спасают, если машина продуцирования лжи сталкивается с непреодолимой преградой. А такой преградой становится … репутация. В среде, где репутация является главной валютой, даже под давлением извратить можно картину только до некого предела.

В частности, версия о том, что малайзийский боинг мог сбить украинский штурмовик, рассыпалась после комментариев двух экспертов. Они просто отказались нести чушь. И умножили на ноль Минобороны РФ и всех, кто продолжал врать.

Что очень показательно — комментарии этих экспертов появились не в так называемых либеральных СМИ, а в деловых, для который репутация также является валютой. Российские деловые СМИ при всех условностях подают достаточно взвешенную картину происходящего. Конечно, они не могут прямо сказать, что Путин — х@йло, но сумма материалов прямо подводит к мысли «нафига нам этот Крым такой ценой — ценой изоляции».

4. Для информационного пространства Украины, которое похоже на проходной двор, история с боингом дает прямой рецепт, что надо делать и чего не надо. Нужно строить репутацию и держаться за здравый смысл. Можно ошибаться, но нельзя врать. Признать ошибку не стыдно. Стыдно упорствовать в ошибке и нагромождать новую ложь.

Тут тоже все очень наглядно.

Первый канал даже не подумал как-то разрулить ситуацию с «распятым мальчиком». При всей её абсурдности . Наоборот — были задействованы дополнительные ресурсы, чтобы пояснить ее нормальность в нынешних условиях.

Напротив, Дмитрий Тымчук, в истории с расстрелом детей под Донецком, признал неточность, извинился и подал уточненные данные.

5. Выводы напрашиваются сами собой.

Чтобы победить в информационной войне на своем поле (о России и западных медиа пока не говорим), не нужно копировать Первый канал и строить машину тотального контроля. Это просто глупо. Времени нет, ресурсов нет, ситуация не та.

Нужно строить репутацию. Проверять факты. Не стесняться признавать ошибки. Можно быть субъективным, в какой-то мере тенденциозным. Можно ошибаться. Но нельзя строить выдуманную реальность и пытаться жить в ней.

6. Вышеуказанное прямо относится не только в информационному пространству. Но и к власти.

Не стыдно делать и ошибаться. Стыдно уклоняться от ответственности и цепляться за иллюзию власти любой ценой. В политической истории несть числа примерам, когда тот, кто ошибался, получал на очередном электоральном круге второй шанс. Или как минимум достойно уходил на политическую пенсию. Есть масса обратных примеров — когда манипуляторы и вруны в один момент теряли всё.

Эти примеры как раз сейчас перед глазами. Поэтому просто не надо бояться делать правильные выводы. И тогда мы обязательно победим.

Facebook автора