Социальные трансформации как результат эволюции личного и коллективного

Немного найдётся тем, которые были бы столь важны и интересны для подавляющего большинства жителей Земли, как вопрос социальных трансформаций. Вся документальная история человечества — это описание эволюции общества и самого человека, как социальных организмов. Но этого знания оказывается недостаточно современному человеку — сегодня мы все хотим не только знать «Как было?», но и «Как будет?», более того, мы задаёмся вопросом «Как достичь желаемого?». Это верная примета начала активной фазы очередной социальной трансформации. Методологией социальных трансформаций явно и неявно люди занимаются уже не одно тысячелетие, но только в девятнадцатом веке эта проблема получила достаточно рациональное философское обоснование. С той поры обсуждаемая проблема была рассмотрена множеством людей с самых разных точек зрения: от классических размышлений Маркса или Спенсера, до новомодных исследований самоорганизации и саморазвития общества. И каждый исследователь рассматривал один или несколько аспектов эволюции общества и её движущих сил, считая успехом возможность полностью или частично вписать историю человечества в рамки предложенной им модели. Удивительно, практически всем это удавалось и удаётся, что заставляет предполагать многомерность пространства параметров, влияющих на развитие общества. Каждый исследователь, добившийся успеха, лишь выбирал определённый набор таких параметров и именно в проекции на соответствующий неполный базис описывал эволюцию социума. Множественность таких представлений не позволяет надеяться одному человеку охватить все значимые аспекты проблемы, но не исключает поиск наиболее адекватной системы координат, которая будет задаваться только базовыми параметрами социума и индивида, а не их многочисленными производными.

В данной работе предпринята попытка не только показать очевидную связь методов преобразования общества с конечной целью самой трансформации, но и на основе ретроспективы социальной эволюции человечества показать единство движущей силы всех прошедших и будущих общественных и экономических изменений и её обусловленность потребностью человека в усложнении организации его личности с целью адаптации к жизни во все усложняющемся с возрастанием сложности индивида обществе. Полученные закономерности позволяют раскрыть взаимосвязь социальных трансформаций и эволюции личности и на этой основе не только объяснить всё многообразие общественных укладов прошлого и настоящего, специфику переходов между ними, но и спрогнозировать дальнейшие этапы эволюции социума и личности, а также предложить оптимальный путь достижения нового состояния общества. Иными словами, предпринята попытка свести всё многообразие социальных, экономических, культурных и прочих характеристик к отношению двух взаимосвязанных базовых параметров: степени коллективизации и степени локализации индивидуумов, в своём взаимодействии формирующих социум, а через него и себя самих. Соотношение параметров, задающих указанные характеристики, а также плотность в обществе социально активных индивидов в общих чертах определяют как состояние общества (его тип), так и состояние личности в нём.

Ретроспектива социальных трансформаций

Смена любой формы социальной организации может представляться самопроизвольным процессом, только когда истоки этих изменений скрыты в глубине веков. Но и в этом случае мы можем себе представить шаги, которые предпринимали заинтересованные в тех или иных изменениях участники общественных отношений. Конечно, для перехода к какой-либо новой социально-экономической формации должны созреть соответствующие условия, например, должен обостриться конфликт между устаревшими производственными отношениями и развивающимися производительными силами. Но создаются эти условия не сами по себе, а как результат действий всё тех же групп людей, реализующих наиболее успешные стратегию и тактику достижения своих целей, поддерживаемых большей частью социально активных граждан.

Первая социальная трансформация — выбор дальнейшего пути

Начнём с самых истоков социальных преобразований, т.е. с распада родоплеменных отношений. Для перехода от родоплеменного строя к рабовладельческому необходимо было установить политико-экономическую связку временных вождей со жрецами с целью освящения и закрепления права отчуждения коллективной собственности и преобразования её в личную. Концентрация же наследуемой личной собственности в руках немногих позволила сделать следующий шаг — шаг к наследуемой власти. Взаимная поддержка вождей и жрецов оказалась удачным тактическим ходом на пути реализации стратегической цели — имущественного и правового расслоения общества. Безусловно, именно таким образом эта идея участниками процесса не формулировалась, это сейчас мы можем подобными словами обобщить всё многообразие побуждений немногих жить за счёт многих, хитростью, обманом и силой перераспределяя результаты общего труда в свою пользу. Однако «освящённое» право личной собственности ещё не гарантировало её быстрого накопления и надёжного удержания, что побуждало «элиту» к очевидному тактическому ходу — выделению силовых структур и передаче им дополнительной функции подавления любых проявлений несогласия с ущемлением естественных прав человека. Как будет видно из дальнейшего, именно появление социального неравенства явилось тем мощным отклонением от естественных принципов общественной организации (возмущением), которое и определило весь последующий путь развития человеческого общества, сопровождающийся постепенным затуханием данного возмущения.

Сегодня бессмысленно говорить о том, как бы развивалась большая часть человечества, не появись рабство (мы тут ограничимся анализом истории лишь европейской цивилизации, как наиболее богатой на различные уклады и, соответственно, на переходы между ними, но схожие процессы прослеживаются в развитии и других цивилизаций). Можно лишь констатировать, что превращение человека в «бездушное» орудие труда стало кровавой платой за возможность объединять огромные массы людей и концентрировать материальные ресурсы уже не в рамках отдельных родов или племенных союзов, а в рамках более крупных, не племенных образований — государств, существенно расширивших спектр и увеличивших масштабность задач, которые могло ставить перед собой и решать человечество (а это не только строительство нелепых усыпальниц, но и, например, гигантских оросительных систем). Важно отметить, что на этом и нескольких последующих исторических этапах отношение к человеку, как к средству производства, неизбежно приводило к экономической целесообразности роста численности народонаселения: больше «живых орудий труда» — больше доход, больше армия — больше добыча, надёжней защита от конкурентов. Этот рост сдерживался только эффективностью производственных отношений, а именно, возможностью прокормить и сохранить эти «орудия труда и войны». В результате началось интенсивное увеличение как числа, так и количественного состава человеческих поселений, появились крупные города.

Личность и общество

Побочным эффектом роста численности свободного населения городов стало значительное (на несколько порядков) превышение максимального числа возможных для одного человека тесных связей с другими людьми (число приматов в самых крупных стаях менее 400 особей) и, как следствие, его относительная психологическая локализация в «море» всех возможных связей. Последнее, вероятно, и было основной причиной осознания человеком себя, как чего-то отдельного от общества, т.е. появления личности в современном её понимании. Отметим также традиционное мнение, что становление личности тесно связано с появлением частной собственности. Однако, похоже, что ключевую роль все же сыграло не осознание человеком разделения «свой–чужой» или «моё–чужое», а именно необходимость устанавливать множественные связи при крайне ограниченном их максимальном числе. Это возможно реализовать только при динамической перестройке индивидуумом комплекса его межличностных связей и, соответственно, невозможности жёсткого закрепления некоторого их числа. Краткосрочность значительной части связей с другими людьми воспринимается нами как их «оборванность», отмежёвывающая нас от общества. Чем больше таких динамических связей, тем выше локализация индивидуума, тем ярче выражена его личность. Конечно, специфика экономических отношений определяет частоты разрыва устоявшихся межличностных контактов и установления новых. В этом аспекте сложно переоценить роль капиталистической конкуренции и свободного рынка труда, но человек проявился (пусть не массово и не повсеместно) как личность гораздо раньше появления частной собственности. С той поры человек непрерывно занят «поисками себя», точнее оптимального для себя соотношения между личным и общественным (или между количеством устойчивых и динамических связей), а так как мы существа по природе своей социальные, то и все наши усилия направлены на поиск подходящего нам места в обществе — «удобной гавани» в «бескрайнем море» межличностных отношений. Важно отметить, что необходимость оптимизировать число устойчивых связей часто приводит к привязке человека не к иному индивиду, а к некой их группе (социальной, экономической, религиозной и пр.), играющей для него роль целостного объекта-якоря.

В анализе побуждающих к действию мотивов человека можно пойти ещё глубже. Заметим, что род, в отличие от отдельного человека, теоретически не ограничен во времени: людей в старину естественным образом окружали духи предков, живые члены племени, и для человека было более естественно самому перейти к загробному существованию рядом со своим родом. Непрерывность существования человека в Яви и Нави была гарантирована потенциальной бессмертностью рода. Затем эта неразрывность прошлого, настоящего и будущего рода была разрушена. Появились религии, подчинившие души людей богам (богу) и зачастую обрекавшие их после смерти на страдания или забвение. Новые верования лишь отразили разрыв родовых уз, активно поддерживаемый «богоизбранными» людьми, вероятно, имевшими от природы комфортное для них число межчеловеческих связей значительно ниже среднего показателя. На ранних этапах исторического развития общества в основном люди с низким показателем максимального числа межчеловеческих связей были вынуждены переходить на их динамическое переключение, т.е. они инициировали формирование личности. Однако это были ещё неполноценные личности (протоличности), т.к. такие люди были неспособны ощущать себя неотъемлемой частью даже небольшого коллектива и не могли разделять общие боль, скорбь или радость из-за того же отсутствия тесной связи с подавляющим большинством соплеменников, зато они могли испытывать крайне сильную привязанность к немногим близким им людям и идти ради них и/или себя против интересов общины.

Исходя из значительной продолжительности эпохи родоплеменных отношений, можно заключить, что малое комфортное число межчеловеческих связей не является наследуемым признаком, по крайней мере, доминантным. Именно люди, не способные сочувствовать и сострадать относительно близкому человеку (а тем более малопонятному чужаку), заложили основы неравенства и заставили остальных принять как факт большую эффективность эгоцентризма (в этом смысле эгоист — лишь урезанная природой или самим человеком форма личности), как основы обеспечения себе привилегированного положения в обществе. Подражая тактике успеха, остальные также стали массово стремиться к схожему локализованному психическому состоянию внутри коллектива. Так начался долгий процесс формирования полноценной личности, который, кстати, до сих пор ещё не завершён. Как это ни прискорбно, в отличие от эпохи господства аристократии, сегодня плотность неполноценных личностей максимальна не в самом низу общественной пирамиды, а в её верхней части — в крупном бизнесе (особенно постсоветском) и в большой политике, которые напоминают сточную канаву, куда потоками наживы сносит с общественных полей все растеньица с изначально куцей или с целенаправленно (нередко самостоятельно) прореженной корневой системой межличностных связей, которые никак не могут закрепиться на глубоком месте своими быстро сучащими немногочисленными корешками, и потому их причудливо носит и вертит меркантильными течениями канавы. Другой крайностью являются люди в силу различных причин, например, из-за попадания в рабство или иное зависимое положение, лишённые самой возможности самостоятельно устанавливать межчеловеческие связи. У таких людей часто оказывается неудовлетворённой потребность в постоянных связях, что так же, как и отсутствие динамических связей, препятствует формированию полноценной личности.

Но как бы там ни было, а ощущение любой личностью, даже глубоко религиозной, своей ограниченности во времени дробит смысл её жизни на мелкие кусочки (достаток, успех, удовольствия и пр.) и одновременно усиливает не только чувство бессмысленности существования, но и страх смерти. Похоже, именно страх смерти заставляет одних людей искать забытья в удовлетворении мелких личных потребностей, а других стремиться к максимальной самореализации в интересах общества, т.к. только осознание своего единства (в идеале) со всем человечеством может придать осмысленность человеческой жизни — жизни не столько ради себя, сколько ради других. И в этом нет ничего странного, ведь краткосрочная жизнь каждой отдельной клетки имеет очевидную ценность только для всего долгоживущего многоклеточного организма. При этом жизнь паразита любой продолжительности всегда бессмысленна (и даже вредна) с точки зрения организма-хозяина. Однако человекообразные паразиты редко отдают себе отчёт о своей природе, искренне полагая себя лучшей частью человечества.

Феодализм и капитализм

Последовавшие за рабовладельческим строем феодализм и капитализм качественно не изменили системы общественных отношений, хотя и сопровождались значительными изменениями роли человека, как орудия труда. При этом их реализация потребовала новых тактик и стратегий социальных преобразований. Очевидно, что методы таких преобразований определялись как целями, которые ставились заинтересованными группами населения, так и спецификой самих участвующих в этих процессах активных групп. Феодализм в Европе явился следствием, с одной стороны, распространения христианства, которое, став государственной религией, не только привнесло идею равенства всех людей перед Богом, но и освятило неравенство в миру и непротивление злу насилием. С другой же стороны, он стал следствием (и причиной) распада Римской (рабовладельческой) империи и желания владетелей отдельных территорий укрепить их автономию и свою власть над ними. Успешной тактикой для достижения этой стратегической цели оказались массовая христианизация населения и получение его поддержки благодаря гарантированию минимальных прав для самых низших сословий и существенного расширения прав военной аристократии. Однако такая политика привела не только к установлению более прогрессивных по сравнению с рабовладельческим строем феодальных отношений, т.е. вассалитета от уровня монарха до уровня крестьянина, но и к постепенному ослаблению роли верховного сюзерена за счёт усиления власти церкви и дворянства. Реакцией на это стал запрос на ослабление влияния церкви и крупных феодалов, который реализовывался путём формирования вотчинной, а затем и абсолютной монархии и поддержки ею протестантских и прочих течений в церкви и ускоренного развития городов. Первое, в итоге, привело к отделению церкви от государства и свободе вероисповедания, т.е. священнослужители (христианские) практически выпали из связки факторов, возмущающих общество, остались только политическая (в рассматриваемом случае — аристократическая) и экономическая элиты (при феодализме — та же аристократия). Рост же городов привёл к промышленной революции, появлению частной собственности на средства производства, разделению политической и экономической элит и стал предпосылкой уже буржуазных революций.

Желание капиталистов расчистить себе путь к дальнейшему обогащению и власти требовало устранения или ослабления родовой аристократии и создания свободного рынка, особенно рынка труда, а также расширения потребительской базы. Все эти цели требовали множества свободных граждан. Для этого была избрана тактика борьбы за «Свободу, Равенство и Братство». В подавляющем большинстве случаев эта борьба проходила с переменным успехом (наблюдались продолжительные этапы реставрации старой системы) и оказалась весьма кровавой (революции уносили миллионы жизней). Но в итоге аристократия вынуждена была уступить, т.к. в борьбу против неё включились широкие народные массы, уверовавшие в лозунг «Свобода, Равенство, Братство», да и новые экономические отношения, как оказалось, сулили и самой аристократии немалые выгоды. Развивающаяся промышленность требовала все большего числа рабочих рук и все более высокой их квалификации, что привело к ещё более быстрому росту городов за счёт сельского населения, сближению сельскохозяйственного труда с промышленным и к потере богатыми монополии на образование. Всё это вместе способствовало росту самосознания широких народных масс. До этого момента говорить о полноценной личности у среднестатистических крестьянина в патриархальном, а зачастую и закрепощённом, селе или у одурманенного непосильным трудом работника мануфактуры было бы преувеличением.

Таким образом, каждая зарождающаяся общественно-экономическая формация характеризуется наличием определённой группы заинтересованных в изменениях людей, которые, преследуя свои цели, стараются усилить не только себя, но и своих союзников. Далее эти союзники становятся новой заинтересованной стороной и хоронят приведшую к их развитию очередную устаревшую элиту и установленные ею порядки, т.е. все социальные изменения происходят по одному шаблону и в этом смысле обладают очевидной фрактальностью. Так и дикий капитализм под давлением рабочего движения уступил на одних территориях место социализму, а на других – капитализму «с человеческим лицом», который доказал со временем свою большую эффективность и практически вытеснил социализм. В немалой степени поражение социализма было связано с применяемыми для социальных преобразований методами. Кровавая диктатура пролетариата и построенная на её основе репрессивная по отношению к инициативным людям модель государства сильно подорвали интеллектуальный, творческий и духовный потенциал ведущего социалистического государства. Эти потери не смогла компенсировать даже эффективная система образования, открывшая доступ к творческому труду многим талантливым выходцам из народа. По сути, доступность для широких масс качественного образования — это единственное реальное достижение советской власти. Другим, бесспорным «достижением» Страны Советов стало устрашение всего капиталистического мира самим фактом своего существования, что и заставило его обрести «человеческое лицо». Последнее происходило эволюционным путём, позволившим сохранить и приумножить интеллектуальный и творческий потенциал, что в совокупности со свободным рынком стало решающим аргументом в пользу данной системы общественных и экономических отношений. Стоит отметить, что движущей силой тут стали профсоюзы, которые избрали тактику постепенного увеличения требований к владельцам средств производства с целью уменьшения социальной несправедливости при разделе результатов труда.

Однако, как это бывало в истории и раньше, старая элита нашла для себя возможность даже выиграть от таких изменений. Оказалось, что увеличение доходов населения привело к нелинейному росту потребления, т.е. к ещё большему росту доходов капиталистов. Последние решили, что открыли золотую жилу и начали её интенсивно эксплуатировать. Побочным эффектом такой стратегии развития стала, например, эмансипация, как шаг к двукратному увеличению числа рабочих рук и многократному — потребления. Однако погоня капиталистов за доходами оказалась чревата различными кризисными явлениями. Вначале это были кризисы перепроизводства, а последним стал кризис «перепотребления». Суть последнего в том, что людей поощряли безмерно улучшать условия своей жизни (берите от жизни лучшее — вы этого достойны) и во всё большей степени безответственно тратить ещё не заработанные ими средства. В конце концов, кредитов было взято столько, что отдавать их люди оказались уже не способны. Однако следует также отметить, что впервые за всю историю человечества качество жизни во многих странах за последние десятилетия выросло до такой степени, что стало сдерживать рождаемость (в том числе путём увеличения числа представителей ЛГБТ-сообщества). При этом рост доходов развитых стран в значительной степени обусловлен экспортом высокотехнологических товаров и услуг в страны третьего мира и перемещению туда производственных мощностей многих национальных компаний. Образование транснациональных корпораций, в свою очередь, запустило процессы ослабления роли национальных государств и выравнивания в мировом масштабе не только материального достатка людей, но и их устремлений в плане социальных трансформаций.

Самоподобие социальных трансформаций и распространение идей

Вся вышеприведённая ретроспектива целей и способов общественных изменений сделана очень крупными мазками, не позволяющими отразить пространственную и временную неоднородность этих преобразований, как и многие существенные для историков моменты, но она чётко указывает на схожесть или, как уже отмечалось, фрактальность (самоподобие) процессов социальных трансформаций. В плане уточнения общей картины отметим опять лишь существенные для нашего рассмотрения моменты. Важно, что одни изменения приобретали массовость (точнее нелокальный характер) на протяжении тысячелетий, другие — столетий, а третьи — десятилетий. Так, последняя завершившаяся трансформация (от дикого капитализма к таковому с «человеческим лицом») назревала со времён Великой французской революции и имела активную фазу около 70 лет, пока существовал СССР, а уже текущий кризис назрел менее чем за 60 лет, начиная с момента распада последних европейских империй, что окончательно изменило в развитых странах отношение к человеку как к дешёвому и бесправному орудию труда. Для нас же важна тенденция «сжатия» временных интервалов при сохранении общей направленности социальных трансформаций, т.е., чем ближе событие к нашему времени, тем меньше временной интервал, затраченный на общественные преобразования, и тем больше акцент на индивидуальность. Причины этого заключены в росте плотности и образованности населения, а также в развитии средств коммуникации, обеспечивших увеличение как скорости распространения идей, так и восприимчивости к ним все большего количества людей, а также во все возрастающем динамизме межличностных отношений.

Последний момент важен для понимания специфики зарождения, распространения и эволюции преобразующей общество Идеи. Само историческое развитие общества формирует условия для появления новых идей, которые появляются практически одновременно у многих людей в различных местах. Однако носители идей отличаются степенью пассионарности, а их окружение разнится уровнем приятия новых смыслов. В результате какие-то идеи вспыхивают как искорки в затухающем костре и тут же угасают, а какие-то находят для себя активных носителей и благоприятную среду, и разгорается пламя Идеи. Иными словами активные носители идеи, разделённые порой большими расстояниями, определённым образом поляризуют вокруг себя общественное мнение, которое может как отторгать идею, экранируя её, так и способствовать её распространению. Если среда благоприятна (или хотя бы нейтральна) для какой-либо идеи, а очаги соответствующим образом поляризованного общественного мнения достаточно многочисленны, то может произойти перекрытие последних и тогда удачная идея становиться преобразующей Идеей.

В этом плане идеи схожи по принципам своего существования с вирусами — пусть примитивными, но весьма эффективными, живыми существами, которые непрерывно и повсеместно зарождаются и мутируют, плодятся и распространяются в более сложных организмах носителей, убивают или изменяют последние, сами процветают и погибают (о забытьи и возрождении идей говорят и слова: ничто не вечно и не ново под Луною). При этом следует отметить следующий ключевой момент. Каждый раз в борьбе альтернативных Идей побеждает та, которая обеспечивает более сложную организацию социальной структуры, что является отражением общей направленности эволюции саморазвивающихся систем от простого к сложному (по крайней мере, при постоянном росте численности социально активного населения). Такой отбор преобразующих Идей неизбежно увеличивает число необходимых отдельному человеку межличностных контактов, напомним, при их природной ограниченности, т.е. приводит к необходимости их всё более динамичной перестройки и всё большей психологической локализации индивидуума, что, в свою очередь, опять приводит к усложнению системы общественных отношений, в том числе за счёт всё возрастающей доли связей индивидуума с целыми группами, каждой из которых присуща своя уникальная идентичность.

Таким образом, эволюция преобразующей Идеи приобретает суть восходящей эволюции уровня развития личности и её роли во все усложняющемся обществе. И каждый следующий шаг подобен предыдущему наличием очередного импульса именно к такой эволюции.

Часть 2. Современный кризис общественных и экономических отношений

Социально-экономический кризис современности

Погоня за увеличением уровня потребления существенно стимулировала развитие информационных технологий и смещение максимума занятости высокообразованного населения Земли в этот сектор, а удорожание рабочей силы привело к автоматизации производств и росту квалификации среднестатистического рабочего. Эти же причины привели к более равномерному распределению таких трудовых ресурсов по всей планете. Люди оказались носителями знаний и умений, которые зачастую стали дороже оборудования, на котором их можно преобразовать в конкретный товар или услугу. Нынешняя система предсказуемо породила новый класс людей, формирующий не только наиболее крупные потоки прибыли, но и новые запросы к функционированию общества. Основным трендом современности является капитализация индивидуальных способностей и навыков широкого круга людей, стремящихся не просто много зарабатывать, а максимально полно выразить себя в творческом труде. Создаётся впечатление, что практически утраченная в обществе потребления духовность начала таки прорываться в реальность через пока ещё достаточно эгоистично понимаемую идею максимальной самореализации личности. Тут ко времени пришёлся и последний кризис «перепотребления», создавший оптимальные условия для переоценки старых, чисто потребительских ценностей. Однако, очевидно, что в обществе, где все материальные ресурсы всё ещё сосредоточены в руках немногих, достичь указанной цели для большинства жителей планеты не представляется возможным. И тут явно назрел новый конфликт интересов.

Если мы поймём движущие мотивы современной революционной группы людей, то сможем сформулировать её стратегические цели и подобрать оптимальную тактику их достижения. Описанная выше история социально-экономических преобразований указывает нам на то, что и этот этап развития общества будет не последним. Можно также предположить, что он окажется не очень продолжительным, но весьма продуктивным. В этом плане уникальна роль Украины, которая и раньше перепрыгивала через некоторые ступеньки социально-экономических укладов, характерные для европейской цивилизации, и подолгу стояла на нехарактерных. Это сделало её народ наиболее восприимчивыми к современным трендам (за счёт исторически обусловленной на данной территории антагонистичности традиционной вертикали власти и личности), и мы сегодня имеем шанс предложить всему человечеству новую систему ценностей и соответствующее ей новое социальное устройство, тем более, что иного пути (разве что можно ещё просто исчезнуть) Украине не оставляют ни Россия, ни Запад.

Движущая Идея современности

Начнём с определения направленности назревших во всем мире изменений. Итак, исходное господство коллектива разумных существ (рода, общины) над природой сменилось господством государства над индивидуумом (зародилась личность), которое, в свою очередь, сменилось господством частного (личностно обусловленного) капитала над государством. Теперь наступает эпоха господства личности над капиталом. Имеется в виду господство не отдельных личностей над всем капиталом (это также возможный, но тупиковый, а потому нежелательный, вариант развития цивилизации), а личностных приоритетов над корпоративными и государственными.

Истоки «железного закона олигархии»

Для дальнейшего анализа возможных целей, стоящих сегодня перед человечеством, стоит сказать ещё несколько слов о типах социальных структур, которые оно выработало на протяжении всей своей истории и о непререкаемости «железного закона олигархии», утверждающего, что эволюция любого типа демократического или авторитарного общества неизбежно приводит к олигархии (т.е. говорящего о практической бессмысленности любых попыток что-либо менять).

Как это ни странно, но всё многообразие человеческих сообществ может быть описано смешением в различных пропорциях всего двух типов социальной организации людей: естественного и паразитического.

Естественный тип предполагает организацию взаимодействия людей по «родовому» принципу. Тут слово «род» следует понимать не в узко биологическом смысле, а как объединение людей на основе близости базовых ценностей и целей, когда внутри группы нет полного равенства (т.к. наиболее приспособленные имеют естественные преимущества), но и нет социального расслоения ни внутри группы, ни на межгрупповом уровне, т.е. не наблюдается эволюционно необусловленная диспропорция в распределении общих благ в пользу узкого круга людей.

Наоборот, паразитический тип имеет в основании именно такую диспропорцию, приводящую уже к социальной эволюции отдельных групп людей. При этом человек, изменяя положение в общественной иерархии, одновременно изменяет и своё мировоззрение, подстраивая его под воззрения, господствующие на данной ступени социальной лестницы. Восхождение по ступеням социальной лестницы аналогично перемещению по звеньям условной «цепи питания» от «овцы» к паразитирующему на «отаре» «пастуху» через разнообразные промежуточные состояния. В такой «цепи питания» существуют также ответвления, например, для людей, выполняющих социальные функции «собак» (силовые и репрессивные структуры государства) и «волков» (людей с антисоциальными склонностями).

Тут важно отметить две особенности любых социальных систем. Во-первых, организационная структура общества должна быть в достаточной степени саморегулирующейся и устойчивой к внешним и внутренним возмущениям. Во-вторых, она должна на различных подуровнях социально-экономических отношений воспроизводить саму себя (опять фрактальность), иногда с вкраплениями альтернативной структуры. Последний момент касается только паразитического типа, когда отношения «овца–пастух/волк» повторяются практически на всех организационных уровнях, за редким исключением, например, на уровне семьи, мелкой сельской общины или компании с коллективным собственником. Обычно же любой руководитель средней руки одновременно выступает в роли «пастуха/волка» по отношению к подчинённому-«овце» и в качестве «овцы» по отношению к вышестоящему начальнику-«пастуху/волку».

Природа такого самоподобия обусловлена групповым инстинктом «повторения за старшим», который у человека преобразуется с возрастом в стадный инстинкт следования за лидером, которым в природе является наиболее успешный представитель племени, т.е. вожак, искусственно подменяемый в современном обществе человеком, стоящим на более высоких ступенях иерархии, условно, начальником. Особенностью проявления стадного инстинкта является возрастание его силы с ростом численности группы. Социологи установили, что в группах людей, насчитывающих более 100–150 человек, происходит автоматическое выделение лидера-вожака. Аналогичный эффект понижения уровня индивидуальности и самосознания (самокритичности и ответственности за свои поступки) большинства людей и добровольной передачи формальному или неформальному лидеру права принимать решение за всех наблюдается в толпе, которая ведёт себя по иным законам нежели отдельная личность. С другой стороны, естественный тип общественной организации хоть и не избавлен от эффекта «вождизма», зато он изначально является одноуровневым и для малых сообществ (менее 100–150 человек) исключает объединение вождей в отдельную группу единомышленников и дальнейшую социальную эволюцию этой группы в правящий класс. Иерархичность же паразитических систем является причиной «железного закона олигархии», т.е. неизбежности установления власти меньшинства над большинством.

Из сказанного выше следует, что преодолеть «железный закон олигархии» можно только сводя к минимуму иерархичность организационной структуры с закладыванием в основу общества естественного типа социальных отношений. Для этого также необходимо ограничивать физический контакт больших масс людей между собой, желательно на уровне самоограничения, являющегося результатом соответствующей просветительской деятельности. То же касается личных контактов людей с харизматическими лидерами (достаточно ограничить контакты только с теми лидерами, что стремятся воспользоваться результатами общего труда в своих интересах или в интересах своего окружения) и непрозрачных для социума контактов между людьми, наделёнными обществом какими-либо полномочиями.

Естественно, существуют сферы деятельности человека, например, военная, где неизбежны физический контакт одновременно многих людей и, соответственно, иерархическая организация их взаимодействия. Полностью отказаться от иерархичности, служащей не цели самоорганизации, а эффективности директивного управления путём жёсткого ограничения сверху того, как и что делать нижестоящему, удастся только при повсеместной и полной победе сознательного над бессознательным и самостоятельности в мышлении и поступках над желанием подчиняться чужой воле, т.е., как это ни странно прозвучит, при построении на Земле того, что в монотеистической традиции принято называть Царством Божьим: «тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего её, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих», «и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать», «мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать» и т.д.

Видимая многими степень утопичности подобных идей определяется заново каждый раз, когда человечество проходит очередную социально-экономическую трансформацию (точку фазового перехода), через выбор того или иного пути его дальнейшего развития. Однако высота путеводной звезды над горизонтом не определяет её реальную достижимость, последнее может обеспечить только новое знание о мироустройстве и создание технических средств для межзвёздных перелётов. Аналогичным образом обстоят дела и с социумом и его нынешней конечной целью — собирательным образом Лучшего Мира. Только получив новые знания о самом социуме и роли личности в нём можно надеяться выработать соответствующие механизмы их взаимодействия и тем сделать современные утопии реально достижимыми целями. Именно получению нового знания о человеке и обществе посвящена данная работа, но и в ней не нашли отражения глубинные причины выводимых общих закономерностей (это тема отдельного обсуждения).

Новые системоопределяющие принципы

Однако вернёмся к возможным целям носителей нынешних революционных настроений. Слово «возможным» подчёркивает, что общепринятых целей пока никто ещё не сформулировал. В такой ситуации можно сосредоточиться не столько на детальном анализе существующих требований революционных масс (часто ещё и не подозревающих о таком своём статусе), сколько на задании более ёмких принципов, охватывающих и текущие, и будущие их устремления. Если такие принципы окажутся близки настроениям активной части людей, стремящихся к новому миропорядку, то они имеют шанс быть принятыми в качестве стратегических целей и станут основной движущей Идеей социально-экономических преобразований.

Сегодня можно выделить следующие системоопределяющие принципы будущей общественной формации:

1) направленность всех общественных отношений на гармоничное развитие личности во всем её многообразии;

2) обеспечение равных стартовых возможностей в реализации творческого потенциала каждой личности в процессе её общественно полезной деятельности;

3) улучшение качества и увеличение продолжительности творческой жизни человека в среднем и зависимость этих показателей в каждом конкретном случае от ценности данной личности для общества;

4) устойчивость и конкурентоспособность обеспечивающей всё это системы общественных отношений.

Приведённые выше принципы требуют пояснений.

Первый из них указывает на неизбывную социальную природу человека (см. выше о причинах индивидуализации изначально преимущественно коллективного существа) и на необходимость поиска оптимального соотношения между личным и общественным, а также на уникальность такого соотношения для каждого конкретного человека. Таким образом, этот принцип предполагает индивидуальный подход к процессу формирования и совершенствования личности и признание приоритета её интересов (покуда они не противоречат интересам выживания рода) над интересами любых социально-экономических институтов, т.е. указывает путь преодоления конфликта между коллективным и личностным, который является на данном этапе источником энергии для изменений в саморазвивающейся и самоорганизующейся социальной системе человечества.

Второй принцип предполагает признание природных различий между людьми и свободы выбора уровня собственного развития, правда, при сформированном социальном запросе на всестороннее развитие личности. Он же указывает на необходимость минимизации препятствующей развитию личности иерархизации (и олигархизации) общества и в то же время на неизбежность использования социальной природы человека для направления и стимулирования его личностной эволюции. Этот же принцип обуславливает экономическую автономию и самодостаточность личности внутри как государств, так и надгосударственных образований.

Третий принцип указывает на то, что направление эволюции личности должно учитывать как её собственные интересы (улучшение качества и увеличение продолжительности творческой и, уже как следствие, биологической жизни), так и максимизацию её общественной полезности, т.е. от развития и самореализации каждого должны выигрывать все. При этом подразумевается, что качество жизни это не столько материальное обеспечение, сколько доступ к ресурсам в процессе самореализации личности. Чем выше направленность деятельности человека на улучшение качества жизни других (не близких) людей, тем легче для него должен быть доступ к финансам, технологиям, природным, производственным и человеческим ресурсам. Чем выше зависимость всего человечества от уникальных качеств той или иной личности, тем выше её ценность для общества, тем обязательнее для общества забота о создании максимально благоприятных условий для общественно полезной самореализации такой личности и увеличения продолжительности её творческой жизни.

Момент привязки продолжительности жизни, прежде всего творческой, к её общественной полезности, на первый взгляд, может показаться спорным как с моральной точки зрения, так и с чисто технической. О технической стороне вопроса уже можно начинать говорить всерьёз, т.к. сегодня найден механизм, ограничивающий максимальную продолжительность жизни человека, и способы его обойти (восстановление длины теломер на концах молекул ДНК), а темпы развития медицины позволяют надеяться на сохранение здоровья в продолжение всего активного периода жизни. Моральная же сторона вопроса предполагает справедливое соотношение между индивидуальным и общественным благом. Возможность продления жизни является, очевидно, благом для отдельного индивида, а её творческого периода — для личности. Однако существенное увеличение средней продолжительности жизни при сохранении имеющегося темпа рождаемости может привести только к более быстрому истощению ресурсов, перенаселённости, нищете и разрешению этих проблем способом, предполагаемым, например, идеей о «золотом миллиарде». Такой сценарий уже далёк и от личного, и от общественного блага. Можно было бы запретить исследования в области геронтологии или сделать соответствующие услуги чрезвычайно дорогостоящими, но и первый и второй варианты опять далеки от интересов личности и общества, т.к. отнимают у большинства людей один из главных стимулов. Кроме того, общество во втором случае может быть сведено лишь к олигархии «бессмертных». Куда более справедливой выглядит система, когда продление жизни является признанием уникальности значимого для общества таланта той или иной личности и даруется достойным непосредственно самим обществом. Такой подход тесно увязывает личный интерес с общественной пользой, но и он чреват для большинства потерей стимула.

Каким же образом дать надежду на долголетие многим? Тут нам придётся ещё дальше заглянуть в область фантастики. Но при этом будем помнить, что мы говорим об одном из самых мощных инстинктов индивидуального организма — продлении собственной жизни, который может уступить по силе только групповому инстинкту продления жизни всего рода. Это, пожалуй, самые мощные стимулы любой деятельности человека, в том числе преобразующей его самого и общество в целом. На этом фоне любая сколь угодно фантастическая цель, дающая каждому надежду на долгую и полезную жизнь, уже не покажется столь уж невероятной. Такой целью может стать, например, космическая экспансия человечества, когда в условиях недостатка людей каждый человек даже вне зависимости от своих талантов приобретает ценность для всего человеческого рода и, соответственно, возможность продления собственной жизни. Иной, менее увлекательный, путь к признанию уникальности каждого — это сознательное ограничение рождаемости и постепенное приведение численности населения Земли к оптимуму при параллельном выравнивании уровня жизни большинства людей, причём так, чтобы число социально активных личностей продолжало непрерывно расти. Все это не просто фантастика или научный прогноз, прежде всего, для многих это может стать достойной целью и перспективой развития, без которых общество будущего не построить, как не научить бескрылую птицу летать.

Четвёртый системоопределяющий принцип предполагает, что из всего многообразия социальных систем, способных удовлетворить первым трём принципам, следует рассматривать лишь те, которые учитывают не только конечную цель, но и текущее состояние общества и личности, которые смогут выдержать конкуренцию с уже существующими социально-экономическими укладами. Новое общество должно осознавать и использовать конфликт между коллективным и личным, как движущую силу приоритетного развития личного в интересах коллективного. При этом оно должно строиться на эффективных обратных положительных и отрицательных связях, обеспечивающих синергетический баланс между упомянутыми противоречивыми тенденциями, смещающийся на данном историческом этапе в сторону примата интересов личности.

Мы видим, что вся история человечества может рассматриваться как процесс затухания флуктуации, некогда приведшей к социальному расслоению. Однако полное устранение каких-либо внутренних противоречий чревато утратой и движущей силы эволюции, не исключено, что когда будет достигнуто равновесное состояние между личным и коллективным, то в обществе возникнут новые социальные флуктуации, устранение последствий которых и будет сутью дальнейших эволюционных изменений (например, конфликт человек — машина).

Однако определив текущую цель человечества, следует сказать хотя бы несколько слов и о технической стороне её достижимости. Не вдаваясь в детальный анализ старых и нового технологических укладов, выделим лишь ключевые элементы последнего, способствующие реализации вышеописанной цели. Прежде всего, следует отметить лавинообразную информатизацию социума и отдельных его составляющих, например, экономической сферы. Под информатизацией тут понимается переход от преобладания материальных потоков в структуре социальных связей и источников социальной энергии к преобладанию информационных потоков и их источников. Другим важным элементом является новый технологический уклад, который, с большой вероятностью, будет в развитых странах опираться на неразрывную взаимосвязь науки и производства, обеспечивающую широкое распространение общедоступных, с одной стороны, локальных, а с другой стороны, равномерно распределённых средств производства (вроде 3D принтеров по металлу, неживой и живой органике и т.п.) и локальных источников возобновляемой энергии. Следует также отметить тенденцию к постоянному увеличению доли открытых технологий и сетевой организации труда (в том числе финансирования) в числе наиболее ярких и успешных бизнес проектов современности.

Часть 3. Пути выхода из кризиса

Принципы естественного общественного устройства и шаги по его реализации

Прежде чем искать ответ на вопрос «Как делать?», необходимо определить «Что делать?». Всё сказанное в первых двух частях позволяет нам оценить невероятную сложность системы общественных отношений, хотя мы даже не пытались дать сколько-нибудь полного описания всех противоречий (источников социальной и экономической энергии) и сил, противодействующих друг другу и тем самым изменяющих и себя, и общество. Замечательно, что для понимания сути рассматриваемого вопроса, детальное описание и не требуется, т.к. мы уже вывели общие принципы развития личности и обусловленные ими требования к новой системе общественных отношений на современном этапе, а также определили заинтересованные в этих изменениях группы людей. Теперь остаётся только описать на языке социально-экономических отношений изложенные выше системообразующие принципы, параллельно указывая пути их имплементации.

Ранее упоминался «железный закон олигархии», преодоление которого ещё 25 лет назад представлялось невозможным, т.к. разрушение традиционной (паразитической) вертикали власти хоть и могло бы гипотетически восстановить естественный тип социальных взаимоотношений, но привело бы к потере управляемости сложной иерархией политических и экономических отношений, с последующим цивилизационным откатом от индустриального капиталистического общества к архаичному родоплеменному и, соответственно, к деградации самой личности. Что же позволяет рассчитывать на успех сегодня? Ответ уже частично прозвучал: современные информационные технологии дали в руки большей части населения Земли инструмент, позволяющий не только отказаться от излишней иерархичности структуры государственного управления, но и усложнить её, увеличивая при этом динамику межличностных контактов, т.е. способствуя дальнейшему развитию личности. Этот инструмент — информационные электронные сети, которые в идеале могут обеспечить коммуникацию каждого с каждым при одноуровневой топологии социальных и экономических контактов людей. Естественно, в силу природных ограничений человек к такому колоссальному обмену информацией не приспособлен, а потому оптимальной для него является организация взаимодействия многих граждан через сети нейронного типа, ограничивающие максимальное число связей приемлемыми, комфортными для каждого человека значениями.

Общественный аспект

Ключевыми моментами стратегии современного этапа социального реформирования следует считать политическую и экономическую автономию личности внутри как государств, так и надгосударственных образований, что на сегодня возможно реализовать только через сближение топологии политических и экономических связей между людьми с сетевыми структурами нейронного типа с минимальной иерархизацией и обеспечения их функционирования на базе реальных информационных сетей.

Отсюда следует одно из приоритетных направлений любой реформы на местах, в том числе в Украине, а именно, всенародное обсуждение и формулирование новых принципов функционирования общества и экономики, их отражение в Конституции с одновременным написанием под нее новых законов. Другое приоритетное направление реформы — организация территориальных и иных правомочных объединений граждан, способных перебрать на себя властные полномочия на местах через повсеместную информатизацию и создание электронного государства, избавляющих нас от традиционных выборов политиков, а также чрезмерно раздутого госаппарата и лишнего контакта граждан с чиновниками. Измениться должна не только роль политиков и судей, но и сотрудников министерств, которые не должны иметь отношения к политике, а быть лишь профессионалами, которым народ платит согласно контракту среднюю по соответствующей отрасли зарплату. Третье — быстрая переориентация общества и экономики на новый технологический уклад путём обеспечения ускоренного развития и взаимной интеграции науки и производства (см., например, «О перспективах Украины в свете её науки и образования»). Четвёртое — обеспечение максимальной открытости государства и экономики, эффективных контролирующих органов с доступом к информационным ресурсам, организованным по образцу WikiLeaks, а также гарантирование свободы прессы, в том числе от собственников СМИ.

Следует отдельно сказать о важном для переходного этапа принципе работы команды реформаторов — о так называемой самолюстрации. Под этим понимается, что те, кто берётся делать реформы, должны сломать старую систему, заложить фундамент новой и добровольно покинуть политику по истечении заранее установленного срока. Основная оплата услуг команды таких реформаторов должна осуществляться по результату их работы в размерах, исчисляемых процентами от бюджета страны, но и ответственность должна быть максимальной. Отметим также, что реализовать некоторые положения в полном объёме можно будет только на финальной стадии реформ. Так, в период борьбы с коррупцией и при недостойно низкой средней зарплате не следует сразу увязывать размер зарплат чиновников со средним показателем по стране или отрасли, т.к. за гроши высококлассные специалисты не пойдут работать в министерства. Желательно дать им сразу хорошие зарплаты (за счёт сокращения числа чиновников) и несколько лет на сближение вышеупомянутой средней зарплаты в данной сфере деятельности и оплаты труда самих чиновников.

Развернём ещё немного мысль о новых принципах функционирования общества. Основная идея состоит в отказе от представительской демократии в пользу прямой демократии с, что важно, минимальной иерархичностью системы управления государством. Для этого депутатов местного и общегосударственного уровня необходимо преобразовать в обычных наёмных служащих, которых не избирают, а принимают на работу жители тех или иных территорий или внетерриториальных (сетевых) объединений граждан. Государство выдаёт каждому гражданину, имеющему право голоса, целевые средства для передачи «депутатам», из которых ежемесячно формируется зарплата последних. При уменьшении уровня поддержки «депутата» (т.е. перечисляемых ему за удовлетворительную работу средств, которые в противном случае передаются в общественные фонды) ниже определённого уровня он автоматически увольняется с объявлением открытого конкурса на замещение вакантной должности. При этом программа «депутата» формируется им интерактивно на основе требований нанимателей (сам он может участвовать в этом процессе на тех же основаниях, что и любой другой гражданин). Программа может меняться гражданами по мере необходимости.

Политические партии, как и любые иные объединения граждан должны утратить функцию инструмента борьбы за власть, т.к. вся власть должна неотъемлемо принадлежать самому народу, который её реализует непосредственно через электронные референдумы или прямые голосования за все существенные для отдельных сообществ и социума в целом законы (о пересмотре самого понятия «идеология» и о новой роли партий, как среды для коллективного мышления, можно прочесть в материале «Передумови створення в Україні ідеологічних партій»). Существенность того или иного закона определяется опять же самими гражданами через простую и открытую процедуру вынесения любого закона на местный или национальный референдум. В таком подходе роль «депутатов» сводиться к предварительному согласованию и юридическому оформлению альтернативных текстов законов, сформированных на их округах, перед их повторным вынесением на рассмотрение «избирателей» и/или на голосование в совете определённого уровня. Любые общественно значимые законы должны приниматься минимум 2/3 граждан (лучше 3/4), которых они касаются. Только законы, принятые подавляющим большинством, будут им же и выполняться.

Отсюда очередное требование — минимизация числа законов и их однозначность, особенно это важно в экономике, в частности, в налоговой сфере, где должны быть минимизированы и размеры самих налогов.

Сведены к минимуму должны быть также роли госчиновников и судей и их непосредственный контакт с гражданами, т.е. должно быть создано электронное государство.

В плане уменьшения иерархичности в экономической сфере при сохранении возможности быстрой мобилизации людей с целью достижения какой-либо экономической цели следует создать условия для ускоренного развития нового технологического уклада и перехода к сетевой, партнёрской организации труда, когда право на прибыль и ответственность за потери пропорциональны вкладу человека в общее дело. Такая организация труда должна основываться на рейтингах успешности идей представителей креативных групп, организационной эффективности менеджеров и профессионализма остальных компаньонов, а также на рейтинге общественной значимости навыков каждого участника проекта.

Общественная ценность как трудовых навыков, так и основной производственной, научной или социальной цели должна определять максимальные размеры выделяемых коллективу финансов и технологический уровень доступного ему оборудования, а также очерёдность их предоставления. Для этого могут быть задействованы аутсорсинг, краудсорсинг, совместное создание благ и другие современные виды сетевой (в широком понимании этого слова) организации труда.

При этом необходима и банковская реформа, которая бы сделала банки (в идеале один государственный банк при полном отказе от наличных средств и прозрачности для общества всех финансовых потоков, в том числе финансов самих граждан) неприбыльными организациями, а кредиты доступными под самые низкие проценты, для этого также следует отказаться от практики выплаты дивидендов вкладчикам.

Безусловно, новая форма организации труда должна свободно конкурировать с традиционными формами в условиях полной открытости госуправления и финансовой системы (через электронное государство), отсутствия наличных денег и введения налоговых ограничений на роскошь, доступности для общества и отдельного гражданина любых ресурсов и информации (кроме гостайны и, возможно, ноу-хау), а также в условиях жёсткого и неизбежного наказания за нарушение законов.

Сетевая структура организации труда и переход на новый технологический уклад, в идеале, должны привести к повышению и выравниванию качества жизни на всех территориях и к выходу общества на уровень, когда частная собственность на средства производства уступит первенство личному достоянию человека в виде его таланта и знаний тех или иных сторон процесса производства научного продукта, материальных благ или иных социально значимых товаров и услуг. Тогда владелец предприятия трансформируется в генератора и хозяина идеи, менеджеры — в хозяев инфраструктурных технологий, исполнители — в хозяев различных производственных технологий. Для ускорения этого процесса желательно акцентировать внимание на универсализации, автоматизации и локализации (с одновременным равномерным распределением) большинства производственных процессов и доступности всем самих средств производства благодаря новым технологиям, практически беспроцентным кредитам и сетевым способам организации труда.

Личностный аспект

Гармоничное развитие личности и, как мы могли только что видеть, новой экономики требует не только законодательного оформления новых принципов функционирования общества, но и изменения самой личности, например, через качественное образование, определяющее научно-гуманистическое мировоззрение с отказом от навязывания людям ценностей общества потребления и от иных типов манипулирования сознанием большинства в интересах меньшинства (информационная прививка личности от манипуляций сознанием). Необходимо также увеличение средней степени пассионарности граждан для их объединения в территориальные и сетевые общины с целью перебрать на себя властные полномочия, узурпированные сегодня олигархами и государственным аппаратом.

Искусственно обеспечить устойчивое равновесие между личным и общественным в такой неимоверно сложной системе не сможет никто. С этой задачей могут справиться только множественные обратные положительные и отрицательные связи между всеми вышеуказанными аспектами жизни человека, определяющие динамизм системы и её синергетическое развитие. Важно задать условия, определяющие желательное состояние динамического равновесия на следующем этапе эволюции социума, которое бы находилось в области интересов социализированной личности и минимизации иерархичности общества. Мы уже частично рассмотрели, что можно было бы предпринять для усиления влияния гражданина на государство. Осталось разобрать, как государству целесообразно было бы влиять на гражданина, ведь общество (государство) и личность (гражданин) — это две стороны одной медали (в духе единства и борьбы противоположностей).

Из сказанного выше можно заключить, что усиление роли гражданина в определении политики государства, развитии экономики, науки и культуры тесно связано с повышением требований к уровню социальной активности личности. К сожалению, современная система построена таким образом, чтобы эффективно подавлять подобные устремления граждан, а потому у большей части потенциально активных людей пассионарность латентна. Для её пробуждения необходимо приложить немалые усилия, на что самостоятельно способен далеко не каждый человек, т.е. нужны общественные механизмы, реализующие соответствующее позитивное давление на личность. Таким образом, не только граждане должны оказывать силовое давление на существующую власть с целью продвижения реформ сверху, но и новые общественные отношения должны «мягко принуждать» граждан к активности снизу, вплоть до поражения в некоторых гражданских правах за пассивность, а именно, за систематическое неучастие в референдумах, контрольных и законодательных органах, за уклонение от службы в армии. Допустим, что гражданин изначально имеет право на бесплатные медицину, образование, правовую защиту и минимальный уровень социальной защиты, но он может постепенно (причём автоматически) лишаться этих прав за пассивность, а восстановление в правах должно требовать, например, тех же усилий, что и получение разного уровня гражданства иностранцем: экзамены на знание языка — для получения образования, законов — для правовой защиты, зачёт по физической подготовке — для армии, отчёт об уплате всех налогов в Украине (с установлением некоего их обязательного минимума в абсолютном исчислении) — для медицинской страховки и социалки. Причём без согласия на уплату налогов нельзя служить в армии, без службы в армии (которая может быть заменена для женщин или отцов-одиночек воспитанием детей до совершеннолетия) нельзя голосовать, без участия в голосованиях нельзя получить правовую защиту и, пожалуй, только образование должно минимально обуславливаться, т.к. оно способствует формированию мировоззрения полноценной личности и активного гражданина.

Важным стимулом в процессе активизации граждан могло бы стать их участие в работе контрольных органов (путём случайного отбора сотни человек на срок в несколько месяцев), имеющих неограниченный доступ к любой информации и совещательный голос в решении спорных вопросов госуправления и решающий голос в обнародовании той или иной закрытой информации, если её сокрытие может нанести вред обществу.

Граждане также должны приучаться брать на себя ответственность как за свою, так и за общественную безопасность. Для этого должна быть создана армия по швейцарскому или израильскому образцу, когда каждый гражданин одновременно является и военнообязанным, который все своё снаряжение и оружие получает на руки с правом постоянного ношения и хранения дома. Если это не профессиональный военный, то он должен раз в год на 2–3 недели призываться в армию, а по месту жительства должен входить в добровольческие отряды территориальной милиции под командованием выборных шерифов.

Учитывая природу личности, связанную с необходимостью динамической перестройки межличностных связей, а также подавление самосознания отдельного человека при физическом контакте с большой группой людей и склонность такой группы к генерации временного лидера или к следованию за уже имеющимся харизматическим лидером (при этом, основное воздействие оказывается через визуальный и аудио контакт) можно надеяться, что именно современное состояние средств коммуникации позволит обеспечить максимальный динамизм социальных связей личности и при этом предотвратить нежелательные для неё последствия стадного инстинкта (некритическое восприятие лидера и слепое следование за ним). Только недавно появилась возможность организации взаимодействия больших масс людей без их личного контакта. Имеются в виду локальные средства производства и источники энергии, а также Интернет, который позволяет не только быстро (динамично) переключаться между различными необходимыми или просто интересными человеку контактами, но и сделать каждый такой контакт предельно насыщенным за счёт его привязки к целому интернет-сообществу с большим числом участников. При этом преобладание информационного наполнения в виде текстов следует считать не временным неудобством из-за недостаточной пропускной способности сетей, а необходимым условием (в рамках функционирования электронного государства) для предотвращения эффекта подчинения личности харизматическим лидерам при помощи визуального и/или аудио контакта. Немаловажным является также создание общественного ТВ, политика которого определялась бы самим обществом, что могло бы в идеале обеспечить большинству людей доступ к достаточно объективной информации, не обусловленной интересами больших денег или вождей-манипуляторов. Другим предохранителем от манипуляций общественным мнением должно стать описанное ранее изменение роли и статуса политика и политических организаций, как и существенное изменение направленности экономической деятельности (с личного обогащения на самореализацию и общественное благо), а также новая образовательная стратегия, направленная на вакцинацию личности от внешних манипуляций сознанием при одновременном увеличении её внутренней пластичности, т.е. способности к генерации и восприятию нового и самоперестройки под него.

Казалось бы, современному человеку будет сложно привыкнуть жить не только ради себя, да и постоянный творческий поиск для большинства непривычен, но вспомним про мощные стимулы, связанные с условиями на продолжительность творческой жизни, и увидим, что и это вполне реально в ближайшие десятилетия. Это же касается иных глобальных задач на ближайшее и более отдалённое время, которые способствуют объединению всего человечества — это экология, выравнивание уровня жизни различных территорий, освоение новых источников энергии и технологий, космическая экспансия. Но всё это уже сегодня следует увязать с приматом личности перед государством и экономикой, при том в неразрывной связи с её общественной значимостью.

При этом важно понимать, что все люди разные и далеко не все из них способны в равной степени проявлять необходимые для новых общественных отношений личностные качества даже в максимально благоприятных информационных и материальных условиях, а потому в обществе будущего должны быть предусмотрены социальные ниши с различными требованиями к социально-экономической активности граждан и свободные переходы между ними, т.е. социальные лифты, свободно перемещающие граждан на различные комфортные для них социальные уровни без радикального изменения их уровня жизни. Для этого престижность того или иного способа самореализации должна определяться не типом социальной ниши, а лишь индивидуальными показателями человека и общественной значимостью сферы приложения его природных талантов.

Не менее насущным заданием является сегодня формирование, обсуждение и распространение преобразующей Идеи по всем доступным каналам и на всех языках.

Заключение

Изменения в обществе схожи с распространением электромагнитной волны, когда изменения электрического поля обуславливают изменения магнитного поля, которые, в то же самое время, опять обуславливают изменение электрической составляющей (за счёт электромагнитной индукции, которая и сама по себе имеет аналогии в любых, в том числе социальных, системах, противодействующих любому изменению их состояния). В итоге получаем объект, который, как и общество, просто не может существовать в статике. Выше мы попытались выделить даже не новую систему координат, позволяющую рассмотреть эволюцию социума, а одно главное направление, в котором последние несколько тысяч лет идёт изменение личности и общества, как взаимосвязанных базовых компонент человечества. Это позволило не только описать всю историю человечества как результат поиска оптимума между противоположными тенденциями к индивидуализации и коллективизации человека, но и определить несколько основных направлений социальных реформ на современном этапе, а также способов их осуществления и закрепления. При этом становиться очевидным, что завтра конкурентное преимущество будет на стороне того государства и того народа, которые наиболее полно воспримут и реализуют как идеи нового экономического уклада, так и (что крайне важно) принципиально новые виды общественно-экономических отношений, способных заинтересовать и увлечь другие народы и государства. Отличительной же чертой новых подходов является их устремлённость не в прошлое, а в будущее — в будущее не отдельного государства или народа, а Человека и всего Человечества.

Напрашивается вопрос: что ждёт человечество после прохождения им нынешнего фазового перехода? Многие авторитеты уже давно подметили возможность изменять общество путём изменения личностью самой себя. К сожалению, сегодня среда для такой Идеи пока ещё неблагоприятна, а её носителей недостаточно. Связано это с подчинённостью интересов личности интересам иных системообразующих институтов. Возможно, реализация предложенных выше системных изменений позволит сформировать достаточно благоприятные условия именно для Идеи общественных преобразований через добровольную и сознательную работу каждой личности над собой. И тогда уже эта Идея станет движущей силой очередной социальной трансформации, призванной разрешить будущий конфликт не столько между коллективным и личностным, сколько между естественной инертностью отдельной личности и общества в целом (т.е. их инстинктом самосохранения) и оптимальной в изменяющихся внешних условиях динамикой их совместной эволюции. Можно попытаться заглянуть и ещё дальше в будущее, но это уже тема научно-фантастического исследования, хотя, как мы могли видеть, при достаточных стимулах к действию любая добротная фантастика — это лишь грядущая реальность.