Тезис о том, что на Донбассе идет не гражданская, а какая-то новая война, первой озвучила Юлия Латынина. Эффектную тему моментально подхватила куча народу (в том числе трущегося возле полупустого трона) и стала перепевать на различные лады. В данный момент он (тезис) напоминает шлягер 60-х, звучащий из каждой форточки – «ЛА-ЛА-ЛА-ЛА-ЛА ОХО-ХО-ХО-ХО!!!» — красиво, здорово — но ни о чем.
Не будем бросать камни в огород Юлии Леонидовны; она — один из лучших публицистов, и войны 21-го века — это ее любимый конек: новые информационные методы террора, информационная картинка как современное оружие глобального мира и многое другое. Просто увлеченный идеей журналист, подобен солдату-срочнику из анекдота прошлых лет — который, смотря на простой кирпич, видит всякое непотребство. Если бы к конфликту на Украине можно было пристегнуть экологическую «Аль-Каиду» 21-го века (шантажистов-вымогателей из Гринпис), то это было бы сделано с элегантностью, достойной восхищения.
Мотивации ответственных лиц, с энтузиазмом освоивших такую «эффективную» (для внутреннего пользования) позицию, лежат на поверхности. Куда удобней кивать головой на восток и подмигивать западу, чем разгребать завалы, нагроможденные в стране.
По существу, в поддержку теории негражданского конфликта приводится два ключевых факта: с одной стороны — явная несамостоятельность лидеров и подпитка эскалации со стороны соседнего государства; с другой — неприятие сепаратизма многими гражданами и, как результат, пассивность основной массы населения Донбасса.
И что бы по этому поводу мог сказать Георгий Ермолаевич Чаплин, капитан 2-го ранга и командующий вооружёнными силами Верховного управления Северной области? В восемнадцатом году, с документами британского офицера (на имя капитана Томсона), он был командирован британской военной миссией на Север России. Имея за спиной миротворческие силы Антанты, отстранил от власти советскую власть и (пардон за тавтологию) передал власть Верховному управлению Северной области (ВУСО) во главе с эсером Чайковским. Потом, имея непреодолимое отвращение к революционерам вообще и к эсерам в частности, через некоторое время решил установить военную диктатуру; сверг и это правительство, выслав министров-социалистов в Соловецкий монастырь. Что за карма у Соловецких островов? Не успел человек диктатором стать, а уже «папередников» — на Соловки, на Соловки! Впрочем, в этот раз обошлось — союзники напомнили Георгию Ермолаевичу о том, кто заказывает музыку — Чайковский с министрами был возвращен, Чаплин подал в отставку. Напрашивается логичный вопрос: в каком ракурсе — Чаплин, Чайковский и прочие министры — самостоятельные фигуры? В профиль или анфас? И где бы была эта компания без поддержки ограниченного контингента Антанты? Примерно такого же калибра самостоятельностью, в большей или меньшей степени, обладали деятели и других правительств: Северо-Западная область, Самарский КОМУЧ, Временное Сибирское правительство и проч. О самостоятельности УНР — сказано и пересказано. О самодостаточности белого движения на Юге России можно поговорить — хотя и уплывало оно (движение) на французских и английских кораблях.
Тем не менее, все вышесказанное не переводит гражданскую войну в России в разряд смешанных, гибридных, луковых. Она (война 1918-22 гг.) остается — классической гражданской. В чем причина? Как же, а интервенция четырнадцати государств? А никак! Война — это такое: кто-то за «рідну хату», кто-то за мировую революцию, кто-то за нефтяные вышки и сферы влияния; а большинство в погребе сидит, с тоской ожидая, когда все это закончится. И все в одной точке сошлись. И у всех лозунги — про законность и порядок. Вроде сами предложили бывшим союзникам высадиться в Мурманске, дабы склады с оружием от германца уберечь. А через пару месяцев союзнички в Архангельске, свои порядки наводят. Как же иначе? У Британии нет постоянных союзников, есть лишь постоянные интересы, а конфликт политических интересов, решаемый насильственными методами, и есть война (по Клаузевицу). И вот тут самое «цікавое». Интересы у всех разные, и конфликты разные; но есть конфликты, которые служат матрицей войны и определяют стратегию. И есть конфликты, которые выполняют функцию катализатора процесса.
Матрицей для сегодняшней войны служит мировоззренческий конфликт — конфликт между постсоветской архаикой и западным индивидуализмом. Лозунг Майдана – «За нашу и вашу свободу!» — раздражитель для Юга и Востока. Им не нужна личная свобода выбора, им нужен порядок. Чтобы работа, чтобы зарплата, чтобы социалка, и чтобы хозяин на троне. И все это было, пока не начали на площадях скакать, пока гидра национал-демократии не подняла голову. А сейчас опять скачут. Какого хрена? Идите, млять, работать! Перефразируя Веллера: «Гражданская война — это майдан, растянутый во времени».
По качественному составу армии Юго-Востока — тоже ничего нового: если полистать воспоминания наших бывших соотечественников, бежавших из Советской России, изданные за рубежом, то Красная армия, пока Троцкий не начал военную реформу, была натуральной бандой обколотых люмпенов и интернациональным сборищем: от китайцев до латышей. Так что на этом фоне — очень даже ничего.
Понятное дело, существуют территориальные претензии у соседей. И вполне возможно, война могла начаться, и не будь в социуме описанного выше конфликта. Но это была бы другая война! Не получилось бы закинуть два десятка бойцов, а потом с помощью администрации подтянуть местный люмпен. Селяне закопали бы — и администрацию, и люмпенов, и заезжих.
К чему все написанное выше? А все к тому же: характер конфликта определяет стратегию. Гражданские войны – войны возобновляемых ресурсов. Продвинулся вперед, активные противники ушли с отступающими войсками; на ключевые точки расставил сочувствующих, среди пассивных — провел мобилизацию, стал сильнее. Отступил — то же самое сделал противник.
Нам нельзя уходить из Донбасса. Через год — мы туда уже не зайдем. Там будет тридцать тысяч человек с оружием, и ни одного сочувствующего. Расклады — сколько будет стоить вода для донецких металлургических предприятий — не имеют смысла. Это расчеты нормального человека, для нормальной экономики. Уже сейчас ясно, какого типа экономика будет в отделившемся Донбассе: торговля людьми, наркота, киднепинг. Банды рэкетиров расползутся по всей Украине. Учитывая состояние нашей правоохранительной системы, это более чем возможно.
Кроме того, нет такого этноса – донбасский народ. Это не сепаратизм и не конфликт на национальной почве. Нет цели: отделится и жить спокойно. Это мировоззренческий конфликт и, вкинутая извне, но уже работающая державная идея – «Новороссия». Цели будут меняться — по мере удовлетворения аппетита: Юго-Восток Украины … Украина в границах 38-го года… вся Украина. Где упрутся, там и остановятся. Через неделю после ухода Украины из Донбасса зеленые человечки будут штурмовать ОДА в Одессе и в Харькове.
Полно стран, разделенных ментально на юг и север, запад и восток — и большинство прошло через гражданскую войну. Кто-то раньше, кто-то позже, но через гражданскую войну. Потом — побежденные плелись в фарватере победителей, тихим голосом выпрашивая преференции в счет ментальных особенностей. Нашу парадигму мирного развития наша же элита благополучно конвертировала: кто во власть, а кто сначала во власть, потом в «бабло». На горизонте война. Какая? Это другой вопрос. Но — война! Или мы их придавим, или – они нас; или упремся друг в друга — где-то между. Другого не будет! Кто должен воевать? И за какие деньги? Это — отдельная тема.
