Украинский избиратель традиционно не любит представителей власти. Особенно ситуация усугубилась после того, как власть безраздельно стала контролироваться формирующейся аристократией.
В течение полутора-двух лет после прихода к власти любого президента или премьера его рейтинг обваливается настолько, что никакими политтехнологиями, никаким административным ресурсом не обеспечить открытую преемственность власти. Исключением из этого правила является лишь угроза прихода к власти коммунистов, что продемонстрировала избирательная кампания 1998 года. Во всех остальных случаях варианты второго срока или явного преемника практически исключены. У формирующейся аристократии есть три пути противодействия этому
Первый путь – лишение возможности выбора. Как это происходит хорошо видно на примере Киева. Должность главного киевского чиновника была выборной и перестала быть таковой. Выборы в Киевсовет просто не назначаются. К этому следует добавить увеличение срока каденции всех избираемых органов и лиц, резкое увеличение стоимости участия в избирательных кампаниях всех уровней. И как желанная цель – избрание президента в парламенте, т.е. среди высшего сословия формирующегося сословного общества.
Но лишение бывших граждан и будущего низшего сословия прежних гражданских прав и свобод есть процесс длительный. Поэтому необходимы другие механизмы нейтрализации влияния избирателя на формирование власти на всех уровнях. И столица снова показывает пример использования такого механизма. Это выборы в один тур. Механизм прост, как и всё гениальное. Но он позволяет технологическими и административными методами не только исключить победу кандидата, не представляющего интересы формирующейся аристократии, но и повышает шансы провести провластного кандидата, несмотря на его низкий уровень электоральной поддержки.
Однако существует проблема – президентские выборы пока проводятся в два тура. Для её решения разработан третий способ стратегического управления голосами избирателя. Суть его в том, что будущий преемник очередного президента позиционирует себя как лидер оппозиции. Получая финансирование от олигархических семей, т.е. от формирующейся аристократии и, выполняя её заказ, такой кандидат публично позиционирует себя как истинного демократа, единого кандидата от зарождающегося гражданского общества. По делу, не стесняясь в выражениях, он критикует и власть и контролирующих её олигархов и обещает с этим покончить, как только его выберут президентом. Щедро обещает именно то, что ждёт от президента измученный народ. Бандитам – тюрьмы, массовую реприватизацию «прихватизированных» за копейки предприятий, социальную направленность бюджета, повышение возможности избирателя влиять на решения принимаемые властью в период между выборами, решительную борьбу с коррупцией и монополизмом, наконец, простое и быстрое улучшение жизни избирателя. Демонстрируется конфронтация с властью, вплоть до призывов к её свержению. Обществу навязывается первоочередная и самая главная задача – сбросить ненавистный и преступный режим существующего президента.
При этом заранее не раскрываются ни детали будущей политики псевдо оппозиционного кандидата, ни состав его будущей управленческой команды, ни источники финансирования избирательной кампании. Избиратель, несмотря на скептицизм и разочарованность в политиках просто не может долго никому не верить. И когда перед ним с помощью СМИ, контролируемых формирующейся аристократией, вырисовывается картина борьбы добра в виде оппозиционного кандидата со злом в виде действующего президента.
И чем острее противостояние, тем больше у избирателя выключается рационально-критическая составляющая его выбора и больше включаются этика и чувства. А дальше дело политтехнологов, которые каждый раз добавляют новые краски в старую картину, чтобы у избирателя не было эффекта привыкания.
В результате каждый раз президентом становится кандидат от формирующейся аристократии, естественно без каких-либо намерений выполнять данные будущим холопам предвыборные обещания. При этом и первые лица, и члены их команд и все государственные служащие высоких рангов в этическом плане чувствуют себя абсолютно комфортно, поскольку в сословном обществе нет единой морали. У каждого сословия своя мораль. Понимание этого позволяет им играть легко и свободно, не испытывая никаких комплексов. Однако, у этого способа контроля власти есть один единственный недостаток – одноразовость избираемых лиц, для которых вторая каденция практически исключена. Но к следующим выборам у формирующейся аристократии будет готово несколько новых потенциальных неявных преемников.
Представляется, что сейчас одним из вероятных неявных преемников действующего президента является… Виталий Кличко.
На самом деле, избирателю мало что известно об управленческих или аналитических качествах Виталия, о его реальном, а не декларируемом уровне демократизма. Зато ряд политологов указывают на его тесные связи с олигархами, в частности, с Дмитрием Фирташем… Несмотря на это Виталию Кличко следует просто не совершать серьёзных ошибок и вероятность его успеха на следующих президентских выборах будет возрастать с каждым месяцем. В целом Виталий Кличко 2013 года удивительно напоминает… Виктора Ющенко 2002 года. Интересно будет в дальнейшем наблюдать развитие этого сходства. В отношении Кличко я очень хотел бы ошибаться. Но после стольких разочарований в политиках, начиная с Горбачева, даже самый оптимистично настроенный избиратель поневоле станет скептиком. Тем более, понимая, что гражданское, демократическое общество в Украине только зарождается. И зарождается оно снизу. Наверху, в парламенте нет и пока не может быть ни одного демократического политика, и одной демократической политической силы. Однако, обнаружив цикличность неявных преемников, было бы неверно всё сводить к ним. Циклы одноразовых украинских президентов различаются между собой, и это различие определяется влиянием долгосрочных тенденций развития Украины. А они таковы, что в краткосрочной перспективе будут преобладать процессы формирования современного сословного общества.
В долгосрочной же перспективе Украина неизбежно войдёт в список самых демократических стран и при этом выработает свою собственную модель демократии, а не импортирует западную. Поэтому рано или поздно, цикл смены одноразовых неявных преемников будет прерван.
