Угроза полураспада: Украина может превратиться в Македонию

31 августа 2001 года в парламенте Македонии начались слушания, посвященные внесению поправок в Конституцию страны в соответствии с Охридскими соглашениями, навязанными НАТО. Соглашения вызвали массу критики, радикалы расценивали их как капитуляцию перед сепаратистами из албанской Освободительной Национальной Армии.

Сама ОНА, которая с марта вела войну против правительства, после ратификации соглашений трансформировалась в политическую партию Демократическая Уния за Интеграцию. На выборах 15 сентября 2002 года представители ДУИ прошли в парламент, совершенно законно поддержанные большинством албанского населения. ДУИ вошла в коалицию с социалистами и партиями национальных меньшинств Македонии, бывшие боевики были допущены в кабинет министров.

Президент Трайковский собирался помиловать мятежников, но Кабмин не дал ему этого сделать. Всего расследования были инициированы в отношении 200 боевиков при том, что в «армии» мятежников к моменту подписания Охридских соглашений в середине августа 2001 сражалось порядка 1200-2000 человек и еще больше 10 тысяч находились в резерве, как заявляли лидеры ОНА. Часть полевых командиров ушла в политику.

Интересно, что базой для агрессии стало Косово, откуда шла «подпитка» боевиков всем необходимым, в том числе людьми. Ситуация осложнялась тем, что в 1999 году Македонию покинула миссия UNPREDEP. Тогда же в страну из Косова пришли 250-300 тысяч беженцев, в их числе – боевики АОК, которые получили неофициальную поддержку Македонии и могли проходить лечение на территории республики.

В Македонию боевики переправили оружие, которое по договоренностям должны были передать KFOR, но хотели спрятать. С конца 2000 года на границе с Косово начали происходить мелкие вооруженные столкновения между боевиками, македонской полицией и KFOR. С начала 2001 мятежникам при поддержке местного населения удалось занять несколько населенных пунктов. Тем не менее, местные албанцы не слишком рвались в бой и всячески уклонялись от вербовщиков. В марте боевики распространили политические требования, где говорилось о необходимости федерализации Македонии. Требования очень часто менялись, вплоть до предоставления независимости.

Кстати, не исключено, что в Ростовской области беженцы и боевики устроят свое подполье и выдвинут свои требования, если по ту сторону границы найдется заинтересованный субъект.

Что общего между Украиной и «той» Македонией, кроме поддержки боевиков из-за границы?

Во-первых, доведенные до крайности патернализм и коррупция. Победа на выборах означает больше, чем власть, это практически неограниченный доступ к финансовым ресурсам страны. Борьба за власть ведется в буквальном смысле не на жизнь, а на смерть. Правда, в Македонии сражаться практически не за что, но если люди воюют за копейки, ради обладания украинскими активами они готовы на большее.

Во-вторых, у нестабильных государств нет развитой экономики. Это порождает безработицу и отсутствие социальных гарантий. Фрустрированными людьми легко манипулировать, чем пользуются политики в борьбе за власть. Общество легко разделяется на группы, которые можно натравить друг на друга. Конечно, в Украине нет такого этнического разнообразия, как в Македонии, но кто сказал, что разделение должно происходить только на основе этнической принадлежности? Есть множество других факторов, на основе которых можно поделить людей на группы – например, мировоззрение, статус в обществе или политические предпочтения.

В-третьих, политические лидеры Македонии с радостью пользовались фрустрированностью общества и качали ситуацию себе в угоду, чтобы получить больше дивидендов на очередных выборах. Например, в ноябре 2000 в Македонии партия Демократическая Альтернатива пожелала распустить парламент и поменять правительство, и вышла из коалиции с ВМРО-ДПМНЕ и Демократической Партией Албанцев (не сепаратистская). Были назначены досрочные парламентские выборы, и военный кризис удивительным образом совпал с избирательной кампанией.

Правда, после конфликта Демократическая Уния за Интеграцию, которая стала перерождением ОНА, вошла в союз не с Демократической Альтернативой, а с социалистами, которые проиграли выборы 1998 и 1999 годов, и перед началом войны потеряли послушный парламент и должность президента. Победа ДУИ позволила коммунистам и социалистам ослабить позиции президента Бориса Трайковского, а премьера-болгарофила Любчо Георгиевского, что возглавлял ВМРО-ДПНЕ, вообще удалось отправить в отставку и навсегда выбить из политической жизни Македонии.

Вопрос: а были ли сепаратисты, или это всего лишь технология противников Трайковского и Георгиевского, которые удачно воспользовались ситуацией с беженцами и АОК? И не получит ли Украина после Минска-II реванш прежних сил при поддержке «неуслышанных меньшинств» с далеких окраин? В Македонии сепаратистская истерия сыграла на руку социалистам и коммунистам, которые непрерывно правили страной с 1991 года, и после небольшого перерыва пожелали вернуться во власть. Война стала выгодным проектом и окупилась для организаторов и частично – для участников, но только с одной стороны.

Вооруженная борьба албанцев органично вплеталась в подготовку к выборам. Даже когда она вышла из-под контроля, события продолжали служить отличным информационным поводом для дискредитации некоторых лиц, или, наоборот, для увеличения рейтингов. А также поводом для переговоров с лицами, которые могли бы остановить мятежников, что ежедневно расширяли зону контроля. Похожим образом в Украине попытался действовать Ахметов, но не смог удержать ситуацию под контролем. Коломойский сейчас хочет действовать аналогично.

«Возвратив» Донбасс с помощью Минских соглашений, Украина даст согласие на комбинирование политических методов с насилием: не хотите слушать нашу партию в парламенте – нате пятый по счету захват Славянска за последние полгода. Жители Славянска, Краматорска и других городов станут вечными заложниками. И не дай бог выстрелить в сторону захватчиков, так у вас «проевропейская» «демократическая» коалиция в Раде развалится.

Наконец, в-четвертых, Украина и Македония не имеют зрелых политических наций. Это failed states с внешними атрибутами, но без внутреннего наполнения. На современном этапе любое государство без нации – failed state, пустышка, оболочка, видимость. Перед жителями Украины и Македонии стоит задача создать нации, или их страны исчезнут с политической карты мира.

Конфликт с ОНА в Македонии не решил проблему формирования нации, ведь после подписания Охридских соглашений все законсервировано, а те, кому патернализм и коррупция выгодны, по-прежнему могут запросто качать ситуацию для извлечения политических или экономических выгод. Начиная с 2004 года, небольшие группы мятежников периодически вторгаются в страну из Косово. В 2012 случилась «кровавая Пасха», когда албанцев заподозрили в массовом убийстве славян. В 2013 году боевик Талат Джафери стал министром обороны Македонии, что закончилось погромами. Албанцы и до 2001 года, и после попадали в правительство, но ни один из них не был боевиком.

В мае 2015 ОНА вообще атаковала Куманово в «русском» стиле, что стало крупнейшей военной акцией на территории Балканского полуострова за последнее десятилетие. Не стоит говорить о том, что даже принятие нового бюджета оборачивается фрондой, как было в 2013 году.

Получается замкнутый круг, когда искусственно слепленная из разных кусочков страна нестабильна, из-за чего непривлекательна и бедна, и чем она беднее, тем лучше в ней почва для раскачивания ситуации для политических и экономических спекуляций. И все это под международными гарантиями «ради мира» в регионе.

«Минская» Украина будет во многом похожа на «охридскую» Македонию. Вечная фронда, насилие, нестабильность, стрельба, смерть. Но по масштабам это будет в 20 раз больше, чем в Македонии.

Не исключено, что если конфликт на Донбассе будет признан внутренней проблемой Украины, в Гаагу вместе с сепаратистами отправятся и лидеры украинских добровольческих батальонов, у нас ведь тогда будет «политический диалог», «равноправие» и «толерантность». Всем равные возможности и равные наказания. В Македонии, например, в Гаагу отправили Любе Бошкоски, командира группы «Львы», которая проводила операции против боевиков в окрестностях столицы.

Кроме объективных факторов, есть субъективное восприятие Украины соседями. На востоке нас воспринимают как опасных сепаратистов и ирредентистов, которые представляют угрозу национальной безопасности России. С Россией у нас есть общие спорные исторические фигуры – например, князь Владимир в российско-украинских отношениях является аналогом Александра Македонского для Греции и Македонии. Российские националисты утверждают, что «малороссийский» диалект – лишь часть русского языка, равно как и болгарские считают македонский диалектом болгарского, искусственно созданным австрийским сербским генштабом. И все это на фоне отсутствия политической нации. Соответственно, Украина государством в глазах России не является, равно как и Македония представляется некоторым соседям искусственным образованием, созданным под эгидой сербов, что еще 100 лет назад рвались к Эгейскому морю, но недорвались.

Конечно, практически каждое европейское государство имеет спорные моменты истории с соседями, но до крайне агрессивного отрицания существования народа, его истории и языка доходит очень редко.

Субъективно со стороны Запада Украину рассматривают как источник региональной войны. И нужно срочно тушить пожар. В 2001 году в НАТО считали, что к событиям в Македонии быстро подключатся Косово, Сербия, Албания и другие страны, и македонский конфликт перестанет быть внутренним и станет общим для Балкан. А на сегодняшний день Россия может превратить донбасский конфликт в общеукраинский, ведь война ведется лишь на небольшой территории, с использованием ограниченного российского контингента и без авиации. Более того, теоретически могут подключиться ПМР и Беларусь.

Конечно, все это не учитывая «большой игры» против России. Но готовность Запада принести страну в жертву своим интересам очевидна.