Открытое письмо Анатолия Шария к Могилеву

Ты возглавляешь армию верных псов, готовых порвать любого. Любого человека, на которого укажет вельможный, никогда не державший ничего тяжелее портупеи пальчик.

{advert=1}

Ты окружил себя денщиками, надувающими щеки на телеэфирах, погрязших в пьянстве и распутстве. Гулянки ваших опричников нередко заканчиваются ужасно для тех, кто встает на пути пьяных рож с мандатами в карманах купленных за взятки пиджаков. Люди, попадающиеся под руку этим оккупантам в синей форме, могут быть избиты, заключены под стражу, убиты. Почему бы и нет? Что мешает твоим оккупантам убивать тех, кто посмел на них взглянуть не так?

Правда, в последнее время вассалы твои начинают все чаще получать по загривку. Люди, которых твоя свора привыкла нагибать, осознали частично, что ты – никто, и сволочи в погонах тоже – никто. Омела, живущая за нас счет, опухоль, разъедающая эту искореженную страну все сильнее. Твои опричники получают картечь в живот, твои обезумевшие от безнаказанности негодяи гибнут на порогах своих собственных квартир, их обхаживают битами, им простреливают головы.

Это плохо, ведь жизнь даже самого мерзкого человека отнимать никто не в праве. Однако не пора ли сторожевым псам, потерявшим ощущение меры, призадуматься? Не считаешь ли ты, что скоро твои подчиненные будут бояться в одиночку ходить по улицам городов и сел?

Критическая масса будет достигнута рано или поздно. НЕЛЬЗЯ сажать людей ни за что. НЕЛЬЗЯ пытать подследственных. НЕЛЬЗЯ отмазывать убийц, и стряпать уголовные дела на неугодных. Нельзя. Твоя свора нарушает не только закон, вами же и придуманный, но и элементарные человеческие правила сосуществования. Вас ненавидят все – от мала до велика. Вам никто не верит, и я своих детей буду учить однозначно не верить оборотням, иногда искусно притворяющимся людьми.

Когда я написал про УБНОН, когда мы с поличным поймали «борцов с наркотиками», твой верный слуга Полищук быстренько состряпал ответ на вашем убогом сайте. Мол, все ложь и провокация. УБНОН – едва ли не самая честная структура, тонны наркотиков изымает, трафик перекрывает. Твои прихвостни при генеральских погонах дали указание – и против меня завели дело. Твои шестерки состряпали эту чепуху, и передали ее в суд.

В суд, где ждут шестеренки системы в мантиях, которым глубоко плевать на правду, и которые привыкли, задирая эти клоунские мантии, мочиться на закон. Но вот незадача – те, кого ты думал согнуть, не согнулись. И полезли в темы щепетильные уж слишком.

Как ты прояснишь ситуацию с Алоянами, Анатолий Владимирович? Ты ведь в курсе ситуации, ты дал пресс-конференцию о том, что «лидер преступной группировки» доставлен в Украину. Ты рассказывал такие же сказки, как и твой предшественник, отлично понимая, что НИ ЕДИНОГО доказательства вины Мераба Суслова нет. А что есть?

{advert=2}

А есть 1,5 миллиона долларов, полученных одним из денщиков за «решение вопроса». Я полез в тему, и получил пулю в лобовое стекло автомобиля. Я отказался писать заявление, обосновав на видео (это видео есть в материалах дела), что не желаю расследования со стороны МВД, потерпевшим себя не признаю, и считаю это не покушением, а случайностью. Нет же!

«Профессионалы» из СУ ГУ МВД Украины в г. Киеве сначала отобрали машину, потом провели ночные обыски в квартирах моей жены и больной раком матери. С садистским удовольствием эти моральные уроды переворачивали детскую кровать, с наслаждением они рылись в чужих вещах, «изымая» все, что попадалось на глаза.

Что искали они, когда конфисковывали сим-карты мобильных телефонов? Мои источники информации, верно? Они искали контакты, через которых получил я оперативное видео, и информацию касательно твоих неприкасаемых подшефных. Прокуратура на ночные, запрещенные законом обыски не отреагировала. Потому что и там сидят шестеренки единого механизма, именуемого «репрессивным механизмом украинской правоохранительной системы».

Прокуратура не отреагировала на незаконное изъятие моего личного имущества – автомобиля. Мой автомобиль не только продырявили, но еще и отняли! Уверен – обокрали бы у меня квартиру, «стражи правопорядка» в соответствии со статьей о вещественных доказательствах и жилье бы у меня конфисковали.

Почему нет? Все ведь в «рамках закона». От безнаказанности твои псы заболели массово кесаревым безумием. Над ними – никого! Пройдутся иной раз по мордам сапоги СБУшной Альфы в каком-нибудь областном райотделе – и все. Опять живи, и наслаждайся возможностью делать все, что заблагорассудится. Хочешь – людей на нары бросай, хочешь – бизнес у них отнимай.

Тебя напрягло внимание к моим делам со стороны Евросоюза и США. Ты знаешь, что тему лучше похоронить здесь. Но тебя также напрягает получать неудобные публикации о деяниях твоих психбольных подчиненных. Потому ты ждал момента, чтобы закрыть мне рот окончательно.

21 сентября я выдал статью о деле Алоянов. Очередную статью, в которой дал понять – я из темы не уйду. А тема стремная, деньги уплачены, автомобили Угрозыску розданы, узник замка Иф затасован в СИЗО, и ожидает пожизненного ни за что. Тогда твои вассалы закрыли уголовное дело о покушении на меня. И открыли дело против меня самого за… инсценировку покушения! В тот же день, 21-го сентября!

Мотив поступка великолепен – «попытка дискредитировать органы внутренних дел». Полагаешь, материалов в прессе недостаточно? Для того чтобы «закрепить» меня окончательно, верные псы твои не придумали ничего лучше, чем «обнаружить» мой отпечаток на ПАТРОНЕ, изъятом из ствола винтовки. Почему на патроне монограммы не обнаружили, или гравировки в стиле «Толяну от Толяна»?

Естественно, судья покивает головой понимающе, разглядывая четкий, аккуратный отпечаток на ленточке, с помощью которой вы якобы сняли отпечаток с гильзы, да и влепит мне срок. Ловушка захлопнется, пишите письма. Четкий план, но вот неожиданность – Администрация Президента делом заинтересовалась. Опять ни слава Богу. Что делать?

Очень просто – в день, когда меня в Администрацию пригласили, ГУМВД Украины в г. Киеве разослало по всем СМИ пресс-релиз. В релизе меня прямо называют преступником, и в утвердительной форме рассказывают о том, как я совершил преступление. Рассказывают о «безусловных доказательствах», о том, что на меня уже заведено одно уголовное дело. Твои вассалы вообще имеют юридическое образование? Или опухли от безнаказанности до состояния овощей?

То, что они сделали, выслуживаясь перед тобой, и обгаживая меня, называется преступлением. Если ты полагаешь, что я не смогу выиграть это стопроцентно выигрышное дело в суде украинском, я тебе доверительно сообщу о том, что я выиграю его в суде европейском. Без вариантов. И нахлобучу лично твоего глашатая Полищука тысяч на сто. Не корысти ради, а токмо для преподнесения урока.

Я писал тебе, просил вернуть мне машину, и не воевать с моей семьей. Моя мать больна раком, и дочери моей девять месяцев. Вы не только давите на близких психологически, вы намеренно не отдаете автомобиль, крайне необходимый мне как для работы, так и для того, чтобы облегчить жизнь родным мне людям. Ни ответа от тебя я не получил. Знаешь, мужчины не трогают женщин и детей своих врагов.

{advert=3}

Если уж ты, имеющий трехсоттысячную армию, решил стереть меня, то вряд ли тебе кто-нибудь в этом помешает. Но зачем вы воюете с женщинами и детьми?! Про совесть я не спрашиваю, ответ мне известен, спрашиваю о другом – ты и Божьего суда не боишься? Ты решил жить вечно? После того, как обделалась твоя армия в Одессе, полагаю, дни твои на посту сочтены. С киллерами воевать – это не подследственных пытать. А по поводу вечной жизни, я ответил Полищуку прямо в помещении «Обозревателя»: «Что вы мне можете сделать? Посадить? Я выйду. Убить? Ну, так и вы когда-нибудь сдохните».

Ты не ответил. Ты знаешь, что, попав в жернова созданной еще до тебя системы, я не вырвусь. Ты понимаешь, что я не дам заднюю при этом. Твоя обслуга носит тебе мои статьи (знаю, что носят, и ты знаешь, откуда я знаю), ты читаешь их, и знаешь, что участь моя решена. Смертник, а какой прок от переписки со смертником, верно?

Но теперь самое время тебе напрячь своих бездельников, живущих на народные налоги, и быстренько стряпать какую-нибудь новую тему по мне. Потому что в дело входят иностранные наблюдатели. В оба дела. В первое, и во второе. Посмеет ли судья Шевченковского суда орать на иностранцев, как орет он на моего адвоката? Посмеет ли он отказываться допрашивать свидетелей, или побоится идти на такой беспредел?

Я расскажу, и, что важнее – ПОКАЖУ иностранцам документы по своим делам. Пусть прозреют. После Юли они, конечно, ничему не удивятся, но, уверен, будет весьма занимательно. Что ж, Анатолий Владимирович, готовимся к новому витку противостояния. Уверен, тебе понравится.

Понравится и мне. Потому что если я хоть на йоту приближу момент, когда твоя организованная, оснащенная и защищенная перед законом криминальная структура будет разогнана к чертям собачьим, значит, я не зря прожил эту жизнь.

Источник: блог Александра Чаленко