Катастрофически быстрое обрушение властной вертикали, массовый бегство из партии, потерявшей власть, радикальный поворот ее руководителей от всеобщего «одобрямса» к яростному клеймлению культа личности и «семьи», навевают прозрачные ассоциации с крутыми политическими поворотами времен «перестройки» конца восьмидесятых, когда еще билеты на ёлки и новогодние подарочные наборы для деток не покупались, а выдавались от организации, в которой работали их родители. Активная поддержка парламентом Нового Дуче, энергично сконцентрировавшего всю полноту власти в своих руках, заставляют задуматься об особенностях и закономерностях построения партийной системы «победившего капитализма».
Современные партии на постсоветском пространстве во многом копируют Сталинские принципы внутрипартийной жизни и отношения к другим партиям. Многолетнее существование однопартийной системы в Советском Союзе сформировало стиль работы, при котором партия строится по строго иерархическому принципу. Есть партийная аристократия, условно политбюро, и рядовые члены партии. Варианты важнейших, кардинальных направлений действия формируются верхушкой партии, решения принимаются, как правило, единолично руководителем партии, а рядовые члены только информируются о принятых резолюциях. Информация о вопросах обсуждаемых партийной верхушкой моментально попадает в прессу, где искажается в зависимости от взглядов руководства средств информации в ту или иную сторону. Взаимодействия с другим партиями, особенно между правящими и оппозиционными, отличаются крайней нетерпимостью. В этом нет ничего удивительного, учитывая отсутствие опыта открытой межпартийной дискуссии и идеологию времен однопартийной системы, когда любое инакомыслие объявлялось вражеским. Руководство современных партий, как и в советские времена, особенно успешно проявляет себя в подавлении внутрипартийных дискуссий и инакомыслия, а влияние «лихих девяностых», когда партии и их руководители идеологически формировались, только усилили партийный централизм, придав ему криминальный оттенок. При однопартийной системе не было внепартийных организованных оппонентов, откуда мог появиться опыт дискуссий. Внепартийное инакомыслие, диссидентство имело хаотическую структуру, протестный деструктивный характер, внешнюю, зарубежную моральную и материальную поддержку, поэтому всячески критиковалось, охаивалось и преследовалось. А рациональные зерна идей, вкрапленные в высказывания диссидентов, оставались незамеченными долгие годы.
Немного истории
Существует устойчивое мнение, что первооткрывателем однопартийной системы и создателем «партии нового типа», получившей в дальнейшем широкое распространение, взамен «расплывчатым массовым партиям, широко открытым для сочувствующих, для борьбы мнений и дискуссий» был Владимир Ленин. Однако возможно это не совсем соответствует действительности. «Начнем с того, что Октябрьская революция не ввела в России однопартийную политическую систему. Однопартийность политического строя не входит в число принципиальных и теоретически-необходимых, наукой требуемых положений марксистско-ленинского понимания общества, переходного к социализму, и тем более общества социалистического. Ни в одном произведении и выступлении Ленина и ни в одном программном документе большевистской партии при Ленине мы не найдем ничего об обязательно и заведомо однопартийном политическом строе общества диктатуры пролетариата и общества социализма» — пишет А. Зимин в своей весьма аргументированной работе «У ИСТОКОВ СТАЛИНИЗМА 1918-1923».
«План Ленина был изложен в его действительно исторической книге «Что делать?». Основная цель, поставленная Лениным в его книге, была сформулирована как необходимость покончить с «периодом разброда и шатаний» в партии. Иными словами, как справедливо говорится в советской литературе, Ленин выдвинул идею создания «партии нового типа»». Это формулировка из книги активного противника ленинских идей М.Восленского, «Номенклатура» (1970, СССР, самиздат; 1980, Австрия; 1984, США) примерно соответствует установившемуся на западе антисоветскому взгляду на историю СССР. В действительности выражение «партия нового типа» Лениным никогда не применялось, а впервые упомянуто в 1932 г. и в дальнейшем вошло в знаменитый «Краткий курс» истории ВКП(б) (1938). Интересно, что эпиграфом к работе «Что делать?» Ленин выбрал отрывок из письма Лассаля к Марксу — «…Партийная борьба придает партии силу и жизненность, величайшим доказательством слабости партии является ее расплывчатость и притупление резко обозначенных границ, партия укрепляется тем, что очищает себя…». «Партийная борьба» — была стихией Ленина. Университетское юридическое образование, адвокатская практика, агитация в «рабочих кружках» подготовили Ленина к публичным и литературным дискуссиям, в которых он активно участвовал, часто одерживал верх, но мог и согласиться с аргументами оппонентов. Однако дискуссии не могут быть самоцелью, любую идею можно выхолостить путем циклического, бесплодного обсуждения пользуясь методами демагогии и эристики. Введенная в моду «свобода критики» и противоположный ей непререкаемый «догматизм» не дают партии или обществу идеологической основы для развития, обрекая на заведомую неудачу. Задача правильного сочетания упорства в достижении цели, приложения общих усилий, дисциплины и гибкости в выборе направления движения требует наличия некой дискретности, прерывистости, когда по итогам определенного периода сплоченной, совместной работы или движения, проводится обсуждение результатов, происходит свободная дискуссия о достижениях и ошибках, планируются дальнейшие шаги.
«По-видимому, всякая рабочая партия большой страны может развиваться только во внутренней борьбе, в полном соответствии с законами диалектического развития вообще». Такому принципу внутрипартийного устройства, высказанному Ф.Энгельсом, вполне соответствует ленинское определение соотношения внутрипартийной дисциплины и критики. «Единство действий, свобода обсуждения и критики, — вот наше определение. Только такая дисциплина достойна демократической партии передового класса».
Внутрипартийная свобода обсуждений и критики приобретала особую ценность и необходимость в условиях однопартийной системы. Весной 1922 г. XI съезд большевиков, последний партсъезд, которым руководил Ленин, констатировал «Российская коммунистическая партия осталась единственной легальной политической партией в стране». Незадолго до этого И.Сталин писал: «Компартия как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность». Этот документ «О политической стратегии и тактике русских коммунистов. Набросок плана брошюры», подписанный июлем 1921 года был впервые опубликован только через двадцать шесть лет в 1947 году в пятом томе «Сочинений» Сталина. В апреле 1922 года Сталин был избран Генеральным секретарём ЦК РКП(б), в то время скорее техническую должность, поскольку в качестве лидера правительства и партии всеми продолжал восприниматься Председатель СНК РСФСР Ленин, однако Сталин со временем выполнил задумки «Наброска». Он создал «партию нового типа», предусмотрительно предоставив историческое авторство Ленину.
Сталин, не имевший ленинского университетского образования, не любил публичных дискуссий и не умел их проводить. Так пытаясь руководить IV Украинской партийной конференцией в марте 1920 года, прошедшей в обстановке острых внутрипартийных противоречий, он растерялся и вынужден был спешно ее закрыть. Воспитанием будущего Вождя Народов занималась его мать. Екатерина Георгиевна, которая мечтала видеть сына священником и старалась обучить русскому языку. В шестнадцать лет он окончил Горийское православное духовное училище, а затем поступил в православную Тифлисскую духовную семинарию, откуда был отчислен на пятом году обучения. Полученное, хотя и неполное, но духовное образование, по-видимому, сформировало в характере Сталина убеждение в определяющей роли влияния идеологии, веры на сознание масс. Вероятно этим объясняется появление упомянутой ссылки на религиозный Орден Меченосцев, поскольку в то время политические партии представляли собой клубы по интересам, без жесткой дисциплины и иерархии. Партийную работу Сталин строил на принципах близких к церковным. Члены партии делились на две неравные группы, в одну входили управляющие кадры, в другую — управляемые массы. Партийную иерархию венчало звено из нескольких «духовных» лидеров во главе с единственным отцом и вождем. Возможность открытых партийных дискуссий постепенно исчезла, а сама партия становилась высшим руководящим органом, контролирующим деятельность правительства, армии, судебной системы, пронизывающим все управленческие структуры. Внутрипартийные чистки инакомыслящих и неугодных, напоминали борьбу с еретиками периода «святой инквизиции».
Партийная сталинская система, созданная в 20-30 годах, так и существует почти столетие. Нынешние постсоветские партии копируют матрицу внутренних и внешних партийных взаимоотношений непримиримого авангарда капиталистической диктатуры с криминальным оттенком со сталинской «партии нового типа».Сохраняя организационные особенности, наиболее существенным отличием современных партий стало пренебрежение идеологической составляющей, играющей важнейшую роль в сталинский период. Под лозунгом: «Бей своих, чтобы чужие боялись» современные последователи сталинского «Ордена Меченосцев» несут на щитах новый символ, это знак «$».
В те же сталинские времена создавалась и нацистская партийная система, успешно дожившая до наших дней, сохранившая приверженцев, мечтающих реализовать невоплощенные идеи. Исторические психологические установки нацизма не нашедшие выхода и реализации и сегодня дают о себе знать. Национал-социалистическая немецкая рабочая партия, основанная в 1920, году с июля 1933 до мая 1945 — правящая и единственная законная партия в Германии, также строилась по «новым» принципам. «Мы уже не политическая партия старого типа» говорил А. Гитлер в 1934 году. Возможно идея придания партии функций источника формирования идеологии общества, координации миропонимания, наказания инакомыслящих, которые ранее выполняла церковь и святая инквизиция, была заимствована у Сталина. А может быть, просто наступило время экспериментов с «сильными» партиями.
Социалистическая идеология и принципы жесткой партийности оказывали сильное влияние на Гитлера. «Социализм, это учение о том, как следует заботиться об общем благе. Коммунизм — это не социализм. Марксизм — это не социализм. Марксисты украли это понятие и исказили его смысл. Я вырву социализм из рук «социалистов». Социализм — древняя арийская, германская традиция.» «…Партия должна быть не служанкой общественного мнения, а владыкой его». В письме Йозефу Геббельсу (июнь, 1930), Адольф Гитлер писал: «Пока я руковожу партией, она не будет дискуссионным клубом для безродных литераторов и салонных большевиков». Это перекликается с дореволюционными ленинскими идеями «Социалистические партии — не дискуссионные клубы, а организации борющегося пролетариата…», хотя в дальнейшем, после победы Революции и захвата власти, отношение к роли внутрипартийной дискуссии, как мы видели, Ленин существенно изменил.
Прошли десятилетия
Куличи, колбаса, сало, соль: исследователи сравнили цены на пасхальную корзину в Украине и Польше
Украинцы получат по 6600 гривен: кому выплатят помощь от Норвежского совета
В Новой почте прокомментировали ракетный удар РФ сортировочному депо в Одессе
Пенсия с мая 2024: какие изменения предусмотрены в выплатах украинцам
Открытое обсуждение новых идей и анализ ошибок при однопартийной системе всегда вызывает отторжение партийной верхушки, а отсутствие дискуссий прямая дорога к догматизму, застою и просчетам. В то же время реальная многопартийность ведет к усилению влияния крайних взглядов на общество и возникновению «постоянно действующих дискуссионных клубов». Найти правильное соотношение полемики и дисциплины непростая задача, затрагивающая интересы всех действующих в обществе сил. В целом прогресс общества может развиваться различными путями, приводящими к близким результатам, но с различной скоростью.
Государство во все времена стремилось обладать не только функциями управления и механизмами принуждения, но и иметь моральный, идеологический авторитет в обществе. Этому лучше всего отвечает формула: одно государство — одна вера. Возникновение в государстве нескольких религиозных конфессий позволяет человеку сделать выбор, и ослабляет единство идеологии, но церкви медленно меняют свои догматы, не успевая приспособиться к динамичному изменению бытия. Сохранение основополагающих моральных, этических человеческих ценностей, которые тоже видоизменяются во времени, и влияние новых общественных, научных и политических тенденций, значительно усложняют задачи религиозных интеллектуалов. Эксперименты с подменой морального авторитета религии влиянием «партии нового типа», сочетающим идеологические, этические, управленческие и карательные функции показали, что такие партии, получив власть, стремятся построить фактически однопартийную систему. Государства с такой системой подобны автомобилям, которые «быстро едут, но плохо поворачивают» на прямых отрезках дороги им нет равных, но в поворот могут не вписаться и, если выбрана неоптимальная траектория движения, то легко попадают в тупик.
Выбор направления движения, развития, совершенствования идеи, человека или общества всегда вступает в противоречие с необходимостью постоянного продолжения самого движения. В процессе движения, встречаются различные трудности, соблазны и непредвиденные моменты, преодоление которых само по себе является сложной задачей. Изменение внешних и внутренних обстоятельств, проблемы, постоянно провоцируют, подталкивают к изменению направления, остановке или даже движению вспять. Встречаются и узловые моменты, распутья, когда движение ставится перед выбором направления. Такая развилка путей может иметь два или больше вариантов, результаты движения по которым трудно предвидеть или рассчитать. Выбранное направление, даже если оно оптимально в данный момент, с течением времени требует корректировки, так как меняются внешние и внутренние обстоятельства. Как догматическое упорство, так и беспрерывные внутренние дискуссии являются крайностями, обрекающими на неудачу движение к достижению цели.
Перспективные направления развития общества обычно определяют различные группы активного, продвинутого меньшинства. Важно выбрать одно из конкурирующих направлений и сконцентрировать на нем усилия всего общества или большей его части для скорейшего достижения результата. При этом в первую очередь должны учитываться интересы основной части общества, которая обычно наиболее инертна и требуются значительные усилия для организации движения большинства в нужном направлении и поддержании необходимой дисциплины. К сожалению, на практике активное меньшинство в первую очередь заботится о собственных интересах и получает незаслуженные привилегии, что вызывает недовольство и общественные кризисы.
Отдельной проблемой нашего развивающегося общества является воинственная форма и ожесточенность межпартийных дискуссий. Радикальные настроения противоположных политических направлений склонны к яростному противостоянию вплоть до физического уничтожения оппонентов или существенному ущемлению их прав и свобод. Неприкрытые взаимные публичные оскорбления входят в норму полемики, раскачивая ситуацию в обществе и провоцируя конфликты. Стандартом взаимоотношений становится неприятие результатов избирательных кампаний, изначальные обвинения в подтасовке результатов, хотя все стороны используют различные серые схемы для улучшения результатов выборов. Поэтому главным моментом соблюдения единства, является создание Системы Власти, обеспечивающей баланс соблюдения интересов, «левой» и «правой» частей большинства и снижение влияние экстремально настроенных радикалов. При этом важно сохранение возможности дискуссии, полемики, критики решений Власти и результатов ее деятельности.
В средине прошлого века философ Ханна Арендт писала: «Самые радикальные революционеры становятся консерваторами на другой день после революции». В полном соответствии с этой аксиомой, наши революционеры начали с разрушения памятников идеологу революционной борьбы В.Ленину, который теоретически обосновал и практически осуществил самую радикальную революцию. Победив памятники и свергнув «тирана», на волне военного «ура-патриотизма» революционеры открыли широкие возможности «грабить награбленное», начать массовую «охоту на ведьм» и при этом практически исключили инакомыслие из информационного пространства. Использование привычного языка русскоговорящими гражданами Украины накрепко связано с унизительно звучащей проблемой «нацменьшинств». Повторяются призывы вернуться к пропорциональной системе выборов, что может только усугубить противоречия. При всей многовекторности политической жизни, всегда существуют два наиболее сильных соперничающих направления. Обычно политическая борьба концентрируется вокруг двух противоположных направлений, наиболее актуальных на данном историческом отрезке времен. Сегодня в Украине конкурируют западное и восточное направления, на которые накладываются многочисленные проблемы экономики и ментальности. Проблема управления страной, разделенной на два лагеря, не нова, варианты ее решения в истории многократно осуществились, и эти решения далеко не всегда связаны с решительной победой одного направления методом революции или террора.
В обществе всегда имеются общепризнанные, общенациональные задачи и цели, сосредоточение на которых позволяет снять элемент непримиримости, нетерпимости. Общие цели формируют сектор общего информационного поля. Система Власти должна обеспечивать своевременную мирную и цивилизованную смену лидирующих партий. Принятие управленческих решений и ответственность за них приходится принимать конкурирующими сторонами поочередно, при этом оппозиция призвана аккумулировать протестные настроения и направлять их энергию в конструктивное русло. В мире пока не изобрели идеальную Систему Власти, которая была бы применима во всех странах, обеспечивая благополучие, однако опытом успешных экспериментов не следует пренебрегать. В частности стоит ли отбрасывать идею двухпартийной системы, являющейся фактически усовершенствованной однопартийной, когда два политических крыла, вынужденные ориентироваться на большинство общества, попеременно выполняют властные полномочия. Однако этот вариант в медиа практически не обсуждается, а опубликованные ранее попытки обоснования подобного решения и способов его осуществления отклика не находят. Представляется также интересными опробованные во многих успешных странах вариантытехнократических правительств, но видимо политическая целесообразность пока преобладает над здравым смыслом и интересами молчаливого большинства, а информационные средства гораздо больше увлечены военно-компьютерными играми, чем аналитическими размышлениями.
Во внешней политике неувядающий друг России Збигнев Бжезинский, предлагает руководству страны, чтобы «Украина стала бы проводить по отношению к России политику, подобную той, что так эффективно проводит Финляндия: политику добрососедства, включающую широкие экономические связи с Россией и ЕС. Украина не должна участвовать ни в каких военных альянсах, которые Москва считает направленными против себя, но при этом и расширять связи с Европой». И в этих словах, вероятно, есть рациональное зерно, но, к сожалению, их уже никто не хочет слушать.
