Еще в начале двадцатого века передовые ученные предупреждали о возрастающей роли толпы в социально-политических процессах. Толпы, как социального понятия, как некой усредненной общности людей. Связано это в первую очередь с всеобщей образованностью масс.
Безусловно, во всеобщем образовании ничего плохого нет, однако есть сферы, где «образованщина» приводит к крайне неприятным, а порой и ужасающим последствиям. Политика одна из таких сфер, поскольку современная политическая парадигма напрямую зависит от электората, то есть от той самой «толпы образованщины». Вот тут то и «корень зла» современной демократии.
Дело в том, что толпа не может мыслить логически, и не внемлет аргументам. В то же время, красивые и убедительные образы, созданные умелыми ораторами, вызывают живой отклик и побуждают массы к действиям. Но с реальностью эти образы, к сожалению, не имеют ничего общего.
Главный парадокс нашего времени – каждый гражданин желает видеть у государственного руля профессионала, хорошего менеджера, напрочь лишенного личностного интереса, но когда дело доходит до голосования, предпочтения отдаются крикунам, которые, порой, даже не скрывают истинных целей своих политических амбиций. Причем, чем более радикальны эти крики, тем больше популярности получает тот, или иной политик. Успех «Свободы» и целого ряда других представителей политического шоу-бизнеса на октябрьских выборах яркий тому пример. Конечно, есть целый ряд иных факторов, приведший украинских радикалистов к столь значимой победе, однако и фактор «толпы» немаловажен.
Еще сто лет назад известный французский социолог Г. Лебон в своем труде «Психология масс» говорил: «Неспособность толпы правильно рассуждать мешает ей критически относиться к чему-либо, т. е. отличать истину от заблуждений и иметь определенное суждение о чем бы то ни было. Суждения толпы всегда навязаны ей и никогда не бывают результатом всестороннего обсуждения… Легкость, с которой распространяются иногда известные мнения, именно и зависит от того, что большинство людей не в состоянии составить частное мнение, основывающееся на собственных рассуждениях».
Также Лебон добавляет: «Каковы бы ни были идеи, внушенные толпе, они могут сделаться преобладающими не иначе, как при условии быть облеченными в самую категорическую и простую форму. В таком случае эти идеи представляются в виде образов и только в такой форме они доступны толпе. Не следует думать, что идея производит впечатление, даже на культурные умы, лишь в том случае, если доказана ее справедливость». В самую точку! Вот по этой причине никто из широких масс в этом политическом сезоне так и не удосужился внимательно ознакомиться с программами претендентов на депутатские кресла. Что ж, тяжело «делать политику» в эпоху разбушевавшегося вождизма, особенно тем, кто знает истинное значение и предназначение государственной политики. Народ голосует не за идею, а за лицо. По принципу, нравится – не нравится.
Сегодня много разговоров о заполитизированности нашего общества. Однако, здесь явная подмена понятий. Есть более заполитизированные, чем украинское, сообщества, что впрочем, не мешает таким сообществам довольно успешно развиваться. Потому применительно к Украине, правильным будет называть общество ополитизированным. То есть опутанным политикой. И правда, украинское сообщество в большей степени идет на поводу у разного рода «наперсточников» от политики, чем по настоящему разбирается в тех или иных политических процессах. И немаловажную роль в этом играет так называемое «Шустер-пространство».
На секунду представьте себе ток-шоу, в котором с пылом и жаром обсуждаются вопросы квантовой физики. Вся страна, затаив дыхание, следит за баталиями приверженцев различных эквивалентных математических описаний квантовой механики… Представляется с трудом, хотя такое возможно, в силу ряда причин, связанных с популяризацией данной науки. Кстати, заметьте, как только та или иная наука начинает популяризоваться – ценность ее как науки значительно снижается. Тогда, извольте, другой пример. Сельскохозяйственное ток-шоу. Обсуждается глубина вспашки. Скажите, вызовет ли это всеобщий интерес у аудитории? Получит ли такое шоу прайм-тайм? Уверен – нет. Так почему же политические передачи, которые показываются в лучшее эфирное время, собирают максимум зрителей? Ответ прост, огромное количество людей пребывают в стопроцентной уверенности, что они знают о политике все, и лучше всех владеют искусством управления государством. Потому он, народ, смотрит такие шоу. В этом проявляется общественная сопричастность процессу. Так рождается мнение общества, то есть большинства.
Сегодня политики в большей степени зависят от общественного мнения, чем когда бы то ни было. Но что самое страшное, данная зависимость больше напоминает рабство. Я убежден, политик, всецело зависящий от пресловутого «общественного мнения», в сто раз более жалок, бесправен и подвержен многочисленным профессиональным маниям, чем тот, кто когда-то зависел от одной особы, например, коронованной. Нет, я не призываю к монархии. Я всего лишь акцентирую внимание на том, что сегодняшняя политическая действительность стала четко напоминать ситуацию, когда больной руководит группой, оперирующих его хирургов. Ну а хирурги, в свою очередь, вынуждены потакать любым прихотям пациента. Как думаете, такой пациент, пусть даже прочитавший несколько замечательных книг по медицинскому делу, имеет шанс на успешное завершение операции? Ага, небольшой… А что же вы хотели? Политик, постоянно апеллирующий к общественному мнению, должен быть готов к тому, что у толпы рано или поздно появится уверенность, что именно она имеет право судить и рядить.
Двадцать лет плебисцитной вакханалии в Украине, сделали невозможным любые реформы. Это факт. Сегодня любые масштабные реформы неизбежно коснутся всех слоев общества. И не всегда это касание будет комфортным. Даже скорее наоборот. И в тоже время радикальные меры — единственный путь реформ. К слову сказать, европейские правительства это отлично понимают. Потому и бунтует в Европе народ, что политики не желают идти у него на поводу. Но Европа научена. Она знает, чем чревато заигрывание с толпой. А Украина нет. Но, по-видимому, наступает и ее черед.
