Stratfor: Ирак спустя десятилетие после американской оккупации

В то время, когда политические распри и насилие, начавшиеся в Ираке с момента американского вторжения в 2003 году, далеки от завершения, шиитское правительство страны смогло использовать их для своих собственных целей. Багдад добился многого, стравливая две небольшие этно-религиозные группы иракцев – суннитов и курдов – друг с другом.

Особенно ярко эта тактика проявилась совсем недавно, когда на прошлой неделе партия премьер-министра Ирака Нури аль-Малики с помощью нескольких суннитских законодателей протолкнула через парламент проект нового бюджета, согласно которому курдам выделяется гораздо меньше денег, чем в предыдущие годы, когда они были главными союзниками шиитов.

Гибкость иракского шиитского правительства при создании ситуативных союзов под себя демонстрирует, что оно чувствует себя в безопасности в своей стране и готово бороться с ростом суннитского недовольства как в самом Ираке, так и в других странах региона, а особенно – в соседней Сирии.

Анализ

После почти двух месяцев прений, иракский парламент во время заседания 7 марта 2013 года, бойкотированного курдской фракцией, одобрил бюджет страны в размере $118,6 млрд. Курдские парламентарии, протестуя, отказались от участия в работе сессии, поскольку из запрашиваемых ими $3,5 млрд для выплаты долгов Регионального правительства Курдистана иностранным нефтяным компаниям, работающим в курдском регионе, при распределении бюджета было выделено всего $650 млн.

То, каким образом шиитские законодатели и несколько их суннитских союзников в одностороннем порядке утвердили бюджет, является свидетельством того, что правительство Ирака считает, будто утверждение бюджета без поддержки курдов является предприятием с малой долей риска, и этому есть несколько причин.

Во-первых, правительство считает, что курды вряд ли прибегнут к вооруженному восстанию или отделению по поводу бюджетного спора. Во-вторых, у курдов имеется один-единственный потенциальный партнер в борьбе против шиитского правительства – сунниты, а с ними у курдов еще более напряженные отношения, чем с шиитами. Следовательно, сунниты вряд ли в ближайшее время создадут с курдами единый оппозиционный блок.

Помощь со стороны нескольких депутатов-суннитов при утверждении бюджета также иллюстрирует еще одну важную часть политической стратегии аль-Малики: сохранить раскол в среде самих суннитов. Аль-Малики получил поддержку суннитских парламентариев, посулив им повышение выплат ополченцам Совета Пробуждения из контролируемых этими законодателями фондов и пообещав распределить 25% бюджетных излишков среди населения страны, что особенно полезно для суннитов, в основном проживающих в районах без нефтевых месторождений.

Иракские шииты, составляющие около 60% населения страны, не согласны со многими моментами отношений правительства с суннитами и курдами. Тем не менее, различные шиитские фракции, которые составляют коалицию аль-Малики, поддержали премьер-министра Ирака, поскольку он своими делами доказывает, что не позволит осуществиться альянсу между между курдами и суннитами, а также поддерживает раскол в лагере суннитов. Именно это показало и принятие бюджета.

Развитие шиитской стратегии

Сразу же после свержения в 2003 году режима Саддама Хусейна и формирования правительства нового Ирака, а также в течение нескольких лет после этого, шииты в союзе с курдами всячески старались, чтобы сунниты, которые ранее доминировали в стране, были фактически вычеркнуты из политического процесса. Тем не менее, как сунниты, так и шииты  были и есть заинтересованы в том, чтобы курды не высовывались за пределы полуавтономных регионов на севере страны, контролируемых Региональным правительством Курдистана. Несмотря на такой общий интерес, первоочередной задачей шиитов было заставить суннитов смириться со своим ​​новым статусом политического меньшинства.

После того, как в 2007-2008 годах сунниты были вновь допущены к управлению государством, разгорелся спор между Багдадом и Эрбилем по поводу того, что развитие энергетики в иракском Курдистане должно проходить под контролем Багдада. В результате этот контроль стал намного более жестким. Чтобы потеснить курдов, администрация аль-Малики заключила договор с суннитами, еще более враждебно настроенными против курдской автономии и у которых был с курдами территориальный спор на севере Ирака по поводу контроля над богатыми нефтью районами вокруг города Киркук.

Ирак и Региональное правительство Курдистана

Однако, начиная с 2009 года, поддерживать этот баланс стало намного сложнее. И курды и сунниты стали более требовательными в переговорах с шиитским правительством. Действительно, после выборов 2010 года, на которых поддерживаемый суннитами светский блок «Аль-Иракия» взял большинство мест, сунниты пытались, но не смогли сформировать коалицию против аль-Малики и его союзников ни с курдами, ни даже с оппозиционной шиитской группировкой «Аль-Садрит».

Уход из Ирака остатков войск США в конце 2011 года лишь углубил эти противоречия и в прошлом году аль-Малики занял еще более агрессивную позицию по отношению к суннитам, о чем свидетельствует возбуждение дела по обвинению в терроризме против вице-президента Ирака Тарика аль-Хашими, а в последнее время также против телохранителей и сотрудников бывшего министра финансов Рафи аль-Иссави, одного из самых высокопоставленных должностных лиц страны из лагеря суннитов. Напряженность в отношениях с курдами также усилилась, особенно по поводу обеспечения безопасности в спорных районах вокруг Киркука.

Параллельный рост недовольства среди курдов и суннитов в 2012 году заставил шиитских союзников аль-Малики и их иранских покровителей изрядно понервничать, особенно по поводу массовых демонстраций в суннитских районах в знак протеста против обвинений аль-Иссави в террористической деятельности со стороны аль-Малики. Премьер в свою очередь попытался снять напряженность в отношениях с курдами путем переговоров, которые завершились тем, что обе стороны отозвали свои главные силы и согласились на совместные полицейские патрули в спорной части Киркука. В то же время он пошел на уступки суннитам, освободив несколько суннитских заключенных и предложив некоторым группам финансовые бонусы, что, скорее всего, послужило причиной тому, что значительная часть суннитской общины не участвует в протестах против аль-Малики.

Худые времена для курдов

Учуяв, что премьер-министр занял оборонительную позицию, сунниты и курды попытались отстоять свои завоевания. Сунниты в основном пытаются нажать посредством демонстраций, тогда как курды стремятся использовать бюджет 2013 года так, чтобы Багдад заплатил $3,5 млрд по обязательствам Эрбиля перед международными нефтяными компаниями, работающими в Курдистане в течение последних трех лет.

С точки зрения аль-Малики, не может произойти ничего такого, что заставило бы иракское правительство гарантировать Региональному правительству Курдистана разработку энергетических месторождений самостоятельно, независимо от указаний из Багдада. Аль-Малики использовал требования Эрбиля, чтобы обвинить курдов в попытках узурпации доходов национального бюджета страны для своих собственных потребностей, а также сыграть на суннитской озабоченности по поводу курдской автономии.

В то же время, аль-Малики сумел убедить своих шиитских союзников в том, что, если они проголосуют в парламенте за бюджет, несмотря на бойкот курдов, то последние ни в коем случае не смогут нанести серьезный ответный удар каким бы то ни было образом. Подобная самоуверенность аль-Малики зиждется на том, что курды не имеют выхода к морю и окружены Турцией, Ираном, контролирующими правительство шиитами и суннитами в Ираке, а поэтому, следовательно, их желание самостоятельной игры в энергетической сфере, будет постоянно наталкиваться на серьезные ограничения со стороны Багдада.

Турция является одной из стран, которая могла бы выступить в качестве транзитного государства для Курдистана, если бы он этого захотел. А ведь реализация подобных намерений  потребует строительства новой дорогостоящей инфраструктуры для трубопроводного подключения Северного Ирака к Турции, не говоря уже о необходимости защиты от нападений боевиков,промышляющих в районе границы.

Кроме того, помогая иракским курдам получить более широкую автономию, даже если представить, что цели Анкары будут ограничены исключительно рамками энергетического партнерства, турки могут нарваться на риск со стороны своих собственных курдских сепаратистов, а также спровоцировать Ирак и Иран. Учитывая, что некий курдский анклав, скорее всего, возникнет в Сирии после падения правящего режима алавитов, Турция еще больше опасается оказывать помощь иракским курдам.

Суннитское восстание в Сирии представляет угрозу для шиитского правительства в Багдаде, поскольку сторонники сирийских боевиков в Ираке могут разжечь крупный очаг насилия на религиозной почве у себя дома. Но шииты не одиноки перед лицом подобной угрозы: курды также четко понимают, что при таком развитии ситуации их потери будут несоизмеримо большими, чем даже у правящих ныне шиитов, учитывая полное отсутствие союзников, а это уже чревато суннитско-курдским противостоянием в Ираке. Следовательно, у курдов нет никакого выбора, кроме как безоговорочно принять условия своей нынешней автономии.

Иракские сунниты, некоторые группировки которых пока еще можно убедить играть против курдов вместе с шиитами, также способны действовать и против шиитского правления. Такой расклад не может быть полностью эффективным и удовлетворять всех участников игры, но скорее всего будущее государственности в Ираке будет выглядеть именно так, а для шиитского большинства он может оказаться и вовсе единственным приемлимым вариантом.

ИСТОЧНИК: Stratfor, перевод «ХВИЛЯ»