Отношения между Россией и Индией можно охарактеризовать как дружественные при «любой погоде». В этой связи, высказывается такая точка зрения: «Если и существует страна, способная наладить отношения между Китаем и Индией, то это, вероятней всего, — Россия». Учитывая положение России как партнёра обеих стран, стоит проанализировать, располагает ли Кремль необходимыми рычагами и интересами для сближения двух азиатских гигантов.
Несмотря на официально объявленную с 1950-х годов политику неприсоединения, Индия сблизилась с Советским Союзом в 1960-х, что завершилось подписанием договора о дружбе в 1971 году. Сегодня, Индия, нетто-импортер военной техники, полагается в основном на изготовленные в России средства обороны. В свете последних событий, Индия не поддержала усилия Запада по изоляции России за её действия в Украине, в том числе, за аннексию Крымского полуострова. Россия, со своей стороны, в целом старалась предотвращать осложнения и сохранять хорошие отношения с Индией.
Также, за последние годы Москва весьма преуспела в развитии дружественных взаимовыгодных отношений с Китаем. Обе страны сотрудничают на многосторонних форумах (в том числе, Шанхайской Организации Сотрудничества, ШОС), а недавно заключили рекордную сделку о поставке природного газа на $ 400 млрд.дол. С момента распада Советского Союза отношения между Пекином и Москвой характеризовались устойчивым движением в направлении стратегического сближения. Обе страны являются постоянными членами Совета Безопасности ООН и стремятся различными путями оспаривать установленный западный миропорядок.
Однако, что касается отношений между Индией и Китаем, то они омрачены территориальными спорами и стратегическим недоверием, по крайней мере, с индийской стороны, которое оставалось неизменным со времён военного конфликта между двумя государствами в 1962 году. После выборов, прошедших в Индии в этом году, в результате которых явное парламентское большинство получила индуистская националистическая Бхаратия Джаната Парти, Китай начал попытки перехода к политике «перезагрузки» , проявив интерес к развитию двусторонних отношений, прежде всего, в экономической области, которую он рассматривает как недооцененное поле для сотрудничества с потенциально огромной капиталоотдачей. Между тем, Индия сохраняет скептический настрой в отношении намерений Китая, особенно в связи со спорными границами в Кашмире и Аруначал-Прадеш.
Играет ли Россия некую закулисную роль в недавней серии позитивных дипломатических усилий, которыми была отмечена динамика китайско-индийских отношений в первые 100 дней пребывания у власти нового правительства Индии? Несмотря на ряд спекуляций, кажется маловероятным, что Кремль имеет достаточный внешнеполитический капитал, чтобы влиять на двусторонние отношения сравнительно самостоятельных игроков. Выгоды для России в случае, если Индия и Китай преодолеют свои разногласия и усилят экономическое сотрудничество, незначительны. Конечно, новое правительство Индии под руководством БДП действительно сохраняет здоровый скептицизм по отношению к Западу, но это не значит, что оно не продолжит выстраивать более тёплые отношения с США. Соглашение Индия-Китай не расширится автоматически, чтобы включить в себя Россию и замкнуть мощный треугольник, охватывающий просторы Азии с севера на юг, с тем, чтобы противостоять Западу.
Во-вторых, Россия не имеет существенного дипломатического влияния на Пекин, по крайней мере, не в такой степени, чтобы мотивировать Си Цзиньпина на внезапное сближение с Индией. Например, маловероятно, что влияние России сыграло какую-либо роль в решении Си пригласить Индию на саммит АТЭС. Китай под руководством Си Цзиньпина демонстрирует значительную активность в налаживании азиатского миропорядка, имея целью исключить влияние Соединенных Штатов и Японии. Приглашая Индию присоединиться к этому порядку, Пекин может преследовать собственные интересы. Кроме того, как предполагает большинство аналитиков по поводу недавней $ 400 млрд сделки о поставке природного газа из России в Китай, похоже, что Пекин смог договориться с позиции силы, и доступ к российскому природному газу ему будет обеспечен по невероятно выгодной цене. Если бы Кремль играл ведущую роль в этом диалоге, ничего подобного бы не произошло.
Но, несмотря на незначительную роль России в потенциальном стратегическом сближении между Индией и Китаем, её, без сомнения, нельзя сбрасывать со счетов в ряде вопросов, касающихся трёхсторонних связей. В частности, заявка Индии на постоянное членство в Совете Безопасности ООН потребует как российского, так и китайского, молчаливого согласия. В данном случае, можно представить себе Кремль, поддерживающий Нью-Дели и одновременно успокаивающий Пекин по поводу постоянного индийского присутствия в Совете Безопасности. Также, три страны уже сотрудничают в Афганистане. После ухода США и НАТО в конце этого года, Китай, Индия и Россия станут трёмя державами – держателями самых крупных пакетов акций будущего Афганистана.
Наконец, вместо того, чтобы представлять Россию как недостающее звено в тёплых индийско-китайских отношениях, можно себе вообразить, что Пекин использует Россию для влияния на индийскую политику. На сегодняшний день свидетельств пока не достаёт, но, по мере роста влияния Китая в Азии, возможен сценарий, в котором Пекин пытается подтолкнуть Кремль к определённому воздействию на Индию.
Концепция стратегически связанного «треугольника», состоящего из России, Китая и Индии, в любом случае, — не нова. По крайней мере, она была озвучена ещё в эпоху Михаила Горбачёва. Горбачёв вернул советско-китайских отношения в нормальное русло после двух десятилетий отчуждения. Он также стремился к равноправному взаимовыгодному сотрудничеству, где СССР играл бы роль посредника между Индией и Китаем.
Отношения с Китаем начали улучшаться в 1980-х годах, когда Москва наладила диалог на фоне международной изоляции и западных санкций, введенных после советского вторжения в Афганистан и объявления военного положения в Польше. Но архитектор китайско-советской нормализации, Михаил Горбачёв, стремился поставить процесс постепенного сближения в рамки того, что он назвал китайско-советско-индийским «треугольником». Это была геополитическая концепция завуалированной антиамериканской направленности и претензия на лидерство в Азии в качестве посредника между её крупнейшими державами. По сути, также допускалось, что Москва сможет управлять Китаем в более широком многостороннем контексте.
Горбачёвский «треугольник» не сработал по разным причинам, не последней из которых было то, что ни Китай, ни Индия не проявляли особого стремления к взаимному сотрудничеству, и, уж во всяком случае, не под руководством Горбачёва. Каждый из азиатских гигантов был больше заинтересован в твёрдых отношениях с Западом, чем друг с другом. Тем не менее, концепция была реабилитирована в России во времена Ельцина одним из её авторов и крёстным отцом российской политики в Азии — Евгением Примаковым. Сегодня эта идея воплощена в группе БРИКС, где Россия претендует на роль морального лидера.
Действительно, БРИКС в будущем может в наибольшей степени воплотить идеи «треугольника» Горбачёва. Однако, Россия просто не обладает таким же влиянием как СССР, и сегодняшняя стратегическая обстановка в Азии требует куда более ловкой третьей стороны, чтобы добиться сотрудничества между Индией и Китаем, избежав при этом конкуренции. Лучшее, на что Россия пока что может надеяться в сложившейся ситуации, — крепкие двусторонние отношения с каждой страной по отдельности, — впрочем, этим она уже давно и успешно пользуется.
