Ливан, Ирак и будущее Украины

Хотите знать, что будет с Украиной, если у нас будут продолжаться систематические, зачастую тупые и глубокие провалы во всём, начиная от экономики и заканчивая Донбассом и демографией? Что будет при самом плохом негативном сценарии развития ситуации? Как выглядит наше днище? Куда дальше падать, и что мы увидим, когда снизу постучат, а мы откроем? Ответ есть: посмотрите на Ливан и Ирак.

В обеих странах с начала октября продолжаются масштабные антиправительственные народные волнения. В Ираке они практически с первых недель обернулись кровавым побоищем, в котором погибло более 500 человек, а порядка 23 тысяч получили ранения. В Ливане фаза эскалации наступила позавчера ночью, когда силовики попытались разогнать надоедливых демонстрантов у здания парламента в Бейруте. Суть острого социально-экономического и политического кризисов, в которых по уши погрязли оба государства, довольно проста, и будет вполне понятна любому украинскому читателю.

Ливан и Ирак – две страны, имеющие невероятно сложную политическую структуру и мало кому понятный (тем более, иностранным инвесторам) механизм принятия решений, который на 80-90% сосредоточен в «глубинном государстве». Границы двух стран – искусственные, никогда не существовавшие в истории, нарисованные иностранцами более 100 лет назад, заложившие зерна многих будущих локальных конфликтов. Это и предопределило изначальную слабость системы, низкий уровень чувства общности населения и базовую импотенцию центра, который не мог полностью контролировать все свои регионы, а если и мог, то только через договорняки с местными феодалами-олигархами (в Ливане они называются «заимы»).

На это наложите высокий уровень зависимости экономического благополучия от региональных процессов и торговли в близлежащих странах, а также от колебаний цен на мировых рынках. Кроме того, и особенно это видно на примере Ирака, устаревшая инфраструктура (железные дороги, жильё, автомобильные трассы, порты, нефтяные предприятия, водоснабжение, система электроэнергии), уже десятки лет требующая обновления, являет собою дополнительный раздражитель в отношениях власти и общества, к которому, на первый взгляд, все в своё время привыкли. Ну и, конечно же, слабость национальной валюты и банковской системы, которой далеко не все граждане верят и куда готовы нести деньги с учётом зашкаливающих показателей олигархизации системы и уязвимости рынка к каким-то мелким спорам и конфликтам, часто даже персонального характера.

Вишенка на торте – слабые политические и социальные институции, стабильная работа которых напрямую зависит от силы и надёжности безумно сложных, многоуровневых договорняков, необходимых для формирования любой новой власти после каждых выборов. Квотная система распределения портфелей и мест в парламенте привели к цементированию каждыми политическими группами своей собственной роли и должности в этой системе. Сформировались целые политические династии, зацикливающие систему, и не дающие туда пройти кому-либо из аутсайдеров.

Подобные системы обречены взорваться. Они держатся, пока сохраняется общественный договор, легитимность элит, региональная стабильность и существует сильная внешняя поддержка. Как только страны столкнулись с разного рода вызовами, карточные домики посыпались.

Набор проблем, взорвавших обстановку в Ливане и Ираке, практически идентичный. Последствия мирового финансового кризиса 2008 года, из которого власти так и не выехали, коллапс региональной торговли, отток капитала и закрытие границ в результате «арабской весны» и войны в соседней Сирии, высокие уровни коррупции и взяточничества, ухудшение условий труда, социальное неравенство, наплыв сирийских беженцев (3 млн. в Ливане и полмиллиона в Ираке), эмиграция собственных граждан, жадность и алчность местных политиков, утративших связь с оперативной реальностью и продолжающих жить в привычном информационном пузыре.

Обе страны очень зависят от тех немногих ресурсов, которые у них есть, а также от колебаний цен на мировых рынках. Поэтому, резкое сужение рынка и ресурсной базы, за которую идёт борьба между разными группами правящего класса, обострило политическую конкуренцию и поляризовало атмосферу в Ливане. Тут ещё сыграли этно-религиозные разделы, заложенные ещё со времён окончания Первой Мировой войны. Они изначально предполагают, что любое формирование правительства будет невозможно без длительного процесса переговоров, взаимных уступок и компромиссов. Однако это могло работать в более-менее стабильное время, но в условиях социально-экономических трудностей, финансового кризиса, роста региональной напряжённости и обострения борьбы иностранных сил, присутствие которых весьма велико, такие договорняки только усугубляли ситуацию.

Коммуникация властей с обществом как была, так и оставалась неудачной, топорной и слабой. Местные власти и национальное правительство, сформированное в результате, как уже упоминалось, кланово-олигархического консенсуса, считали, что они и так представляют народ, вернее те его этно-религиозные группы, которые за них голосуют. А посему, незачем проводить какую-то специальную коммуникацию с населением.

Довели ситуацию до ручки, как это обычно бывает, отдельные «гениальные» инициативы властей, которые либо очень плохо подавались населению, либо были просто ненужными и неадекватными. Попытка ливанских властей запустить кампанию по борьбе с сирийскими нелегалами путём ужесточения правил, введения новых штрафов и инспекций, приводящих к закрытию предприятий, без какого-либо «пряника», вызвали протесты, вынудив свернуть инициативу. Попытка иракского правительства задобрить население социальными выплатами неимущим в ответ на нехватку  воды и электроэнергии в южных провинциях не помогло решить корень проблемы, а разворовывание средств выделенных на реинтеграцию пострадавших от войны с «ИГ» территорий, лишь усилила напряжение в обществе. Уже ставшая известной инициатива Ливана внедрить новые налоги на Интернет-звонки в мессенджерах и увеличить НДС до 15%, лишь бы выполнить требования МВФ, и стали спусковым крючком, который вывел людей на улицы в начале октября, и снёс правительство.

В Ираке социально-экономические проблемы, связанные с отсталостью инфраструктуры и нехваткой базовых ресурсов (вода, свет) долгое время замалчивались и заговаривались пафосными речами и национал-патриотической бравадой во времена войны с «Исламским государством» в 2013-2018 годах. Но когда конфликт закончился, и трудности войны сменились тяготами мира, люди снова вспомнили об условном «холодильнике». Я уже писал о масштабных протестах на юге Ирака в прошлом году. Сегодняшний хаос – это прямое эхо тех протестов, только намного более агрессивное и опасное, поскольку никаких уроков с прошлого года вынесено не было.

К чему может привести данная ситуация? Проиллюстрирую на примере одного города на севере Ливана – Триполи. Позавчера там эхом отзвучали столкновения в Бейруте. Тысячи людей также вышли на улицы, требуя отставки местных властей, которых обвиняют в коррупции, незаконном обогащении и взяточничестве. Бейрутские протесты лишь создали фон для обострения в Триполи. Но катализатором ситуации стало локальное событие – конфликт между группой протестующих и охраной одного из местных депутатов Фейсала Карами.

Вооружившись дубинами и шокерами, его охранники набросились на демонстрантов перед его домом, и избили их. Одну девушку ударили шокером в лицо, остальных сильно побили. Приехавшая на вызов полиция остановила драку, применив слезоточивый газ. Протестующих задержали, а охранников быстро отпустили. Это привело к масштабным протестам, в ходе которых люди требовали бросить депутата за решётку.

Между тем, в другом конце города произошло событие, которое ещё больше раскрутило маховик противостояния. Обвалился жилой дом, который пребывал в аварийном состоянии долгие годы, но никто им не занимался. Двое человек погибло. Местные жители обвиняли во всём чиновников из условного ЖЕКа и местной администрации, которые не отвечали на запросы жильцов отремонтировать дом. В итоге, разъярённая толпа пошла на штурм здания местного районного муниципалитета Аль-Мина, и заставила весь его состав уйти в отставку.

Вот эта ситуация в Триполи очень чётко фиксирует, с одной стороны, локализацию протестов, а с другой – радикализацию демонстрантов и растущее недовольство всей элитой страны, как на национальном, так и на местном уровнях. Во многих других городах местное население также начало выходить на улицы с претензиями к конкретным своим политикам, депутатам, чиновникам, начальникам ЖЕКов, участковым и т.д.

Триполи – второй крупнейший город в Ливане. Он всегда был традиционным оплотом многих могущественных суннитских политических династий, таких как семья Каббара или семья Карами, представители которых на протяжении сотен лет становились местными религиозными, политическими лидерами, или по квотам проходили в национальный парламент или Кабмин. Слабость политической системы и второстепенная роль центра зацементировали власть именно местного олигархата, который и решает всё в пределах своего региона.

Таким образом, неудивительно, что жители таких районов, ранее боявшиеся высказываться против этих «авторитетов», увидели заразный пример столицы, и начали направлять свой гнев против местных феодалов. Поэтому, любая акция протеста в регионах превращается в локальную анти-элитарную революцию и сведение личных счетов. Вот только подобная коллективная «терапия» грозит эскалацией насилия и ростом региональной анархии на фоне стремительно падающей экономики, угасающего правящего класса и продолжающегося долгового кризиса.

На наших глазах происходит коллапс традиционной политической системы в Ливане, созданной более 100 лет назад, и несколько раз спасённой в результате искусственных договорняков при поддержке внешних сил (например, после гражданской войны 1975-1990 годов). Система кланов, этно-религиозных расколов и влиятельных удельных князей, прогнившая до основания из-за коррупции и внутренних склок, не выдерживает глобальной и региональной конкуренции, параметры которых очень быстро меняются вместе со сменой глобальных трендов. А поскольку система не адаптировалась к этим мировым трансформациям, то она исчезает вместе со старым политическим порядком и ментально-культурным укладом, сталкиваясь с новыми вызовами, решить которые она не способна, и тем более её элиты, являющиеся продуктом этой самой социальной среды.

Кровавые протесты в Ираке – ещё одно яркое подтверждение того, что если страна неспособна адаптироваться к новым реалиям и вырваться из ловушек старого уклада (в этом случае – ловушек и негатива пост-саддамовской политической системы, навязанной США после 2003 года), то её ожидает дезинтеграция и коллапс. В случае с Ираком, тут сработал ещё провал реинтеграции и восстановления пострадавших от войны с «ИГ» территорий на севере и северо-западе, на которую выделили кучу денег, исчезнувших в карманах отдельных чиновников. Жители южных провинций, которые во время войны и вытаскивали на себе этот конфликт (как финансово, так и формируя добровольческие отряды, остановившие террористов «ИГ» прямо у Багдада в 2014 году), возмущены тем, что у них до сих пор, несмотря на их страдания и усилия, нет ни воды, ни света, ни нормальной работы. Доходит даже до требований предоставить югу автономию или «особый статус», дабы компенсировать то, что они впрягались за другие регионы, несмотря на то, что именно северо-западные провинции стали эпицентром суннитского восстания, которое переросло в «Аль-Каиду», а затем в «Исламское государство».

Оба примера Ливана и Ирака – показательны для Украины, как бы нам этого не хотелось. Наша страна не уникальна. Тут действуют те же правила. Если Украина не сможет адаптироваться к новым мировым или региональным реалиям (модернизировать инфраструктуру, найти свою экономическую нишу, теснее связать себя с регионом, наращивать торговлю, уменьшать зависимость от импорта и мировых цен на сырьё, создавать социальные и политические институты, актуальные для нынешней эпохи), то её может ждать та же судьба, что сегодняшние Ливан и Ирак. Наша инфраструктура также устарела, как и иракская. У нас коррупция – это такая же угроза нацбезопасности, как и в Ираке. Олигархический консенсус – такой же фундамент системы, как и в Ливане. Центральная власть не всегда контролирует ситуацию в регионах, и не всегда имеет монополию на насилие. Децентрализация усилила роль региональных мини-феодалов, а государство продолжает двигаться по замкнутому кругу от выполнения непопулярных требований МВФ до раскручивания национал-патриотических до необходимости «сохранить историческое наследие». И ко всему этому – проблема оккупированного Донбасса, которым никто по-настоящему не занимается. Поэтому, примеры Ливана и Ирака вам в помощь, если хотите знать, что будет происходить в случае провала Украины как государства.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook