Хельсинский саммит Путина-Трампа и новый мировой порядок

Американско-российский саммит в Хельсинки стал одним из самых неоднозначных событий в этом году. И дело не в том, что видеть Дональда Трампа и Владимира Путина вместе – это нечто из области фантастики. Дело в меседжах, которые нёс в себе этот саммит про грядущий мир и его устройство. А меседжи эти говорят нам следующее: старый мировой порядок умер, а традиционные послевоенные альянсы уже не будут прежними. Хельсинский саммит вскрыл несколько фундаментальных проблем, существующих сегодня в мире, которые не дают нам полностью понять, к чему, собственно, всё это ведёт. Они связаны как с внутренними структурными проблемами нынешнего американского политического истеблишмента, так и с глобальными трансформациями, на которые президент США вынужден реагировать, но которые мало понимает.

Оба лидера стоили друг друга. Оба опоздали на встречу. Оба играли на внутреннюю аудиторию. Оба считают себя вершителями судеб. Оба мечтают о большой конференции, на которой порешают все вопросы миропорядка. В какой-то момент мне показалось, что они старые друзья, договорившиеся об общей легенде перед пресс-конференцией.

Саммит завершился прогнозируемо, хотя нас снова пугали о неопределённости и непредсказуемости Дональда Трампа. На деле же, его непредсказуемость вполне даже предсказуема, поскольку не выходит за пределы привычных для него фишек. А одна из них – если не знаешь, что делать, продолжай делать то, что уже делаешь и сделай вид, что это нечто новое. Поэтому вопросы по Сирии, Украине, энергетике и санкциях остались практически без изменений. По Сирии договорились на базе модели битвы за Южную Сирию, что является не так результатом усилий Трампа, как его незаинтересованности в этом. Украина, санкции, энергетика остались без изменений. Лишь Корея и Иран – два вопроса, которые Трамп продвигал как собственные достижения – не получили продолжения на переговорах с Россией, и о них практически не говорили.

Саммит Трампа и Путина стал квинтэссенцией новой американской политики на глобальном уровне – усталости США от роли «мирового полицейского», изоляционистским и анти-глобалистским характером новой администрации. Парадокс ситуации, с самого прихода Трампа к власти, заключался в том, что хотя он и был противником вовлечённости Штатов в мировые процессы, он был лидером страны, завязанной на глобализации и мировых процессах. Будучи изоляционистом, Дональд Трамп вынужден исполнять ненавидимую им роль интернационалиста. Будучи протекционистом, он вынужден ездить к своим союзникам и партнёрам, выслушивая неприемлемые его мировоззрению разговоры о стратегических союзах и партнёрских отношениях. Будучи бизнесменом и торгашом, он вынужден участвовать в противных ему многосторонних встречах и конференциях и слушать нудные и бесконечные оправдания своих союзников, которые, по его мнению, являются обыкновенными нахлебниками, от которых пользы нет.

Отсюда и патологическая склонность Трампа к двусторонним договорнякам и откровенным частным разговорам без назойливых СМИ, раздражающих советников и не дипломатов из «вашингтонского болота», как Трамп называет представителей традиционного истеблишмента. Следуя логике Дональда Трампа, не очень хорошая сделка – лучше, чем её отсутствие. А для заключения сделок необходим личный контакт и ненапряжная, тихая обстановка, в которой можно поговорить. Учитывая нарциссический характер личности Трампа и его безумную веру в превосходство личных коммуникационных навыков, неудивительно, что для него саммит с Путиным – это победа и успех. А все, кто считают иначе – просто завистники и лицемеры, следующие мейнстримным либеральным течениям, которые он, Трамп, ненавидит и презирает. Этим и объясняется его риторика на пресс-конференции с Владимиром Путиным, на которой он снова похвалил себя за предвыборную кампанию (выборы уже давно прошли), публично раскритиковал свои разведывательные службы и ФБР, усугубив конфликт с силовиками, и в 25-й раз подчеркнув свою симпатию к Путину.

Я уже писал ранее про западную политику как оптическую иллюзию для Украины, в которую безукоризненно верят и на которую смотрят сквозь призму старых традиционных норм, ценностей и идей, укрепившихся после Второй мировой войны. Бурная негативная реакция части американского общества и политиков на пресс-конференцию США и РФ прекрасно отображает тот идеологический и ценносный разрыв между значительной частью американцев и их собственным президентом. Для американского общества, пронизанного либеральными ценностями и духом свободы личности, ультраконсервативный правый популист, питающий аномальную (по их мнению) симпатию к диктаторам и одиозным мира сего – что-то совершенно чуждое им, что-то, не соотносящееся с привычным демократическим, либеральным укладом. Избрание Трампа для них – это тяжелый смысловой и идеологический удар, прежде всего по глобальному либеральному порядку, который в последнее время всё чаще становится чем-то похожим на тоталитарную идеологию. И тут приходит Дональд Трамп и начинает его рушить.

Когда телеведущий американского «Fox News» Нил Кавуто называет выступление Трампа на саммите «отвратительным», а Путина «победителем», он выражает ту самую привычную для всех истину – Соединённые штаты как лидеры свободного мира не должны прогибаться под волей авторитарных правителей, не разделяющих (а в случае с Россией презирающих) американские ценности и образ жизни. Однако в одном с ним можно согласиться – Дональд Трамп проявил слабость. В нашем современном мире, где борьба идёт скорее за смыслы и образы, выступление Трампа в Хельсинки было настолько жалким, неестественным для американского лидера и податливым перед российским президентом, что вызвало отвращение и презрение даже среди соратников Трампа в Республиканской партии и среди журналистов. Один из ведущих «Fox News» Джон Кинг вообще назвал хельсинские переговоры «саммитом-капитуляцией». Эти слова отражают то, как общественность увидела своего президента, при том несмотря на сам факт встречи с Путиным.

На мой взгляд, их поразило больше не то, что Трамп жонглировал фактами, использовал заезженную риторику времён предвыборной гонки или позволил себе публично согласиться с доводами своего российского коллеги. Баттхёрт скорее возник из-за того, что Трамп был самим собой. Не было никакой разницы между риторикой Трампа в Сингапуре, Эр-Рияде, Брюсселе и Хельсинки. Он всегда такой, какой есть: зацикленный на себе, ненавидимый собственными СМИ и обожаемый иностранными, чересчур уверенный в себе и твёрдо убеждённый в собственных взглядах. Для него абсолютно всё равно, кто стоит перед ним – Ким Чен Ын, Владимир Путин, Эммануэль Макрон или Ангела Меркель. Его единственная цель – самоутвердиться за счёт реализации своих идей, и чем бредовее их считают либеральные американские СМИ и эксперты, тем больше Трамп убеждён в их правильности. Во многом, такую же философию имел и ближайший соратник Трампа, человек, сделавший ему предвыборную кампанию – Стивен Беннон. Так что в некотором роде саммиты в Сингапуре и Хельсинки – это триумф бенноновских идей и трампизма в среде американских правых. Для полноты картины Дональду Трампу осталось встретиться лишь с президентом Судана Омаром Аль-Баширом, дабы окончательно закрепить логику своих действий относительно международной политики.

Дональд Трамп подписывает указ про выход США из иранского ядерного соглашения 2015 года

Дональду Трампу следует отдать должное. Он действительно выполняет все свои обещания: последовательно, методично и очень дословно. Это и импонирует многим людям, голосовавшим за него. Они как бы говорят: «он хотя бы честен с нами». И действительно: нынешняя политическая культура американцев, наложенная на подъем популизма во всём мире и смену поколений, во многом оценивает успешного политика по факту выполнения своих обещаний. С этой точки зрения Дональд Трамп – чемпион. Ведь в отличие от «мутного и непонятного» Барака Обамы, Трамп всё говорит прямо, честно и по-стариковски, не скупясь в выражениях.

Однако проблема его предвыборного плана в том, что он крайне узок и не выходит за рамки подписания каких-то бумажек или принятия волевых решений. Вот Дональд Трамп вышел из Транс-Тихоокеанского соглашения. А вот что дальше – непонятно. У Обамы была стратегия, в рамках которой он и выстраивал всю эту многостороннюю «лабуду», которую Трамп искренне не понимает и не хочет понимать. Или вот Трамп объявил, что у Вашингтона – новая стратегия по Афганистану, и вот он скинул мега-тяжёлую бомбу на эту несчастную страну, якобы подкрепив свои слова действием. Однако что дальше – непонятно, и в чём конкретно заключается новая стратегия – до сих пор многим неизвестно. Такая же ситуация с проблемой Ирана. Трамп инициировал выход из иранского ядерного соглашения, однако, что в конечном итоге он хочет получить от Ирана покрыто мраком.

Неизвестность порождает теории заговора и ещё большую неизвестность. А отсутствие стратегии приводит тех, кто эту стратегию предлагает – в своих интересах. Так и получилось, что администрация Дональда Трампа, не имея возможности \ желания \ идей решать различные вопросы, опирается в своей политике на нефтяное, оружейное, израильское и саудовско-эмиратское лобби, финансировавшее президента ещё во время его предвыборной кампании. А народ и дальше гадает – Дональд Трамп полный идиот или скрытый гений?

Временами, логика в политической риторике Дональда Трампа присутствует. Проблема лишь в способе её донесения и тактическом характере. Я уже описывал эти проблемы на примере брюссельского саммита НАТО: Дональд Трамп, используя вполне себе трезвые и взвешенные идеи, абсолютно неадекватно доносит их до собеседников и подрывает традиционные альянсы своей неуклюжей и радикальной риторикой, невольно (или умышленно, мы этого не знаем) усиливая оппонентов традиционных европейских политичеких элит. Ярким примером стал визит Трампа в Великобританию, во время которого он раскритиковал планы Терезы Мэй по выходу Британии из ЕС и намекнул, что никакого торгового договора между двумя странами может и не быть. В условиях, когда Мэй находится в подвешенном состоянии из-за отставок двух ключевых министров, такая риторика разбивает последние надежды консерваторов компенсировать потери от Brexit сближением с США. А это один из важных политических козырей Мэй в её политической риторике для внутренней аудитории. А своими заявлениями Трамп по сути разбил её позицию с точки зрения внутреннего дискурса, усилив таким образом позиции лейбористов – тех, кто Трампа вообще ненавидят.

В этом и состоит трагедия американского народа и американской гегемонии в мире. Идеи, входящие в информационно-политический пузырь Дональда Трампа, на выходе оказываются настолько искажёнными им же, что приносят абсолютно противоположные результаты. А внутренние политические дрязги в США лишь усугубляют кризис стратегического планирования, которым объят Вашингтон при Трампе. Тактический характер его планов и отсутствие чёткого видения самих себя при культивировании «новой», отличной от старой, политики связано с самой природой идеологических концепций, лежащих в основе мировоззрения Трампа.

Дональд Трамп на одном из своих митингов

Возвращаясь к хельсинскому саммиту, встреча Трампа и Путина стала тем крайним событием, за которым ничего не видно. Дональд Трамп с самого начала выражал симпатию Владимиру Путину, при этом абсолютно не интересуясь проблемами Восточной Европы, особенно Украины. Здесь, на мой взгляд, нет никакого заговора. Трамп искренне не интересуется международными отношениями. Для него, если существует проблема, надо встретиться и договориться. Как именно – пусть думают другие, желательно те, кто имеют для президента ценность. А это либо самые близкие к нему люди (идеологически или родственно), либо те, кто вложил в его кампанию кучу денег и продолжает вкладывать (израильтяне, саудовцы, эмиратцы, Национальна Стрелковая Ассоциация, компании-производители оружия и т.д.). Встретившись с Владимиром Путиным, Трамп закрыл цейтнот. А что дальше – неважно, главное – он поставил галочку напротив очередного предвыборного пункта и убедил сам себя, что он выполнил ещё одно обещание, даже если оно не материализовалось в нечто выгодное национальным интересам США. А недостаток знаний про Восточную Европу, Украину, саму Россию, международную политику и географию определяет тон переговоров. Поэтому для Трампа важнее было не обсудить договор START о стратегических наступательных вооружениях, срок действия которого истекает в 2021 году или нарушение Россией договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности 1987 года, а поговорить о более приземлённых (с его точки зрения) вещах: вмешательство в выборы, личные отношения, Чемпионат мира по футболу, бизнес-связи, Сингапурский саммит с КНДР, Сирия (поверхностно).

Вся политика Трампа по отношению к России имеет одну большую проблему – неизвестность в конце тоннеля. Начав беспрецедентное давление на Россию с 2017 года, администрация Белого Дома так и не выработала плана выхода из этой «новой холодной войны». Мировой порядок во главе с Америкой, добытый в «холодной войне» путём нанесения смертельного удара Советскому Союзу, чужд и враждебен Дональду Трампу. Он не принимает ведущей роли США во всём мире, ставя под вопрос целесообразность финансовых затрат на свои геополитические союзы и разрушая проекты, направленные на сдерживание и нейтрализацию противников. Он подрывает моральные основания американского лидерства и опирается на поддержку той части электората, которая не интересуется международными делами и вешней политикой США. Для этих людей, учитывая соответствующий образовательный и культурный уровень многих из них, не так важно, следуют ли США какой-то чёткой стратегии. Им достаточно, чтобы Трамп пафосно подписал бумажку, прошёлся по красной дорожке и заявил: «Проблема решена! Её больше не существует!». Они это приветствуют, поддерживает и легитимируют, а Дональд Трамп получает свои дивиденды. А для внешней аудитории рисуется очень неприятная картинка: сверхдержава, имеющая полное право и возможности проповедовать всем правила жизни, собирать коалиции, вторгаться в другие страны (при этом оставаясь «лидером свободного мира»), стоять у руля одной из самых мощных масс-культур в истории, внезапно выбирает абсолютно неадекватного и морально прогнившего кандидата из всех предложенных. С этого момента Соединённые Штаты начинают ассоциироваться не с морально-идеологическим и смысловым превосходством, а с противоестественным отбором. Дональд Трамп стал мировым лидером всех правых популистов, и это ударило по электорату традиционных элит по всему миру, которые смотрели на Штаты как на пример для подражания.

Чем должно завершиться противостояние Вашингтона и Москвы? Развалом России а-ля 1991 год? Это рискованно для всего региона, в первую очередь для Китая, Центральной Азии и Восточной Европы, включая Украину. К тому же, существует риск по поводу нераспространения ядерного оружия в результате дезинтеграции такой огромной страны. А толпы беженцев, которые хлынут в Украину, Беларусь, Балтию и Казахстан – вообще никому не нужны.

Может быть, ослаблением Кремля до такой степени, что он сдаст все позиции Китаю, став лишь его партнёром? А в чём тут выгода? Дональд Трамп, преследуя цель сдерживать влияние своих геополитических оппонентов (если, конечно, это действительно его цель), лишь усиливает их и сближает между собой. Государства типа России, Ирана, Китая, Северной Кореи и Венесуэлы живут за счёт наличия мощного и чёткого образа внешнего врага. И чем дольше Соединённые Штаты играют эту роль и усиливают её, тем сильнее становятся элиты внутри этих государств. А если США даже умудряются спровоцировать падение этих элит, это либо приводит к власти ещё больших радикалов (продукты социальной среды, в которой США – образ внешнего врага), либо слабых лояльных политиков, которые долго в такой системе не живут.

Или главная цель – большой компромисс в стиле Ялты 1945 года? Например, для Владимира Путина – это его мечта. Саммит в Хельсинки стал прелюдией для реализации этой мечты. Но хочет ли этого Дональд Трамп? Или он не мыслит такими глобальными категориями? Ответа нет.

Или к примеру: чем завершиться противостояние с Ираном? Если это смена режима, тогда кто будет оценивать риски, связанные с дезинтеграцией целой почти 100-миллионной страны на Ближнем Востоке? У Штатов нет союзников внутри Ирана, а абсолютное большинство населения испытывают к Вашингтону негативные чувства. В случае конфликта на территории Ирана, это станет новой Сирией, только в эффект будет в 10 раз сильнее и охватит не только Персидский Залив, а и соседние Пакистан, Армению, Турцию и Азербайджан. В последнее время США активно раскачивали социально-экономические протесты в Иране. Сперва массовые демонстрации под Новый Год, а недавно – страйки торговцев Великого Базара в центре  Тегерана – символа экономики и торговли страны. Если не пресловутый regime change, то что? Новый договор о ядерной программе? Какие там должны быть пункты? Где «красные линии» для США и Ирана в переговорах по такому договору? А кто заполнит вакуум влияния в регионе? Саудовская Аравия, Эмираты, Турция, Израиль? Ответов на эти вопросы нет. Да и не может быть – Дональд Трамп этим не интересуется, а его команда слишком лояльна, чтобы ему это сказать и слишком дорожит своими местами, чтобы на него давить. Так мы и пришли к Сингапурскому, а затем и к Хельсинскому саммитах.

Новый мировой порядок, формирующийся при Трампе – это хаос. Регионализм, формирование новых центров тяжести, перераспределение ресурсов и разрушение традиционных глобальных послевоенных институтов. В такой среде выжить сможет не каждый. Я как-то писал, что администрация Трампа – это стратегическая угроза для Украины. Так вот, моя позиция после саммита в Хельсинки осталась неизменной. Дональд Трамп и новый мировой порядок, надвигающийся на нас из-за его спины – это волна, к столкновению с которой надо приготовиться, иначе нас просто смоет.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, страницу «Хвилі» в Facebook.