Борьба Зеленского после войны: что мир будет означать для украинской демократии

Война России против Украины изменила образ президента Украины Владимира Зеленского. Накануне полномасштабного вторжения РФ в Украину 24 февраля 2022 года, для многих Зеленский был непонятным политиком, чья карьера актёра и юмориста не внушала серьёзной уверенности в нём. Однако после начала войны он стал, по словам экс-президента США Джорджа Буша, «Уинстоном Черчиллем нашего времени».

В первые дни войны многие западные обозреватели считали, что Зеленский уступит, сбежит, сдастся или погибнет. Однако он остался в Киеве и решительно взял управление страной в свои руки. Его популярность взлетела до небес. Опросы общественного мнения в июле 2022 года, проведённые авторами статьи и Киевским международным институтом социологии, показывали, что 65% граждан Украины на подконтрольных правительству территориях считали Зеленского лучшим человеком, который должен привести их к победе. Второй самый популярный выбор — это экс-президент Пётр Порошенко, но у него было всего 5%. Ещё 19% людей не смогли определиться с выбором или отказывались отвечать. Более 80% описали Зеленского как умного, сильного и честного человека.

Но когда война закончится, Зеленский столкнется с серьёзными вызовами. Управление страной в мирное время требует несколько других навыков и возможностей, нежели во время войны. К слову, украинцы менее уверены в способности Зеленского управлять страной в будущем. В том же июльском опросе 55% заявили, что Зеленский — лучший человек, чтобы возглавлять страну в период послевоенной реконструкции, а процент тех, кто сказал, что нет разницы между ними другими альтернативами, или те, кто отказался отвечать, был 28%. Чтобы преодолеть эти настроения, Зеленскому придется отстраивать не только города и инфраструктуру, но и демократию страны. Ему необходимо будет покончить с практикой формирования власти вокруг склонных к коррупции личностных патронажных сеток, а также выработать инклюзивный концепт патриотизма. Он также должен будет уважать правила и дух Конституции Украины. Способность Зеленского справиться с этими вызовами будет определяющей для судьбы государства и его демократии.

Соблазны власти

Российское вторжение сплотило динамичное, всеохватывающее гражданское общество в Украине, укрепило связанное со страной чувство долга и приверженность демократии. Данные, собранные проектом MOBILIZE в феврале 2023 года, показали, что около 80% гражданского населения Украины так или иначе вовлечены в войну: через волонтёрство, гражданские акции или донаты. Другие отложили свои противоречия, и работают вместе над реформами, которые будут необходимы для вступления в ЕС. Эти позитивные процессы находятся под угрозой из-за годами укоренившейся в Украине традиции, которая называется патронализм. Это убеждённость в том, что личные связи необходимы практически во всём, при недоверии в систему верховенства закона. Зависимость от патронов порождает глубокие личные связи в чьей-то сетке, а также продуцирует кумовство, взяточничество и, часто, насилие, если утрачивается доверие. Люди во власти часто пользовались этим для создания собственных политических машин, концентрировавших богатство и подавлявших оппозицию. Хотя люди регулярно восставали против самых одиозных попыток узурпировать власть, политический класс всё ещё склонен к коррупции и предпочитает личные связи демократическим институтам. Пока существует аргумент в стиле «все этим занимаются», эти практики будут продолжаться.

Вполне возможно, что после войны чувство единства, порожденной вторжением, исчезнет. Разумеется, правительство Украины может заменить его новой общенациональной задачей, например вступление Украины в ЕС, которое потребует проведение давно желанных реформ. Однако эти реформы могут спровоцировать сопротивление, достаточное, чтобы вернуть страну на путь патронализма. К примеру, членство Украины в ЕС потребует существенных изменений для украинского бизнеса, так как им придется привести свою деятельность в соответствие с нормами Союза. Членство также побудит Киев усилить борьбу с коррупцией, ускоряя реформу системы правосудия. Такие реформы окажут давление как на обычных людей, так и на группы элит, чьи интересы наверняка будут под угрозой. Таким образом, риски возвращения к привычным патроналистским практикам реальны. Нет гарантий, что в стране удастся сохранить демократические успехи, которых она достигла. Впрочем, вероятным является и возможный отход Украины от многолетней патерналистской демократии, в котором значительная часть коррупции компенсировалась общей приверженностью демократическому транзиту власти в случае проигрыша власти на выборах, к более авторитарной и централизованной системе.

Когда в Украине снова появится более широкая политическая оппозиция Зеленскому, как это часто бывает после завершения войны, вероятно, что Зеленский и его сторонники будут испытывать соблазн защитить свою власть, консолидируя её в своих руках, даже если это будет оправдываться первоначальной целью провести реформы и отстроить страну. Подобные оправдания использовались политическими лидерами, стремящимися усилить свою власть, в странах Восточной Европы, Латинской Америки и других регионов. Своего рода «президентство на максималках» может запустить процессы, способные подорвать преобразования в стране. Уже сегодня, некоторые критики Зеленского рассматривают решение от отстранении от своей должности мэра Чернигова Владислава Атрошенко на основании обвинений в злоупотреблении полномочий как угрозу местному самоуправлению. Те же критики считают, что за попытками администрации Зеленского ослабить олигархов стоит желание консолидировать власть для себя. И хотя ещё рано оценивать, насколько оправданной является такая интерпретация действий власти, такую вероятность нельзя исключать.

Некоторые действия, которые предпринял Зеленский для управления войной, также могут угрожать демократии страны, когда воцарится мир. Например, решение в феврале 2022 года поставить все частные телеканалы под контроль единого государственного вещателя было явно необходимым в условиях войны, когда страна боролась за выживание. Однако в мирное время такие решения нельзя будет оправдать. Критики Зеленского в парламенте, в частности руководители партии «Европейская солидарность», а также такие аналитические центры, как «Опора», «Чесно» и Фонд демократических инициатив, публично и непублично высказывали опасения по поводу того, что президент Украины может не захотеть ослабить свой политический контроль после войны. В конце концов, ни один лидер не любит, когда его критикуют или, как они считают, публично высмеивают, как это часто бывает в открытых обществах. Но если Украина хочет и дальше развивать свою динамичную демократию, ограничительные меры придется отменить, когда война закончится, а российская угроза исчезнет.

Вероятно также и то, что огромная популярность Зеленского сама может стать угрозой для украинской демократии. В Украине нет никого, кто имел бы подобный вес и поддержку как политического лидера. Если такой уровень популярности сохранится, это может убедить Зеленского остаться при власти, тем самым отсекая остальных, кто мог бы усилить свои политические позиции. Возможно, лучшее, что за свою жизнь сделал президент США Джордж Вашингтон (даже лучше, чем командование войсками во время Войны за независимость), это уйти с поста президента, оставаясь при этом героем войны и самым популярным политиком в стране. Таким образом, он создал прецедент мирной передачи власти. Вскоре после своего избрания в 2019 году, президент Зеленский заявил, что президент не должен находится в должности дольше 5 лет. Можно сказать, что нарушение этого конкретного обещания не повредит украинской демократии, и может даже привнести стабильность в мирное время, и это будет сильный аргумент. Но если Зеленский будет переизбран, будущее демократии будет зависеть от его готовности придерживаться ограничениями в два срока, определяемыми законами государства. На данный момент нет никаких признаков того, что он будет нарушать этот закон.

Позитивный и негативный национализм

Подъем гражданской национальной идентичности в Украине, при которой на первое место ставится гражданский долг и принадлежность к стране — одно из главных достижений периода независимости Украины. Эта идентичность была усилена и развита Зеленским, консолидирована в результате войны. Тем не менее, ей противопоставляют и другие взгляды на то, что такое быть украинцем. Одна радикальная альтернативная позиция привязывает национальную самоидентификацию лишь к этнокультурной идентичности, согласно которой быть хорошим и надежным гражданином означает говорить на правильном языке, иметь правильный взгляд на историю страны и почитать правильных культурных деятелей. Для сторонников этой позиции все, кто не разделяют эти этнокультурные характеристики, часто являются угрозой. Более националистически настроенные сторонники такой позиции составляют незначительное меньшинство. А те, кого можно считать либеральными националистами, но кто все же продвигает в парламенте патриотизм с более этнокультурным привкусом, например, члены партии "Европейская солидарность", также не спешат подчеркивать важность гражданского национального долга и центральную роль государства. По факту, для большинства политиков, даже правых взглядов, гражданская и этнокультурная идентичности могут быть взаимодополняющими, как во Франции.

Вместе с тем, некоторые политики могут набивать себе политические баллы, либо капитализируясь на этих темах, либо обостряя эти противоречия. Существует множество исторических примеров стран, переживших травму брутальной войны, в которых приходили к более узкому пониманию нации в качестве противодействия внешним влияниям. Это случилось с некоторыми из западных соседей Украины после Второй Мировой войны и после падения коммунизма. Некоторые действия могут приводить к расколу, репрессиям и внутренним конфликтам, ослабляя страну и делая её уязвимой к внешнему воздействию. В случае с Украиной, риск, хоть и небольшой, состоит в резком усилении нелиберальных националистов, которые станут продвигать ужесточение радикальных взглядов на украинскую идентичность, в соответствии с которыми истинная национальная безопасность и процветание могут быть достигнуты путем своеобразного этнического очищения.

К счастью, на сегодня нет видимых признаков укрепления подобных форм национализма. Скорее наоборот, война усилила приверженность украинцев к либерализму и инклюзивному концепту нации. Это произошло даже в то время, когда на низовом уровне произошел сильный сдвиг в сторону украинского языка (многие люди в Украине говорят на украинском и русском языках). Действительно, двуязычные граждане все больше дистанцируются от других "русских" аспектов своей идентичности. На самом деле, есть некоторые свидетельства того, что этот сдвиг особенно заметен среди юго-восточных русскоязычных украинцев, которые рассматривают этот переход к практике украинского языка как элемент своего гражданского долга перед государством.

Для украинского правительства жизненно необходимым будет сохранение национального единства по мере продвижения реформ, и украинским реформаторам следует изучить опыт своих грузинских коллег. В 2003 году президент Грузии Михеил Саакашвили успешно капитализировался на оптимизме после Революции роз, чтобы быстро покончить с коррупцией на правительственном уровне, в том числе в одиозной транспортной полиции, а также на уровне базовых госуслуг. Гений Саакашвили состоял не столько в наличии технически идеального плана по борьбе с коррупцией, сколько в способности убедить миллионы людей, что всё изменится, и тем самым запуская эти процессы. Конечно, история Грузии также является поучительным примером, поскольку в стране продолжаются другие коррупционные действия на высоком уровне. Украина нуждается в еще более масштабных реформах. Однако Грузия показывает, что только когда люди убеждены в грядущих переменах, они меняют свое поведение и адаптируются к новой ожидаемой реальности. Сформулировать привлекательные предложения относительно легко; убедить людей в том, что все изменится, гораздо сложнее.

Конец войны, когда бы он ни наступил, может предоставить Зеленскому и всей стране именно такой момент. Президенту нужно будет найти способ преобразовать волю населения к борьбе в столь же сильную убежденность в том, что старый подход к управлению страной больше невозможен. А затем он должен выполнить свои обещания. Момент наступит, и надо надеяться, что он сможет им воспользоваться.

Оригинал статьи: https://www.foreignaffairs.com/ukraine/zelenskys-fight-after-war?fbclid=IwAR05JJGMuNAvNK0JNenEaiR97fehgG2uwdFK8MuXbknWbtUT8NdvPwyR-Fw