Война до последнего гиперборейца

Если умом Россию не понять, то и России умом ничего не понять. В среде, где ум не нужен, он атрофируется. Мрачные провластные интеллектуалы бродят среди дураков по бездорожью, где ни аршин не работает, ни жпс до добра не довезет. Пытаясь сохранить вянущие остатки дара Господня, они, пыхтя, прикапывают свой талант, уложив его в две холостые темы — победоносной победы и тотального конца света. И копают, копают.

Прочее не рассматривается. Ну, нельзя иначе. Не поймут, не одобрят. В российской системе интеллектуального (и вообще) выживания неизбежно надо быть настолько лояльным к «генеральной линии» вождя, что задавать вопросы «туда ли мы глобально движемся?», «к той ли, бляха-муха, стене приставлена наша лестница?» и т. п. вообще нереально.

Тут не до многосложных стратегий.

Горизонт планирования системы не может выходить за пределы жизненных планов вождя. Что для любых обществ нелепо, тем более для сложных. Но опричнина и Большой террор приучили не пытаться мыслить наоборот. Чиновников, интеллектуалов, силовиков. Лучше хоть тушкой, хоть чучелом пережить очередного вождя, чем возразить и не пережить.

Сам же вождь не жаждет связывать себя хоть какой стратегией. Он привыкает все делать на ручном управлении, на произволе, с которым мирится избиратель и которому подобострастно рукоплещут самые хитросделанные верноподданные — ненадежные, но прикормленные придворные. Страна должна ощущать себя заложником в руках вождя, никак не наоборот.

Хроники на борту пикирующего Тунгусского метеорита

И вот... На практике, с победоносной победой не складывается. Салями нарезается хреново и лупит по пальцам, грозный недолго побандитствовавший флот в духе Люки Брацци кормит рыб, крокодил никогда не ловился, кокос исстари не растет. Как-то все труднее ощущать себя богоизбранным народом, под который вот-вот прогнется изменчивый мир. На поверку оказывается, что реальность состоит не из кремлевских детских фантазий о всемогуществе, а из каких-то более внятных взрослых воплощенных вещей и сложных интересов.

Да и идея тотального конца света не интересна никому, кроме кучки людей в геполитически и идейно одинокой, вакуумно-изолированной России. Потому как эта, тысячи лет не надоедающая человечеству – сугубо в качестве будоражащей абстракции тема – в конкретику людьми невоплотима. На практике и в реальности людям конец света не интересен от слова совсем. Пожить, гады, хотят. Даже самые верноподданные и крепко поддатые. Следовательно, Солнца закатывать вручную не хочуть.

И вот получается она, эта дивная идея, ни Западу не интересна, т. к. он все ЕЩЕ вполне хорошо живет (и не против так жить, в советско-российской терминологии «загнивать», впредь). Да ладно бы тихо загнивал, он еще попутно бурит новейшими сверхтелескопами тайны истоков Вселенной.

Вообще не интересна и не улыбается она и «стратегическому союзнику» России Китаю. Который УЖЕ вполне неплохо живет и бодро себе на уме развивается. У Китая жить в новом мире получается гораздо лучше, чем у России, а потому планы на «светлое будущее» есть и они воплощаются. Странно спешить сворачивать удочки, когда такой фарт.

Между этими двумя пухнущими полушариями... маячит странная, растерянная, неуместная, ядерноозабоченная Россия. Которой остается уныло восторгаться уникальным Ким Чен Ыном и пытаться дружить дронами с прогрессивным Ираном. Уж он-то давно идейно готов к концу света. Хотя воплощать тоже, по странному стечению идей и обстоятельств, не торопится.

Потому в реальном кино Кремль, со хронически недомысливающие товарищи, все более уподобляется Тунгусскому метеориту. Стремительно «спускающемуся с неба на землю» массивному телу, превращающемуся в громкий прощальный осколочный «хлопок» над Сибирью. «Рожденный ползать – летать не может!.. Забыв об этом, он пал на камни»...

Тотальное отсутствие смысла и перспективы порождает у российских элит настолько навязчивое и мучительное переживание навеваемого ихним же (или евоным, если о Кремле и его властителе) ящиком конца света, что они сами мрачно готовят к запуску саморазрушительный сценарий. Координаты всех целей для прощального удара как бы есть, но как их ни вводи, получаются российские же. Похрен. Если конец неизбежен, то уж пусть поскорее. Чё ждать та? Долгие проводы — лишние слезы.

Но мир на провокации не поддается.

Может потому, что Россией намечен эксперимент, с которым недалекое «можем повторить» не проходит.

А может потому, что если (в христианской и не только традиции) мир сотворил мудрый, всеведущий и всемогущий Бог, было бы не вполне логичным позволять разрушать великое Божье творение какому-нибудь ограниченному, недалекому, преходящему человеку.

Если Бог бы так уж хотел разрушить, сам бы и разрушил. В той же манере, в какой сотворил (причем, творя, он видел, что «это хорошо», а не хреново, как подумалось паре-тройке деятелей в Кремле и рядом). С какой бы радости Он делегировал бы свое монопольное право на великое деяние мелким суетливым чувакам, способным только потыкать в красную кнопку? Да, вы сначала научитесь такое создавать, чтобы лезть разрушать!

Короче, даже с этой небытовой и непрагматичной точки зрения, гораздо выше вероятность того, что Всевышний разрушит Россию (или Кремль), чем даст согласие на расфигачивание Россией (или Кремлем) всего им же сотворенного. Разрушит в духе обрушения символа неуместной гордыни Вавилонской Башни.

Нет, нет, — возразит незримый для нас воочию, но все еще живущий в Красной книге Красной площади исчезающий, с трудом собирательный, провластный российский интеллектуал. — Между нами, вы же не думаете, что мы в самом деле хотим конца света? Вот, прям, с концом яхт, дворцов и тщательно подобранной по сайзам и акробатическим талантам прислуги элит. Или нашими личными скромными благами да радостями. Мы ведь только размахиваем им, пугаем им, этим концом, всех кто осмеливается мешать нашей победе победоносной.

Ну, тогда Ok. Поговорим о той «победоносной победе», об очень прям «победоносной победе», к которой рвется и которую всеми иссякающими силами пытается воплотить стратегически недомысливающая (как было не только лишь нами, и не только нами, но и всеми достоверно установлено) небогобоязненная Россия. За уши втягивающая в эту войну, до кучи, Беларусь.

Ну, знаете, чтоб потом как в песне, в духе славной традиции:

Нет! мы взорвали «Корейца»,

Нами потоплен «Варяг»!

В смысле, сами, все сами.

Ковыряя ящичек Пандоры

Единственная война, о которой позволено фантазировать в российском информационном пространстве — война до последнего украинца. На самом деле...

Все полномасштабное вторжение России в Украину можно описать одной украинской поговоркой: «Не так сталося, як гадалося».

Российский «шаг доброй воли» со Змеиного в направлении вышеупомянутого русского корабля, рвущиеся по всему оккупированному Юго-Востоку склады и штабы (тот частный случай, когда звуки детонаций звучат для миллионов украинских сердец как музыка) — очередные тому подтверждения. «Шагнул мальчишка, первый раз шагнул, И вновь на космодромах слышен гул», — пелось в посвященной еще мирно-космическим силам, песне. Или... «Никогда так не было, и вот опять», — прокомментировал бы происходящее известный некогда тяжеловесный российский политический персонаж.

Справедливости ради заметим, что обманываться и просчитываться умеют не только россияне. Но не будем отягощать статью миллионом перечислений.

Важно вот что. В современной российской истории нет вообще никаких аналогов нынешней войны с Украиной. Войны на, по сути, едином географическом пространстве, а не за тридевять земель, преимущественно, ведущейся чужими руками.

Отдаленным аналогом могут быть чеченские войны и вооруженный конфликт вокруг ОРДЛО. Но, никогда российские военачальники не имели дело (в сумме) с войной такого масштаба, с противником имеющим такие вооружения («а вскоре и оружия тоже привезут в избытке» © неунывающе унылый Стрелков-Гиркин), такую численность армии, такую финансовую подпитку и политическую поддержку крупнейших держав мира, при такой гигантской протяженности общей границы, и отсутствии непреодолимого ментального или языкового барьера (что, как мы увидим дальше — существенно).

Так как в стратегии россияне не сильны и неоднозначные сюжеты им обсуждать категорически запрещено (всем, кроме упомянутого Стрелкова-Гиркина, и тому дозволено строго в рамках сермяжного, посконного, домотканного и кондового узкоспециального темника о «генерал-болтологе Конашенкове и его Сиятельном Шефе — Фанерном Маршале», «дебилах или сознательных вредителях, щеголяющих в шитой золотом генеральской фуражке-«шойгушке» и «выдающемся разгильдяйстве командования»), сделаем это за них. Ибо российское политическое и военное руководство не вполне отдает себе отчет, в какого размера ящике Пандоры может расковырять дырень при дальнейшей эскалации или затягивании войны.

А затягивать ее сейчас намерены до озвученного еще в конце июня нафантазированного результата.

Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, который по словам собственного шефа иногда несет «пургу» — причем, совсем не ту, которую ему нести поручили свыше, а самогонную — тогда отметился громким заявлением: «Украинская сторона может все прекратить до конца суток текущих, нужен приказ националистическим подразделениям сложить оружие, приказ военным украинским сложить оружие и нужно выполнить условия Российской Федерации. Все может закончиться до конца суток. Остальное — это уже размышления главы Украинского государства».

В Кремле, конечно, понимают, что ни одно законное правительство в Украине таких условий не примет и принять не может.

Но, как говорил не Заратустра, а В. Путин — «все должны знать, что мы по большому счету всерьез пока еще ничего не начинали». Вопреки сарказму, наполнившему украинский сегмент Интернета, это правда. Как правда и то, что украинцы еще тоже ничего всерьез не начинали. А Путин уже отсаживает от себя (уж очень потенциально токсичных в его реальности?) придворных на такое расстояние, что скоро, по ходу, перейдет к их развешиванию за окнами.

Элиты с обеих сторон пока сдерживают конфликт от протекания по сценарию, который для них неприемлем (как и для большой части населения обеих стран). За поребриком бравый солдат и корреспондент Стрелков-Гиркин фрондерски описывает это как «в Кремле продолжают неторопливо жевать привычные сопли».

Но что произойдет, если элиты утратят контроль над происходящим? В этом ведь нет ничего нового для крупных вооруженных конфликтов? Не так ли? За очень крупным примером дальше Первой мировой ходить не надо. Есть достаточно примеров меньше, но свежее. Здесь тоже не будем вдаваться в набившие оскомину кейсы, дабы не уходить от главной темы.

Предчувствие партизанской войны и реакции распада

Так как все менее реальным выглядит военный разгром Украины, России остается с томленьем уповать на внутриукраинский кризис и падение киевской власти. Мол бросив все возможные, пусть и ограниченные, ресурсы на фронт, Киев неизбежно оголил тыл. В экономической и социальной сфере у власти получается значительно хуже, чем у армии на фронте. Проблемы не разруливаются, нарастают как снежный ком. Инфляция растет, коррупция цветет, безработица зашкаливает. Это предполагает. А ведь впереди еще сверхдорогостоящий отопительный сезон. И т.п.

Предположим, Россия каким-то неведомым чудом дожала ситуацию. Розовые мечты запоребриковых стратегов исполнились, несговорчивая (а сговорчивой просто быть не может) власть в Киеве пала. Войска потеряли управляемость. Что дальше? Про дальше-то никто наверняка не думал.

Предположим, в этом очень странном кино кино, с вертолета бросили на руины правительственного квартала Януковича. Он, прямо в полете, ломая ручки, подписал озвученные Песковым и надиктованные Путиным условия. Кто их вообще и где будет признавать и выполнять? Кто на Западе? Кто в Украине?

В кремлевских фантазиях в случае тотального кризиса украинцы начнут истреблять друг друга, пока российские войска победными маршами прошествуют по улицам городов Украины.

В реальности, ненависть к агрессорам в Украине несравненно больше любых внутриукраинских антипатий и раздражений. Поэтому, столь же несравненно вероятнее, в таком невероятном случае, произошло бы другое.

Потеря управляемости силовыми структурами в воюющей Украине, глубоко теоретически, могла бы привести к обрушению фронта. Но ровно она же неизбежно привела бы к качественно новой фазе войны — партизанской. Даже если значительная часть украинской армии просто разойдется по домам, будет очень много тех, кто не разойдется или разойдется только, чтобы продолжить воевать в новых условиях.

Да, для Украины превращение в «партизанствующий» Афганистан — огромная драма с последствиями на десятилетия. Но в Афганистан превратится не только Украина. Поясню для непонятливых жителей Тайги и окраин, если что.

Россия будет элементарно не в состоянии эффективно вести контрпартизанскую войну против отрядов, общей численностью, возможно, в сотни тысяч человек. Так как ее преимущество в артиллерии, ракетной технике и авиации перестанет что-то существенное из себя представлять. Не только пресловутые ТОСы перестанут что-то значить, когда украинская армия перестанет быть привязанной к обороне рубежей. Ничего не будет значить даже ядерное оружие. Партизанам на него плевать. Больше никаких статичных, изнурительных сидений месяцами под обстрелами в окопах и хлипких блиндажах. Никаких тормозов.

Начало партизанской войны будет означать полное отсутствие сдерживающих факторов для украинской стороны. Нет никаких договоренностей и правил. Никто не станет слушать советов от украинских элит, от Брюсселя или Вашингтона. Партизану советчики из мягких кресел для хитрых политических чресел тотально пофигу.

Таким образом, под ударом очень хорошо, беспрецедентно хорошо для партизан в мировой истории (!), вооруженных — насыщенных переносным противотанковым вооружением, мобильными системами ПВО, дронами, переносными же противодроновыми системами, тепловизорами etc — и прошедших войну отрядов, общей численностью в десятки или сотни тысяч человек, окажется вся обширнейшая территория России и Беларуси (где режим, вероятно, выручило именно то, что его оппоненты оружия не имели, а силовики имели). Тысячи пресловутых, автономно действующих ДРГ. Медведь, конечно, очень крут, но я бы поставил на тысячи взбешенных шершней.

При огромной протяженности границы, гигантской подконтрольной территории, отсутствии языкового барьера этой угрозе невозможно эффективно противостоять. Особенно, в условиях абсолютно ригидной, сверхвертикальной российской системы. Которая делегировать полномочия никуда не может, потому что это означало бы делегировать заодно и власть. А кому это в голову в России вообще может прийти?

К слову, россияне и беларусы, защищающие сейчас Украину, двинутся куда?

Возможно, лично российский вождь и отсидится в бункере. Но очевидно, что под ударом окажутся не только какие-нибудь инфраструктурные или промышленные объекты. Но также все и вся, имеющие отношение к власти или силовому аппарату. Такова беспощадная логика партизанской войны. Что собственно элиты на (разных) местах думают о таком развитии событий?

Причем, невозможно будет отличить действия партизан от действий элементарных конкурентов. Все будет списываться на «террористов». Пользуясь потерей контроля, на оперативный простор выйдет криминал. Выйдут все униженные и оскорбленные местной или федеральной властью, которых в России — пруд пруди. Зашевелятся субъекты необъятной федерации. Особенно те из них, кто не хочет дотировать более бедные регионы. Те, кому религиозно, этнически неуютно в рамках нынешней модели.

Разрастающийся черный рынок оружия на хреново контролируемых необъятных просторах 1/8 запитает партизанское движение на любом удалении от баз.

В Украине подавить партизанское движение никакими сверхжестокими методами тоже не выйдет. Потому что на каждую условную Хатынь или Сребреницу на украинской территории, очевидно, последует немедленный, беспощадный и масштабный ответ.

Мобилизация ничего не даст, потому что в России мобилизуют только бедных. А бедным в России (стране с уровнем социальной справедливости «около нуля» и отрицательным уважением к личности и частной собственности) только дай в руки оружие.

Приказы из Кремля на местах просто перестанут выполнять. Путин в бункере не так уж сильно отличается от Горбачева в Форосе. А «нагнуть» в прежнем ключе станет невозможно. Все, что сможет оказаться в распоряжении Кремля — несколько прикормленных полков, необходимых для охраны лично вождя. Им отвлекаться нельзя, никак нет.

Так что бумеранг хаоса и насилия запросто вернется в Россию. Мифический собиратель матрешки российских земель превратится в ее разбирателя.

И все такое может продолжаться долгие годы, вплоть до полной потери управляемости и даже цивилизации на всей «восточнославянской» части постсоветского пространства. Вплоть до превращения этого пространства в один глобальный Афганистан или в постапоклиптический мир игры Fallout.

Автору не хотелось бы такого развития событий. Потому что оно губительно для всех вовлеченных сторон, в том числе, Украины. Но если Россия зарубается, она должна ясно понимать, что именно ее ждет по итогу зарубы.

Зададимся еще одним вопросом. А что в такой стремной ситуевине надумает делать Китай?

Дружба народов до последнего гиперборейца

Когда российские танк или орудие бездумно стреляют по украинскому солдату, «Искандер» или стратегический бомбардировщик цинично выпускают ракету по украинскому городу, где-то потирают руки китайские бизнесмен, чиновник и генерал. Опустошая резервы боеприпасов, изнашивая и теряя технику, получая очередные санкции, Москва не просто попадает во все большую зависимость от Пекина. Она пишет следующий акт собственной драмы, который пытается «вытеснить» песнями и плясками эфирных марионеток про «Видят китайцы сиянье Кремля»:

Это шагает (уже зачеркнуто) Советский Союз (уже зачеркнуто);

Это могучий (уже зачеркнуто) Советский Союз (уже зачеркнуто),

Рядом шагает новый Китай (таки шагает, таки новый, таки Китай, таки рядом)!

Много и часто говорилось, что у Китая есть два перспективных направления вне(!)экономической экспансии — это Тайвань и Россия. Видя на украинском примере, куда может привести высадка на Тайвань (а американцы подписались в этом случае на гораздо большее, чем в случае с Украиной), Китай вполне может поменять нынешние акценты.

Потому что:

1. Тайваньские чипы, конечно, хороши, но Китай их и сам научится делать. А вот российских бездонных ресурсов на сотни лет вперед, прямо у границы, он сделать не может. Какой смысл ставить судьбоносно важный для Китая вопрос в зависимость от воли абсолютно непредсказуемых хозяев Кремля? Не лучше ли решить этот вопрос сразу и навсегда, пока Россия окажется беспрецедентно разоружена, перегружена проблемами и ослаблена?

2. Китай с российской властью — при ее тяге к бардаку и нездоровым авантюрам — на длинном интервале несовместимы никак. Ментально. Цивилизационно. Просто это пока прикрыто фиговым листом тактического альянса, тактического совпадения интересов.

В предыдущем материале автор писал о жесткой приверженности Запада к правилам. Но ровно то же можно сказать и о Китае. Китай исторически заплатил за смуты столько, что нынешнего представителя китайских элит одно упоминание о смуте повергает в трепет. Запад никак не понимал, почему события на Тяньаньмэнь закончились так, как закончились. Да именно поэтому. Огромный Китай стабилен, только благодаря правилам, каковы бы они ни были. Правила пронизывают все китайское общество и отступление от них жестоко карается.

И это, как и на Западе, фундамент всего.

Четыре года назад, во время визита в Пекин, Трамп мило пообщался с Си Цзиньпином в Гугуне, «Запретном городе», самом грандиозном дворцовом комплексе на планете. Разговор между властителями сверхдержав тогда состоялся примерно такой (весьма примечательный).

Трамп заметил, что Китай может проследить свою историю на 5000 лет назад.

На что Си скромно ответил, что Китай имеет письменную историю в 3000 лет.

Со свойственным ему тонким чувством неуемного такта тогдашний президент США продолжил мол, по его мнению, и как говорят, древнейшая история Древнего Египта — это про 8000 лет.

Лидер Китая невозмутимо парировал, что таки да, Египет древнее. Но китайская цивилизация — это уникальная в мировом отношении длящаяся культура, которая прошла через (бесчисленные как бы) поколения последовательно.

За чем, конечно, можно было бы прочитать и «мы Древний Египет пережили, и вас переживем». Но мы, в контексте статьи, так делать не будем. А обратим внимание только на долгосрочность китайских представлений о правильном и неправильном.

Как же видят в Китае успешную власть, процветание, правильную жизнь для общества вообще? Это видение сотни, да практически тысячи лет неизменно.

Его красиво описывают в одном из четырех классических китайских романов «Речные заводи». Первая глава романа открывается такими строками (как утверждается, их автор — крупный конфуцианский философ Шао Яо-фу, порицавший бесконечные войны и смуты, наступившие после падения династии Тан):

Был в стране беспорядок

В дни пяти злополучных династий,

Но утихли волненья,

И отхлынули годы ненастий.

Облака распахнулись

После долгой, губительной бури,

И широко по небу

Развернулось сиянье лазури.

В первый раз за столетье

Оживились поля и дубравы,

Благодатную влагу

Получили деревья и травы.

Снова радость вернулась,

Разливаясь рекою чудесной,

И желанный порядок

Воцарился во всей Поднебесной.

Миновали страданья,

Времена наступили иные,

И народ даже в будни

Стал в шелка одеваться цветные.

В городах и селеньях

Стало праздничней и многолюдней,

Из распахнутых окон

Зазвучали певучие лютни.

Долго край наш томился,

Долго был он печальным и сирым,

А теперь расцветает,

Наслаждаясь покоем и миром.

И прекрасные виды

Расстилаются в пышном величье,

И звенит отовсюду

Беспрерывное пение птичье.

И что здесь похоже на то, что делает или постоянно инициирует, распространяет вокруг себя Россия? Российское варварство является таковым не только для США или Запада, но и для Китая.