Характер и риторика западных партнеров Украины последние несколько месяцев призваны убедить украинцев в том, что нам пора забыть о договоренностях, достигнутых много лет назад, смириться с изменившейся ситуацией в мире и формировать новые договоренности исходя из существующих реалий. Другими словами – добро пожаловать в новый-старый realpolitik.
На самом деле такой подход открывает ящик Пандоры из которого конфликты, тлеющие десятилетиями, могут посыпаться в горячем виде по всей планете. Там, где мир держался на достаточно давно достигнутом хрупком равновесии, значительно усилившиеся за последние десятилетия акторы, понимая, что старые договоренности можно и пересмотреть исходя из существующих реалий – попытаются создать эти реалии военным или гибридным путем.
Агрессия России относительно Грузии и Украины, вызвавшая со стороны Запада вялые санкции и глубокую озабоченность, знаменовала собой прецедент и позволила России поставить сегодня на повестку дня вопрос о полномасштабном военном конфликте в рамках Европейского континента. Этот прецедент ломает мироустройство, где несмотря на размер стран и состояние их вооруженных сил, их территориальная целостность хотя бы номинально принималась во внимание.
Учитывая, что на сегодняшний момент Украина находятся в достаточно слабой позиции, мы можем попытаться сыграть в realpolitik теми же картами, которыми пытаются играть с нами. Для западных стран, ценящих достигнутый собственный комфорт и благополучие, достаточно сложно объяснить себе почему они должны жертвовать своими экономическими интересами, уже не говоря о военной помощи, стране, название которой у них явно не стоит на повестке дня. Поэтому они пытаются оттянуть любые геополитические потрясения за счет чего угодно, жизней наших граждан, потери нашей территории, только не за свой собственный.
Рассматривая возможный полномасштабный вооруженный конфликт между Россией и Украиной, Запад оценивает возможные потери собственных экономик и от введения санкций относительно России и затраты на военную помощь Украине. При отсутствии альтернатив понятно, что эти затраты представляются западным странам неудобными и ненужными, такими, которых можно избежать, заставив Украину прогнуться под требования России под давлением США и Европы.
Однако тут следовало обозначить две тезиса:
- Мы будем защищаться, поэтому бескровной аннексии не будет – что в принципе и так уже обозначено Украиной на всех уровнях
- Если вы беспокоитесь о собственных потерях – давайте посчитаем их вместе.
Второй тезис почему-то ускользает из повестки дня, а зря. 31 января 2022 The Times сообщила что Польша готова принять 1,5 миллиона беженцев из Украины в случае полномасштабного вторжения России. Словакия и Чехия оценивают в несколько десятков тысяч количество беженцев, которых они могу принять. Украине, возможно, следовало бы обозначить следующую позицию по этому поводу:
- Украина будет эвакуировать всё гражданское население из областей где произойдет вторжение России поскольку нахождение их в местах постоянного проживания вследствие военных действий будет невозможным
- Украина, которая в случае вторжения России, будет находиться в состоянии войны не сможет обеспечить социальную защиту и медицинское обеспечение беженцам из указанных областей на своей территории
- Украина рассчитывает на размещение беженцев в сопредельных странах в рамках Конвенций ООН о статусе беженцев на территории таких сопредельных стран.
Поскольку большинство сопредельных с Украиной стран являются членами Европейского союза, то можно было бы рекомендовать правительствам этих стран обратиться в Еврокомиссию с целью выделения дополнительных средств для обустройства лагерей и покрытие содержания беженцев из расчета – оценочно – для 15 миллионов человек. Для таких стран – это хорошие подряды для местных компаний. Однако в бюджетах этих стран расходы на содержание беженцев не предусмотрены, поэтому логично, такие расходы должна покрыть Еврокомиссия (читай в первую очередь Германия, как одна из бюджетообразующих стран). Поскольку содержание одного беженца обойдется никак не меньше 80 евро в месяц (минимальное пособие по безработице в Польше примерно 214 евро, прожиточный минимум в Чехии – 80-120 евро), то расходы только на содержание беженцев ориентировочно составят от 1,2 млрд евро в месяц. Цифра неточная, скорее всего будет выше, поскольку половина из беженцев будут люди уже в нетрудоспособном возрасте, поэтому стоимость оказания им медицинской помощи будет выше.
В поддержание этого тезиса, Украина могла бы уже, без лишней суеты, начать перепись населения в областях возможного вторжения, запрашивать у сопредельных стран места размещения беженцев и путей их эвакуации на их территории. Обязательно следует информировать потенциальных беженцев о возможных путях эвакуации и местах потенциального размещения в случае военного вторжения. Поскольку сопредельные страны, вкусившие прелести советской жизни в рамках бывшего Варшавского договора (Польша, Чехия) являются скорее нашими союзниками нежели молчаливыми оппортунистами, они с радостью ретранслируют эти запросы странам, считающим потери своих экономик от санкций в отношении России.
Не нужно забывать и об имуществе, оставляемом беженцами на потенциально оккупированных территориях, чтобы в случае его утери, Украина могла обратиться в международные суды с целью взыскания с России, государственных российских компаний или идентифицированных с российским режимом частных компаний, активов для компенсации беженцам потерянного имущества. Неплохо было бы осуществить его инвентаризацию и оценку для определения размера компенсаций. Делать это нужно уже, раз наши западные партнеры убеждают нас что вторжение неизбежно. Ни в коем случае нельзя тянуть. Поскольку в бюджете у нас не предусмотрена ни перепись, ни инвентаризация с оценкой – возможно наши западные партнеры могли бы профинансировать их проведение. Но даже если и нет, следует спокойно и деловито считать и не стесняться предъявлять нашим западным партнерам альтернативные цифры. Раз они считают потенциальные убытки – пусть взвесят все возможные варианты.
