Американские протесты: Обрушившееся прошлое и нечеловеческое будущее

Современная “большая политика” все чаще напоминает кружение медведей на детских велосипедах по цирковой арене. Огромный потенциал — потешный выхлоп.

Мейнстримные политики, медиа, интеллектуалы ожесточенно и повсеместно обсуждают существующие проблемы скорее через призму прошлого, чем надвигающегося будущего.

Масштаб протестов в США вышел далеко за пределы породившего их случая.

Это позволяет рассматривать происходящее как знаковое событие. Но главное - позволяет говорить о том, что через них проявляется не осознаваемый пока конфликт, уже присутствующий в американском (и не только американском) коллективном бессознательном.

Формально в центре повестки дня политиков, медиа и интеллектуалов в США остаются коронавирус, протесты и персоналии кандидатов в президенты. Но мне видится, что на самом деле, ситуацией управляет управляет из будущего конфликт совершенно другого порядка и масштаба. Именно потому даже самые умные, часто поднимающиеся до высокого гражданского пафоса дискуссии - если не вовлекаться в них сугубо эмоционально - легко могут показаться лишенными смысла, бесплодными и тупиковыми.

Швейцарский психолог Карл Юнг, анализируя психологическую подоплеку прихода Гитлера к власти в Германии, констатировал: «Еще в 1918 г. я заметил специфические нарушения в бессознательной сфере моих немецких пациентов, которые нельзя было объяснить их индивидуальной психологией... В то время я напечатал в газете предположение, что «белокурая бестия» просыпается от тяжкого сна, и в этом случае взрыв является вполне возможным» (здесь и далее по тексту цитируется работа Карла Юнга «Борьба с Тенью»).

Каким же образом Юнгу стало доступно такое предвидение?

Если мы в тексте всего лишь заменим слово Германия на США (я имею в виду не идентичность исторических процессов, а только идентичность психологических механизмов), то сделаем первый шаг к пониманию.

Итак, США стали «жертвой массового движения, возникшего по причине подъема сил, до того спящих глубоко в бессознательном, и готовых прорваться через любые моральные заслоны. Эти силы... должны были сыграть роль компенсации... Нечто должно быть не в порядке или патологически увеличено, потому что только дефектное сознание может вызвать противодействие со стороны бессознательного».

Хочется предложить читателю несколько абзацев. Актуальны ли они только для Германии времен после Первой мировой.

«Натиск массовых инстинктов был симптомом компенсаторного движения бессознательного. Такое движение стало возможным, потому что в сознании людей создалось отчуждение от естественных законов человеческого существования.

Благодаря индустриализации огромные группы населения были оторваны от своих корней и собраны вместе в крупных центрах.

Эта новая форма существования — со своей массовой психологией и социальной зависимостью от колебаний рынка и оплаты труда - произвела на свет индивида, который был нестабилен, незащищен и внушаем.

Он знал, что его жизнь зависит от советов директоров и лидеров индустрии, и он предполагал, верно ли или нет, что ими движут в основном финансовые мотивы.

Он также знал, что независимо от того, насколько добросовестно он работает, в любой момент он может стать жертвой экономических перемен, которые находились совершенно за пределами его контроля. И ему не на что было больше положиться.

Чувство индивидуальной слабости, связанное, конечно, с небытием, было компенсировано дотоле невиданной жаждой власти. Это был мятеж бессилия, ненасытное стремление к тому, что «нельзя». Такими окольными путями бессознательное заставляет человека осознать себя.

К сожалению, в сфере сознательного мышления индивида отсутствовали ценности, которые бы могли помочь ему понять и интегрировать реакцию, когда она достигала сознания.

Высшие интеллектуальные авторитеты не проповедовали ничего, кроме материализма».

Кажется, протесты внезапно изгнали каждого обывателя из мира его персональных грез. Вернули в реальность. В уже наступившую, но пока «невидимую» — для него, для мейнстримных медиа.

И оказалось, что ничто не может дать подходящего ответа на разразившийся кризис: ни созидательный и аскетичный протестантский дух, ни инфантильное бунтарство, ни рвение силовиков в исполнении приказов, ни вера в Конституцию (потому что каждый ее читает по-своему), ни отчаянная гребля на корпоративных галерах, ни бездумное потребление.

Массовый, многоликий «Дикарь» прошлого, стонущий под давлением надвигающегося Дивного Нового Мира. Гневный, расщепленный, растерянный перед объективами сотен и тысяч камер. Размахивающий хлыстом, безумно мечущийся в холодном и лишенном смыслов загоне самоозабоченного рынка, роботизации, автоматизации и цифровых грез.

Да, увы. Мира, в котором этот «Дикарь», с его былыми опорами, убеждениями и вопросами в реальности уже не существует.

Обращенный в никуда вопль, «глас вопиющих» на самом деле не только про то, что «Black lives matter». А про то, что жизнь каждого человека в мире и в обществе должна что-то значить. Но она в реальности значит все меньше. Коронавирус и полицейское насилие лишь сделали эту проблему видимой. Но не сделали ее массово понятой, сколько-нибудь масштабно осознанной и внятно озвученной.

На днях 50 сотрудников подразделения новостей Microsoft в США и 27 в Великобритании были уволены. Не из-за волнений или пандемии. Они выброшены на улицу, в разгар кризиса, Искусственным Интеллектом. А точнее — владельцами, отдавшими предпочтение AI.

Один факт из многих. И он не вызвал массовых протестов.

Хотя налицо вышеупомянутое, но до уровня «как никогда» обостренное «отчуждение от естественных законов человеческого существования».

Овцы прогресса на службе у алчного рынка не просто стали пожирать людей, они поставили под вопрос само существование рода человеческого таким, каким мы его знали. Поставили под вопрос саму потребность мира в человеке — т.е. сердцевину человеческой мотивации жить и творить. Поставили под вопрос возможность выживать, оставаясь человеком — т.е. затронули самое ядро человеческой экзистенции.

Потому дело также не просто в случае Джорджа Флойда, или аппаратах искусственной вентиляции при тяжелых случаях заболевания коронавирусом. Дело в том, что метафорически в надвигающемся Дивном Новом Мире подавляющему большинству людей становится «нечем дышать».

Человеческое коллективное иррациональное — от низшего до высшего бессознательного в терминах Роберто Ассаджиоли, восстает против нарастающего диктата Мира-как-бесчувственной-Машины и выплескивается на улицы, экраны и страницы.

Но ни элиты, ни улицы не дают никакого удовлетворительного ответа на этот глубинный вызов. В большинстве своем, они даже не привносят в дискурс правильный, нужного глубины и масштаба вопрос. Беспрестанно, пафосно, яростно апеллируя к уже-прошлому они не затрагивают ключевой темы и психологической причины американского и всемирного кризиса - столкновения с надвигающимся нечеловеческим будущим.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook