Вирус для «Системы»

Примем как аксиому, что коррупционная рента на доходах и расходах центрального и местных бюджетов является ключевой причиной, подавляющей развитие тела сообщества «Украина».

Подтверждающих этот тезис эмпирических данных и тематических исследований более чем достаточно. Можно утверждать, что единственным эффективно функционирующим институтом украинского общества является диффузная, размытая по различным органам и службам сеть элементов, отвечающих за обеспечение безопасности коррупционной ренты на ресурсных потоках общества. Если обозначить страну как живой организм, то в такой аналогии (мы будем активно использовать ее в дальнейшем) коррупция есть распространенный опухолевый процесс.

Примем как вторую аксиому, что любая стратегия, направленная на искоренение коррупции, должна быть направлена непосредственно на ее носителей. На практике данная аксиома подтверждается тем, что Украина перепробовала все возможные виды «борьбы» с коррупцией и создала широчайший спектр «антикоррупционных» институций, органов и судов – с известным результатом.

Ключевым вопросом, на который нужно ответить прежде, чем ставить вопрос «Что делать?» и, вообще, двигаться куда-либо дальше, является «Почему коррупционный опухолевый процесс так эффективен, невзирая на постоянное наращивание арсенала антикоррупционных инструментов?». Основной причиной является критически большое число носителей коррупционной модели поведения в украинском обществе. Высокая (вплоть до последних лет), толерантность к воровству, умноженная на обширную, богатую ресурсную базу, в условиях всего нескольких лет правового паралича власти в 90х годах позволили выстроить эффективную и устойчивую «Систему» паразитирования на общественных ресурсах. Пользуясь языком нашей аналогии, опухолевый процесс за считанные годы метастазировал почти во все органы и ткани организма. Несмотря на то, что значительная часть коррупционных схем не только раскрывается журналистами и становится общеизвестной, это почти никогда не приводит к их устранению. Некоторые из них вообще лежат на поверхности (зеленый тариф, например). По сути, в материально-финансовом измерении общий «вес» тела опухоли примерно равен весу здорового тела общества, а по организационно-управленческому уровню существенно превосходит государство. Вот почему «уничтожить» опухоль, как равную по ресурсному весу, но гораздо лучше организованную структуру, принципиально невозможно цивилизованными усилиями здорового общества, используя хоть силовые структуры, хоть стратегию «измора» (просветительство, воспитание, любые долгосрочные подходы). Диктатура так же не является выходом, так как из-за упомянутого критически большого числа латентных коррупционеров, уничтожить придется не просто большинство чиновников при власти, но большинство чиновников вообще, и так несколько раз, что будет равносильно геноциду. Вариант «добрых иностранцев», решающих наши проблемы, рассматривать не будем.

Активных раковых клеток (обеспечивающими и защищающими коррупционную ренту) на порядок меньше, чем спящих (латентных), не имеющих доступа к обслуживанию интересов Системы и кусочку ренты за эти услуги. Однако, когда активная клетка «умирает» (уходит с должности), то она немедленно и автоматически (без каких-либо усилий со стороны Системы) замещается другой, латентной, с идентичным функционалом и набором ценностей. Коррупционные «Потоки» – все, люди ничто. Если же по каким-либо причинам угроза возникает непосредственно Потокам, включается блокирование атаки путем деактивации иммунной системы организма. Это осуществляется подкупом ключевых лиц, осуществляющих атаку – следователей, судей, процессуальных исполнителей. Каков бы ни был энтузиазм и профессионализм «здоровых клеток», в процесс атаки вовлечено слишком много людей, и всегда найдется коррумпированный чиновник, который возьмет взятку и заблокирует весь процесс. На поверхности это проявляется в тотальном саботаже и профанации всех без исключения антикоррупционных институтов и инициатив.

Обобщая, можно выделить такие ключевые структурные свойства Системы:

- Конечными бенефициарами Системы являются почти все самые богатые люди страны = олигархи. Для изъятия из общественных ресурсов общества Украина паразитического дохода они выстраивают свои «домены», или ветки Системы, которые перенаправляют общественные расходы в их пользу (дотации, «экономически обоснованные» тарифы, целевые программы, государственные тендеры). Являются ли они сами элементами Системы, вопрос неоднозначный, но в целях упрощения положим, что нет.

- Иерархическую структуру из нескольких уровней, в которой узловые «должности» (агенты, или элементы Системы) нижнего уровня могут обслуживать интересы по запуску/наладке/обслуживанию и защите Потоков сразу нескольких элементов верхнего уровня («Печерский суд»).

- Суммарный объем ресурсов, передаваемых всем бенефициарам Системы, сопоставимы с совокупным ресурсным доходом государства.

- Обладая обозначенным ресурсом, Система автоматически «обновляет» свои клетки и целенаправленно блокирует атаки, несущие угрозу непосредственно Потокам.

- Несмотря на постоянную конкурентную борьбу веток Системы между собой, их полноценный конфликт является чрезвычайно редким событием, так как подразумевает внутреннюю войну между разными ветками. В силу того, что большая часть элементов каждой ветки является двойными-тройными или вообще поливалентными (судьи) агентами - ни о какой лояльности к некой полумифической «своей» группе не может быть и речи, каждый сам за себя и свой кусочек ренты. В такой топологии само понятие войны как конфликта двух сторон на уничтожение просто теряет смысл. На поверхности мы видим борьбу вбросов и компроматов, но она в принципе не несет экзистенциальной угрозы элементам вершины ввиду наличия у них (А) колоссальных ресурсов, могущих воздействовать на множество любых агентов Системы одновременно и (Б) обширнейшего поля активных и латентных реципиентов этих ресурсов.

Важно отметить, что несмотря на колоссальный размер изымаемого опухолью ресурса из тела общества, еще больший вред наносит отрицательный отбор кандидатов на государственную службу в интересах Системы. Почти все должности, либо соприкасающиеся с денежными потоками государства, либо руководителей силовых структур, необходимо занимаются либо коррумпированными, либо ни на что не влияющими (глупыми, легко манипулируемыми, в общем, не опасными для потоков) кандидатами, в ущерб их профессионализму. Так как профессионализм априорно предусматривает нетерпимость к коррупции, то можно сказать, что профессиональные качества чиновников на любой должности, предусматривающей наличие властных полномочий над финансовыми потоками, прямо антагонистичны самой сути Системы. Немногочисленные профессионалы (имеющие реальные полномочия) деактивируются саботажем своих распоряжений и медиа-атаками.

Поэтому, единственный способ борьбы с Системой - запуск ее саморазрушения, в котором будут заинтересованы ее узловые элементы (агенты действия). Для этого нужно создать некий инструмент, нацеленный непосредственно на элементы Системы («мишени») который: (А) будет иметь привлекательную оболочку, обеспечивающую его эффективное внедрение и распространение и (Б) позволит удовлетворять ключевые потребности мишеней лучше, чем это делает Система.

Популярные статьи сейчас

Издание NYT рассказало, почему Джонсон передумал о помощи США Украине

В Украине повысили пенсии, но потеряли сотни тысяч пенсионеров: данные ПФУ

Ошибка в бумажной трудовой книжке: украинцам подсказали, как исправить

Изменения в счетах за газ: Нафтогаз обратился к украинцам с важной информацией

Мишени воздействия

Исходя из обозначенных свойств Системы, опишем функционал наших мишеней (ее элементов):

- Элементами Системы являются коррумпированные чиновники, имеющие доступ к перераспределению ресурсов или принятию/блокированию законодательных или управленческих решений, следственных действий и судебных разбирательств в интересах конечных бенефициаров.

- Бенефициары выплачивают вознаграждение верхнему эшелону в размере порядка нескольких процентов от мощностей обслуживаемых ими Потоков. Поощряя долгосрочное сотрудничество, кроме непосредственно процента от дохода, они могут предоставлять и долевое участие в структурах-проводниках «схемы». Те, в свою очередь, выплачивают вознаграждение своим «подчиненным», и так до линейных исполнителей.

- Разветвленная сеть «деловых связей» коррупционеров средних и высоких эшелонов, включающая в себя контрагентов из практически всех органов государственной власти и силовых структур, позволяет им эффективно влиять на широкий спектр процессов и гибко отвечать на все вызовы их личной (финансовой) безопасности, или безопасности Потока, который они курируют.

- Деловая история коррупционеров обуславливает наличие у большинства из них обширной базы предметного компромата на всех своих прошлых и настоящих контрагентов.

- Активные элементы Системы имеют огромный «кадровый резерв» латентных коррупционеров ввиду ряда особенностей развития Украины в ХХ веке.

Опишем ключевые мотивации, являющиеся общими для большинства наших «мишеней». Обобщить их можно, исходя из их modus operandi, достаточно раскрытыми СМИ за много лет:

- Безопасность себя и семьи. Тут ничего особенного, в этом аспекте они такие же люди, как и все. При наличии достаточного финансового ресурса, мишени и их члены семьи становятся «неприкасаемыми», даже невзирая на сильный общественный резонанс после громких скандалов/преступлений;

- Патологическая жадность. Стремятся к накоплению материальных благ за пределами рационального, но при этом стратегическим мышлением не обладают. Немногочисленные легальные бизнесы (находящие вне коррупционных схем), как правило, не выдерживают рыночной конкуренции. Отсюда простота и незамутненность (максима «все и сразу»).

- Стремление к уважению и высокому социальному статусу. Некоторые считают себя чуть ли не благодетелями местных общин после ремонта детской площадки или замены окон на лестничных пролетах с брендированными их именем ручками. Но многие понимают, что воров не уважают даже они сами.

Медиавирусы как оружие

Победа Давида над Голиафом является сильным символом событий, в которых малое побеждает большое. Ярким примером подобной ситуации является смерть от инфекционной болезни, например, вирусной. В доисторическом аспекте предшественники вирусов, сейчас называемые плазмидами, сыграли свою роль как один из инструментов эволюции, не убивая клетки-носители, а осуществляя т.н. «горизонтальный перенос генов» и являясь, по сути, первейшим «языком общения» между одноклеточными организмами. По мере усложнения живого мира усложнялись и вирусы, изменяя не только свою структуру (обретая защитную липидную капсулу, например) но и сам смысл своего существования. Сейчас вирусы уже не являются послушным инструментом других форм жизни, а, скорее, наоборот, бичом биосферы, и их настоящая эволюционная роль не имеет простого смыслового объяснения, если таковое существует вообще.

Аналогия человеческого общества с живым организмом, где роль клеток отведена социальной функции отдельных людей, весьма успешно и давно используется для объяснения некоторых феноменов, обладающих большой абстрактной схожестью. Как пример, устоявшимся выражениям типа «их глаза и уши» или те-то есть «backbone of the society» наверняка не одна сотня лет. И если с обобщениями клеток/тканей и групп/обществ по функциональному признаку все интуитивно понятно, то где в обществе вирусы? Логично предположить, что лучшим приближением вирусов в данной аналогии является нечто, распространяющееся в медиасреде (среде передачи информации), не контролируемое напрямую «клетками» социума, и могущее иметь ощутимые последствия для целых сообществ («тканей»). Даглас Рашков (Douglas Rushkoff) первым ввел понятия медиавируса, хотя и не дав ему четкого определения как термину. В своей одноименной книге он описывает медиавирусы как некий инструмент смысловой борьбы малых медиагрупп против нарративов, насаживаемых большими СМИ. Термин прижился, но расширившись до обозначения любой информации (в т.ч. идей, смыслов), быстро и спонтанно (без осознанных усилий со стороны «инфицированных») распространяющейся в обществе.

С точки зрения рациональности, аналогами вирусов в социуме стоит считать только идеи (смыслы), имеющие значимый социальный эффект. Например, то, что большая часть планеты знает считалочку «камень-ножницы-бумага» не делает ее вирусом, так как эффект от этого знания социально ничтожен даже несмотря на глобальное «инфицирование». Если мы принимаем такое произвольное сужение определения термина, то тогда социальными вирусами являются идеи (смыслы), которые:

- эффективно распространяются без каких-либо усилий со стороны субъектов коммуникации (или даже, невзирая на их противодействие);

- имеют значимый социальный эффект.

Второе условие означает, что суть идеи несет некий смысл, изменяющий как минимум один элемент ценностно-понятийного поля носителя и/или побуждающий некоторых ее носителей к социально значимым действиям.

Примеров медиавирусов в таком определении множество, причем они могут быть как спонтанно возникшими (НЛО, Венок и Янукович), созданными с коммерческой целью (Apple, голландские тюльпаны) или для манипуляции общественным мнением (Империя зла, гейропа, пидозра, соросята). Манипулятивные медиавирусы, наряду с пропагандой, являются ключевым оружием информационной войны.

Решение: поворот шахматной доски, или запуск идеи «Сдай схему государству»

Итак, мы выяснили:

- Уничтожить Систему силами здоровой части общества (правовым путем) принципиально невозможно;

- Победить Систему можно только запустив процесс ее саморазрушения, то есть используя ее же ресурсы и структуру, методом прямого информационного воздействия на ее элементы («мишени»);

- Мишени системы обладают высокой степенью гомогенности ввиду своей смысловой простоты (по аналогии с биосферой, эволюционно паразиты возникли вследствие редукции ненужных органов и свойств), а значит, являются хорошей целевой аудиторией для вирусного информационного воздействия;

- Медиавирусы могут использоваться (и уже широко применяются) как эффективное оружие воздействия на смысловые поля целевых аудиторий.

Исходя из общих ценностных свойств и ключевых мотиваций коррупционеров, нужный медиавирус должен:

- нести предельно простой смысл (решение лежит на поверхности);

- не нести угроз безопасности им и их семьям;

- указать им на возможность «заработать» еще больше денег;

- указать путь к общественной индульгенции и легализации наворованного.

Для этой цели предлагается прототип идеи, озвученный ниже. Его еще только предстоит завернуть в компактную, привлекательную капсулу:

«Я зарабатываю на перетоках денег, и мне все равно, в какую сторону. А что если бы в статье 130 КПК Украины исчез пункт 2 («Суд визначає конкретний розмір винагороди, що підлягає виплаті викривачу…»)? То есть, вознаграждение викривачу выплачивалось бы автоматически по итогу обвинительного приговора о взыскании? И главное, без вот этих вот соплей про «…але не більше трьох тисяч мінімальних заробітних плат, встановлених на час вчинення злочину». Это ж просто копейки какие-то, какой идиот будет из-за такого париться? 10%, как написано в законе, но автоматически, и без верхней планки в абсолютном измерении. ДА Я САМ ВСЕХ КУПЛЮ, кто мне будет мешать зарабатывать. Не живыми деньгами, так долей, как мне будет выгоднее».

Напоследок, нужно отметить две ключевые вещи:

1. Без амнистии коррупционным доходам, полученным ДО момента сдачи всех своих схем, ничего работать не будет;

2. Никто не заставляет после сдачи своих схем «уходить на пенсию». Ведь есть еще и схемы чужие…

--------------------------------------------------------------------------------------------------------

В продолжение темы предлагаем вашему вниманию цикл лекций Сергея Дацюка и Юрия Романенко о глубинном государстве, где детально показана суть социальных отношений в Украине, системооборазующая роль коррупции в экономике и политике.